а. Он говорил быстро и уверенно.
– Да, это я. – Айтор немного замялся из-за того, что его назвали доктором.
– Вас беспокоит инспектор Эрцайнцы[4] Хабьер Эчеберрия. Я вас не слишком потревожил?
– Ну, я недавно пришел домой и как раз собирался…
– Мне нужно, чтобы вы приехали сюда, к Гребню Ветра.
– Что?
– В общем… я могу обращаться на «ты»?
– Да, конечно.
– Так вот, Айтор: у нас труп и нам нужен судмедэксперт.
– Но я… я ведь еще не судмедэксперт. То есть пока еще не совсем.
– Я знаю, что ты ординатор, но для нас это не проблема. Я поговорил с твоей начальницей, ты сейчас находишься в статусе дежурного специалиста, так что с юридической точки зрения мы вполне можем к тебе обратиться.
– Вы говорили с директором? Но она ведь сейчас в отпуске…
– Да, я это понял. Мой звонок не слишком ее обрадовал, но она дала добро на то, чтобы ты выехал на осмотр тела. Если честно, она бы, наверное, согласилась даже, чтобы выехала хоть мартышка с бубном – лишь бы ее оставили в покое. Ты не обижайся, я вовсе не имею в виду…
– Ничего-ничего, я понимаю.
Его и правда только что сравнили с мартышкой?
– В общем, тут все просто, все просто. Судья-следователь выехала на место, но она тоже новенькая и чересчур нервничает, поэтому, чтобы подстраховаться, потребовала присутствия судмедэксперта. Ну, ты же понимаешь – женщины…
Нет, он этого не понимал.
– И что вы хотите, чтобы я сделал?
– Ну, то, что вы всегда делаете: с сосредоточенным видом рассматриваете гематомы, подбираете с земли волосок пинцетом, что-то фотографируете… Все очень просто: ты приезжаешь, констатируешь смерть, госпожа судья остается довольна, и ты едешь домой спать. Завтра напишешь отчет. Это чтобы был задел для работы на понедельник. Главное, возьми с собой фотоаппарат, чтобы сделать снимки.
Айтор несколько секунд молчал, размышляя. На протяжении последних шести месяцев он только и мечтал о настоящем деле, однако теперь, стоя у окна в своей квартире, вдруг почувствовал, что страх оказаться не на высоте парализовал его. Да пусть делают с ним что угодно, лишь бы не выходить из дома в такую грозу!
– Наверное, вам лучше обратиться к доктору Альваресу. Возможно, он сможет приехать, – в конце концов произнес Айтор.
– Я уже звонил ему, и он сказал, что, если нет крайней необходимости, он не намерен потратить шесть часов на дорогу в машине, чтобы освидетельствовать утопленника. Послушай, Айтор, мы сейчас в буквальном и переносном смысле окажемся по горло в воде. Чертов шторм усиливается, и нас скоро будет сносить волнами. У нас мало времени. Сделай одолжение, приезжай. Я прошу не только ради себя, подумай об остальных наших коллегах, которые работают сейчас под проливным дождем.
Айтор решил прикинуть, какие у него были варианты, но, к своему разочарованию, обнаружил, что множественного числа тут не было. Вариант только один. Впрочем, было абсурдно ожидать каких-то подходящих обстоятельств, идеальных условий для его первой работы на выезде. Ничего подобного просто не могло существовать. И это была та профессия, которую он выбрал.
– Хорошо, я приеду.
– Ну, вот это я понимаю! Давай, приезжай скорее.
Отсоединившись, Айтор некоторое время стоял в полной прострации. Апатия и усталость сменились нервозностью. Что, черт возьми, он должен был делать? Айтор дважды покрутился на месте, ища сам не зная что. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы сосредоточиться. Он отправился в спальню и снял с себя всю одежду. Посмотрел на свое отражение в оконном стекле. Насколько еще у него могли вырасти круги под глазами? Правда, он уже смирился с их присутствием на лице. Кроме того, целая россыпь шрамов пересекала его левую бровь и тянулась на несколько сантиметров через висок, прячась под волосами. Как всегда, когда нервничал, Айтор погладил эти рубцы, ощущая контраст между гладкой кожей и волосами, остриженными машинкой. Благодаря следам на его лице можно было сосчитать, на сколько осколков разлеталось заднее стекло полноприводного автомобиля первого поколения.
Он встал боком к окну и посмотрел на свои ребра, сильно выступавшие под кожей. В этот момент не хватало только вспышки молнии и зловещей музыки, чтобы сделать его похожим на героя фильма ужасов. Айтор пошевелил пальцами словно щупальцами и злодейски улыбнулся.
Пора собираться. Ему нужна была удобная одежда, подходящая для дождя. Айтор выбрал простую черную футболку и широкие джинсы прямого кроя. На ноги он надел «мартинсы» с рифленой подошвой. Эти ботинки пережили уже как минимум два покушения со стороны его тети, пытавшейся выбросить их в мусор. Айтор подошел к шкафу в прихожей, достал свой чемоданчик и внимательно изучил его содержимое: нужно было удостовериться, все ли там имелось для работы на выезде. Расчехлив фотоаппарат, он включил его, чтобы проверить заряд батареи: три четверти – этого должно было хватить. Айтор положил его и чемоданчик в свой рюкзак. Затем, порывшись в шкафу, извлек оттуда дождевик, подаренный ему тетей на день рождения. Он очень любил этот плащ – это была тонкая черная накидка с большим капюшоном. Не хватало еще одной вещи.
Айтор выдвинул ящик тумбочки и вынул нож-мультитул, когда-то принадлежавший его отцу. Если бы он только мог позвонить сейчас папе и рассказать, что направляется на свой первый выезд! Отец спросил бы его: «Сынок, как нужно есть слона?» – иАйтор ответил бы ему: «По кусочкам». Он сжал мультитул в руке, чувствуя, как его края врезаются в ладонь. «Твой aita[5]был мастером на все руки»,– при любой возможности напоминала ему тетя Мария Хесус. Сам Айтор не унаследовал этого умения: он был из тех, кто с трудом мог собрать даже злосчастную мебель из «Икеи». Немного отцовской уверенности ему бы не помешало – не важно, передалась бы она генетически или через эти отцовско-сыновние ритуалы («вот, сынок, это трубный ключ», «а ну-ка давай посмотрим с тобой футбол»; и отец хлопает тебя по спине как закадычного друга…), – однако ничего этого не было. В заключении о причине смерти значилось «компрессионная черепно-мозговая травма». Мгновенная смерть. С этим невозможно было поспорить.
Айтор вдруг остро ощутил свое одиночество. Глубокий вдох-выдох. Вроде он был готов. Или нет. В общем, это было не важно. Он в любом случае должен это сделать. Айтор взял ключи от квартиры и машины и вышел из дома.
Десять минут спустя его черный «Гольф» уже ехал около бульвара Мираконча. Айтор краем глаза наблюдал за передним боковым стеклом со стороны пассажира: оно в последнее время чудило и ни с того ни с сего само опускалось в самый неподходящий момент. Почему он не отремонтировал его в сервисном центре? Ах, ну разумеется. Потому что ему назвали там сумму, сопоставимую со стоимостью самого автомобиля.
Айтор с беспокойством подумал о том, какое впечатление произведет, приехав на таком драндулете. Уж конечно, не самое положительное. Он встряхнул головой. Все эти мысли были ненужным, отвлекающим шумом. Нужно сконцентрироваться.
Айтор постарался сосредоточить свое внимание на дороге, на том, что происходило вокруг. Из того немногого, что ему удавалось разглядеть за бешено работавшими дворниками, – бульвар был совершенно безлюден и уже вовсю бушевал шторм. Море казалось враждебной неистовой стихией, угрожавшей поглотить пляж. Раздался звонок мобильного телефона, и включилась громкая связь.
– Айтор, это Роса.
Голос директора Института судебной медицины звучал глухо, доносясь откуда-то издалека, и на фоне играла музыка – нечто вроде реггетона. Шум дождя, барабанившего по кузову, заглушал мелодию, не давая ее узнать.
– Шеф, это вы?
Ему трудно было представить свою начальницу в пляжном баре, с ожерельем из цветов на шее и с коктейлем, украшенным зонтиком, в руке.
– Ты где сейчас? – сразу перешла к делу директор, проигнорировав его вопрос.
– Подъезжаю к Гребню Ветра.
– Тебе что-нибудь объяснили?
– Нет.
Вот и первая ошибка, а ведь он еще не доехал даже до места происшествия. Нужно было заранее обо всем расспросить.
– Насколько я поняла, из моря выловили труп мужчины. Кажется – но я не уверена, – у него имеются повреждения головы.
Айтор принялся мысленно перебирать все, что было ему известно об утоплениях и черепно-мозговых травмах.
– Послушай меня, – продолжала директор. – От тебя не потребуется устанавливать причину смерти. Мы это сделаем после вскрытия. Ты просто приедешь на место, констатируешь смерть и сделаешь фотографии. Все, что покажется тебе важным, ты соберешь и маркируешь.
– А что будет с телом?
– Когда ты – и только ты – дашь разрешение, его увезут непосредственно в морг. Ты должен убедиться в том, чтобы его приняли и поместили в холодильник. Если будут обнаружены его документы – отлично. В противном случае надо внести в бланк порядковый номер – ну, ты знаешь, который потом будет фигурировать в отчетах и…
Связь прервалась, когда он въехал в туннель и звуки вокруг полностью изменились. Рев моря потонул в шуме двигателя.
– Шеф? Вы здесь?
– Алло, Айтор, ты меня слышишь? Айтор?
– Да-да, я здесь.
– Это все – во-первых. А во-вторых – следственный судья. Она спросит у тебя номер твоей лицензии и даст подписать пару документов с общей информацией: время, место, краткое описание обстоятельств обнаружения трупа.
– Мне ничего не нужно будет заполнять самому?
– На данный момент – нет. Отчет ты напишешь позже. Пока достаточно будет подписать только протокол.
Айтор вздохнул в замешательстве. На первый взгляд все было просто, но, получив столько конкретных инструкций, он растерялся. Ему предстояло констатировать смерть. Черт побери, он же был способен это сделать? Или нет?.. Ведь это было именно то, о чем он мечтал, – настоящее дело. Как там в поговорке? Не хотел суп – получи полторы чашки. Или там говорилось про бульон? И две чашки? Хватит, Айтор. Хватит, сосредоточься.