Украина оказалась слабым звеном в ряду окружавших Россию стран. Во-первых, она была слаба ввиду полной неадекватности и импотентности элиты. Во-вторых, из-за миллионов личных родственных, дружеских и деловых связей происходящее на Украине должно было восприниматься россиянами так, как будто всё происходит в России. В-третьих, Украина граничит с центральными российскими областями – появление в Киеве агрессивного нацистского русофобского режима несло серьезную угрозу безопасности России.
То есть придя к власти и начав геноцид русских, украинские нацисты должны были привлечь к себе внимание России и, сгорая в огне гражданской войны и конфликта с Россией, максимально ослабить американского оппонента, решив на некоторое время проблемы Вашингтона и позволив американцам надеяться, что они окажутся последней жертвой кризиса своей собственной системы. Остальных к тому времени уже просто не будет. Именно поэтому американцы подтолкнули колебавшийся после молниеносного, без единого выстрела отплытия Крыма в Россию киевский режим к началу гражданской войны в Донбассе и постепенно убедили вести ее самыми жесткими методами, фактически осуществляя геноцид мирного населения. Единственной целью всех публичных зверств украинских нацистов – от сожжения людей в Доме профсоюзов в Одессе до массированных обстрелов жилых кварталов городов Донбасса из крупнокалиберной артиллерии, реактивных систем залпового огня, бомбежек с воздуха – было добиться, чтобы у российского руководства сдали нервы и оно втянулось в конфликт или чтобы российское общество возмутилось слишком осторожной позицией руководства.
В результате России удалось пройти по тонкой грани, вооружив ополчение и обеспечив гуманитарную помощь миллионам людей, оставшихся в Донбассе без средств к существованию, а на своей территории приняв свыше миллиона беженцев. Ополчение одерживает победы над киевскими войсками, в самом городе обстановка дестабилизирована, командиры добровольческих подразделений становятся все более самостоятельными и начинают воевать (или не воевать) на свой страх и риск. При этом Украина сгорает в огне гражданской войны, и вместе с ней сгорает украинская идея.
США удалось доставить России массу хлопот, возможно, удастся доставить и дополнительные неприятности. Киевской власти все равно: семь бед – один ответ. США – мастера провокаций и никогда не рефлексируют, сколько бы крови ни требовалось пролить ради их интересов. Поскольку Россия пока удачно уклоняется от попыток заставить ее втянуться на Украине в новый Афганистан, остается только повышать градус ужасного.
В целом же украинская идея вышла за тесные рамки галицийской кружковщины и тонет в большой крови, пытаясь организовать геноцид. Только пока, хоть русское население тоже гибнет в большом количестве, получается самогеноцид украинцев, отправляющих носителей незамутненной национальной идеи на фронт и расходующих их там пачками, без какой бы то ни было бережности. После гибели большинства пассионарных молодых мужчин, идентифицирующих себя как украинцев, после широкой публикации отчетов о преступлениях режима мало кто рискнет публично отстаивать украинскую идею. А поскольку украинцы не узбеки, то есть украинство живет не в генах, а в головах, является результатом не рождения, а политического выбора, то и украинство быстро сойдет на нет.
Вот так, зародившись в Галиции, украинство вышло за ее пределы, укрепилось в Малороссии, увязло в Новороссии и наконец было разгромлено в Донбассе. На этом собственно и завершилась столетняя кровавая история политического украинства, но этнографическое украинство как региональный вариант русскости никто не отменял и отменить не в состоянии. Так что еще не раз девушки в веночках споют народные песни ничуть не хуже, чем бурановские бабушки. Но это уже будет украинство Гоголя – русского писателя, родом из Малороссии, а не Бандеры – нацистского боевика, садиста, уроженца Австро-Венгрии, позднее гражданина Польши.
Заключение
Как видим, украинство родилось в совершенно безобидной, «технической» дискуссии о языке агитации. Оно могло бы так и исчезнуть, не став политическим течением, не сделав попытки создания нового этноса, если бы в первой четверти XX века ситуация не сложилась таким образом, что украинство оказалось необходимо или полезно всем: австрийцам, немцам, полякам, большевикам.
Оно изначально имело жесткую антирусскую направленность, и его первое заявление о себе произошло в контексте геноцида галицких русинов, в котором новорожденное украинство приняло активное и посильное участие. С тех пор его антирусский пафос не исчезал. Оно пряталось и мимикрировало в моменты силы Москвы и выходило на первый план, как только у России возникали трудности. Украинство готово было союзничать с любыми врагами Москвы без разбора. Украинцы повоевали в армии Франца Иосифа I в Первую мировую войну. Ходили с Пилсудским в поход на Киев в гражданскую. В Великую Отечественную служили Гитлеру во вспомогательных, диверсионных и фронтовых частях. В пятидесятые – шестидесятые остатки гитлеровских подручных находились на службе у Британии и США. После распада СССР «сознательные» украинцы – уроженцы УССР – вновь начали не за страх, а за совесть служить американцам и так расстарались, что стали убивать друзей, знакомых, соседей, родственников только за то, что у тех политические взгляды иные.
Характерной особенностью агрессивного националистического украинства является крайне низкий уровень его поддержки на самой Украине – как количественный, так и интеллектуальный. Даже люди, числящие себя украинцами просто потому, что с деда-прадеда живут на территории, именуемой Украина, как правило, отказывают в поддержке агрессивному, тоталитарному, русофобскому украинству. Достигать своих целей на собственной территории украинство может лишь при условии внешней поддержки.
Как это ни парадоксально, но украинство – идеология нацизма, заточенная под насильственное переформатирование самих украинцев. В то же время идея, которую, не особенно над этим задумываясь и не отдавая себе отчета, исповедует большинство украинцев, есть русскость.
Если отбросить несущественные диалектные отличия, а также несущественную разницу в вышивке рубашек и полотенец, то украинец и русский настолько близки, что назвать их представителями не одного, а близко родственных народов можно только с большой натяжкой и с учетом политической традиции.
Отметим также, что первый выход украинства на авансцену мировой политики, сопровождавшийся фактически развязыванием гражданской войны против русинов в Галиции и их (русинов) геноцидом, произошел во время Первой мировой войны и жестокость вновь рожденного политического течения можно было списать на внешние обстоятельства и необходимость самоутверждения в практически фронтовой обстановке. В таких ситуациях эксцессы случаются. Англичане для буров тоже концлагеря построили (правда, не в Европе и не для собственного населения, но все же для белых), а в американских лагерях военнопленных времен войны Севера и Юга смертность была такая, что коменданты германских концлагерей могли бы позавидовать. У них (комендантов), возможно, по валу и по проценту уничтожения получалось и больше, но американцы все же содержали в лагерях соотечественников и к тому же даже не напрягались, чтобы увеличить смертность, вообще ничего не делали. Все как-то само собой выходило.
Но вот последний выход украинства на подиум большой политики в 2013–2015 годах вновь характеризуется развязыванием бессмысленной гражданской войны, крайней жестокостью (нацистами допускаются пытки политических оппонентов, военнопленных и даже просто подозрительных), попыткой геноцида русских и в конечном итоге из-за непрофессионализма политиков скатыванием в самогеноцид. При этом нынешнее поколение украинцев независимость получило из рук России, расширение украинских территорий на никогда не принадлежавшие Украине Новороссию, Слобожанщину и Крым – из рук России, двадцать лет та самая Россия себе в ущерб, за счет льготных тарифов фактически финансировала формально строящуюся, а в реальности разворовываемую украинцами державу. Кончилось все тем, что украинцы объявили Россию своим врагом, русских назвали ватниками и колорадами и отправились их убивать. А как только выяснилось, что на гражданской войне самого «сознательного» украинца тоже могут убить, начали требовать едва ли не интервенции со стороны НАТО, причем, по их мнению, Альянсу лучше сразу начинать воевать с Россией.
Наверное, все же это не случайные совпадения. Что-то такое есть в самом зародившемся в польско-австрийской Галиции украинстве. Запорожские казаки, которых современные адепты украинства считают своими предтечами, отправлялись на войну с поляками, турками и татарами, а на помощь звали единоверцев из русских земель. Современные украинцы отправляются воевать с русскими, а на помощь зовут поляков, турок, татар. С учетом того, сколько раз и по какому поводу (а часто и без повода) идеологи современного украинства – радикальные националисты, нацисты – пытаются спровоцировать Россию на конфликт или организовать кого-нибудь на конфликт с Россией, не будет ничего удивительного, если в России идеология современного украинства будет запрещена, а с учетом того количества жертв, которое уже принесла развязанная украинством война на Юго-Востоке, и вовсе объявлена преступной. Был же запрещен в СССР украинский буржуазный национализм, а Нюрнбергский трибунал признал германский нацизм преступной идеологией и преступными все нацистские организации Третьего рейха. Думается, украинский нацизм ничем не лучше.
Приложение«Талергофский альманах»Избранные документы
I. Предвоенная травля на русскихъ галичанъ
Еще задолго до мipoвой войны австрiйскими старостами велись списки «неблагонадежныхъ въ политическомъ отношенiи» лицъ. Разумеется, такими «политически неблагонадежными» лицами были исключительно приверженцы русской идеи.