— Только не мы, — с чувством сказал Колхаун. — Правда, иногда наш молодой Брим — вот этот — пытается приземлить корабль, вырубив подъемные генераторы. Уверен, это не менее увлекательно, чем… — Старпом осекся, уставившись куда-то между молодыми собеседниками. — Кто, — произнес он наконец, — это?
Гастонже посмотрел через плечо и расплылся в улыбке.
— Это Клавдия, — ответил он. — Она ведает снабжением. Ничего, правда?
Брим тоже повернулся посмотреть и оказался лицом к лицу с поразительно красивой молодой женщиной, охарактеризовать которую словом «ничего» казалось по меньшей мере преуменьшением. Она была невысока ростом и являла собой почти полную противоположность Марго Эффервик. Темно-каштановые волосы волнами ниспадали ей почти до пояса, обрамляя чувственное лицо с широко расставленными карими глазами, длинными ресницами, почти (но не совсем!) курносым носиком, полными губами и упрямым подбородком. Она была восхитительна! Помимо этого, ее отличали выдающийся бюст — ни уменьшаемый, ни особенно скрываемый коротким топиком, — узкая талия и безупречные ноги, обутые в маленькие старомодные сандалии. Приблизившись, Клавдия заглянула Бриму в лицо с полуулыбкой женщины, знающей о впечатлении, которое она производит на мужчин.
—..позвольте представить вам лейтенантов Колхауна и Брима, — говорил Гастонже, когда Брим усилием воли отчасти пришел в себя. Он услышал голос Колхауна, а потом эти смеющиеся карие глаза снова обратились на него.
— Я… простите, не расслышал имени, — беспомощно пробормотал он, пожимая маленькую руку, которую она по-авалонски протянула ему.
— Клавдия, — повторила женщина, сжав его пальцы. — Клавдия Вальмонт.
— Весьма польщен, мэм, — сказал Брим, напряженно сглатывая.
— Но что вы, это для меня знакомство с вами — большая честь, лейтенант, — с улыбкой возразила Клавдия. — Ведь это вы тот самый знаменитый рулевой-карескриец, не так ли?
— Не думаю, чтобы я был сильно знаменит, — краснея, ответил Брим, — но я и правда карескриец…
— Хоть и говорит как неродной, — поддразнил его Колхаун.
Клавдия тепло улыбнулась.
— Мы, геликанцы, плохо распознаем акценты, коммандер Колхаун, — произнесла она мягко; голос ее согревал как солнечные лучи. — Мы слышим голоса всех народов Галактики, но нам некогда прислушиваться к их звучанию. — Она окинула «Непокорный» цепким взглядом профессионала. — Значит, вот он какой, крейсер нового класса. Красивые обводы для такого большого корабля. Говорят, у него и скорость ничего.
— Еще какая скорость, — подтвердил Колхаун.
— Но им нужна новая шлюпка, — вмешался Гастонже.
— Я уже заметила, — сказала Клавдия, хмурясь. — По чертежам их должно быть две сразу за мостиком. А я вижу только одну и вмятину на месте второй. Как это случилось, лейтенант Брим?
— Мы прошли слишком близко от сброшенных торпед, — объяснил Брим. — И с одной, конечно, столкнулись.
Клавдия прищурилась, глядя против света.
— Да, — сказала она наконец. — Я вижу, куда она попала. Вон туда, где у вас гиперэкраны треснули.
— И где же, по-вашему, мы будем искать им новую шлюпку? — поинтересовался Гастонже. Не помню, чтобы к нам завозили хоть одну запасную.
— Если кто и завез, — улыбнулась Клавдия, — я своими руками убью этого мерзавца. Здесь и так не хватает места для действительно нужных вещей — например, для запчастей. — Она рассмеялась. — Но у нас и впрямь найдется одна лишняя шлюпка. Вспомни, Рабле!
Гастонже покачал головой.
— Может, с разбитых кораблей?
— Ну, если обыскать разбитые суда, мы наверняка нашли бы несколько шлюпок, — согласилась Клавдия. — Но я не могу ручаться за их качество. — Глаза ее искрились, когда она улыбалась. — Нет, ту, которую я имею в виду, прислали сюда для К.И.Ф. «Неуловимый» почти год назад. Теперь вспомнил?
Гастонже расплылся в улыбке.
— Ах, эта! — усмехнулся он.
— Та самая, — кивнула Клавдия, еще раз внимательно смерив «Непокорного» взглядом. — Готова поспорить на бутылку э'ланда, что она прекрасно войдет на это место, после того как мы выправим вмятины, разумеется.
Гастонже прикинул на глаз размеры шлюпочного гнезда.
— Да, — согласился он, сморщив нос., — Ты права, она, возможно, и уместится здесь, но…
— Но что? — с опаской поинтересовался Брим. — Ну, — рассмеялась Клавдия, — это, можно сказать, не совсем обычная шлюпка.
— Собственно, ее можно назвать боевой шлюпкой, — с улыбкой добавил Гастонже.
— Боевой шлюпкой? — не поверил своим ушам Колхаун. Он даже зажмурился и хрустнул пальцами от удивления. — Ну да, К.И.Ф. «Неуловимый» — боевой транспорт! Он ведь, кажись, как раз сюда направлялся, когда нарвался на мину?
— Совершенно верно, — подтвердила Клавдия. — Его строили специально для захвата орбитальных цитаделей Лень-мира. Этот корабль запросто вмещал четыре сотни космических коммандос — я сама видела его в тот единственный раз, когда он здесь приземлялся.
— Но боевая шлюпка? — не унимался Колхаун. — На кой черт она им понадобилась? Если мне не изменяет память, корабль и сам нес несколько стодвадцатипятимиллиираловых.
— Вы правы, — вмешался Гастонже. — Но броневой защиты у «Неуловимого» почти не было. И скрытности никакой. Он высвечивался на экранах детекторов как Монумент Дестерро на Авалоне. Адмиралтейские спецы построили эту шлюпку специально для решения этой проблемы. Предполагалось, что она подойдет к фортам под видом безобидной посудины, а затем наведет там такого шороху, что никто не заметит приближения большого корабля.
— Одна-единственная шлюпка? — усомнился Брим. — Одна, но не простая, — заверила его Клавдия, — на ней стоят пара экспериментальных ротационных генераторов, разгоняющих ее до девяноста пяти сотых «це» за пятнадцать циклов, и, если не ошибаюсь, семидесятипятимиллиираловый разлагатель.
— Ротационные генераторы? — поперхнулся Брим. — Да, с подобными установками даже черт не страшен. — Он покачал головой. — Так вы говорите, шлюпка здесь, на базе?
— Я споткнулась об нее только вчера на одном из складов, — ответила Клавдия. — Потому и вспомнила. Мы держали ее в боевой готовности несколько месяцев после гибели «Неуловимого» — думали, может. Адмиралтейство построит новый корабль. Но потом планы командования изменились: пару месяцев назад в Лень-мир послали «Королеву Элидеан», чтобы она просто уничтожила форты. И нужда в такой шлюпке отпала.
— Мы пытались уже избавиться от нее пару раз, — признался Гастонже, — но желающих заполучить такое добро не нашлось.
— С ней что-то не так? — спросил Брим. — Ну… она вмещает только десять человек, — сообщила Клавдия.
— И очень сложна в управлении, — добавил Гастонже, бросив на Брима испытующий взгляд. — Видите ли, старшим рулевым на «Неуловимом» служил Абнер Клисников, победитель последних гонок на Кубок Митчелла. Шлюпка была построена в соответствии с его персональными пожеланиями. И насколько я понял, он мог летать абсолютно на чем угодно.
— Абнер Клисников… — повторил Брим, благоговейно покачав головой. — Знаменитый гонщик. Мне говорили, что он убит, но я не знал, где именно… Кажется, я проходил на тренажерах все полеты, которые он записывал.
— Неужели? — спросила Клавдия. — Значит, вы уверены, что сможете пилотировать шлюпку, построенную специально под его руку?
— Возможно, — кивнул Брим. — Я ведь не собираюсь участвовать на ней в гонках… или штурмовать форты — по крайней мере в обозримом будущем.
— Разумный ответ, — согласилась Клавдия. Ее карие глаза на мгновение встретились со взглядом Брима, успев передать ему недвусмысленный интерес, прежде чем переключиться обратно на «Непокорный». — И во всяком случае, эту шлюпку — единственную из имеющихся на базе — поддерживали в летном состоянии. Конечно, мы можем починить одну из тех, что выловят в гравибассейнах, но на это потребуется время…
— Что скажешь, Вилф? — спросил Колхаун. — Ежели ты хоть вполовину такой рулевой, как о тебе говорят, значит, у нас есть новая шлюпка.
— Но она берет на борт только десять пассажиров! — не успокаивался Брим. — Неужели вы думаете, что капитану это понравится?
Колхаун только рассмеялся.
— Если я хоть немного знаю Коллингсвуд, — ответил он, — она скорее согласится на десятиместную шлюпку, чем на пустое место на шлюпочной палубе.
— Хотите посмотреть на нее, лейтенант Брим? — спросила Клавдия, кивнув в сторону видавшего виды запыленного глайдера с брезентовым верхом, зависшего над дорогой у причала. — Я как раз собиралась на склад.
Колхаун ухмыльнулся и подмигнул Бриму.
— Сдается мне, тебе и впрямь стоило бы глянуть на нее хоть глазом, — согласился он. — Особенно в компании такой лапули. Мы тут с мистером Гастонже как-нибудь и без тебя управимся, Брим повернулся к Клавдии. Что бы там ни было, эта женщина и впрямь чертовски хороша собой.
— К вашим услугам, мэм, — произнес он, щурясь на яркий солнечный свет. — Я с удовольствием посмотрю на шлюпку.
Меньше чем полметацикла спустя Брим ежился от прохладного, сухого воздуха склада, расположенного в пятистах иралах ниже улиц Аталанты. Клавдия на своем маленьком глайдере петляла по каменным лабиринтам древних зал и коридоров так непринужденно, словно проделывала это каждый день — впрочем, так оно, собственно говоря, и было. И за каждым поворотом фары глайдера высвечивали огромные штабеля любого мыслимого и немыслимого оборудования: прерывателей, гравикомпенсаторов, волновых заглушек, динамо-машин, колец Теслы, усилителей, генераторов, делителей, кодовых осцилляторов, резонирующих волноводов, модуляторов Дейтона и еще миллиард и одно наименование деталей, совершенно необходимых для поддержания большого космического флота в боеготовном состоянии.
Объем накопленных в таланте запасов наглядно свидетельствовал о том, что конвои все-таки доходят до цели, пусть Бриму и казалось, что за это платится слишком большая цена Он знал, что на каждую доставленную деталь приходится по меньшей мере две, уничтоженных Облачниками. И самое печальное — одно-единственное крупное сражение полностью опустошило бы даже такие склады.