Сотрудники ФБР и Депюста вообще тщательно следят за своей внешностью, но эти люди выглядели особенно вылощенными в ожидании телесъемки. Старлинг догадалась, что чуть позже, днем, они должны будут присутствовать на церемонии встречи с бывшим президентом Бушем внизу, в зале. Не то ее вызвали бы в Департамент юстиции, а не в «здание Гувера».
Крендлер нахмурился, увидев Джека Крофорда рядом со Старлинг.
— Мистер Крофорд, я не думаю, что ваше присутствие во время этих слушаний обязательно.
— Я непосредственный начальник специального агента Старлинг. Мое место — здесь.
— Я так не думаю, — сказал Крендлер и повернулся к Нунану. — Официально ее начальник Клинт Пирселл, у Крофорда она вообще никто. Я полагаю, агент Старлинг должна быть допрошена без посторонних, — добавил он. — Мы можем попросить начальника отдела Крофорда находиться где-нибудь поблизости, чтобы мы могли его вызвать, если нам понадобится дополнительная информация.
Нунан кивнул:
— Мы, вне всякого сомнения, будем вам признательны, Джек, за любое участие, после того как выслушаем независимые показания… гм… специального агента Старлинг. Я хотел бы, чтобы вы побыли здесь, поблизости. Если вас не затруднит, посидите в читальном зале библиотеки, располагайтесь поудобнее, я вас позову.
Крофорд поднялся на ноги.
— Директор Нунан, могу я сказать?…
— Вы можете выйти отсюда, вот что вы можете сделать, — сказал Крендлер.
Нунан встал с кресла.
— Посдержанней, мистер Крендлер, пока что веду заседание я. Потерпите, пока я передам бразды правления вам. Джек, нас слишком многое связывает, не говоря уже о долгих годах совместной работы. Этот джентльмен — из Депюста, он совсем недавно назначен, ему этого не понять. Ты обязательно скажешь нам то, что хотел. А теперь оставь нас, и пусть Старлинг говорит сама за себя. — Он наклонился к Крендлеру и тихо сказал ему что-то на ухо, отчего тот покраснел.
Крофорд взглянул на Старлинг. Все, что он мог теперь сделать, это возмущаться и жаловаться лишь самому себе.
— Спасибо, что пришли, сэр, — сказала Старлинг.
Маршал проводил Крофорда из кабинета.
Услышав, как щелкнула, закрываясь, дверь за ее спиной, Старлинг выпрямилась, расправила плечи и храбро встретила взгляды четверых мужчин.
С этого момента расследование шло со скоростью, с какой в восемнадцатом веке совершались ампутации конечностей.
Нунан, представляя ФБР, был здесь высшим начальством, однако Генеральный инспектор мог отменить любое его решение, а Крендлер, по всей видимости, был послан сюда в качестве полномочного представителя Генерального.
Нунан взял со стола папку с делом:
— Будьте любезны, назовите свое имя и должность. Это — для протокола.
— Специальный агент Клэрис Старлинг. А что, будет протокол, директор Нунан? Я была бы очень этому рада.
Он не ответил; тогда она спросила:
— Вы не станете возражать, если я запишу слушания? — и достала из сумочки портативный магнитофон «Награ».
Заговорил Крендлер:
— Вообще-то такие предварительные заседания проводятся в кабинете Генерального инспектора, в Департаменте юстиции. Мы проводим слушания здесь потому, что это всем удобнее из-за сегодняшней церемонии, но правила Генинспектора действуют и здесь. Это дело касается секретной дипломатической информации. Никаких магнитофонов.
— Сообщите ей, в чем она обвиняется, мистер Крендлер, — сказал Нунан.
— Агент Старлинг, вы обвиняетесь в противозаконной передаче секретных сведений беглому преступнику, — произнес Крендлер, безупречно владея выражением собственного лица. — В частности, вы обвиняетесь в помещении данного объявления в двух итальянских газетах, с целью предупредить сбежавшего Ганнибала Лектера о том, что ему грозит опасность быть арестованным.
Федеральный маршал принес Старлинг страничку смазанной газетной печати из «Ла Национе». Она повернула страничку к окну, чтобы прочесть обведенный чернилами текст:
«А. А. Аарону. Сдайтесь властям в ближайшем полицейском участке, враги близко. Ханна».
— Что вы ответите?
— Это не я. Я впервые это вижу.
— Как тогда вы объясните тот факт, что в письме использовано кодовое имя, известное лишь доктору Лектеру и вашему Бюро? Кодовое имя, которое вам посоветовал использовать доктор Лектер?
— Я не знаю. А кто это обнаружил?
— Служба подбора документальных материалов в Лэнгли случайно заметила это объявление, когда они переводили материалы о докторе Лектере, опубликованные в «Ла Национе».
— Если код известен только Федеральному бюро, как же Служба подбора материалов в Лэнгли могла его обнаружить в этой газете? Ведь эта Служба — в подчинении ЦРУ. Давайте выясним у них, кто обратил их внимание на имя «Ханна».
— Я уверен, что переводчик был знаком с файлом доктора Лектера.
— В таких деталях? Сомневаюсь. Давайте спросим у него, кто ему посоветовал искать это имя. Откуда мне было знать, что доктор Лектер во Флоренции?
— Это же вы нашли компьютерный запрос Квестуры о доступе к файлу Лектера на сайте в Информационном центре ФБР в Квонтико, — сказал Крендлер. — Запрос пришел за несколько дней до убийства Пацци. Нам неизвестно, когда вы этот запрос обнаружили. Почему еще могла флорентийская Квестура запрашивать о Лектере?
— Какая у меня могла быть причина его предупреждать? Директор Нунан, почему это дело в компетенции ГИ? Я готова в любой момент пройти испытание на детекторе лжи. Пусть доставят сюда аппарат.
— Итальянцы внесли дипломатический протест в связи с попыткой предупредить известного преступника на территории их страны, — сказал Нунан, указывая на рыжеволосого человека, сидевшего рядом с ним. — Это — мистер Монтенегро, из Посольства Италии.
— Здравствуйте, сэр. А как итальянцы узнали об этом? — спросила Старлинг. — Не из Лэнгли же?
— Дипломатические жалобы метят в наш огород, — сказал Крендлер, прежде чем мистер Монтенегро успел раскрыть рот. — Мы намерены в этом разобраться к всеобщему удовлетворению, включая итальянские власти, Генерального инспектора и меня, и разобраться мы хотим по-быстрому, одна нога здесь, другая — там. Для всех будет лучше, если мы сопоставим все факты. Что за отношения у вас с Лектером, мисс Старлинг?
— Я опрашивала доктора Лектера несколько раз по приказу начальника отдела Крофорда. С момента побега доктора Лектера я получила от него за семь лет два письма. Оба они у вас, — ответила Старлинг.
— На самом деле мы имеем гораздо больше, — заявил Крендлер. — Вчера мы получили вот это. А что вы еще получали, нам неизвестно.
Он протянул руку за спину и достал картонную коробку, испещренную почтовыми штемпелями и сильно потрепанную в процессе пересылки.
Крендлер сделал вид, что наслаждается ароматом, исходившим из коробки. Он ткнул пальцем в почтовый ярлык, не потрудившись показать его Старлинг.
— Адресовано вам, послано на ваш домашний адрес в Арлингтоне, специальный агент Старлинг. Мистер Монтенегро, будьте любезны, скажите нам, что это за предметы?
Итальянский дипломат порылся в завернутом в папиросную бумагу содержимом коробки.
— Да, это есть лосьоны, sapone di mandorle — знаменитый миндальный мыло от Санта Мария Новелла во Флоренции, у них там есть такой аптека, и несколько духи. Такие вещи люди дарят, когда они влюблен.
— Это все проверено на токсины и раздражители, верно, Клинт? — спросил Нунан у прежнего начальника Старлинг.
Пирселл выглядел так, будто ему невыносимо стыдно.
— Да, — ответил он. — Там все в порядке.
— Дары любви, — произнес Крендлер с чувством некоторого удовлетворения. — Тут еще и любовная записочка имеется.
Он развернул листок пергамента, вложенный в посылку, и поднял его так, чтобы все могли видеть портрет Старлинг: ее голова с фотографии в таблоидной газетке на теле крылатой львицы. Он перевернул листок и прочел слова, написанные каллиграфическим почерком доктора Лектера:
«Вы когда-нибудь задумывались, Клэрис, почему эти филистеры не в состоянии вас понять? Да потому, что вы — ответ на загадку Самсона. Вы — мед в теле льва».
— «Il miele dentro la lionesse» — как красиво! — сказал Монтенегро, мысленно записав это для дальнейшего употребления.
— Как что? — спросил Крендлер.
Итальянец отмахнулся от вопроса, поняв, что Крендлер не способен ни расслышать музыку, звучащую в метафоре доктора Лектера, ни когда бы то ни было воспринять живущие в музыке чувственные образы.
— Генеральный инспектор полагает начать отсюда в связи с возможными международными осложнениями, — пояснил Крендлер. — По какой линии это пойдет — по линии административной ответственности или уголовной — будет зависеть от того, что мы обнаружим в процессе дальнейшего расследования. Если по уголовной, специальный агент Старлинг, дело передадут в Отдел профессионального соответствия Департамента юстиции, а Отдел, в свою очередь, передаст дело в суд. Вас известят заблаговременно, чтобы вы могли подготовиться. Директор Нунан…
Нунан набрал в легкие побольше воздуха и повыше занес топор:
— Клэрис Старлинг, я объявляю вам, что с данного момента вы находитесь в административном отпуске до тех пор, пока по вашему делу не будет вынесено соответствующее решение. Вы сдадите оружие и удостоверение сотрудника ФБР. Вам запрещается доступ к любым объектам и оборудованию ФБР, а также в здания Ведомства, кроме тех, куда допускается обычная публика. Вас проводят к выходу. Будьте добры немедленно сдать оружие и удостоверение специальному агенту Пирселлу. Выполняйте.
Подходя к столу, Старлинг на миг увидела этих мужчин так, будто они — всего лишь кегли, мишени на стрелковых соревнованиях. Она могла бы застрелить всех четверых прежде, чем они успеют схватиться за пистолеты. Но мгновенное наваждение миновало. Она достала свой пистолет сорок пятого калибра и, пристально глядя на Крендлера, выщелкнула в ладонь обойму, а затем и патрон из ствола. Обойму она положила на стол, а патрон Крендлер поймал в воздухе и сжал в кулаке так, что побелели костяшки.