— Как тебя звать? — спросил Питер.
— Наавах Сипу. — представилась девочка. В глазах её было довольство. Такой вопрос служил признанием её достижений. Питер про себя отметил, что предыдущих пятерых об именах не спрашивал, давая порядковый номер, если он задерживался на должности, но не проявил особых качеств. Девочка была быстра, исполнительна и ответственна. Блокнот она носила в специальном чехле на поясе, чтобы окружающая среда не портила пергамент.
— Седьмая Река? Буду звать тебя просто Рекой. — решил Питер. — Сбегай к старейшине, скажи буду через двадцать минут. У меня как раз есть для него записи о новом законе.
— Будет сделано! — на бегу ответила Река.
Питер неспеша собрал листы пергамента с его мыслями по новому закону, уложил их в тубус и направился к Залу Старейшин.
В зале его встретил помощник Орлана, Мудрый Дрозд, занятый бумагами.
— Где твой босс? — спросил Питер.
— Он ждёт вас в кабинете. — ответил тот, продолжая параллельно заполнять какую то форму.
В кабинете воняло табаком и вином. Старик так снимает стресс, не самый плохой выбор. В его возрасте сложно умереть от табака и алкоголя, его убьет что-то более простое, возможно простуда.
— Звал? — Питер сел перед рабочим столом Орлана, который задумчиво вчитывался в строки отчета по сельскому хозяйству.
— Ага. — ответил он не отрываясь от отчета. — Нужно разобраться с очередными переселенцами. И я должен поставить тебя в известность о решении совета.
Питер ничего не ответил, так как старик подал ему лист пергамента. Написано было, что Пэйте Хэссуну вменяется разработать новый проект бастионной стены вокруг города. Заседание произошло позавчера, а Питер вернулся с "командировки" в поселение англичан только сегодня ночью.
— Это из-за нового района? — уточнил Питер.
— Ага. — кивнул старик. — В прошлый месяц пришло две тысячи поселенцев, как ты знаешь. Три дня назад закончили последний дом для них. Потратили пять тысяч серебром на материалы и работу из бюджета города. Но прибыл ещё один род, который согласился на предложение нашего посла. Район уже разметили и начали копать фундамент, временно расселили их в фильтрационном районе, где они сейчас проходят вакцинацию. Поэтому нужно твоё участие в строительстве.
— Задолбали… — вздохнул Питер. — Строили же уже без меня!
— Этого требует их старейшина. Он слышал, что без твоего участия дома будут не те. — ответил на это Тихий Орлан. — Далее. Проект новой стены требуется через неделю, поэтому поторопись. Техзадание: Выше предыдущих на десять футов, толще на двадцать. Бастионы сделать пятиэтажными. Ячейки для орудий увеличить до двадцати в каждом бастионе.
— Масштаб? — уточнил Питер.
— Сам решай, смотря на рельеф. — пожал плечами старейшина. — Но чтобы в захваченное пространство вместилось как минимум восемь стандартных районов. Лучше двенадцать. Осилишь?
— А чего бы не осилить? — Питер усмехнулся. — Новый закон есть.
— Слушаю. — обратился во внимание старик, положив на стол отчет.
— Называется "Право частной собственности". — Питер положил перед стариком пергамент. — Большая часть населения города уже давно живет семьями по пять-семь человек, имеют своё хозяйство, свои сбережения. А вот лидеры общин, до сих пор самостоятельно распоряжаются их материальными благами, как своими. Нужно это менять на законодательном уровне. Одна семья — один бюджет, никто не в праве посягать на их деньги. Здесь регламентируются права на владение домом, имуществом, паем в ремесленной артели, наследование имущества, раздел во время развода, государственная собственность…
Питер подробно расписал свой законопроект, над которым трудился последние два месяца. Он озадачился этим вопросом, когда стал присяжным судебного процесса, касающихся определения наследника доспехов воина, который погиб во время захвата поселения одного южного рода Поухатанов. Три сына претендовали на отцовский комплект доспехов, так как завещания тот не оставил. Присяжные разбирались долго, но решили, что средний сын заслуживает их больше, так как собирался стать воином, тогда как старший и младший работали в плотницкой мастерской и желали продать их с целью последующей покупки части пая в мастерской.
Теперь, в новом законе, эти моменты регламентируются. Хотя в большинстве случаев такие тяжбы решаются присяжными, но судиться по каждому такому случаю непродуктивно. Лучше пусть будет по закону.
— Интересно… — произнес Тихий Орлан. — Полезный закон. Очень полезный. Через месяц будет слушание в Совете. Я буду его продавливать. Как раз про это! Есть в Совете фракция старых пердунов, пьющих мне кровь по каждому законопроекту. Хотят скинуть меня с поста Верховного Старейшины, одназначно. Мне фракцию держать запрещено, поэтому я один против них. Окажи поддержку, повлияй на них, за№бали они меня уже!
— Кто? — спросил Питер.
— Дерзкий Сапсан и его кодла. Ты мог слышать про Бегущего в Лес, гуронского старейшину, он нам добровольно сдал род, когда мы их поселение брать собирались. Вот, этот гурон его правая рука, меня ненавидит, так как я об него пару раз ноги вытер. — ответил Орлан. — Ну так что?
— Хорошо, я попробую что-нибудь сделать. — кивнул Питер.
*Испанская Флорида. Северная часть. Июль 1591 года*
— Вождь. — кивнул, вошедший в вигвам вождя племени Аппалачи, воин. — Есть новые сведения о бледнолицых.
— Наконец-то! — вождь обнял подошедшего воина. — Какие вести?
— Лазутчики донесли, что поселение бледнолицых осталось почти без защиты! Ударим сегодня ночью! — сообщил воин.
— Сколько их там сейчас? — вождь погладил рукой рукоять стального меча, купленного у далекого племени могавков год назад.
— Воинов пятьдесят, но это какие-то слабые воины, без панцирей и почти без огненных палок. — доложил воин.
— Хорошо… Ударим ночью! — сделал вид, что это его план, вождь.
Ночью две сотни воинов, вооруженных бронзовым и стальным оружием, скрытно прибыли к деревянным стенам поселения Сан-Августин.
— Вперёд… — тихо приказал вождь воинам с сучковатыми бревнами.
— Atacar ¡No te vayas vivo! (исп. В атаку! Не оставлять живых!) — раздался громкий голос откуда-то с тылу.
Раздался грохот стрельбы, вождь первым получил пулю в спину. Сокрушительный огонь, кратковременное затишье и удар по ошеломленным внезапным нападением аппалачи кавалерией. Топот копыт, рёв сотни луженных глоток, звон металла, треск разрубаемых бронзовых кирас и шлемов. Прошло меньше десятка минут, а от воинов аппалачи остались одни покойники.
— Трупы в одну кучу. Доспехи снять, оружие собрать, продадим ремесленникам на переплавку. — распорядился идальго Леон де Сарагоса, конкистадор на службе Вице-короля Новой Испании. — Это их вождь?
Он указал окровавленным мечом на труп индейца с самым богатым оперением.
— Да, господин. — кивнул его 13-летний паж, Хименес де Валенсия.
Мальчика навязали ему ещё в Старом свете, пять лет назад, чтобы он научился полезным навыкам и овладел искусством войны. И последние пять лет Хименес ходил за Леоном, стирал его вещи, готовил еду, передавал приказы солдатне, писал письма под диктовку. Они вместе бороздили просторы Перу, в поисках Эльдорадо. Затем Леон пришел к выводу, что его всё таки нет. Но нельзя сказать, что экспедиция была убыточной. Был обнаружен небольшой заброшенный храм, ради координат которого они выпотрошили нескольких индейцев, где нашлось ровно пятнадцать фунтов золота. Этого хватило чтобы оправдать экспедицию и хорошо погулять в Гаване, куда они отправились из Перу. Леон решил уже отправить пажа в Старый свет, но тут появилась интересная информация о индейцах, которые грабят колонии во Флориде. Говорят, у них встречается стальное оружие и броня. Возможно это наследство неудачников, которые бродили в поисках мифических Семи Городов.
Пришлось отправляться туда, так как спокойно сидеть на месте Леон не мог. Деньги быстро закончились, осев в кабаках и борделях Гаваны, но кое что наскребли, поэтому снаряжение и провиант был закуплен. Правда пришлось заложить фамильную рапиру, чтобы зафрахтовать галеон на Флориду, но в первый же день пребывания в Сан-Августине окупил расходы.
Управляющий колонией давал сорок золотых песо, если они разберутся с налетчиками, которые грабят колонии. Это было как раз то, ради чего Леон приехал. Он взял аванс, так как опыт наемника в Европе, говорил ему, что уже оказанная услуга не стоит ничего.
Он с отрядом прошелся по местам предыдущих налётов, колонисты охотно делились информацией, так как были очень заинтересованы в ликвидации наглых индейцев.
Применив метод дедукции, Леон установил, что это были индейцы аппалачи с северо-восточного побережья. Аппалачи индейцы, индейцы не умеют проворачивать многоходовые преступления, следовательно это аппалачи, которые живут очень близко к колониям, подвергнутым налётам.
Следующую цель налёта выявить было не очень сложно. Маленькие фермы на границах земель аппалачи были разграблены веерообразно. Вычищали их основательно, забирали всё, кроме людей, так как живут они плохо, себя едва прокармливают. А всему причиной некое племя далеко на северо-востоке, которое вынудило уйти на юг племена, которые оказались сильнее, чем аппалачи. Те вынуждены были смириться с существенным сокращением своих охотничьих угодий, отчего стали жить впроголодь, что и толкнуло их на открытый разбой, несмотря на ранние договоренности с управителем колонии.
Другие фермы были расположены дальше, поэтому единственная возможная для них цель — Сан-Августин. Пусть он укреплен, но можно сделать его заманчивым для индейцев.
Леон отправился обратно в колонию, где уговорил управителя на проведение военной хитрости. Войска демонстративно вывели и погрузили в галеон одного торговца из Сантьяго-де-Куба, на стены выставили колонистов с копьями и старыми аркебузами.
Наблюдатели увидели происходящее безобразие и доложили их вождю. Ночью, как и ожидал Леон, они попытались напасть. Отряд Леона был хорошо подготовлен, бывало, в Перу, приходилось драться и в ночи, и по пояс в воде, всякое бывало…