и пройти пешком одну остановку.
О, боже, как несправедливо!
Было мучительно трудно и больно вот так сидеть и растравлять себя, но она не имела сил подняться и уйти. Она видела все, от начала и до конца. И как привезли невесту-корову коровой в белом платье фате, похожей на занавеску. И как ездили в загс, и как веселились потом у подъезда. Катюшка вспомнила со слезами, как красиво сидело на ее стройной фигурке свадебное платье, которое теперь сиротливо висит на плечиках в гардеробе, никому не нужное. Она вскочила, выхватила из шкафа свой свадебный убор и, швырнула на пол, принялась топтать его ногами.
…До самой ночи продолжалось буйное веселье – гуляла шумная богатая свадьба. Музыка, песни и смех доносились до ушей несчастной Катюшки. Выглядывая с балкона, она ясно видела белое платье новобрачной и рядом – знакомую рослую фигуру. Казалось, можно отсюда разглядеть его гладкое самодовольное лицо – он больше и не вспоминал о ней, им отвергнутой. И от этого Катюшке было горше всего.
…Она тоже заметила пронесшуюся в ночном небе большую черную тень. Отчего-то оборвались свадебные песни и танцы, и раздались ужасающие крики.
После рассказывали все по разному. Но в основном видели примерно одно и то же, потому что это не было вымыслом или плодом больного воображения и случилось у всех на глазах. Новобрачные, подстрекаемые настойчивыми аплодисментами подвыпивших гостей, вышли в круг, чтобы станцевать свой белый танец. И вдруг, когда молодая пара, самозабвенно откинув головы, кружилась в вальсе, над ними стремительно пронеслась громадная черная тень. Зашумели в воздухе мощные крылья, подняв сильный ветер, так, что с новобрачной унесло и бросило в грязь фату с цветами. Крылья широко развернулись в эффектном пике, и все увидели ужасного человека с мохнатой грудью. В правой его руке молнией блеснул сверкающий меч. Взметнулась рука с мечом – и снова в небо взмыла черная тень, подняв под собою смерч пыли и мусора.
Новобрачные все еще стояли, держась за руки… Крик ужаса вырвался у всех гостей одновременно, и хмельные головы разом протрезвели. Как страшно было то, что они увидели!
У жениха не было больше головы! Ее отсек и унес с собою крылатый вампир!
Безголовое тело все еще стояло, покачиваясь, удерживаемое невестой, и из кровавого среза шеи вырывался на ее белое платье мощный багровый фонтан. Потом тело покачнулось и рухнуло навзничь, увлекая за собой новобрачную, которая отчаянно билась, пытаясь вырваться от трупа, в последней судороге мертвой хваткой сжавшего ее руки. Крики становились все тише и тише, потом совсем оборвались, а когда обезумевшие люди опомнились и вырвали ее из рук мертвеца, молодая лежала в глубоком обмороке и совсем не подавала признаков жизни.
…«Кто это так кричит? Почему такой ужасный шум?» – с балкона Катюшка тщетно вглядывалась в темноту, смутно различая мечущиеся туда-сюда неясные фигурки. И тогда ее снова накрыла черная тень. К ногам ее со стуком упало что-то тяжелое и покатилось в угол. Замирая от страха, она проследила взглядом за укатившимся предметом… Дыхание занялось в ее груди и сердце остановилось. Окровавленная человеческая голова скалилась черной ямой рта, выпученные белые глаза смотрели, не мигая. Несмотря на смертную гримасу, исказившую когда-то дорогое ей лицо, девушка узнала своего бывшего возлюбленного… вернее, то что от него осталось…
Крик замер на губах… Убийца птицей слетел к ее ногам. Широкие крылья взметнулись и снова опустились. Черные руки притянули девушку к мохнатой груди – вампир впился ей в губы долгим страстным поцелуем. Огонь пронзил все ее тело до самых недр…
По городу поползли страшные слухи. Весть о летучем убийце передавалась из уст в уста, с каждым разом обрастая все новыми и новыми домыслами. В местной газете тиснули большую статью с леденящими душу подробностями зверского убийства. Описания злодея давались самые противоречивые. В одном лишь все сходились – это был не человек.
В третий раз Катю вызвали на допрос в милицию. Она плакала и клялась, что невиновна в убийстве бывшего жениха, а сама цепенела от ужаса и готова была попросить, чтобы ее посадили, спрятали в самую дальнюю и темную камеру, которая только найдется в местной тюрьме. Каждая мысль о том, что чудовище может прилететь снова, доводило ее чуть ли не до обморока. Что он хочет от нее? Может, следующей жертвой окажется она сама?
Уже вечерело, когда на подгибающихся ногах Катюшка вышла из управления милиции. Сил идти дальше совсем не было.
– Хоть бы вы оставили меня в покое! Хоть бы вы оставили! – плача, пробормотала она и присела на скамейку в скверике.
К парадному подъезду управления то и дело подъезжали и отъезжали служебные машины марки «козел» – патрули разъезжались на ночное дежурство. Невидящими глазами смотрела Катюшка прямо перед собой – их застилали слезы. И сжалась в ужасе, когда небо снова закрыла знакомая черная тень.
От парадного управления милиции послышались крики и выстрелы. Девушка не мола оторвать взгляда от жуткого и величественного зрелища. Упырь подхватил в лапы милицейский «козел», в который только что погрузились четыре милиционера, и тяжело стал подниматься с ним в воздух. Не сразу прошло оцепенение, вызванное появлением чудовища. Потом раздались одиночные выстрелы – это опомнившиеся милиционеры налили в воздух, целя в злодея. Но то ли пули не долетали, то ли исчадие ада было для них неуязвимо – упырь продолжал медленно подниматься. Дверца автомобиля распахнулась, и оттуда выглядывали испуганные люди – находясь внутри, они никак не могли взять в толк, что произошло и куда летят. Замешкавшись, никто не успел вовремя выпрыгнуть. Крылатый убийца поднял автомобиль на высоту пятиэтажного дома и, очутившись над многолюдной площадью, разжал лапы. Стальная махина рухнула вниз вместе с заключенными там людьми и погребла под собой еще нескольких несчастных прохожих, забрызгав плиты мостовой дымящейся человеческой кровью.
Ставшие свидетелями кошмарного зрелища проходящие мимо люди с криками разбегались кто куда. Со всех сторон, наоборот, мчались любопытные, очень охочие до любой сенсации. Сразу же выросла огромная толпа, и ее взволнованный гул заглушал стоны и вопли раненых и умирающих.
…С каменного постамента на бушующую толпу величественно и невозмутимо взирала огромная фигура вождя…
Не в силах больше выносить столь жуткого зрелища, Катюшка, не разбирая дороги, бросилась домой. «Он меня преследует! Почему? Почему?» – билось в голове одна единственная неотвязная мысль.
Слишком много тяжелых переживаний свалилось за последнее время на голову несчастной девушки. И неудивительно, что она потеряла голову. Ежедневно, ежечасно она ждала страшного гостя. Это мучительное ожидание было невыносимым. Она боялась спать, боялась просто закрыть глаза – казалось, в эту самую минуту он как раз и придет. Ее не покидала уверенность, что гость явится еще не раз.
И он явился.
Измученная бессонницей Катюшка только-только закрыла глаза, и сразу как провалилась. Долго ли она спала – видимо, наступила уже ночь. Очнулась оттого, что почувствовала – рядом кто-то стоит. Медленно с усилием открыла глаза – у изголовья кровати стоял ОН. Желтое ястребиное лицо. Скрюченные когтистые пальцы сложены на груди.
– Не ждала? – хрипло выдохнул он. Катюшка отпрянула, забилась в рыданиях.
– Кто ты? Оставь меня, оставь! Зачем преследуешь меня? – отчаянно выкрикивала она.
– Я люблю тебя!
– О-о-о-о! – пронзительный вопль безысходного отчаяния вырвался из ее груди.
– Да, я люблю тебя! – опускаясь на колени у ее ложа, страстно шептал вампир. – Моя любовь вечна и неизменна – ты будешь счастлива. Я сделаю тебя властительницей мира! Мы по своему усмотрению будем карать и миловать…
– Не надо! Я fie хочу! – дико закричала Катюшка.
Вурдалак встал, прошелся но комнате. Его крылья были сложены за спиной наподобие плаща. Одним движением он поднял с пола брошенный и забытый там, в углу, свадебный наряд.
– Ты горюешь об этом? Я подарю тебе лучший! Ты будешь королевой!
Катюшка металась в постели, задыхаясь от ужаса.
– Нет! Нет! Нет! – лихорадочно шептала она.
Вампир бросился вперед, вырвал девушку из постели, поднял на вытянутых руках.
– Идем со мной! Идем – познаешь власть над жизнью! Идем!
И, с девушкой в объятиях, крылатый вампир вылетел из окна и поднялся в небо, в черноту ночи. Они неслись над спящим городом, едва не задевая мощными крыльями крыши домов. В полубеспамятстве девушка слышала над собой голос своего похитителя;
– Видишь, город спит? Но спят не все. Зло – оно не дремлет и вершится, чаще всего, именно под покровом темноты. Я чувствую зло издалека и лечу на него, как ночная бабочка на яркий свет. Я сам и судья и палач. Гляди сюда! – и он поднес девушку к окну трехэтажного кирпичного дома на окраине города
В этот поздний час все окна давно погасли и лишь одно светилось тускло и неясно сквозь задернутую занавеску. Вампир сделал жест рукой – и занавес раздвинулась, словно по мановению волшебной палочки. Катюшка открыла крепко зажмуренные глаза и не могла удержаться, чтобы не подсмотреть кусочек открывшейся ей чужой жизни.
И она похолодела от увиденного. Посреди убого обставленной комнаты на полу лежал обезображенный скрюченный трупик девочки лет семи. Пол и стены и даже почему-то окно были забрызганы кровью. Тут же, рядом, валялась разломанная табуретка, ножкой от которой, видимо и били ребенка. За столом, на котором не стояло ничего, кроме бутылки, и стакана, сидела, уронив растрепанную голову, еще молодая женщина и смотрела перед собой мутным хмельным взглядом.
Вдруг она беспокойно зашевелилась, встала и закружилась по комнате, словно волчица, потерявшая свою добычу. Она едва не споткнулась на маленький трупик и резко остановилась, как будто вспомнив что-то. Расстелив на полу простыню, она стала заворачивать в нее мертвого ребенка. Наступив одной ногой на край простыни, мать – убийца отор