манды.
– И только?
Ирвин вынул бычок из губ Хукера, чтобы тот не обжег губы.
– Ну, есть еще один момент. Видишь ли, у меня здесь немного связаны руки. Мне надо провернуть кое-какие дела, но другой рефери полон решимости все очень усложнить. В наших общих интересах, как ты понимаешь, свести нарушения временного потока к минимуму. До сих пор нам это удавалось, но это было нелегко. Чтобы ты смог вникнуть в мое положение, ты должен понять механику игры. Она предусматривает серию ограниченных нарушений. Каждое ведет к увеличению вероятности образования парадокса.
– Каждый раз мы продвигаемся немного дальше, но я все еще не преуспел в занятии трона. Как только мне это удастся, я получу сильную позицию, но все еще не неуязвимую. Чтобы покончить с этим фарсом, мне нужно от тебя две вещи. Я не могу тратить все свое время на сканирование остальных членов твоей команды, и, если только во время сканирования я не нахожусь прямо над ними, будет затруднительно вычислить их точное местоположение, особенно если вокруг толпа. И когда дойдет до дела, будет бой. Думаю, это произойдет очень скоро, и я не хочу непреднамеренно убить никого из твоих товарищей. Если я буду знать, кто они, то смогу принять меры, чтобы избежать встречи с ними. Я не хочу нападать на них, кроме как в целях самообороны, только если это будет абсолютно необходимо. Я просто хочу, чтобы ты упростил мне задачу. Помоги мне помочь тебе остаться в живых. И другая вещь, которую мне нужно знать, – местонахождение вашего рефери.
– Разве ты не можешь его отследить?
– У нас обоих нет имплантов, мистер Хукер, и мы оба заблокировали функцию отслеживания на своих хроноплатах. Он не знает, где нахожусь я, и я не знаю, где находится он. Тем не менее, ты сможешь выправить эту ситуацию, так ведь?
– Если я сделаю это, то он – труп, – сказал Хукер.
– Ну, да, боюсь у меня нет другого выхода, кроме как убить его. Это будет непросто, думаю, он хорошо защищен, но это не должно тебя волновать. Его же не волнует то, что случилось с тобой. Для него ты просто пешка. Он отправил тебя на смерть.
Хукер закрыл глаза и замолчал.
– Я уважаю твою верность, мистер Хукер, но, к сожалению, она здесь неуместна.
Хукер уставился на него. Он вдруг понял, что его прошиб холодный пот. Его колени начали трястись.
– Ты действительно думаешь, что сможешь сопротивляться пыткам, мистер Хукер?
Хукер тяжело сглотнул.
– Другие смогли.
– Только потому, что следователи были никудышними. Тебе же уже очень больно, разве не так? Ты боишься. Я же вижу по лицу. До сих пор все это было относительно просто, даже приятно. Не заставляй меня сделать тебе больно.
– Иди к черту, Голдблюм.
Ирвин вздохнул.
– Значит, так тому и быть. Ты не оставил мне выбора. Мне очень жаль, что все так пошло.
Он подошел к стеллажам и взял тиски для пальцев. Сойдут для начала.
11
– Как самочувствие? – спросил Хантер.
Лукас сел на постели.
– Бывало лучше, но, думаю, я в порядке.
– Рад это слышать, – сказал Хантер. – Как насчет попутешествовать?
Лукас сделал глубокий вдох.
– Куда я направляюсь?
– Мы.
– Не понимаю.
– Мы отправляется, ты и я. Или ты уже забил на Ирвина?
– Ты хочешь сказать, что собираешься мне помочь?
– Ну, а чего еще ты от меня ожидал, пилигрим? – сказал Хантер.
Лукас скривился и стал подниматься.
– Откровенно говоря, я был уверен, что ты воспользуешься моим несколько ослабленным состоянием и отправишь меня куда-нибудь подальше. У меня больше нет импланта, и ты мог бы отослать меня куда угодно, где меня никогда не смогли бы найти.
Хантер уставился на него.
– И почему бы мне захотелось проделать подобное?
– Может, я копаю себе могилу, – сказал Лукас, – но я не думал, что ты можешь себе позволить меня отпустить. Что мне помешает сообщить о тебе?
– Ничего, – сказал Хантер. – И что?
– Что «и что»?
– Да ладно тебе, удар по голове был не таким уж и сильным, – сказал Хантер и усмехнулся. – И что с того, что ты бы обо мне сообщил? Какой от этого был бы прок? Им меня не отследить, и у меня есть собственная хроноплата. В худшем случае мне пришлось бы съехать из этой маленькой уютной хижины, так это пустяки. Я могу подыскать другое место. Черт, да я могу отправиться куда захочу, и как бы им ни хотелось, они ничего с этим не в состоянии поделать, согласен?
Лукас улыбнулся.
– Убедил. Да, как-то я не сообразил. Но почему ты хочешь вмешаться?
– По разным причинам, – сказал Хантер. – Как-то тут все было слишком спокойно в последнее время. Хочется пошуметь и схватиться с рефери-беспредельщиком. Звучит привлекательно. Плюс, тот факт, что без меня у тебя просто нет шансов, если только тебе чертовски не повезет. И далеко не последняя из моих причин – я должен защищать собственные интересы. Этот Ирвин вандальничает в моей песочнице. Он мается дурью с течением времени, а это может поставить меня в очень неприятное положение, если я решу отправиться в будущее после его дурачеств. Я даже не буду знать, во что могу вляпаться. Видишь, мне не нужны изменения. Меня устраивает текущее положение вещей. Вот такой у меня мотив.
– И что ты предлагаешь?
– Мы также можем списать со счетов твое найстиловое снаряжение, – продолжил Хантер. – Не самая большая потеря, ведь теперь у тебя есть я, а у меня есть кое-какие собственные припасы. Получается, что все у нас не так уж и плохо, ведь оппозиция понятия не имеет о вашем покорном. Он не в курсе, что теперь у тебя есть доступ к хроноплате, и ему не узнать, что я могу снабдить тебя специальным снаряжением. И в этом отношении я не настолько консервативен, как твой командир. Более того, без твоего импланта он не в состоянии тебя выследить.
Лукас пристально на него посмотрел.
– О чем этот ты?
Хантер вздохнул.
– Я фигею. Они действительно на этот раз отправили банду лохов, да?
– Я думал, аппаратура отслеживания есть только в распоряжении ПиВ.
– Ага, наверное, я не должен удивляться, что тебе не сообщили, – сказал Хантер. – Очевидно, у тебя никогда не было допуска к заданиям, связанным с использованием хроноплаты. Подразделения ПиВ используют специальное снаряжение, но факт заключается в том, что любая хроноплата может зарегистрировать сигнал импланта.
– Господи Иисусе, – выдавил Лукас, откинувшись назад и тяжело дыша. – Это означает, что все это время Ирвин о нас знал! Он знает, где мы, в любой момент времени!
Ну, и да, и нет, – сказал Хантер. – Думаю, я понимаю, почему они опустили этот момент во время инструктажа. Кроме того, хроноплаты являются снаряжением ограниченного доступа. В любом случае, парни, которые допущены поиграться с ними, обычно не братаются с ребятами из регулярных войск и склонны помалкивать о них. Таковы приказы. Могу поспорить, Ирвин всегда довольно хорошо представлял, где вы находились, но с определенными ограничениями, если только у него нет техники ПиВ, что маловероятно. Если бы она у него была, то все это давно бы уже закончилось. Возможно. Принимая во внимание вовлеченные переменные.
– Не понимаю.
– Хорошо, поставь себя на его место. У тебя есть доступ к плате, но у тебя нет аппаратуры отслеживания персонала службы поиска и возврата. Возможно, ты бы мог раздобыть подобную, но, вероятно, АОП просто была не нужна для достижения твоих целей. Она предназначена для командного использования, так что она не совсем портативная и ее будет намного сложнее скрывать. Ты бы предпочел вариант, при котором смог бы транспортировать свое снаряжение, не привлекая внимания. Так что с техникой ПиВ проблем не будет.
– Итак, – сказал он, потянувшись за бутылкой бурбона и хорошенько к ней приложившись, – в нашем случае это стандартная плата без понтовой АОП. Но и в такой комплектации с нею можно здорово поиграть. Начнем с того, что она обеспечивает полную мобильность. ПИВ обычно работают с полевой базы с привлечением отрядов разведчиков. Если предположить, что он располагает достаточно универсальной системой, с защитным полем и пультом дистанционного управления, у нас все равно получается комплект, который можно легко спрятать. Стандартный вариант позволяет отслеживать сигналы имплантов, но без АОП – с ограниченной точностью. Засечь точное местонахождение импланта невозможно. Это означает, что Ирвин обладает той же информацией, что и я. Я обнаружил два импланта к западу от нас, аккурат по центру территории Локсли. Это должно быть твои Джонсон и Дилейни. Я могу найти их лагерь, если понадобится, но более точные координаты определить не реально. Я мог бы встать, скажем, посреди группы из десяти или двадцати человек, но мне не удалось бы определить, у кого из них есть импланты, если бы я не притащил туда свое снаряжение, да еще и поколдовал с ним какое-то время. Вряд ли такой подход показался бы Ирвину практичным, не так ли? Так что он может тебя выследить, но он не может точно тебя идентифицировать, не подвергая себя опасности.
– Я все еще не понимаю, что удержало его от атаки, – сказал Лукас.
– Пара вещей. В первую очередь то, что он не знал в точности, где вы находились и кем были. Для этого ему пришлось бы ходить по вашим головам и сканировать. При этом у него все равно бы была хорошая возможность вас уничтожить, но что случится потом? Не забывай ставить себя на его место. Предположим, он возьмет тебя в плен. Другой рефери все еще знает, где ты находишься. Даже приблизительные данные позволят ему быстро определить достаточно точно местоположение. Он может догадаться, что тебя захватили. Если Ирвин тебя прикончит, имплант начнет слать сигнал ПВБ. Если твой сигнал мигает, это означает вероятный ПВБ с повреждением импланта. Понимаешь, почему они не позаботились вас проинструктировать? Они знали, что Ирвин может вас вычислить, но им также было нужно следить за вами, потому что, если команда корректировки потерпит неудачу, что произойдет дальше?
– Они попытаются заслать новую команду, – сказал Лукас сухо.