Нам известна одна полезная вещь об ампутационных пушках. Их применяют согласно формациям. Еретический календарь занимает фазовый бассейн, который, вопреки обыкновению, не является нейтральным по отношению к сервиторам. Если удастся тайком высадить сервиторов, мы сможем использовать вас, чтобы строить большие формации и застать еретиков врасплох. С помощью Доктрины я определила формации, которые предоставят защиту против ампутационных пушек. Скорее всего, еретики не предусмотрели такую возможность. И, разумеется, поскольку их пехота не прошла обработку Кел, они сами не имеют доступа к формациям.
Огоньки на терминале показали, что сервиторы совещаются друг с другом. Наконец один из них сказал ей через интерфейс перевода:
– Это не приказ.
У Черис сжалось сердце.
– Верно, – сказала она. – Вы Кел, но ваша служба традиционно определялась некоторыми параметрами. Было бы неправильно с моей стороны требовать от вас выполнения человеческого долга, когда вы не получаете сопутствующих человеческих привилегий. Единственное, что я могу сделать, – это попросить.
– Передайте предварительные логистические расчеты.
Черис так и сделала, гадая, какая критика последует с их стороны.
– Спокойно, – сказал Джедао. – Они еще не сказали «нет».
На этот раз сервиторы совещались дольше. Дело было не в расчетах; их должны были провести быстро. Видимо, они спорили. Черис заметила, как коммандер Хазан переминается с ноги на ногу.
– Цифры просты, – сказала змееформа с «Пауков и шрамов». – Мы не тактики. Но шансы на возвращение минимальны.
– Это также верно, – сказала Черис. – Положение в Крепости будет непростым.
– Какой транспорт вы предлагаете?
– Мы дважды в день посылаем туда пропагандистские канистры. Некоторые из них можно изменить, чтобы приспособить к вам. Сперва еретики использовали канистры в качестве мишеней, но мы стали добавлять туда легкие наркотики и другие лакомые кусочки, так что теперь есть все основания считать, что они попадают по назначению. Конечно, определенный риск есть. Но я думаю, еретики убеждены, что это «упражнение», навязанное нам Доктриной. Вряд ли они считают канистры реальной угрозой.
Черис всё больше убеждалась в том, что истинным адресатом пропагандистских материалов с тошнотворными подробностями того, как шесть фракций расправились с Лиож, были вовсе не еретики, а она сама. Пусть это и казалось эгоцентричным. Придется позже поговорить с Джедао.
– Абсурдно, – сказала змееформа после паузы. – Но может сработать.
У Черис перехватило дыхание.
На этот раз заговорил сервитор Бок с «Искреннего приветствия»:
– Мы Кел. Мы будем служить как Кел. Мы будем сражаться как Кел, хотя нас не создали для такой битвы. Это миссия Кел. Если наши действия поспособствуют миссии Кел, мы будем служить.
– Спасибо, – сказала Черис. – Я пришлю дальнейшие инструкции. Ценю вашу службу.
– Планируйте мудро, генерал Кел, – сказал сервитор Бок. И на этом разговор закончился.
– Будь я проклят… – сказал Хазан.
– Я передала вам свои предварительные планы, – сказала Черис. – Мне нужно поговорить с Доктриной.
– Конечно, сэр, – сказал Хазан, чье лицо по-прежнему выражало потрясение.
– Много людей умрут из-за того, что я сейчас сделала, – сказала Черис беззвучно.
Она думала, Джедао начнет объяснять, почему так нужно. Но он сказал:
– Боюсь, от этого всегда больно.
– Дайте мне капитан-магистрата Гару, – сказала Черис, не давая себе слишком задуматься над услышанным.
Гара, которая была не на вахте, ответила не сразу.
– Сэр? – спросила она.
Черис кратко изложила всё, что у них было по еретическому календарю.
– Через четыре дня, поглядите-ка, – сказала она. – Их узел в надстройке поминальных церемоний разрушился, отчасти из-за ущерба, который мы причинили геометрии Крепости. Если мы устраним вот этот ритуальный день и заменим на какой-нибудь праздник в честь победы…
Гара сморщила лоб.
– Понимаю, сэр. Но время поджимает. Может быть… – Она покопалась в параметрах и передала результаты Черис. – Нет, следующая возможность представится через семь месяцев, если не будет нового ущерба геометрии высокого уровня. Надо воспользоваться этим шансом, пока он есть. – Пауза. – Я не должна спрашивать, сэр, но какие вести о Хафн?
– Ничего от Командования Кел, – горько сказала Черис. Она отправила еще пару запросов, на том основании, что ей хотелось бы знать, насколько близок рой вторжения. Больше никаких вестей не было и от бригадного генерала Мариш. – Во всяком случае, если мы силой изменим календарь еретиков в нужный момент, это предоставит нам необходимый шанс.
Коммандер Хазан кашлянул.
– Чтобы устроить еретикам праздник победы, сэр, – сказал он, – мы должны предоставить им эту победу. Большую.
Черис устремила на него спокойный взгляд.
– Это правильно. Или видимость большой победы и достаточно времени для лазутчиков, чтобы подготовить почву для «спонтанного» праздника согласно нашему графику. – Она снова повернулась к Гаре. – Вы можете поработать с Оружием на этом моте и на «Искреннем приветствии» для подготовки отделителей и их экипажей?
– Да, сэр, – сказала Гара.
Теперь всё, что ей нужно было сделать, – это найти способ проиграть битву с наименьшими потерями, но очень убедительно.
Глава семнадцатая
Сервитор 13610 из Третьей сверхгруппы не боялся замкнутых пространств. Будучи змееформой, он часто по долгу службы пробирался в наименее доступные проходы «Неписаного закона». Иногда он задавался вопросом, что чувствуют норные животные, – не то чтобы его охватывали атавистические позывы из эволюционного прошлого, коим он не был наделен, но на пепломоте было маловато почвы и многовато неподатливого металла.
13610-й загрузили в пропагандистскую канистру, которую отказались удостоить номера. Внутри были мягкие сетчатые карманы с распиханными легкими наркотиками. 13610-й изучил одну капсулу: эйфорический вариант болеутоляющего, которым время от времени пользовались Кел. Неинтересная молекулярная структура, но дело не в этом. Он подумал о возможности обсудить химию с еретиком, но средний еретик, вероятно, был так же минимально информирован по этому вопросу, как и средний Кел. Большинство Кел не заботились о вещах, если те не заставляли другие вещи взрываться. Да уж, очень мило.
Кто-то звонко постучал по канистре.
– Э-э, четырнадцать минут до запуска, – сказал высокий нервный голос. – Вам, хм, комфортно?
13610-й не смог понять, какое отношение к происходящему имеет комфорт. Хотело ли это дитя Кел раздать успокаивающие логические головоломки и одеяла?
Один из других сервиторов, сжалившись над дитем, успокаивающе застрекотал.
– Я тоже должен поблагодарить вас за вашу службу, – сказало дитя Кел. – Раз уж генерал это сделала. Я думаю, вы все легко справитесь с формациями.
Удивительно. Кел учились хорошим манерам. Сервиторы Кел уже очень давно и с чувством спорили о том, сумеют ли люди когда-нибудь постичь этот навык.
Четырнадцать минут – немалое время. 13610-й пересмотрел приказы о перемещении, схемы формаций, которые предоставила генерал Черис, имена командиров подразделений Кел, которым предстояло участвовать в операции.
– Ну, поехали, – сказало дитя Кел. – Огонь сам творит свою удачу и всё такое. Убейте побольше еретиков.
Загрохотала лента транспортера, а потом канистра, набирая скорость, вылетела через спускной желоб. Внутри у 13610-го не было никакой визуальной трансляции, и ему велели свести сканирование к минимуму, чтобы еретики ничего не заметили. И всё же он знал и то, как быстро они движутся, и их приблизительную траекторию. Когда включился миниатюрный двигатель, он понял, что канистра достигла какой-то щели в самой Крепости.
Канистра с шипением выпустила пузырь металлопены, а потом заработал бурильщик, вгрызаясь в наружную оболочку. Это заняло некоторое время, так что 13610-й поразмыслил о любимых теоремах алгебраической топологии. К несчастью для еретиков, физическая броня не относилась к последним достижениям в области материаловедения, но обновлять ее было бы непомерно дорого, и никто не спешил платить за такое, пока все верили в превосходство инвариантного льда.
Наконец раздался глухой стук, и канистра куда-то упала. 13610-й внимательно прислушивался в течение часа, затем выпустил тончайшие усики сканирования один за другим, в радиальном узоре. Ничего.
13610-й освободился от ремней и вскрыл канистру изнутри. Ага. Она оказалась за чьим-то книжным шкафом. Как канистра попала сюда, было загадкой, но неважно. 13610-й рискнул осуществить еще одно сканирование, потянувшись дальше, дальше… и уловил сигнал в районе внешней оболочки. Стоп. Возможно, это враг. Но у 13610-го было достаточно информации, чтобы сориентироваться.
Время выскользнуть из канистры и пробраться к месту встречи. Поскольку он не знал, сколько перерывов предстоит – скучающие солдаты-еретики, дикорастущий грибок, случайные всплески радиации, – лучше пошевеливаться, пока есть шанс.
Это была очень красивая атака, если не думать о ее исходе. Капитан Кел Миенг, которую недавно направили в округ Барабанщиков, жалела, что в ее миномете не настоящие снаряды, а безобидные петарды. Им поручили взять и удержать Холл Стохастических Стремлений. У Миенг были опасения по поводу его безопасности. Однажды она застряла в банке, куда пришла вместе с товарищем Кел Беллереном навестить общего друга. Какой-то идиот поправил бесценную чернильную картину собственноручно, вместо того чтобы позволить банковскому сервитору сделать это, и запустил охранную сигнализацию по всему зданию.
Кстати, Беллерен, который теперь майор, командует ротой в транспортнике. Было бы неплохо как-нибудь пересечься с ним.
Один из подполковников спросил полковника Рагата, почему они тратят время в административном районе.
– Барабанщики ценят это место, – ответил тот со странным выражением лица. – Культурное наследие. Понимаю, мы все здесь Кел, но попытайтесь притвориться, что вам не пришлось искать смысл этого термина в сети. К примеру, одно из этих зданий – музей. В нем содержится пистолет, который Андан Чжэ Наво использовала в своей последней битве. В Холле Стохастических Стремлений хранится архив с документами по Андан и Лиож – да, Лиож, – которым больше пятисот лет.