Дитер засунул руки в открытое окно и попытался оттолкнуть Мишеля, но тот не уступал, а неудобная поза не позволяла Дитеру действовать активнее. Гудок продолжал оглушительно реветь, так что агенты Сопротивления не могли его не услышать.
Дитер потянулся за пистолетом.
В этот момент Мишель нашел выключатель света и автомобильные фары зажглись. Дитер поднял глаза. Стрелки были ярко освещены. Они поднялись на ноги, но прежде чем они успели выскочить из лучей света, с поля донесся треск автоматной очереди. Один из стрелков вскрикнул, выронил ружье, схватился за живот и упал на капот «мерседеса»; второй был поражен выстрелом в голову. Острая боль пронзила левую руку Дитера, и он вскрикнул от потрясения.
Тут в машине раздался выстрел, Мишель вскрикнул, — Ганс наконец смог стряхнуть с себя Жильберту и освободить пистолет. Он выстрелил снова, Мишель обмяк, но его рука все еще лежала на гудке и нажимала на него, так что звуковой сигнал продолжал звучать. Ганс выстрелил в третий раз, что было совершенно бесполезно, так как пуля поразила лишь мертвое тело. Закричав, Жильберта снова накинулась на Ганса, схватившись скованными руками за его пистолет. Дитер достал пистолет, но не мог выстрелить в Жильберту из опасения попасть в Ганса.
Раздался четвертый выстрел, снова из пистолета Ганса, но теперь оружие почему-то было направлено вверх, и он застрелил сам себя — пуля прошла под подбородком. Изо рта полилась кровь, Ганс издал булькающий звук и привалился к двери, взгляд его остекленел.
Дитер тщательно прицелился и выстрелил Жильберте в голову.
Просунув правую руку в окно, он отбросил труп Мишеля от рулевого колеса.
Гудок замолчал.
Найдя переключатель, он погасил фары и посмотрел на поле.
Фургон все еще был там, но Галки исчезли.
Он прислушался. Никакого движения.
Он остался один.
Флик на четвереньках пробиралась через виноградник, направляясь к машине Дитера Франка. Лунный свет, столь необходимый для тайных полетов над оккупированной территорией, теперь был ее врагом. Ей хотелось бы, чтобы луну скрыло облако, но на данный момент небо было ясным. Она держалась близко к шпалере, но все равно отбрасывала предательскую тень.
Она твердо проинструктировала Пола и Руби остаться сзади, спрятавшись на краю поля, возле фургона. Три человека производят в три раза больше шума, а она не хотела, чтобы кто-то выдал ее присутствие.
Продвигаясь вперед, она прислушивалась, не летит ли самолет. До его прибытия нужно найти оставшихся врагов и уничтожить их. Галки не могут встать посреди поля с фонариками до тех пор, пока из виноградника в них целятся вооруженные люди. А если они не будут держать фонари, самолет не станет садиться и вернется в Англию. Мысль об этом была невыносима.
Машина Дитера Франка стояла с краю, а Флик находилась в глубине виноградника, в пяти рядах от его конца. Она подкрадется к противнику сзади. Готовый к стрельбе автомат она держала в правой руке.
Вот она поравнялась с машиной. Франк замаскировал ее растительностью, но, глядя сквозь шпалеры, она видела, как лунный свет отражается в заднем окне.
Виноградные лозы были подвязаны крест-накрест, но Флик удалось пролезть под нижним рядом. Высунув голову, она осмотрела следующий проход. Все чисто. Переползя через открытое пространство, она повторила эту процедуру. По мере приближения к машине она становилась сверхбдительной, но никого не было видно.
В двух рядах от машины она могла видеть ее колеса и прилегающее пространство. Кажется, там лежат два неподвижных тела в военной форме. Сколько же их было? Такой длинный «мерседес» легко мог вместить шесть человек.
Она подползла поближе. Никакого движения. Может, они все мертвы? Или кто-то остался в живых и скрывается неподалеку, дожидаясь удобного момента, чтобы напасть?
В конце концов она подобралась вплотную к машине.
Дверцы были распахнуты настежь, внутри все как будто было забито мертвыми телами. Флик заглянула вперед и узнала Мишеля. Она подавила рыдание. Он был плохим мужем, но она сама его выбрала, а теперь он лежал мертвый, с тремя красными по краям пулевыми отверстиями в голубой хлопчатобумажной рубашке. Она догадывалась, что это именно он нажал на звуковой сигнал. Если это так, то он умер, спасая ей жизнь. Впрочем, сейчас не было времени раздумывать над подобными вещами — она обдумает это позже, если проживет достаточно долго.
Рядом с Мишелем лежал незнакомый мужчина, который был убит выстрелом в горло. Сзади были еще тела. Она заглянула в открытую заднюю дверь. Одно из тел было женским. Флик наклонилась вперед, чтобы лучше видеть, и ахнула — это была Жильберта, которая как будто смотрела на нее. Секунду спустя Флик с ужасом поняла, что ее глаза ничего не видят, а Жильберта мертва — убита выстрелом в голову.
Она наклонилась над Жильбертой, чтобы рассмотреть четвертый труп, но тот вдруг быстрым движением поднялся и, прежде чем она успела закричать, схватил Флик за волосы и приставил к горлу дуло пистолета.
Это был Дитер Франк.
— Бросьте оружие, — сказал он по-французски.
В правой руке она держала автомат, но он был направлен вверх, и прежде чем она успела бы нацелиться, он успел бы ее застрелить. Выбора не было — она бросила автомат. Он был снят с предохранителя, и Флик втайне надеялась, что при падении оружие от толчка выстрелит, но оно, не причинив никакого ущерба, просто упало на землю.
— Назад!
Она отступила назад, Дитер за ней, держа пистолет у ее горла.
— Вы такая маленькая, — сказал он, выпрямившись и смерив ее взглядом. — А причинили столько ущерба.
Заметив кровь у него на рукаве, Флик догадалась, что задела его из автомата.
— Не только мне, — сказал он. — Этот телефонный узел действительно настолько важен, как вы, без сомнения, считаете.
Она обрела голос:
— Это хорошо.
— Не радуйтесь. Теперь вы причините ущерб Сопротивлению.
Она пожалела о той решительности, с которой приказала Полу и Руби спрятаться. Теперь не было никаких шансов, что они придут ей на помощь.
Дитер переместил пистолет с ее горла на плечо.
— Я не хочу вас убивать, но был бы рад вас искалечить. Разумеется, вы должны быть в состоянии говорить. Вы дадите мне все имена и адреса, которые храните у себя в голове.
Флик подумала о капсуле с ядом, спрятанной в полой крышке авторучки. Будет ли у нее шанс ее достать?
— Жаль, что вы уничтожили оборудование для допросов в Сан-Сесиле, — продолжал он. — Мне придется отвезти вас в Париж. У меня там есть точно такое же оборудование.
Флик с ужасом вспомнила об операционном столе и аппарате для пыток электротоком.
— Я вот думаю о том, удастся ли вас сломать? — сказал Дитер. — Разумеется, сильная боль в конце концов ломает любого, но я чувствую, что вы сможете терпеть боль чересчур долгое время. — Он поднял левую руку. Рана, кажется, доставила ему резкую боль, он поморщился, но стерпел. Он коснулся ее лица. — Может, потеря внешности? Вообразите, что это милое лицо будет изуродовано — нос сломан, губы порваны, один глаз выколот, уши отрезаны.
Флик почувствовала тошноту, но сохранила каменное выражение лица.
— Нет? — Его рука опустилась ниже и принялась поглаживать ее шею, затем он коснулся ее груди. — Тогда сексуальное унижение. Вы предстанете голой перед множеством людей, вас будет ласкать группа пьяных мужиков, вас заставят совершать половые акты с животными…
— И кто же из нас будет больше этим унижен? — с вызовом сказала Флик. — Я, беспомощная жертва… или вы — организатор подобного бесстыдства?
Он отвел руку.
— Ну тогда у нас есть пытки, которые навсегда лишают женщину возможности иметь детей.
Флик подумала о Поле и невольно содрогнулась.
— Ага! — с удовлетворением сказал Дитер. — Пожалуй, я нашел ключ, которым можно вас отомкнуть.
Она сообразила, что сделала глупость, начав с ним разговаривать. В результате она дала ему информацию, с помощью которой он сможет сломать ее волю.
— Мы направимся прямо в Париж, — сказал он. — Мы будем там к рассвету. К полудню вы будете умолять меня прекратить пытку и послушать, как вы будете изливать все секреты, которые знаете. Завтра ночью мы арестуем всех участников Сопротивления в Северной Франции.
Флик похолодела от ужаса. Франк не блефовал — он мог это сделать.
— Думаю, вам придется поехать в багажнике машины, — сказал он. — Он не герметичен, задохнуться вы не сможете. Но я положу с вами трупы вашего мужа и его любовницы. Думаю, несколько часов тесного общения с мертвыми приведут вас в нужное расположение духа.
Флик содрогнулась от отвращения. Она этого не перенесет.
Прижимая пистолет к ее плечу, Франк другой рукой полез к себе в карман. Он действовал с осторожностью — пулевое ранение было болезненным, но не вывело его из строя. Франк вытащил пару наручников.
— Дайте мне ваши руки, — сказал он.
Флик осталась неподвижной.
— Я могу или надеть на вас наручники, или вывести из строя ваши руки, прострелив плечи.
С беспомощным видом она подняла руки.
Он защелкнул наручник на ее левой руке. Она подала вперед свою правую руку и вдруг предприняла последнюю отчаянную попытку освободиться.
Ударив сбоку своей скованной левой рукой, Флик отстранила пистолет от своего плеча. В то же время она правой рукой достала небольшой нож, спрятанный в потайном кармане под лацканом жакета.
Франк подался назад, но недостаточно быстро.
Сделав выпад, Флик направила нож в левый глаз Франка. Он отвернул голову, но нож уже вошел, и Флик сдвинулась дальше вперед, прижимаясь к Франку всем телом и продвигая нож как можно глубже. Из раны потекла кровь, смешанная с жидкостью. Франк пронзительно закричал от боли и выстрелил, но пули ушли в воздух.
Он пошатнулся, но Флик не отставала, все еще нажимая на нож ладонью. Оружие не имело эфеса, и Флик продолжала на него нажимать до тех пор, пока все его семь сантиметров не вошли до конца в голову Франка. Тот упал навзничь и ударился о землю.