В ход пошло всё: приклады автоматов, пистолеты, ножи, лопаты и топоры. То тут, то там слышались крики людей. Сложно было понять, что означали эти крики — несдержанную боль, или победу над очередной уродливой тварью.
Что происходило дальше — я уже не видел. Просто не успевал. Я не видел ни Виктора, ни даже Пашу — появляющиеся тут и там крысы не оставляли для этого даже доли секунды лишнего времени. Я просто махал штык-ножом, иногда стрелял одиночными, изредка пуская в ход тяжёлые ботинки. Несколько раз меня кусали, но я лишь чудом успевал подставлять защитные пластиковые щитки. Пару раз я падал на землю. Кто-то приходил на помощь, рассекая штыковой лопатой воздух и тела обожжённых крыс.
Прошло ещё несколько минут. Разряженный автомат давно уже валялся где-то между окровавленных тел — его даже перезарядить было некогда. Да и снаряжённых магазинов у меня не осталось.
Стрельба раздавалась все реже. Крики становились тише. Огонь начал гаснуть.
Сколько осталось крыс? Пятьдесят?
Тридцать? Десять?
Я, схватившись с очередным мутантом, на мгновение подумал — ну вот и всё. Не удержали.
Наверное, это конец.
Но вдруг, откуда-то со стороны входа в бункер ударили автоматные очереди. Остервеневшие крысы, бросив трепать раненых, устремились туда. Их число постепенно сокращалось.
Я, кое-как поднявшись на колени, увидел вооружённых людей. Кто они? Из-за вспышек огня, в полутьме, я не мог разглядеть тех, кто так неожиданно пришел к нам на помощь. Неужели наёмники Антонова вернулись?
Сил не осталось. Усталость взяла своё.
Сзади, на меня накинулась крупная особь. Ухватив острыми клыками за предплечье, тварь попыталась завалить меня обратно на землю. Если бы ей это удалось, перегрызть мне горло не составило бы труда. Я это прекрасно понимал, несмотря на то, что разум уже помутнел — от увиденного и многочисленных полученных ран, пусть и несерьёзных.
Мутант попробовал с другой стороны, но я, едва не теряя сознание, чудом извернувшись, сделал неловкий кувырок. Тварь слетела с меня, разорвав гнилыми зубами ткань комбинезона и оцарапав кожу.
Я, слабея, выхватил уже неоднократно окровавленный нож. Не удержал, выронил.
Крыса отпрыгнула на метр влево и оскалилась.
Боже, какая же она уродливая. Ее морда вовсе не была похожа морду обычной крысы. Эта тварь словно была вырвана из чьего-то жуткого ночного кошмара. И ведь, что интересно, все они были похожи друг на друга. Значит, это была контролируемая, кем-то придуманная заранее генетическая мутация. Кому могло прийти в голову сотворить вот это?
Тварь, вовсе не желала, чтобы ее осматривали. Ей хотелось свежей человечинки. И человечинка была совсем рядом — далеко ходить не надо.
Бросившись вперед, она тут же отпрянула вправо, затем круто поменяла направление и ухватила меня за локоть, но уже с левой стороны. Кое-как подобрав нож, я попытался поймать мутанта глазами. Не увидел.
Но зато вскрикнул от боли — тварь ухватила меня острыми зубами прямо за предплечье — ещё немного и она отгрызет мне конечность. Я, извернувшись, другой рукой всадил ей нож по самую рукоятку. Попал прямо в шею.
Мутант разжал челюсти, хрюкнул, и брызжа бурой кровью, шатаясь отвалил в сторону. Не пройдя и двух метров, он взорвался кровавыми брызгами — его кто-то нашпиговал свинцом.
Я, бессильно опустился на землю. Из многочисленных ран сочилась кровь. Мне так хотелось закрыть глаза, просто полежать прямо тут, в туннеле. И меня совершенно не волновало, что вокруг ещё остались те, кто с удовольствием оторвёт от меня кусок плоти. Я, выдохнув из лёгких весь наполненный дымом воздух, а затем всё-таки закрыл глаза.
Мир загустел. Наступила безмятежность, полное спокойствие.
Какие ещё крысы? В метро? Да к чёрту, никто не трогает и ладно. Мне сейчас так хорошо.
Всё, я остаюсь.
— Максим! — ко мне в лицо заглянул профессор Трубицын. — Где вы?
— А? — не понял я, зажмурившись.
— Поторопитесь! Я же сказал вам. Времени мало!
— Для чего? — спросил я, не узнавая собственного хриплого голоса.
— Сыворотка оказывает необратимые последствия. Если вы не успеете…
Он ещё что-то говорил, но я почему-то его не слышал — у меня в голове вертелся другой вопрос, совсем не по теме.
— Как вы это делаете? Как вы со мной говорите? Во сне?
— Это не сон. Это ментальная связь.
— Но как?
— Источник! — произнёс он, как-то зловеще. И неожиданно расхохотался, да так, что аж забулькало где-то в горле.
Вспышка!
Профессор пропал. А вместо него я увидел… Я не знаю, что это было. Коридор? Да, точно, коридор. Его стены, пол и потолок были покрыты бледным желтоватым образованием, похожим на вены и артерии. Они пульсировали, переплетались друг с другом. Самые толстые артерии были чёрные. По ним неторопливо текла какая-то жидкость. А дальше, по коридору, были разбросаны тела людей. Довольно много — человек десять, а может и больше. Но это мерзкое образование, даже скорее субстанция, оплела их словно плющ деревенскую изгородь. Эти артерии проникали в глаза, уши, рот и нос. Выходили из горла, ребёр, оплетали позвоночник. Прямо через плоть. Боже, какая мерзость. Эта гадость оплетала всё, куда падал взгляд. И она была живая — то и дело пульсировала, даже едва заметно шевелилась. Да и тела, каким-то страшным образом были ещё живые, хотя участки разложившейся плоти были хорошо заметны. Из их ртов доносились едва слышимые стоны. Прислушавшись, я понял, что они молили о смерти… В воздухе витал чудовищный запах разложения.
Меня чуть не вывернуло. Что это такое? Какой-то новый организм? Биологическая субстанция — паразит? Инфекция или вирус?
Вспышка!
Появился паук с механическими конечностями. Он, своими полумеханическими жвалами пожирал тело человека. Отрывал куски мяса и заталкивал себе прямо в глотку. Его металлические ноги методично постукивали по пыльному бетонному полу. Я чувствовал сладковатый запах подгнивающего мяса. Кожа паука отливала голубоватым серебром, лоснилась, будто бы от жира. Мутант меня не видел — да и как он мог меня видеть? Это же все нереально. Место действия — моя голова. Или нет?
Паук оторвался от своего занятия и повернулся ко мне боком. Я увидел его тело — каплеобразное, мешковатое, из него торчали металлические детали. Как это возможно? Из мест соединения металла и плоти сочилась густая чёрная жидкость, стекая по блестящему брюху. Спина покрыта чёрными полосами, почти как у енота. И хвост. Был ещё и хвост. Вот только он был подозрительно похож на хвостовую конечность скорпиона, только раз в двадцать больше. И на самом конце был виден огромный, почти прямой и невероятно острый коготь.
Чья же больная фантазия породила такое чудовище? И кто вообще решился воссоздать его в реальности? А может, это моя больная фантазия?
Нет! Никакая это не фантазия!
Очнулся я уже в чистом, хорошо освещённом помещении. Бетонный потолок, стены. Люминесцентная лампа в жёлтом плафоне, сверху, почти под потолком какая-то древняя аудио колонка. На стене провода, уложенные в кабель канал. Что-то тихо шипело.
Здесь не было ни пауков, ни странных коридоров, оплетённых, словно корнями какой-то биологической субстанцией.
— Эй! — негромко позвал я, ощутив, что у меня основательно пересохло в горле.
Краем глаза я увидел чей-то силуэт.
А уже через секунду надо мной склонилась Катя. Живая и невредимая.
— Макс! Ты как?
— Катя? Ох, чёрт! Жив и хорошо. Но самочувствие дрянь. Ты-то как?
— Почти замечательно. Меня поставили на ноги ещё вчера.
— Как жители бункера? Гон мутантов отбили?
— Да, почти. Правда большая часть защитников погибла, — она нахмурилась. — То есть, почти все.
Я тяжело опустил голову на серую подушку.
— Павел как?
В её глазах блеснули слёзы, но она удержала себя в руках.
— Макс, он погиб!
— Что? — я сделал попытку вскочить, но Катя уложила меня обратно.
— Его растерзали крысы, буквально разорвали на части! — девушка снова едва не пустила слезу. — Его тело было завалено трупами мутантов. Он получил с десяток ран, половина из которых была не совместима с жизнью. Напоследок, он хотел взорвать гранату, но ему не хватило сил.
— О, чёрт! Павел! Как же так…
— Он сражался как герой. И погиб достойно. А всё потому, что здесь, в жилом бункере есть его младший брат.
— Брат?
— Да! Я его видела. Ему чуть больше десяти.
— А где Доронин? Он жив?
— Жив! Но ходить, как раньше, не сможет уже никогда! Потерял ногу.
— Твою мать! — выругался я. — А сколько прошло времени с атаки мутантов?
— Двое суток, — ответила она, а затем добавила. — И восемь часов.
— Антонов вернулся?
— Нет, он всё ещё бродит с наёмниками где-то в туннелях. Но вернулся Костолом.
— Зачем?
— Не знаю. Взял ещё четырёх бойцов. Последних. И снова ушёл в туннели.
— А бункер? Кто его охраняет?
— Сейчас гражданские и оставшиеся разведчики. Доронин приказал вооружить всех, кто может держать оружие. Гражданские, вместе с оставшимися разведчиками, вернувшимися из обходных туннелей, завершили дело и перебили всех крыс.
— Так вот кого я видел у входа… — пробормотал я.
— Да! Теперь нужно чтобы ты скорее поправился и, не мешкая, рвать отсюда когти.
Я шумно вздохнул.
— Нет! Нельзя!
— Что? — удивилась она. — Но почему?
— Мне нужно в «Гамму». Есть реальная угроза. Мои кошмары помнишь? Чешуя, глаз!
— Ну! — она уставилась на меня такими глазами, будто подозревала что у меня съехала крыша.
— Это реальность. Дальше будет хуже. Я не понимаю, что со мной происходит. Но я точно знаю одно… Ответы внизу, в лабораториях. Мне! Нужно! Нужно спуститься вниз!
Девушка тяжело вздохнула.
— Тогда я иду с тобой!
Глава 10В тихом омуте
Выжили не все.
Но со своей задачей мы справились.