Всѣхъ арестованныхъ помѣщено сначала въ мѣстныхъ уѣздныхъ арестахъ, а въ теченіе сѣдующей недѣли они были перевезены въ тюрьму черновецкаго уголовнаго суда.
Изъ мірской интеллигенціи были еще арестованы: адвокатъ Евгеній Гакманъ [Былъ вскорѣ освобожденъ] изъ Черновицъ, Корнѣй Могильницкій съ супругою изъ Серета, учителя и преподаватели: Кароль Шоршъ изъ Василева, Корнѣй Кейванъ, Иванъ Тодосанъ, Лицію, Настасій, Василій Орза; мѣщанинъ Василій Нагорнякъ изъ Черновицъ; студ. богословы: Гавріилъ Василовичъ изъ Ревны, Петръ Мойсюкъ изъ Репужинецъ, Алексѣй Сопюкъ изъ Вашковецъ, Ананій Тарновецкій изъ Боровецъ, Степанъ Фотѣй; судья Владиміръ Смеречинскій изъ Заставны, помощ. прис. повѣр. Константинъ Снеречинскій изъ Садыгоры, Николай Рахмиструкъ изъ Черновицъ, также нѣсколько псаломщиковъ: Яковъ Богданъ, Яковъ Бульбукъ, Леонтій Кейванъ, Онуфрій Лемный, Парфеній Драбикъ, Антоній Діаконовичъ, Иванъ Реуцкій, Парфеній и Александръ Маковьевичи, Евгеній Лупашко, Епифаній Бачинскій, Иванъ Бошнягъ и множество другихъ, которыхъ имена и фамиліи установить не представляется возможнымъ.
Въ половинѣ августа были переведены арестованные частями въ Станиславовъ. Тутъ заполнили ими острогь «Дуброву» и тюрьмы окружного и военнаго судовъ, остальныхъ же выслали въ тюрьмы Олмютца, Берна, Мискольчъ, Быстрицы и др., куда также ссылали галичанъ и угророссовъ.
Подъ конецъ августа мѣсяця произошла въ Станиславовѣ сортировка арестованныхъ на группы весьма опасныхъ, менѣе опасныхъ и вовсе неопасныхъ «руссофиловъ» – арестованныхъ на основаніи доносовъ и безъ такового освованія.
Разыгравшіяся тогда не въ пользу австрійцевъ военныя событія заставили австр. администрацію въ спѣшномъ порядкѣ выслать заточниковъ вглубь Австріи – однихъ въ Талергофъ, иныхъ въ Терезинъ.
Буковинцевъ отправили почти всѣхъ непосредственно въ Талергофъ или же съ краткими остановками въ передаточныхъ лагерахъ въ Зитцендорфѣ и Оберголлабрунѣ.
Когда арестованныхъ переводили изъ арестовъ на Станиславовской вокзалъ, на нихъ напали съ саблями и кольями бѣжавшіе изъ подъ Галича австр. уланы, мадьярскіе обозные и мѣстная польская желѣзнодорожная прислуга. Перо не въ состояніи описать происходившаго. Священника Дробота и монаха Козаркевича избили до крови. На станціи Делятинъ повторилось нападеніе со стороны толпы, руководимой и подстрекаемой директоромъ черновецкой рум. гимназіи Бужоромъ, въ то время поручикомъ, а на венгерскихъ станціяхъ были арестованые избиваемы мадьярскими офицерами.
До сихъ поръ удалось мнѣ составить далеко не полный списокъ повѣшенныхъ буков. русскихъ крестьянъ:
1. Карлъ Качковскій изъ Сторожинецъ 26/9 1914 г.
2. Петръ Красовскій «Панки окт.»
3. Димитрій Кручко «Глубокой 22/10»
4. Василій Горюкъ «Сторожинецъ 20/10»
5. Василій Гандюкъ «Глубокой 20/9»
6. Емельянъ Головачъ «22/9»
7. Георгій Илика «Брошковецъ 19/9»
8. Илья Лупашко «Волоки 7/9»
9. Трофимъ Лупулякъ «Глубокой 28/10»
10. Георгій Мелянка «Вел. Кучурова 3/10»
11. Флоръ Оларашъ «Ропча 18/9»
12. Параскевія Олярашъ «18/9»
13. Георгій Рыбарчукъ «Трестьяна ноябрь»
14. Иванъ Рогатиновичъ «Жадовы 17/9»
15. Иванъ Стефановичъ «Вел. Кучуровы окт.»
16. Конст. Сторощукъ «окт.»
17” Васнлій Цыганюкъ «Дубовца 25/10»
18. Василій Выжнюкъ «Глубокой 22/10»
19. Феодоръ Хабайло «Волоки н. Дер. 9/12»
20. Илья Іеремчукъ Высш. Шеровецъ сент.
21. Илья Молдованъ «Чорнавки сент.»
22. Иванъ Новекъ, лип. «Молодіева 28/9»
23. Ст. Червинскій «Чорнавки окт.»
24. А. Тарновецкій «Красна Ильскій»
25. Василій Дущакъ «Вел. Кучурова янв. 1915»
26. Прокофій Яцко
27. Иванъ Оларъ «Волавца апр.»
28. Николай Сушинскій «Вел. Кучурова янв.»
29. Адріанъ Яремко «Топоровецъ Пасха»
30. Михаилъ Демчукъ «Нов. Мамаевецъ мартъ»
31. Петръ Завадюкъ
32. Евстафій Червинскій «Чорнавки на Цвѣт. нед.»
33. Димитрій Руданъ «Погорѣловки 21/3»
34. Степанъ Гуменюкъ «Боянчука апрѣль»
35. Андрей Чупрунъ «Чункова мартъ»
36. Николай Андріецъ «Кисилева 18/5»
37. Мих. Балабащукъ «Брязы іюль 1916»
38. Ст. Валабащукъ
39. Миронъ Чуперковичъ изъ Фундулъ Молдовей іюль 1916.
40. Евфимій Ерганъ
41. Артемій Громада «Брязы»
42. Димитрій Русанъ «Фундулъ Молдовей»
43. Артуръ Шексъ «Нижн. Викова авг.»
44. Іордатій Романчукъ «? 14/1»
45. Петръ Макаренко «Топоровецъ убитъ жанд.»
46. Памфилій Купаренко «Ропча 16/3 1917».
Святолдъ
7.3. Политическое положеніе русского народа въ Буковинѣ въ началѣ войны
Параллельно съ гоненіемъ со стороны австро-венгерскаго правительства русскаго народа въ Галичинѣ и на Угорской Руси въ лицѣ его сознательныхъ представителей, интеллигентовъ и крестьянъ, группирующихся въ Русско-народной Партіи, шло то же и въ Буковинѣ.
За каждымъ шагомъ ея розвитія (основаніе ли сельской читальни или дружины, собраніе или изданіе газеты) слѣдили зорко и здѣсь различные правительственные органы, поддерживаемые «украинскою» фракціею, стоящею подъ командою своихъ лидеровъ Николая Василька, д-ра Стефана Смаль-Стоцкаго, препод. Іерофея Пигулякъ и краевого школьнаго инспектора Емельяна Поповича. Въ каждомъ проявленіи ея жизни чуяли уже «государственную измѣну».
Со временемъ выработались въ этомъ направленіи даже «спеціалисты», а именно краевый комендантъ жандармеріи полковникъ Едуардъ Фишеръ, совѣтникъ полиц. дирекціи Францъ Недведъ и государ. прокуроръ Маркусъ Премингеръ.
Незавидная роль слѣжки за Русско-народною Партіею, особенно за священниками, принадлежащими къ ней, выпала на «украинское» учительство (а такимъ было оно здѣсь почти все), пребывавшее подъ тяжелымъ кнутомъ своего краевого инспектора Поповича, добившагося за свои «заслуги» степени краевого школьн. инспектора. Онъ задалъ подвѣдомственному ему учительству задачу поддерживать въ русскомъ народѣ «украинскій духъ», руководить всѣми «украинскими» читальнями, сѣчами, кассами, зорко слѣдить за каждымъ движеніемъ Русско-народной Партіи, парализовать его и обо всемъ доносить. Во время выборовъ въ законодательныя учрежденія, украинскіе» учителя оставляли свои школы и цѣльми недѣлями шатались по селамъ, агитируя за правительственныхъ кандидатовъ.
А если кто изъ учителей не «дѣйствовалъ» въ указанномъ направленіи, то былъ въ немилости Поповича. На какое-нибудь прошеніе со своей стороны онъ слышалъ отъ него сейчасъ фразу: не знаю васъ, пане! вы ничего не дѣлаете…
«Украинская» партія доставляла также правительству всевозможные «матеріалы» для «черной книги», въ которой значились всѣ члены Русско-народной партіи и всѣ подписчики русскихъ газетъ. И на основаніи этихъ свѣдѣній дополнялись по приказу краевой команды жандармеріи «Russen-Fаszіkеl», введенные на каждомъ постѣ жандармеріи.
Въ началѣ балканскихъ войнъ были разосланы на провинцію даже агенты съ печатными формулярами, въ которые вписывались различныя замѣчанія о «руссофилахъ».
Помню, какъ однажды, когда я сидѣлъ въ это время вмѣстѣ съ моею семьею и однимъ случайнымъ гостемъ за обѣдомъ, постучалъ кто-то въ мою дверь. Вошелъ управитель народной школы въ Высшихъ Шеровцахъ Ипполитъ Владъ, одинъ изъ видныхъ укр. организаторовъ и агитаторовъ, и, извиняясь за безпокойство, заявилъ: «Прихожу къ вамъ, отче, въ крайнемъ возмущеніи, чтобы запротестовать противъ мошенничества, свидѣтелемъ какого я сейчасъ былъ». На мой вопросъ: въ чемъ дѣло? – разсказалъ онъ намъ, что въ кабакѣ Садыгорскаго корчмаря-крестьянина, очень ревнаго украин. агитатора Дим. Грицука, какой-то субъектъ изъ украин. правленія Черновицъ выполняетъ при помощи нѣсколькихъ украин. учителей опросные листы, касающіеся поодинокихъ «руссофильскихъ» священниковъ, псаломщиковъ и крестьянъ Садыгорской окрѣстности.
Гоненіе австр. правительствомъ буковинско-русскаго народа, а особенно Русско-народной Партіи, велось до 1910 г. довольно скрыто. Оно объявлялось въ частой конфискаціи и пріостановленіи газетъ, въ недопущеніи заграничныхъ русскихъ газетъ и книгъ, дажѣ богослужебныхъ и молитвослововъ, въ тайномъ наблюденіи жандармеріею, полиціею и ихъ конфидентами за поодинокими лицами, обществами и ученическими бурсами, въ недопущеніи на государственную службу лицъ, принадлежащихъ къ Русско-народной Партіи, въ исключеніи изъ школъ русскихъ учениковъ за чтеніе русскихъ книгъ, также за нерасположенію къ православію, которое считали однимъ изъ видовъ «руссофильства», и наконецъ въ явномъ и остентативномъ покровительствѣ «украинцевъ».
Только въ 1910 г. рѣшилось правительство подъ давленіемъ Николая Василька нанести Русско-народной Партіи смертоносный ударъ.
Распоряженіями отъ 29/4 1910 № 2348, 2406 и 2430 приказало оно закрыть дня 7 мая 1910 г., черновицкія общества: «Русско-православный Народный Домъ», «Дѣтскій Пріютъ», «Общество русскихъ женщинъ», студ. «Карпатъ» и состоящія при первыхъ двухъ обществахъ ученическія бурсы, выбросивъ воспитанниковъ попросту на улицу. Того же дня, даже въ тотъ самый часъ, были произведены у всѣхъ виднѣйшихъ нашихъ людей въ Черновицахъ и на провинціи комиссарами полиціи при многочисленной ассистенціи строгіе обыски.
Въ то же время затѣяли австро-венгерскія власти процессъ противъ русскаго народа, живущаго въ предѣлахъ монархіи, а вѣрнѣе говоря, три процесса, одинъ во Львовѣ – противъ русскихъ галичанъ, другой въ Черновцахъ – противъ русскихъ буковинцевъ, а третій въ Венгріи – противъ угро-россовъ, вмѣняя всѣмъ въ вину государственную измѣну.
Съ муравейнымъ прилежаніемъ начали спеціалисты по дѣлу руссофильства собирать «матеріалы» для затѣянныхъ процессовъ, разъѣзжая по городамъ и деревнямъ, допрашивая тысячи «свидѣтелей». Венгерскіе и галицкіе слѣдователи скоро вывязались изъ возложенной на нихъ задачи и пустили въ ходъ 1913 и 1914 г.г. Мармарошъ-Сиготскій и Львовскій процессы. Между тѣмъ черновицкій судебный слѣдователь совѣтн. Леманъ и госуд. прокуроръ Премингеръ медлили съ изготовленіемъ обвинительнаго акта, хотя взяли подъ арестъ цѣлую семью Геровскихъ, братьевъ д-ра Алексѣя и Егора, ихъ мать Алексѣю и сестру Ксенію и допросили за помощью галицкихъ, венгерскихъ и буковинскихъ судовъ тысячи свидѣтелей. Сколько труда они вложили въ это дѣло, доказываютъ 60 толстыхъ томовъ протоколовъ и 28 объемистыхъ фасцикуловъ съ «corpora delicti». Также произведены были строгіе обыски у обжалованныхъ. Не смотря на это, «матеріалы» все еще были слишкомъ скудны. чтобы пустить въ ходъ дѣло Vr. VII, 81/14.