Про одежду скажу так, всё из будущего. Правда, сейчас они купались полностью голышом, хотя у них и были купальники. Вон, одежду, бельё и обувь по всему пляжу разбросали, надо будет чуть позже пройти и собрать. Два спущенных надувных плотика и круг с головой утки лежали у палатки, надо будет надуть; ещё один плотик и три круга лежали у прибоя, но пока детишки ими не пользовались, а бегали брызгаясь. Чуть в стороне сидел на влажном песке Дениска и строил с помощью пластиковой красной лопатки и такого же красного ведёрка песочный замок. Шестой за эти недели. Учится понемногу.
«Лебедь» они тоже освоили, гостиную таки пришлось переделать в зал для игр, и там они проводили большую часть времени. Играли, кушали и купались в джакузи. Даже научились пользоваться пультом, меняя режимы пузырьков или вообще отключая их. Освоили они корабль, ещё как, особенно холодильники рядом с барами. Один имел стеклянную дверцу, и было видно, что находится внутри; другой обычный. Так что дети, если хотели йогурт или попить, спокойно пользовались ими. Если забывали закрыть дверцу, поначалу такое было, холодильники звуковым сигналом начали сообщать об этом. Как я уже говорил, освоились.
Что касается нашего путешествия, скажу так: мы не заходили ни в какие порты, а просто путешествовали, посещая небольшие райские острова вроде этого. Этот у нас был третий и самый лучший, даже я это признал. Лазурные воды моря, белоснежный песок и жаркое солнце, что ещё надо? Только на нём была большая защищённая бухта, где свободно поместилась яхта и где мы задержались не на пару дней, а на несколько недель, всем тут нравилось. Сам остров был небольшой, пологий и не имеющий возвышенностей. Размером он был четыре на три километра, практически вытянутое яйцо, мы облетели его на вертолёте, и практически полностью заросший пальмами.
На берегу залива я поставил большую палатку. Чуть в стороне тарахтел генератор, внутри работал холодильник и небольшой кондиционер. Койки я не ставил, поэтому спали мы в спальниках, так сказать с выездом на природу. Хорошо отдыхали, я должен был это признать. Конечно, дети вспоминали мам и грустили, но всё новое и необычное сделало то, что нужно, отвлекая их от воспоминаний. Немного, но это помогало, да и я был всегда рядом.
Гамак мой висел между двух пальм, очень удобно и в тени, и всё видно, поэтому, поглядывая на детей, те уже резвились на мелководье, брызгаясь, и пользовались надувными средствами, я продолжил чтение. Визг и крики с пляжа доносились постоянно, но я уже привык, и голова как в первое время не болела.
– Папа, смотри! – услышал я крик Кирилла и, оторвавшись от очень увлекательной книги в жанре ЕVЕ, посмотрел, куда указывал сын. Остальные дети тоже замерли, кто по колено в воде, а кто и по пояс, наблюдая, как из-за дальнего мыса выплывает корабль.
Определить, чьё это судно, не получалось, флага не было, а понять по постройке я не мог. Не такой был и специалист по местным судам. Судно было трёхмачтовое и имело котёл, трубу. Я легко рассмотрел, когда достал бинокль, однако топка была холодная, иначе мы бы давно засекли это судно. Сам парусник огибал мыс, там было опасное место с рифами, и явно двигался в сторону прохода, которым я провёл «Лебедь» в бухту.
– Это ещё кто такой? – с некоторым недовольством пробормотал я, изучая команду, что работала на мачтах и столпилась у правого борта, разглядывая нас, вернее «Лебедя». Мне тут нравилось, и гости явно вызывали неудобство своим появлением, намекая, что с отдыхом пора заканчивать.
За всё время пути нам лишь трижды попадались встречные или попутные суда, одного мы обогнали, пройдя в миле от его борта, два других прошли навстречу. Я даже не думал менять маршрут, чтобы испуганным зайцем обходить их стороной, поэтому команды и пассажиры этих судов смогли хорошо рассмотреть «Лебедя», на что мне было, откровенно говоря, начхать. Были ещё корабли, но они мелькнули на горизонте и пропали, а это уже четвёртое судно, что мы рассмотрели так близко.
– Да это военные. Форма единообразная, у офицеров синие сюртуки и вроде эполеты, – пробормотал я, продолжая с помощью бинокля изучать судно и команду. – Пушки на верхней палубе… Ха, допотопные, дульнозарядные… А почему флага нет? Пираты? Да и вообще, кто это, янки или наглы?
Ответ на мой вопрос прозвучал быстро. Хлопнул выстрел, вспух водяной гейзер у входа в бухту, и на одной из мачт взвился флаг.
– Британцы, – констатировал я. – Этим хмырям что тут надо?.. Ага, к нам свернули, ну что ж, сами напросились.
Осторожно покинув гамак, я с него уже не раз падал, убрал вещи в «запазуху» и заторопился к детям, велев им уйти в сторону. Мы пока ещё находились не в пределах дальности пушек английского корабля, но лучше детям держаться подальше, когда я буду стрелять.
Через пару секунд в пяти метрах от воды появилась старая советская гаубица Д-30А. Проверив прицел, орудие было поставлено на прямую наводку, я ещё и в дуло посмотрел, в нём хорошо просматривался парусник, только после этого стал заряжать осколочно-фугасный снаряд. Ещё раз проверив прицел, всё же военный корабль двигался, я посмотрел на детей, которые отбежали в сторону метров на триста. Анна держала за руку Дениса, и, показав знаками, чтобы они закрыли уши, я убедился, что они это сделали, открыл рот и дернул за верёвку.
Гаубица оглушающе громко ахнула, а я тут же поднял бинокль и стал высматривать последствия выстрела.
– Черт, промахнулся, – пробормотал я, заметив, как опадает водяной столб, поднявшийся до верхушек мачт британца. Снаряд взорвался в трёх десятках метров от судна, заставив его качаться. Несколько матросов были снесены с мачт, да и зевакам досталось.
У пушек засуетились расчёты, да и я не зевал, выкинул пустую гильзу и стал забивать свежую. Британцы успели выстрелить из двух носовых, пока я перезаряжался, два фонтана поднялись в бухте, ядра чуть-чуть не достали до «Лебедя», а я проверил прицел, снова показал детям, чтобы зажали уши, и дёрнул за спуск. В этот раз было прямое попадание в нос судна.
Вам рассказать, что стало с деревянным судном после попадания в него стодвадцатидвухмиллиметрового осколочно-фугасного снаряда? Могу описать. Не стало носа у британца, разлетелся он в мелких щепках, и в огромную дыру сразу же хлынула вода и судно начало крениться на левый борт.
Не обращая внимания на то, как суетилась команда, спуская шлюпки и просто прыгая в воду, я осмотрелся и вздохнул.
– Пора собираться, поищем другое райское место. Тут нам отдохнуть уже не дадут.
В принципе можно было добить британцев из пулемётов или из ЗСУ, расстояние позволяло, но делать это на глазах у детей не хотелось. Одно дело обстрелять корабль, малыши не понимали, что я делаю, и прыгали, наблюдая за тонущим кораблём, другое уничтожать людей. Может, их отправить в глубину острова? Да ну на фиг, потом будет прибивать прибоем раздувшиеся трупы, и попробуй объясни, откуда они взялись и почему столько акул пирует в бухте. Островов девственных много, ещё найдём, где устроиться.
Да и можно уже покинуть эту акваторию, всё-таки осень, уже два шторма было, которые мы с честью перенесли, просто сбежав от них на полном ходу. Судя по картам этих акваторий Тихого океана, штормы в это время тут постоянное дело. Это нам повезло, пока всё было нормально, дали отдохнуть и прийти в себя.
– Дети, собираемся, будем искать другой остров! – крикнул я детям и направился к палатке.
– Ура! – услышал я крик, и малыши со всех ног побежали ко мне. Как я уже говорил, они были совершенно голые и загорелые до черноты. У Алисы и Киры, они у меня брюнетками были, даже кончики волос выгорели от постоянного нахождения под жарким тропическим солнцем.
– Шляпы наденьте, – велел я им и, подняв с песка красную панамку, отряхнул её и надел на голову пробегающей мимо Алисы.
Пока детишки одевались, собирая разбросанную одежду, я убрал все вещи и оборудование, потом свернул и убрал палатку, генератор и остальное, включая гамак. Всё, на берегу были только мы, пустые гильзы от снарядов гаубицы и вытащенная лодка, остальное я убрал. Выдернув колышек, я помог подняться на борт лодки детям и стал сталкивать её на воду. Спустил моторы в воду, забрался следом, я был в одних плавках, такой же загорелый, как и дети, после чего мы полетели по мелким волнам к яхте.
Когда дети забирались на борт, а я поднимал лодку на талях, то посмотрел, как там британцы. От корабля остались одни торчащие из воды мачты, но это до первого шторма, и одна шлюпка. Плавали деревянные обломки, вокруг которых виднелись человеческие головы. Дети не ушли к себе, а забравшись на кормовые диваны, смотрели в сторону погибшего корабля, переговариваясь и делясь впечатлениями от увиденного.
Подняв лодку и закрепив её, чтобы она не качалась, я направился в рубку, пора сниматься с якоря. Может, кто-то и скажет, что я без мотива обстрелял британцев, но ответ тут прост. Они явно шли к нам, их заинтересовала яхта, и мне было лень с ними общаться. Британцы на своих кораблях как рэкетиры, легко могут отжать себе понравившуюся игрушку, тем более, если она сможет пригодиться их островному правительству. Спрашивать разрешения не будут, акулам тоже нужно чем-то питаться.
Запустив двигатели, я нажал на несколько кнопок и стал поднимать якорь. Как только яхту начало уводить в сторону, положил руль на правый борт и стал разворачиваться на малом ходу. Когда якорь поднялся, «Лебедь» уже был развёрнут носом к выходу, поэтому малым ходом, посматривая на экран сонара, тот высвечивал подводные рифы, я направил яхту в открытое море.
У меня по всей яхте были распиханы скрытые камеры, я это сделал, чтобы следить за детьми, пребывая в рубке, поэтому видел, что половина отправилась в игровой зал – смотреть мультики, остальные остались на месте и с интересом наблюдали, как мы выходим из залива и идем по проходу мимо рифов, осторожно обойдя затонувший корабль. Кира даже руками помахала британским морякам, что пытались привлечь моё внимание. Но когда мы вышли в открытое море, остальные дети присоединились к тем, что смотрели мультфильмы.