Всю эту деятельность, которая невыносимым грузом ложилась на бюджет государства, еще можно было бы как-то оправдать необходимостью защиты границ, общественными нуждами, религиозными и гуманитарными соображениями. Но император (впрочем, наравне с собственной супругой), кроме этого, просто обожал делать щедрые жесты, выходящие за рамки здравого смысла — видимо, он считал, что они должны были придать великолепия его правлению и добавить популярности самому правителю. Он часто устраивал великолепные цирковые зрелища, все больше усложнял дворцовый церемониал, расширял штат дворцовых служителей, — хотя иногда, и это тоже надо признать, в целях экономии урезал численный состав некоторых воинских соединений, а порой и просто упразднял их, но делал это крайне непоследовательно.
Политику подобной щедрости, переходящей в самую настоящую расточительность, удавалось проводить за счет того, что казна поначалу все еще была полна — благодаря накоплениям, сделанным во времена Анастасия. Но очень скоро оказалось, что этот источник не является неисчерпаемым, и надо искать иные возможности получения доходов, не накладывая, однако, на население новых слишком обременительных налогов.
Поэтому была проведена реорганизация управления частными императорскими владениями. Под любым предлогом отбиралось имущество у частных лиц, имевших несчастье чем-то не угодить властям. Также продолжала широко практиковаться продажа различных административных должностей и почетных титулов. Понятно, что покупатель тут же с лихвой восполнял понесенные затраты за счет населения, которое из-за этого становилось жертвой всяческих злоупотреблений. Эта система, унаследованная, впрочем, от предыдущих правителей, давала властям временные выгоды и доходы, но она была явно несправедливой, обременительной для широких слоев общества, а в перспективе и крайне вредной для экономики всего государства. Об этом было известно всем, в том числе императору и его советникам. В пользу Юстиниана стоит отметить, что в какой-то момент, а именно в 535 году, он попытался положить конец этому злу, к которому поначалу относился вполне терпимо и даже одобрительно. И тогда был издан указ, категорически запретивший торговлю должностями, причем он в какой-то мере даже должен был иметь обратную силу, но очень скоро этот указ превратился просто в пустой звук, и все вернулось к давнему положению вещей.
Из чиновников самого высокого ранга, действительно осуществлявших свои функции и проводивших в жизнь волю правителя, на первый план почти с самого начала выдвинулись двое.
Трибониан, юрист по профессии, был родом из малоазиатской Памфилии. Работая в столице сначала в качестве адвоката, а затем в императорском секретариате, он привлек к себе внимание своими исключительными способностями. В феврале 528 года по воле императора он стал членом комиссии, которая всего лишь за год сумела провести кодификацию — то есть отбор, унификацию и актуализацию — постановлений, изданных всеми императорами, начиная с Адриана. Этот труд, названный «Кодексом Юстиниана» и состоявший из десяти книг, был опубликован 7 апреля 529 года и вступил в силу уже 16 числа того же месяца.
В награду за проделанную над «Кодексом» работу Трибониан получил должность квестора священного дворца — то есть практически стал министром юстиции, как мы бы теперь это назвали. Но одновременно на него свалилось еще одно крайне сложное задание — 15 декабря 530 года император поручил ему руководство группой из 17 человек, в том числе двух профессоров права и одиннадцати адвокатов. Ей предстояло подготовить выдержки из трудов известнейших римских правоведов, которые должны были стать законодательной нормой для работы всей судебной системы. Комиссия просмотрела около двух тысяч юридических трудов. Работа продолжалась ровно три года, поскольку уже 15 декабря 533 года был опубликован огромный труд из пятидесяти книг, получивший название «Дигесты» (Digesta). Он вступил в силу 30 числа того же месяца и стал также основой для юридического образования.
А все в том же году, и уже в ноябре, вышел еще один труд, «Институции» (Institutiones), — начальное пособие для обучающихся праву. Оно по распоряжению императора было написано тремя авторами, в том числе и Трибонианом.
И наконец, спустя еще год, в ноябре 534 года, юристы получили новое издание «Кодекса», дополненное и исправленное, в двенадцати книгах.
Все эти три труда — «Кодекс», «Дигесты» и «Институции», а также более поздние указы Юстиниана (так называемые «Новеллы») — вошли в историю под одним общим названием Corpus juris civiiis — «Свод гражданского права». Он стал не просто собранной воедино суммой правоведческой мудрости Древнего Рима, но и основой законодательства и юридической мысли почти всех европейских стран, и таким образом, через их посредство, действует и поныне.
Автором идеи, несомненно, был сам император, однако основная тяжесть работы пала на плечи Трибониана. И он справился со своей задачей блистательно и почти гениально — осуществил этот поистине титанический труд в течение всего лишь нескольких лет, располагая при этом относительно небольшим количеством помощников. Надо отметить, что в этой работе надлежало не просто механически рассортировать и расположить все существовавшие на тот момент законы, но и привести их в соответствие друг другу: очистить от противоречий, приспособить к изменившимся условиям. Поэтому в старые тексты вносились определенные изменения и дополнения. К примеру, старые постановления языческих времен приводились в соответствие с христианской моралью, а с другой стороны, иноверцы фактически лишались всякой юридической защиты.
Не может быть никаких сомнений в том, что Трибониан — один из известнейших и талантливейших юристов в истории нашей культуры. Но в то же время, если верить Прокопию, он был одним из самых ненавистных жителям столицы чиновников. Его обвиняли в исключительной жадности. И если это обвинение справедливо, Трибониан являет собой весьма типичный пример того, что прекрасным знаниям в области права далеко не всегда сопутствует честность натуры. А некоторые и вовсе изучают законы лишь для того, чтобы знать, как их обходить.
Но еще более ненавистен народу был другой ближайший помощник императора — Иоанн Каппадокийский, который с 531 года занимал должность префекта претория, иначе говоря — руководителя государственной администрации.
Родом Иоанн был из отдаленной местности в Малой Азии, из бедной семьи. Образования он не получил никакого, даже не умел грамотно писать по-гречески, не лучше было и его знание латыни — которая до сих пор все еще являлась официальным языком суда и администрации! Пристрастия у него были самые заурядные — вино и обжорство, а с людьми, которые от него зависели, он обходился очень жестоко. Так же, как и Трибониан (отношения с которым у него, впрочем, складывались наихудшим образом), он усиленно умножал собственное богатство. Его не считали ревностным христианином, а императрица Феодора была настроена по отношению к нему крайне враждебно и сумела-таки, хотя и спустя годы, добиться его падения. Но несмотря на все свои недостатки и могущественных недругов при дворе, Иоанну длительное время удавалось крепко держать в руках весь административный аппарат государства.
Этим он, вне всякого сомнения, был обязан своим организаторским талантам, сообразительности и энергичности в выполнении дела. А также гражданскому мужеству, с которым он неоднократно без обиняков возражал самому императору, причем по весьма важным вопросам. Это положительно свидетельствует не только о самом Иоанне, но прежде всего и о Юстиниане, умевшем отличить человека, имевшего собственное мнение и искренно пекшегося об интересах государства, от простого подхалима. А то, что префект действительно стремился к великим целям и последовательно проводил в жизнь программу борьбы с некоторыми явлениями, не подлежит никакому сомнению.
Однако, как это всегда бывает, смелые решения в области управления государством и его финансовой политики вызывали множество непредвиденных последствий и рост недовольства в широких кругах общества. Строгое исполнение требований властей, и прежде всего в провинции, вызвало резкий приток в столицу обнищавших жителей из всех уголков империи. Здесь они могли жить в относительной безопасности, практически ничего не делая, пользуясь всяческой благотворительностью богачей и бесплатными раздачами государственного зерна, и именно эта легковозбудимая часть городского населения всегда готова была участвовать в любом выступлении против правительства. А исподтишка их к этому подстрекали влиятельные аристократические семейства, давно уже недовольные императорами крестьянского происхождения, какими были Юстин и Юстиниан.
В начале января 532 года дело дошло до кровавых столкновений между вконец зарвавшимися партиями «Зеленых» и «Голубых». Поскольку «Зеленые» жаловались, что к ним относятся слишком сурово, так как император поддерживает их противников, префект города приказал в назидание остальным казнить инициаторов побоища как с той, так и с другой стороны. Но двоим из приговоренных — одному «Зеленому» и одному «Голубому» — удалось спастись: палач неудачно их повесил и они сорвались с виселицы, а монахи тут же отвели их в один из монастырей и предоставили убежище.
Это происшествие привело к тому, что обе пылавшие ненавистью к власти партии объединились. 13 января народ сначала на ипподроме требовал милосердия для приговоренных, а потом толпа выплеснулась на улицы, громко скандируя: «Ника! Ника! Ника!» (что значит «Побеждай! Побеждай! Побеждай!»). Этим призывом обычно подхлестывали возниц на стадионе. Мятежники штурмом взяли здание префектуры, убили оборонявших ее солдат и освободили заключенных.
Восстание быстро охватило весь город. Был взят в осаду императорский дворец, восставшие подожгли несколько зданий — сгорел в этом пожаре и кафедральный собор. Мятежники требовали отставки Трибониана, Иоанна Каппадокийского и городского префекта. Император уступил и снял с должностей всех троих. Но это не принесло никакого успокоения — толпы восставших громили город, а пожар охватывал все новые и новые районы.