Но время шло, а симпатия девушки к Стасу только крепла, превратившись во влюбленность. Колдун ждал, что это чувство перегорит, но оно трансформировалось в нечто большее. Сам Стас осознал свои чувства к Жене месяца полтора назад. Его жизнь не перевернулась в миг появления девушки, понимание пришло гораздо позже. И тогда все, что он мог сделать, это закрыться и выстроить вокруг себя стену, еще более толстую и высокую, чем она была раньше.
С тех пор как с его семьей случилась беда, Стас поклялся себе, что не заведет никаких серьезных отношений. В его жизни были связи на одну ночь, даровавшие легкость в теле, мимолетные свидания, позволявшие сбросить с плеч груз ответственности, притвориться кем-то другим и общаться с собеседницами так, будто никакого УСК и работы в нем никогда не было. Все это помогало, давно стало обычной частью существования Стаса. Те, кто не знали его историю, насмехались над ним. Те, кто были в курсе, сочувствовали. Колдуну же было плевать, главное, что он не подвергает других опасности.
Но то, что с ним происходило сейчас, никак не входило в его планы и делало его жизнь невыносимой. Стас научился контролировать свои чувства, но не умел избавляться от них. Он надеялся, что когда-нибудь просто перегорит, но сколько еще времени нужно будет для этого? Сколько еще ему придется украдкой смотреть на девушку за соседним столом и желать сказать ей что-нибудь приятное, хотеть коснуться ее, увидеть улыбку, предназначенную только ему? Желать и умирать каждый раз, когда невозможность всех этих действий сжигала его изнутри.
На минуту вернувшись в реальность из своих мыслей, Стас огляделся: оказывается, он прошел уже больше половины пути до дома. Ноги несли его сами по знакомой дороге, без участия разума. Оставив позади очередной пешеходный переход, колдун вновь углубился в себя.
Он был бы счастлив ответить взаимностью на чувства Жени, но не мог поставить ее жизнь под угрозу. И не собирался, поэтому всячески пытался дистанцироваться от нее. Знал, что наверняка причиняет ей своим деланным равнодушием боль, но иначе просто не мог. Сегодня он не сдержался, от души похвалив ее. Но Женя действительно вела себя блестяще, это отметил и Драгунов. Наверняка Алиса и Марк тоже не остались равнодушны. Стас чувствовал, что напарница нуждается в его одобрении, и, сознательно отказывая себе и ей в этом, каждый раз проклинал себя. Но если душа могла излечиться от ран, нанесенных неразделенной любовью, то искалеченное тело не восстановишь, а отнятую жизнь не вернешь. А без Стаса Женя точно будет жива и здорова.
Даже сегодня он мог бы ее проводить, учитывая, что из-за нечистых в городе может быть опасно, но не стал – с ним могло быть гораздо опаснее.
Колдун зашел в пустую квартиру, как обычно встретившую его уютной тишиной. Вопреки всем ожиданиям, атмосфера пустого дома редко наводила на него тоску. Наоборот, здесь, вдали ото всех и ото всего, он чувствовал себя спокойно, словно в крепости. Стас был далеко от дорогих ему людей, и не приходилось волноваться за их жизни.
Иногда его мучило острое желание наплевать на все и признаться Жене, предложить ей быть с ним. Тогда бы они могли приходить к нему домой вместе, проводить вечер за каким-нибудь фильмом или просто за разговорами, а потом засыпать в обнимку. Утром она выходила бы на кухню, где ее ждал бы завтрак и чашка вкусного кофе – Стасу нравилось готовить. Но все эти мечты разбивались о клятву, данную самому себе пять лет назад. Даже покинув УСК, колдун все равно не мог бы себе позволить серьезные отношения – врагам все равно, действующий он сотрудник или в отставке.
Стас взглянул на время: еще не было и восьми часов. Нужно пробежаться – спорт точно поможет отвлечься и пустить мысли в другое русло.
В этот вечер Женя не спешила домой. Из УСК она пошла в сторону парка Победы. Полноценное место для отдыха, но почему-то оно было не очень популярно у местных жителей и гостей города. А вот девушка любила иногда прогуляться там по дорожкам вдоль пруда. Через озеро был перекинут красивый мостик, и если бы воду покрывала растительность, то пейзаж очень напомнил бы любимую картину Жени «Пруд с лилиями» Клода Моне. В парке витали ароматы свежескошенной и уже чуть подсохшей травы, где-то вдалеке жужжал триммер[5].
Колдунья зашла на мостик и остановилась посередине, облокотившись на кованые перила. В зеленоватой воде Женя не видела своего отражения. Теплый ветер гнал по мутной глади рябь, взвился ввысь и бросил светлые пряди девушке в лицо. Она убрала их, чтобы не мешали обзору.
Глядя на воду, Женя подумала о том, что никак не может заставить себя сосредоточиться на возможной опасности нечистых. Нет, ее, разумеется, тревожило то, что демоны могли готовить атаки на город, но пока что девушке все это казалось слишком далеким и эфемерным. К тому же это лишь догадки и предположения. Может быть, Алиса ошибалась?
А вот что заставляло сердце молодой колдуньи замирать, так это слова Стаса. «Ты была неподражаема». Значит, он все видит и все понимает, но просто не говорит. Женя вспомнила разговор с Драгуновым. Если колдун прав, то Стас ведет себя как идиот. В груди девушки внезапно вспыхнула злость – какого нечистого?! Она ведь взрослый человек, сотрудница УСК с пусть и небольшим, но боевым опытом. Если он боится за Женю, то просто не уважает, ведь по сравнению с его бывшей женой она подготовлена в тысячу раз лучше! А еще он не признает ее навыков, хотя она уже не раз доказывала, на что способна.
Например, однажды они накрыли торговцев-нелегалов. Те наладили продажу опасных зачарованных артефактов, и несколько человек уже серьезно пострадали от них. Женя и Стас смогли найти место, где прятались бандиты, и участвовали в штурме. Стас, попытавшись обойти здание, попал под вражескую атаку. Магический удар пришелся по ноге чуть ниже колена, и колдун с криком рухнул в невысокую траву палисадника. Он попытался подняться, но еще одна атака в спину уложила его на живот. К Стасу подскочили два бандита, один взял колдуна в тиски, а второй собирался сломать ему шею мановением руки.
В тот же миг мощным колдовским ударом Женя отбросила в сторону первого бандита. Стас снова упал, но сориентировался моментально и атаковал второго преступника. Женя, лишив своего противника сознания, подбежала к оставшемуся бандиту и поспешила «выключить» и его. Затем опустилась рядом со Стасом.
– Возвращайся к машинам, – сказала она, дотронувшись до его плеча.
Колдун, опираясь на локоть, сел и ощупал ногу.
– Нет. Я цел. Пойдем дальше. Ребята уже внутри, им будет не до нас.
– Уверен?
– Да. С другой стороны еще двое пошли на штурм, справимся.
Женя несколько секунд смотрела на напарника, потом кивнула и помогла ему подняться. Стас слегка прихрамывал, это не укрылось от взгляда девушки, но она не стала ничего ему говорить, хоть и безумно волновалась. Но Лаврентьев сам был способен решать, что ему делать, и Женя не стала даже пытаться отнять у него эту возможность. Это его ответственность, и ему потом как минимум отчитываться перед Муромцевым за нарушение правил.
Штурм тогда завершился успешно, но Стас хромал еще несколько дней. А Женя не стала докладывать начальнику о том, что он пошел раненый в бой, хотя того требовал регламент. Стас потом поблагодарил ее за это несколько раз.
Сейчас Женя вдруг осознала – его поступок был продиктован лишь желанием защитить и уберечь ее. Отсиживаться в служебном фургоне, пока напарница сражается? Вот еще! Эта мысль словно подлила масла в огонь злости. Похоже, сколько бы она ни билась, сколько бы ни доказывала, что способна за себя постоять, Стас не позволит ей сделать лишнего.
Женя сделала глубокий вдох, укрощая эмоции. Нет, так больше нельзя. Она должна объясниться с ним, рассказать ему обо всем, что чувствует. И в том числе как ее злит его излишняя опека. Нужно только набраться смелости и поймать момент, чтобы поговорить. Оттолкнувшись от перил моста, Женя зашагала в сторону набережной Преголи, которая начиналась буквально на выходе из парка.
От воды тянуло свежестью и сыростью. По реке прошел экскурсионный катер, и волны, поднятые им, забились о каменные стены набережной. Женя свернула на территорию Музея Мирового океана и пошла мимо уличных экспонатов. Позади остался водный самолет Бе-12, и девушка поравнялась с пришвартованной у причала атомной подводной лодкой Б-413, к которой стояла большая очередь желающих спуститься внутрь. По черному сигарообразному корпусу судна бегали солнечные блики. Женя усмехнулась, думая о том, что когда-то люди пытались заставить технику работать с помощью магии, но это оказалось еще менее эффективно, чем громоздкие и прожорливые двигатели.
Колдовство могли использовать только живые существа, оно не работало самостоятельно и автономно. Разве что только в очень нечастых случаях, когда использовался редкий навык трансмутации, способности менять молекулярную структуру вещества. Трансмутацию применяли для создания опасных артефактов и запрещенного колдовства, ведь изменение природы вещества несло угрозу для существования самой реальности.
Но вот безопасное колдовство стали применять в других сферах, например войне, науке, спорте и искусстве. При помощи магии особые подразделения армий сражались и проводили операции, исследователи изучали влияние сверхъестественной силы на окружающий мир, а акробаты и циркачи благодаря левитации устраивали немыслимые представления в воздухе.
Женя шла дальше вдоль набережной. Из лавки с выпечкой донесся соблазнительный запах коричных трдельников[6]. У палатки тоже толпилась очередь. Летом в Калининграде вообще было много людей, в последние годы город стал очень популярным у туристов. Аромат выпечки унес ветер, принеся с собой менее приятный запах – дизельного топлива. Суда «Виктор Пацаев» и «Витязь» хоть и стояли в порту уже много лет, но их двигатели периодически запускали на холостых оборотах. Миновав корабли, Женя вышла к корпусу музея «Планета Океан». Это был гигантский стеклянный шар в виде глобуса, покрытого водой, над которой то там, то тут виднелись рваные белесые облака.