Дитер посмотрел на Стефанию.
— Жанна! — крикнул он, называя ее именем мадемуазель Лема. — Пошли! Уходим!
Стефания пустилась бежать. По широкому кругу обойдя гестаповцев, она устремилась к западной двери.
Агент, пошатываясь, поднялся на ноги.
— Беги с ней! Беги с ней! — крикнул ему Дитер, указывая на Стефанию. Молодой человек схватил чемодан и стремглав понесся по нефу, перепрыгивая через деревянные спинки сидений.
Вебер и трое его помощников казались совершенно ошарашенными.
— Лечь лицом вниз! — приказал им Дитер. Когда они подчинились, он попятился назад, все еще угрожая им оружием, затем повернулся и побежал вслед за Стефанией и агентом.
Когда те исчезли в дверях, Дитер остановился и, задыхаясь, сказал Гансу, который с бесстрастным видом стоял позади церкви:
— Переговори с этими чертовыми дураками. Объясни им, что мы делаем, и сделай так, чтобы они нас не преследовали. — Засунув пистолет в кобуру, он выбежал наружу.
Двигатель «симки» уже напряженно урчал. Толкнув агента на тесное заднее сиденье, Дитер устроился рядом с водителем. Стефания нажала на педаль, и маленькая машина выскочила с площади, словно пробка из-под шампанского.
Когда они помчались по улице, Дитер повернулся и посмотрел в заднее окно.
— За нами никого нет, — сказал он. — Поезжай потише, а то нас остановят жандармы.
— Я Вертолет, — по-французски сказал агент. — Что за чертовщина здесь творится?
Дитер понял, что «Вертолет» — это псевдоним. Он вспомнил, что Гастон сообщил ему подпольную кличку мадемуазель Лема.
— Это Буржуазия, — указав на Стефанию, сказал он. — А я Шарантон, — сымпровизировал он, почему-то вспомнив тюрьму, в которую был заключен маркиз де Сад. — В последние несколько дней Буржуазия заподозрила, что за встречами в соборе могут следить, и попросила меня пойти с ней. Я не вхожу в ячейку «Белянже» — Буржуазия выполняет роль посредника.
— Да, я это понимаю.
— В любом случае теперь мы знаем, что гестапо расставило ловушку, и нам просто повезло, что она попросила меня ее подстраховать.
— Вы были великолепны! — с энтузиазмом сказал Вертолет. — Боже, я так испугался, я уже решил, что в первый же день провалился.
Так оно и произошло, подумал Дитер.
Ему казалось, что ситуацию все еще можно спасти. Вертолет теперь твердо верит, что Дитер является участником Сопротивления. Французский язык Вертолета звучал идеально, но он явно не знал его настолько хорошо, чтобы различить слабый акцент Дитера. Что еще может вызвать у него подозрения, скажем, позднее, когда он все обдумает? В самом начале суматохи Дитер встал и сказал «Нет!», но простое «нет» мало что значит, да и в любом случае вряд ли кто его услышал. Вилли Вебер крикнул ему «Майор!», и Дитер выстрелил, чтобы заглушить любые дальнейшие разоблачения. Слышал ли Вертолет это слово, разобрал ли он его и запомнит ли его, чтобы потом поломать над этим голову? Нет, решил Дитер. Если Вертолет разобрал это слово, он должен был решить, что Вебер обращается к одному из других гестаповцев — все они были в гражданском, так что могли иметь любое звание.
Теперь Вертолет будет во всем доверять Дитеру, будучи убежден, что Дитер вырвал его из когтей гестапо.
Впрочем, остальных, возможно, будет не так просто обмануть. Существование нового участника Сопротивления по кличке Шарантон, которого привлекла мадемуазель Лема, можно легко объяснить как Лондону, так и руководителю ячейки «Белянже» Мишелю Клэре. Но и у тех, и у других могут возникнуть вопросы, и они начнут проверять. Что ж, со временем Дитеру придется этим заняться. Все на свете предвидеть невозможно.
Он позволил себе момент торжества: ведь он на один шаг приблизился к своей цели — сокрушить Сопротивление в Северной Франции. И он справился с этим, несмотря на глупость гестапо. Да и вообще все было просто замечательно.
Теперь задача заключалась в том, чтобы по максимуму воспользоваться доверием Вертолета. Агент должен действовать, считая, что он не находится под подозрением. Таким путем он сможет привести Дитера к другим агентам — возможно, их будут десятки. Но чтобы этого достичь, придется повозиться.
Когда они прибыли на рю дю Буа, Стефания завела машину в гараж мадемуазель Лема. Войдя в дом через заднюю дверь, они уселись в кухне. Достав из подвала бутылку скотча, Стефания налила всем выпить.
Дитеру не терпелось удостовериться, что у Вертолета есть рация.
— Вам стоит прямо сейчас послать сообщение в Лондон, — сказал он.
— Я должен отправлять радиограммы в восемь вечера, а получать в одиннадцать.
Дитер мысленно отметил эту информацию.
— Но вам нужно как можно скорее сообщить, что явка в соборе скомпрометирована. Мы не хотим, чтобы они посылали туда еще людей. А кто-то может быть в дороге уже сегодня.
— Боже мой, да! — сказал молодой человек. — Я воспользуюсь резервной частотой.
— Вы можете расположиться с рацией прямо здесь, на кухне.
Вертолет поставил тяжелый чемодан на стол и открыл его.
Дитер с трудом скрыл охватившее его глубокое удовлетворение. Вот оно!
Внутри чемодан был разделен на четыре отсека: два боковых и два посередине — переднее и заднее. Дитер сразу увидел, что в заднем среднем отделении находится передатчик с ключом Морзе в нижнем правом углу, а в переднем среднем — приемник с гнездом для наушников. В правом отделении находился источник питания. Назначение левого отделения прояснилось, когда агент, подняв крышку, обнажил комплект принадлежностей и запасных частей — провод питания, переходники, антенну, соединительные провода, наушники, лампы, предохранители и отвертку.
«Какой аккуратный и компактный комплект!» — с восхищением подумал Дитер. Похоже на немецкую работу, от неряшливых британцев он ничего подобного не ожидал.
Он уже знал от Вертолета время его сеансов приема и передачи. Теперь нужно узнать используемые частоты и самое важное — шифр.
Вертолет вставил шнур в разъем питания.
— Я думал, она на батареях, — сказал Дитер.
— Она питается и от батарей, и от сети. Кажется, любимый прием гестапо, когда оно пытается определить место, откуда идут нелегальные радиопередачи, заключается в том, чтобы отключать от электроэнергии квартал за кварталом до тех пор, пока передача не прервется.
Дитер кивнул.
— Ну вот, а с этим комплектом, если тока в доме не станет, нужно просто перейти на питание от батареи.
— Отлично! — Дитер передаст это в гестапо — на тот случай, если они об этом еще не знают.
Вертолет вставил шнур в электрическую розетку, затем взял антенну и попросил Стефанию повесить ее на высокий буфет. Порывшись в ящиках, Дитер нашел карандаш и блокнот, который мадемуазель Лема, вероятно, использовала для составления списка покупок.
— Этим вы можете закодировать свое сообщение, — любезно сказал он.
— Сначала я прикину, что сказать. — Вертолет почесал голову и начал писать по-английски:
ПРИБЫЛ БЛАГОПОЛУЧНО ТОЧКА ЯВКА В КРИПТЕ ПРОВАЛЕНА ТОЧКА БЫЛ ЗАДЕРЖАН ГЕСТАПО НО СБЕЖАЛ КОНЕЦ
— Думаю, пока этого достаточно, — сказал он.
— Мы должны дать им новую явку для вновь прибывающих, — сказал Дитер. — Скажем, в «Кафе де ла Гар»,[28] что возле железнодорожной станции.
Вертолет все это записал.
Затем он достал из чемодана шелковый платок, на котором виднелась сложная таблица с буквами, расположенными по парам. Также он достал блокнот с десятком листов, испещренных не имеющими смысла словами из пяти букв. Дитер узнал одноразовую систему шифрования. Ее невозможно взломать — если только у вас нет такого блокнота.
Над словами своего сообщения Вертолет написал пятибуквенные группы из блокнота, затем с помощью написанных им букв стал выбирать их соответствия с шелкового платка. Над первыми пятью буквами слова ПРИБЫЛ[29] он написал первую группу из одноразового блокнота — BGKRU. Первая буква, В, говорила о том, какой столбец с шелкового платка надо использовать. В верхней части столбца В виднелись буквы Ае, говорившие о том, что первую букву А из слова ARRIVED нужно заменить на букву е.
Обычным путем этот код было невозможно взломать, так как следующая буква А должна быть представлена уже не е, а какой-то другой буквой. Собственно, любая буква могла заменяться любой буквой, и дешифровать сообщение можно было только с помощью этих пятибуквенных групп. Даже если бы дешифровщики могли располагать шифрованным сообщением и его незашифрованным оригиналом, они не смогли бы их использовать для расшифровки другого сообщения, так как оно будет зашифровано с помощью другой страницы шифроблокнота — вот почему он и называется одноразовым. Каждая страница используется лишь один раз, а потом сжигается.
Зашифровав сообщение, Вертолет щелкнул выключателем и повернул ручку, обозначенную по-английски «Селектор кварцев». Присмотревшись, Дитер заметил, что на шкале желтым пластичным карандашом еле заметно нанесены три отметки — не доверяя собственной памяти, Вертолет отметил свои позиции. Кварц, который он сейчас использует, видимо, зарезервирован для чрезвычайных ситуаций. Что касается двух других, то один, должно быть, предназначен для приема, другой для передачи.
В конце концов он настроился, и Дитер увидел, что шкала частот тоже помечена желтым карандашом.
Перед тем как отправить само сообщение, Вертолет зарегистрировался на приемной станции, отправив:
HLCP DXDX QTC1 QRK? K
Нахмурившись, Дитер попытался разобраться. Первая группа — это наверняка позывной «Вертолет».[30] Следующая, DXDX, оставалась загадкой. Цифра 1 в конце следующей группы, вероятно, означает что-то вроде «У меня есть для вас одно сообщение». Вопросительный знак после QRK наводит на мысль, что это вопрос, принимается ли сообщение четко и ясно. «К» означает «Конец», это понятно. Остается загадочное DXDX.