Я сбросил вызов и тут же набрал следующий номер — Ниу.
— Алло? — раздался её настороженный голосок после первого же гудка.
Ниу я даже не пытался предупреждать, чтобы не называла моего имени. Бессмысленно. Всё равно сначала три раза его назовёт, и только потом задумается, не сболтнула ли чего лишнего.
— Ниу, это я, времени мало, слушай внимательно…
— Ой, Лей! — тут же завопила она. — Это ты? А я так испугалась, когда увидела незнакомый номер. Я как раз смотрела фильм, в котором…
— Ниу! — простонал я. — Про фильмы — потом. Слушай меня. Собери вещи. Самое необходимое положи в рюкзак, с которым я забирал тебя из Цюаня. Смена белья, зубная щётка, документы — это всё должно быть под рукой. Остальное на твоё усмотрение, но старайся особо не усердствовать. К утру — не знаю точно, во сколько — приедет старый знакомый. Он тебя заберёт. Слушайся его, делай всё, что он скажет. Ясно?
Молчание. Я терпеливо ждал. Джиан докуривал сигарету, глядя в звёздное небо.
— Лей, что-то случилось, да? — тихо спросила Ниу.
— Не забивай голову. Если хочешь меня ещё увидеть — делай, как я сказал. Когда на твой счёт поступят деньги — перезвони на мой номер. На мой, а не на этот, с которого сейчас звоню, поняла?
Она поняла. Я быстро попрощался и оборвал связь. Выдохнул. Ну, как будто бы всё…
— Можно один неделикатный вопрос? — сказал Джиан, продолжая разглядывать небо. — Откуда у тебя дома чемоданы?
— Жизнь такая, Джиан, — вздохнул я. — Жизнь такая, что чемодан дома — предмет первой необходимости. Ладно, всё, я полетел. Ты тоже выдвигайся.
— Запросто. — Джиан затянулся в последний раз и щелчком запулил окурок в сторону. Дальнейшей его судьбой не озаботился, сразу посмотрел на меня. — Прям полетел-полетел?
— Угу. Ты ведь хотел увидеть какую-нибудь технику? — усмехнулся я.
Не дожидаясь ответа, оттолкнулся ногами от земли и ощутил, как за спиной расправляются невидимые крылья. Обратную дорогу, к спрятанному на задах посёлка подъёмнику я себе примерно представлял и решил максимально её сократить.
— Охренеть, — прокомментировал Джиан. — Вот что травяной чай с людьми делает. Пойду ещё кружку опрокину.
А я полетел обратно. Теперь постоянно, словно бы вторым, внутренним зрением видел эту свою чакру. Поначалу она светилась ярко, потом начала тускнеть. Синхронно с этим накатила усталость. Ещё не откат, нет. Откат, насколько я понял, это когда чакра вообще погасла и перешла в режим восстановления. Поэтому со временем откаты случались всё реже — я таки набирался опыта и успевал остановиться раньше, чем достигал предела. Ну, если обстоятельства не вынуждали продолжать действовать даже после его достижения.
Как только чакра подозрительно замерцала, я убрал крылья и приземлился на ноги. Побежал. Вроде уже близко… Ровняем дыхание. Техники мне сегодня ещё понадобятся, в этом почему-то не сомневался.
Судя по тому, что платформа стояла там же, где я её оставил, в заданное время уложился. Я уселся на дно клетки. На всякий случай дважды качнул трос — хотя понимал, что это бессмысленно, на таком расстоянии колебания вряд ли дойдут по адресу. Тем не менее, примерно через минуту платформа пришла в движение. Колебания всё же докатились, или просто совпало?.. Вверх платформа двигалась на порядок медленнее, чем вниз. И всё же подъём занял в разы меньше времени, чем я потратил бы, поднимаясь пешком.
Вскоре на фоне предрассветного неба нарисовались монастырские стены. Они приближались — до тех пор, пока монастырь полностью не закрыл небо собой. Платформа въехала в пещеру и остановилась. Я выбрался из неё.
Крылья Ветра подняли меня из пещеры на стену. Ксина поблизости не наблюдалось. Я, впрочем, и не рассчитывал его увидеть — монах сделал, что обещал, и ушёл. Лебёдка, должно быть, отключалась автоматически.
Я спрыгнул со стены, осторожно раздвинул кустарник. Оглядел двор — пусто. На всякий случай отошёл подальше от подъёмника и выбрался из кустов в дальнем углу двора, там, где стена поворачивала.
Фигуру, отделившуюся от противоположной стены, заметил слишком поздно.
— Особенный мальчик, — произнёс знакомый голос, и его обладатель вышел на лунный свет из темноты. — Вот так встреча.
Глава 33. Торги
Юшенг, сумасшедший крашеный блондин из клана Хуа, с улыбкой смотрел на меня и только что губы не облизывал. Я остановился, окинул его ответным взглядом.
— Виделись уже. Дай пройти.
Но Юшенг не торопился уступать мне дорогу.
— Прекрасная ночь для прогулок, не правда ли? — промурлыкал он.
— Если это подкат, то я не заинтересован.
— Судьба, — вздохнул Юшенг. — Жестокая судьба. Юшенг обречён на одиночество. Никто его не понимает, никто не любит…
— Побрей башку, уйди в монахи, — пожал я плечами. — Ты сказать что-то хотел, или у тебя обычное ночное размягчение мозгов?
Юшенг и вправду днём вёл себя несколько иначе. Сейчас он больше напоминал того психопата, с которым я встретился на заводе, принадлежавшем Чжоу. Впрочем, если сосредоточиться, то я могу уловить это ментальное подобие запаха, исходящее от него. С самого Цюаня я крутился в окружении наркоты, и обоняние притупилось. Но если сконцентрироваться… Да, Юшенг явно был под чем-то. Избранный-наркоман. Жёстко.
— Кианг, — мечтательно сказал Юшенг. — Сильный человек. Могучий. И вдруг ему для чего-то запонадобился мальчик. Способный мальчик. Для чего же? Может быть, это — особенный мальчик?
— Ясно, — усмехнулся я. — Всё-таки размягчение. Что ты задумал, Юшенг? Похитить меня и торговаться с Киангом? Ну так вот, за меня наверняка только что торговался клан Чжоу. Вряд ли ты сможешь выпросить что-то большее. Кианг натянул вас всех и вертит вами, как ему угодно.
— Особенный мальчик, — улыбнулся Юшенг, не желая реагировать на грубости. — Умный. Умнее многих взрослых. А ещё сильный. Все думают, что он сбежал, испугавшись Кианга, а я так не думал, даже не сомневался. Я вышел во двор, чтобы подождать — и дождался.
— Мне начинает надоедать этот разговор, — поморщился я.
То, что меня хватились — конечно, неприятно. Однако я же здесь, так? И пока ещё не под арестом. Значит, разберёмся.
— Клан Чжоу никогда не держался за своих людей, — грустно сказал Юшенг. — Легко расставался с ними. Жестокие люди, не ценящие по-настоящему особенных мальчиков. Хуа — не такие. Хуа — древний и достойный клан, не забывший, что род силён настолько, насколько сильны люди, его составляющие.
— Звучит, как начало интересного предложения, — хмыкнул я.
— О, да, очень интересного! — закивал Юшенг и воровато оглянулся. — Я говорил с Киу. Я поделился с ним своими мыслями, и он сказал, что у него в голове точно такие же.
— Хреново же ему, — посочувствовал я.
— Очень тихо, под покровом ночи, я, Юшенг, предлагаю тебе, особенный мальчик, сделаться членом клана Хуа. Предложение действует бессрочно.
— И посмертно? — уточнил я.
Юшенг ещё шире растянул губы в улыбке.
— Особенный мальчик собрался умирать? Я не верю. Я верю, что мальчик очень особенный, и что мы ещё встретимся. И когда мы встретимся, у мальчика в кармане будет лежать важный секрет…
— А-а-а, — протянул я. — Вот оно что.
— Чем выше поднимется клан Хуа, обладая этим секретом, тем выше поднимешься и ты, особенный мальчик. Лей Ченг из клана Хуа…
Блондин протянул мне руку. Я задумчиво на неё глядел. Пожать ничего не мешает, вот только зачем? Если я и раздобуду секрет производства таблеток, то, пожалуй, сожгу его на свечке. Уж точно не буду поддерживать ни один из этих отмороженных кланов.
Но с другой стороны, если я действительно выберусь из этой передряги, причём, с тем результатом, на который рассчитываю, то на меня действительно будут охотиться все. И если Хуа будут верить, что у меня есть, что им предложить, их можно хотя бы попытаться использовать в своих интересах.
— Принято, — сказал я, пожав тонкую руку Юшенга. — Только это будет стоить денег.
— Деньги? — скривился блондин. — Я предлагаю тебе много большее…
— Много большее легко отнять. Деньги — сложнее.
— Как скажешь. Приятно говорить с человеком, который знает, чего хочет.
Юшенг посторонился и позволил мне открыть дверь. Пройдя насквозь зал переговоров и выйдя туда, где находились жилые помещения, я совершенно не удивился, обнаружив рядом со входом в коридор, ведущим к нашим кельям, Юна.
— Вот как ты выполняешь рекомендации своего телохранителя, — укорил я, прежде чем Юн успел раскрыть рот. — Бродишь тут ночью, среди всяких отморозков…
— Это главы кланов и доверенные лица, — огрызнулся Юн.
— Угу, я только что на входе столкнулся с одним таким доверенным. Не удивлюсь, если узнаю, что эта тварь тайком жрёт младенцев. Не удивлюсь, даже если и не тайком, — закончил я в задумчивости.
Юшенг и вправду производил впечатление полного психа. Без рисовки, без выпендрёжа. Наглухо сдвинутый гражданин, к тому же — избранный таким же придурковатым духом. Плюс — неизвестные препараты, явно меняющие и без того поехавшее сознание.
— Куда ты ходил, Лей? — Юн быстро перешёл к делу.
— Прогуляться. А что, ты успел занервничать?
— Не ври мне! — Юн сдвинул брови. — Что это тебя вдруг понесло прогуливаться?
Я усмехнулся. Помолчал.
— Знаешь, — сказал я, — как живётся особо опасным преступникам? Ну, тем, которые действительно полные отморозки и зарабатывают себе пожизненные срока? Вряд ли, ты не знаешь даже, каково живётся в ваших клановых школах, а это — семечки по сравнению с тюрьмой строгого режима. Так вот, у этих людей нет перед глазами морковки. Они не смогут победить в турнире и стать свободными. Такое вроде бы простенькое, но мерзкое слово: по-жиз-нен-но-е. Оно означает, что волю ты не увидишь никогда. И некоторые из этих ребят делают одну очень интересную штуку. Они убивают кого-нибудь. Сокамерника, или просто незнакомого и никому особо не нужного зэка — без разницы. Казалось бы, чем ещё можно наказать человека, который отбывает пожизненный срок в тюрьме строгого режима? Да ничем. Но бюрократическая машина работает для всех одинаково. И вот провинившегося везут на суд. Закованного в цепи, под конвоем, в спецмашине, из крохотного зарешеченного окошка которой он смотрит наружу и видит людей, видит жизнь, солнце, небо. Сколько длится эта поездка? Час? Меньше? А потом — путь обратно. Вот ради этих двух часов некоторые люди готовы убить. А ты спрашиваешь меня, почему я решил потратить свою последнюю ночь на прогулку в горах под звёздным небом.