тангист — молча наклонил голову. Потом негромко сообщил, оглаживая рыжую бородку:
— Других нет. Нам достались последние места.
— Печально, — согласился Ант. — Но я слышал, что завтра подойдет корабль из Южной Зоны.
Вскинув голову, брюнет бросил:
— Никто не знает, куда он отправится с Венеры.
Его спутник обеспокоенно спросил:
— Вы тоже летите этим рейсом?
— Я член экипажа.
Бородатый великан удивленно поглядел на старика, но промолчал. Ант пожелал им приятного аппетита и подозвал официанта. Тот поморщился, когда старик протянул горсть мятых купюр наимельчайшего достоинства. Впрочем, и без этого видно было, что пенсионер на мели.
Расплатившись, поиздержавшийся ветеран поднялся на балкон, с которого были видны терминалы межпланетных рейсов. Профессор Гоц как раз прощался с парнем в униформе диспетчерской службы и, повесив на плечо сумку, прошел на посадку. Спустя час, убедившись, что рейс № 02274 «Венера-Земля» ушел по расписанию, Ант отправился в док, где стояла «Пьяная девка».
2
Причаливание прошло почти незаметно. Если бы не солидный опыт подобных операций, ни за что бы Гоц не почувствовал серию слабеньких вибраций, пробежавших по корпусу в те секунды, когда сплетались сочленения стыковочных узлов. Оно и понятно — подобные операции выполняются в автоматическом режиме, а роботы в штатных ситуациях ошибаются редко.
Попрощавшись кивком со стюардессами, Гоц отправился в скитания по лабиринтам орбитального вокзала. Его просвечивали глюонным резонансом и гравитацией, он заполнял таможенную декларацию и отвечал на дежурные вопросы дежурных чиновников. Наконец, инозвездный пассажир, покончив с идиотскими формальностями, оказался по ту сторону барьера.
Его никогда не учили конспирации, если не считать короткого инструктажа перед этой поездкой. В прошлой жизни он предпочитал встречаться с врагами лицом к лицу, а теперь вот приходилось таиться, словно он какой-нибудь шпион или диверсант.
В торговом секторе цены были повыше, чем дома, но качество товаров тоже оказалось высоким. Гоц не удержался, купил комплект статуэток древнеегипетских богов из синтетической слоновой кости: Астарта, Анубис, Озирис, Гор, Тот. В соседней лавке взял такой же комплект эллинских олимпийцев.
В другом магазине он обнаружил прекрасные книги — цифровые кристаллы и бумажные версии — по истории войн, военной техники и космоплавания. На Тау земные издания такого профиля привозят нечасто, далеко не все, да и стоят они куда дороже. Впрочем, покупать книги в порту — предел расточительности. В городских магазинах они наверняка стоят многократно дешевле.
— Кто-нибудь интересовался, когда прилетит с Венеры профессор Гоц? — осведомился он у немолодой тетки в справочном бюро.
Лениво поводив мизинцем над пультом, голографическая дама коснулась длинным ногтем каких-то сенсоров. Из щели под монитором, перед которым стоял астрофизик, выползла небольшая пластиковая карточка. Тетка прокомментировала:
— Профессор Никлас Амадей Суонк из Астроцентра просил передать, что ждет вас в четыре часа в Астроцентре.
— Мог бы прислать встречающих, — пробрюзжал Гоц, хотя в действительности был рад, потому как лишние люди стали бы немалой помехой в его делах. — Подскажите старому одинокому мальчику, откуда можно посмотреть на Землю и как поскорее добраться до Северной Америки.
Первым делом он, конечно, разыскал палубу, с которой открывался обзор на планету. Даже не став астрофизиком, Гоц повидал не один десяток подобных шаров с голубыми пятнами океанов, но мир, где зародилась его раса, всегда производил особое впечатление — видимо, срабатывала память предков.
В последний раз астрофизик побывал на Земле в конце первого года войны. Потрепанный болью испытаний, капитан 2-го ранга, подменивший погибшего возле Ниневии командира крейсера «Жанна д'Арк», возглавлял конвой, наспех составленный из сильно побитых кораблей разных классов и рангов, госпитальных судов и транспортных тихоходов. Они уже приближались к системе Альфы Центавра, когда Главный Штаб прислал приказ: оставить на Карме раненых и корабли, нуждающиеся в ремонте средней сложности, а «Жанне» и получившему тяжелые повреждения линкору «Аякс» предписывалось ковылять в Солнечную систему. Это было разумно — где ж еще зализывать такие страшные пробоины, как не на грандиозных верфях Луны.
Когда развороченные настианским оружием глыбы нейтридно-мезонировых обломков разместились на орбитальных заводах, его вызвали к командующему Вторым флотом адмиралу Всеволоду Асгардову — в знаменитый восьмигранник на берегу Сены. Выслушав обстоятельный рассказ о битве за систему Эпсилон Эридана, прославленный адмирал изволил сострить:
— «Жанну» защищают мистические силы, потому как ситуация у них была со всех сторон безвыходной.
Криво усмехнувшись, капитан 2-го ранга сообщил:
— Мы шутили, что у крейсера невезучее название. С таким именем только гореть заживо.
Асгардов понимающе моргнул, ответив абсолютно серьезно:
— Командир «Жанны» сумел найти единственный маневр, ведущий к спасению. Кто управлял кораблем в тот момент боя — вы или командор Стек?
— Главную рубку разнесло первым же попаданием, двумя часами раньше, — сухо сообщил будущий профессор астрофизики.
Взгляд командующего оставался холодным и равнодушным. Вся реакция свелась к почти незаметному кивку, возвестившему, что информация принята к сведению. После секундной паузы великий стратег продолжил:
— Ваш маневр слишком напоминал извращенную попытку коллективного самоубийства, но иного выхода не имелось. Это подтвердил и постфактум-анализ в лучших нейросетях Главного Штаба.
Было приятно слышать столь лестную оценку молниеносно принятого импульсивного решения. Адмирал мимоходом помянул интуицию собеседника, равно как отмеченные в досье департамента кадров гипертрофированные способности к математической логике и стратегическому мышлению. Затем Асгардов поведал, что Главный Штаб предлагает герою Ниневии две должности на выбор.
— Вы можете стать командиром тяжелого крейсера «Вотан». Или старшим помощником более мощной единицы.
Не нужно было обладать гипертрофированной интуицией, чтобы сообразить, о какой более мощной единице идет речь. Строительство «Люцифера», «Сатаны» и остальных исполинов этой серии освещалось даже в открытых средствах информации.
— Как я догадываюсь, это снова будет корабль с мистическим названием, — хмыкнул капитан 2-го ранга.
— Чрезмерная догадливость не всегда полезна. — Комфлот прищурился. — Или после пожара на «Жанне» вы стали бояться мистических совпадений?
Он ответил не без вызова:
— Я ничего не боюсь после прорыва настиан сквозь Черное Облако и оборону Третьего флота.
Адмирал бросил на него недоуменный взгляд, который быстро превратился в оценивающий. Сделав вид, будто не заметил крамольной дерзости, Асгардов официальным тоном осведомился, не желает ли старший помощник прихватить кого-нибудь из экипажа крейсера «Жанна д'Арк».
Немного подумав, будущий профессор астрофизики Рейнхард Гоц назвал около дюжины имен. В том числе и артиллериста-виртуоза, старшего лейтенанта Махмуда Султана. Потом война раскидала тот экипаж. Кого-то призвала Вечность, старпом оказался в окрестностях Тау Кита, кое-кому выпало вернуться на Землю.
Среди последних был и Махмуд Султан.
В файлах Планетарной Сети не оказалось данных на гражданина Махмуда Султана, ветерана войны в чине капитана 1-го ранга, родившегося в 2404 году на планете Тюрбан. Однако Гоц точно знал, что его бывший сослуживец обосновался именно на Земле, поэтому воспользовался адресом, который выведали знающие люди из компетентных ведомств Тау Кита. Шпионская контора установила, что ветеран скрывается под чужим именем на окраине столицы. Вероятно, Махмуд имел веские основания не извещать власти планеты о своих истинных координатах.
Когда орбитальный экспресс пробил облака, в иллюминаторах распахнулась панорама Нью-Сити — исполинского мегаполиса, поглотившего массу древних поселений вроде Нью-Йорка, Вашингтона и Филадельфии. Согласно официальной статистике население столицы перевалило за сотню миллионов, однако статистика не учитывала нелегальных жителей.
Гоц с интересом разглядывал архипелаги небоскребов, растущие среди океана малоэтажных застроек, парков, рек, автострад, общественных и промышленных сооружений, озер, посадочно-стартовых комплексов и прочих деталей урбанистического рельефа. Вид сверху профессору понравился. Человек крупного телосложения, он любил все большое, а Нью-Сити был заметно больше Звездограда — столицы планеты Фантом, где Гоц прожил последние десятилетия. Со столицей Солнечной системы могли сравниться по размерам лишь Большая Москва, Пекин, Сан-Анджелес, Мехико, Каир и, быть может, Улдуз-Орда — столица не в меру разжиревшей Империи Центавра.
Экспресс приземлился в порту Ла-Гуардиа, и Гоц без всякого таможенного досмотра прошел в подземную стоянку роботакси. Выбрав двухместную авиетку, профессор указал в меню точку посадки на расстоянии около мили от места, где якобы жил отставной артиллерист.
Он вылез из кабинки такси на лужайке уютного парка, впервые вдохнул влажный воздух Нью-Сити и невольно поморщился. Было жарко и душно. О чем только думали праотцы, разместив столицу в столь гиблом климате! Насколько Гоц помнил школьный курс истории, когда-то в Нью-Йорке скопилось множество международных организаций, поэтому в мегаполисе разместился аппарат Всемирного Парламента, потом (к тому времени Нью-Йорк уже слился с Вашингтоном) здесь же прошло первое заседание Мирового Правительства…
Чертыхнувшись, Гоц натянул на голову капюшон куртки и включил процессор микроклимата. Редкие прохожие, скалясь, оглядывались на странно одетого чужака. Он тоже посматривал на аборигенов не без растерянности — почти у каждого имелись имплантированные устройства, от чего люди сильно смахивали на киборгов.
Почти не сбившись с курса, профессор отыскал нужное строение. Двухэтажный дом из бледно-оливкового пенобетона смотрел фасадом в огороженный сад. Среди газонов лениво прогуливался загорелый бугай в шортах и майке, из-под которой выпирали широченные плечи с могучей мускулатурой. Махмуд немного постарел — все-таки шестой десяток доматывал, но пока не проходил омоложения, так что узнать парня не составило сложности.