— Кстати говоря, — добавил Брим, тыча пальцем через плечо, — теперь он виден гораздо лучше, не знаю уж почему.
— Еще бы, — согласился Урсис, — ведь теперь наш загадочный источник работает в полную силу. — Он огорченно покачал головой. — Именем грязного Дэвида Л. Вута, что это может быть, по-твоему?
— Я вот думаю, джентльмены, — подал голос Барбюс, не отрывавший взгляд от большого инструментального пульта на задней части мостика, — не могут ли это быть Н-лучи, которые «Судьбоносный» рассылает по всей Вселенной? Я тут проверил — эти вергонианцы замутили почти все, что могли, кроме…
Брим посмотрел на Урсиса и пожал плечами.
— Н-излучатели еще открыты? — спросил медведь.
— Так точно, сэр, — ответил Барбюс, — по крайней мере если верить этим переключателям. Основные магистрали полностью открыты.
— Тогда это легко проверить, — воскликнул медведь, вскакивая на ноги. — Выруби их — все до единого, — и мы глянем в гиперэкраны.
— Есть, сэр, — откликнулся Барбюс. Последовало несколько щелчков. — Что теперь?
Брим посмотрел на корабль Облачников как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот снова делается совершенно невидимым.
— Он исчез! — возбужденно воскликнул рулевой.
— Клянусь ногой ледяной ящерицы! — сказал Урсис. — Все верно, Утрилло. А ну-ка включи их снова.
Барбюс снова включил Н-излучатели, и корабль послушно появился.
— А теперь выруби.
— Есть, сэр.
— Ага! Включи снова, пожалуйста.
— Есть, сэр.
— И выключи.
— Есть, сэр.
— Барбюс разгадал их тайну! — восторженно закричал Брим. — Смотрите, он снова исчез!
— Похоже на то, — задумчиво кивнул Урсис. — Проклятые Облачники не опробовали свой новый корабль как следует. — Медведь усмехнулся. — И если подумать, все сходится. Н-излучение — это всего лишь плотный поток фотонов, поглощающий энергию электронов и тем самым защищающий детали из проводящих электроны материалов — металлы, например. Можешь себе представить, что происходит, когда такой сжатый луч попадает в невидимку?
Брим нахмурился.
— Наверное, он насквозь пропитывает его, да?
— Вот именно, мой лишенный меха друг, — сказал Урсис. — Невидимка просто не может ретранслировать такое количество квантов сразу, и часть их все же отражается. — Он посмотрел на гиперэкраны. — Ага, смотри: снова появился. — Медведь повернулся к Барбюсу и подождал, пока стихнет особенно протяжный скрип корпуса где-то под ногами. — Возможно, нам лучше прекратить испытания, друг мой, пока что-нибудь нас не выдало.
— Но на этот раз я ничего не делал, лейтенант Урсис, — возразил Барбюс. — Н-излучатели все еще выключены.
— Значит, они сами вывели его из призрачного режима, — процедил Брим сквозь зубы. — Скорее всего чтобы проверить, стоим ли мы того, чтобы нас прикончить. — Рулевой мрачно покосился на гиперэкраны и прислушался к скрипу деформируемого корпуса. Невидимка был невелик: примерно 115 иралов в длину. И узок: не больше десяти иралов в диаметре. Нескладного вида ходовая рубка вертикально торчала из корпуса почти посередине; ее венчал обрубок КА'ППА-антенны. Ряд узеньких гиперэкранов, изгибаясь, напоминал ухмыляющийся рот. За мостиком башенка спускалась к корпусу двумя ступеньками, и на каждой стоял неуклюжий разлагатель. Брим легко опознал верхний как скорострельный Тупфер-Швалль 37-го калибра. Нижнее орудие было гораздо больше: возможно, один из длинноствольных Шняйдлеров 98-го калибра, с которыми он столкнулся на Азурне — ему так и не удалось тогда разглядеть их поближе. По обе стороны корпуса от надстройки до самой кормы тянулись длинные плавники, в которых наверняка размещались кристаллы главного хода Дюзы завершались реверсами тяги.
И каждый квадратный миллиирал поверхности корабля (включая решетки перед гиперэкранами) был покрыт изящным узором из крошечных шестигранных блоков — буквально миллионами шестигранников, по которым с правильными интервалами пробегали от носа к корме едва заметные красные огоньки.
На глазах у Брима корабль начал поворачиваться вокруг своей оси и нацелился носом точно в середину транспортника. Затем последовало какое-то движение с левой стороны его борта — одна из двух прямоугольных створок отворилась внутрь. Мгновением спустя корабль заскользил назад, отойдя от «Судьбоносного» примерно на полкленета.
— Они собираются шарахнуть по нам торпедой, не дожидаясь, пока эта калоша развалится сама собой, — пробормотал Брим сквозь зубы. — А мы даже до шлюпки добежать не успеем, так что не стоит и барахтаться. — Он тряхнул головой и погрозил гиперэкрану кулаком. — Барбюс! Отправляй КА'ППА-грамму, немедленно! Может, мы и успеем причинить этим ублюдкам хоть какой-то вред…
— Есть, сэр! — откликнулся Барбюс, бросаясь к пульту связи. Мгновение спустя КА'ППА-шифровалыцик уже разогревался, а Урсис торопливо набирал двумя когтями описание корабля облачников. — Приготовься передавать, — пробурчал медведь. — Может, я и отправлюсь сейчас на встречу с предками, но пока у меня самые быстрые когти во всей Галактике.
— Облачники наверняка увидят нашу передачу, лейтенант, — предупредил Барбюс. Увы, он был прав: КА'ППА-связь — единственный известный пока способ (почти) мгновенной передачи информации на галактические расстояния — начинается серией светящихся кругов, расходящихся от антенны наподобие волн от брошенного в воду камня. В черноте открытого космоса не заметить их трудно.
— Ну и пусть себе видят, — флегматично заметил Урсис. — Свою торпеду они так и так шмальнут. Но учитывая груз, которым этот корабль набит под завязку, мы по крайнее мере можем удовлетвориться тем, что Облачников разнесет к чертовой матери вместе с нами… — Он торопливо допечатал последние иероглифы, потом повернулся к Барбюсу. — Готово.
— Есть, сэр, — ответил Барбюс, протягивая руку к кнопке передатчика.
— Подожди!
— неожиданно воскликнул Брим. — Кажется, они закрывают створки торпедного аппарата!
— Клянусь снежными волками! — взревел Урсис, перехватывая коснувшуюся уже кнопки руку старшины. — Что это с ними?
— Не знаю, — ответил Брим. Сердце его колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. — Но они точно закрыли створки.
— Гм, — задумчиво произнес Урсис. — Кажется, я…
— Что?
— Возможно, наши друзья из Лиги рассчитали, когда «Судьбоносный» хлопнется на звезду, что у нас за спиной.
— Борода Вута! Готов поспорить, так оно и есть, — вскричал Брим. — Значит, эти ублюдки решили, что мы не стоим даже торпеды. Старина Мю Зебулона разнесет нас на элементарные частицы бесплатно.
— Совершенно верно, — заметил Урсис, бросив взгляд на свой хроноиндикатор. — И у нас осталось всего полчаса до того, как их предположения подтвердятся. — Он повернулся к Барбюсу. — Судя по тому, как трещит обшивка, тебе, пожалуй, не стоит стирать КА'ППА-грамму, которую я зашифровал. Она нам еще пригодится…
— Есть, сэр, — согласился Барбюс.
— Они возвращаются, — предупредил Брим, не отрываясь от гиперэкранов. — Отлично, — сказал Урсис. — Может, им надоест пялиться на нас, и они уберутся. Нельзя же трогаться с места у них на виду — они тут же угостят нас торпедой.
Тем временем невидимка вплотную подошел к «Судьбоносному», обошел корабль кругом и снова встал с ним бок о бок — на этот раз всего в шестидесяти иралах от мостика. Теперь Брим отчетливо видел защитную оболочку, покрывавшую корпус вражеского корабля. Она состояла из множества прямоугольников, которые дополнительно разбивались на шесть секторов, и в точках пересечения разделяющих их линий светились маленькие красные огоньки. А на мостике — за накрытыми такой же защитной сеткой гиперэкранами — виднелись люди. Они руками прикрывали глаза от яркого света близкой звезды и… и показывали пальцами на НЕГО.
— Нас заметили! — сказал Брим. Урсис подошел к нему и встал у гиперэкранов. — Неужели? — фыркнул он, глядя на вражеский корабль. — Они нас не просто заметили, они над нами смеются — возможно, они даже слышат, как трещит наше судно.
— Великая Вселенная! — взорвался Брим. — Эти ублюдки еще смеются! Гады ползучие! — Он осекся и щелкнул пальцами. — Но это ведь значит, что они не заметили нашей шлюпки в трюме!
— Похоже, так, — тихо произнес Урсис. — Будем надеяться только, что они не собираются смотреть, как мы горим заживо.
— М-да, — кивнул Брим. — Подобная штука может весь день испортить.
— Дружище Барбюс, — произнес Урсис, когда палуба у них под ногами дернулась особенно сильно — Включи-ка еще раз Н-излучатели. Есть у меня одна идейка…
— Н-излучатели включены, лейтенант, — незамедлительно доложил Барбюс.
— Спасибо, — вежливо кивнул медведь и повернулся к Бриму. — А теперь, Вилф Анзор, мы с тобой будем махать нашим друзьям из Лиги, словно моля их о помощи. Ты готов?
Брим заломил бровь.
— Ты хочешь сказать, я должен махать этим ублюдкам? А если они и впрямь вздумают помочь нам?
— Судя по размерам их корабля, — крикнул Урсис, с трудом заглушая треск и скрежет корпуса, — у них на борту просто нет места. Готов поспорить на хорошую дачу у нас на Содеске, что это так.
— Что ж, звучит убедительно, — согласился Брим. — Ладно, иди сюда, Утрилло, махать — так уж всем вместе…
Следующие пару циклов трое друзей отчаянно размахивали руками и лапами, время от времени тыча пальцами в клубящуюся фотосферу Мю Зебулона. Вряд ли им удалось бы объяснить свое положение убедительнее, говори они даже на родном языке Облачников — фертрюхте. Но Облачники продолжали смеяться…
Наконец уродливый маленький корабль снова перешел в призрачный режим, хотя в лучах мощных Н-излучателей «Судьбоносного» его было прекрасно видно.
Брим с Урсисом сразу же перестали махать.
— Как ты думаешь, они поняли, что мы все еще видим их? — спросил Брим. — Сомневаюсь, — ответил Урсис. — Впрочем, их это скорее всего не интересует. И я уверен, они считают, что у нас вышла из строя КА'ППА-связь. Иначе мы давно бы уже послали депешу, а они увидели бы передачу. Разве не так?