Я все еще слишком неустойчива, чтобы сделать что-то большее, чем прислониться к ящику с инструментами. Но когда я чувствую, как его освобождение капает из меня, я сдвигаю ноги вместе.
Это была… вероятно, плохая идея. Но поскольку я уже позаботилась о долгосрочном контроле рождаемости в виде импланта в руке, это плохая идея только по всем медицинским причинам, кроме как для рождения ребенка.
Руки тянут за разорванное нижнее белье, обвязанное вокруг моих запястий, и через мгновение ткань соскальзывает.
Освободившись, я вытягиваю руки перед собой, напрягая все силы, чтобы иметь возможность стоять прямо и переводить дыхание.
Он проводит одной рукой по моему бедру, словно помогая мне удержаться на месте, а затем другой рукой, все еще сжимая испорченные трусики, он пугает меня, когда просовывает руку между моих ног и одним движением проводит по моей киске, вытирая часть грязи.
Я издаю звук удивления, но Ганс просто шепчет: «Ш-ш-ш».
Неловкость пытается закрасться во мне, но я все еще слишком счастлива, чтобы слишком беспокоиться об этом.
Ганс развязывает то, что он сделал, чтобы завязать мое платье, так что юбка падает вниз, закрывая меня.
Осторожно, проверяя болезненность между ног и постороннюю болезненность в ягодицах, я поворачиваюсь лицом к Гансу.
Еще слишком темно, но благодаря открытой двери гаража за его спиной я могу различить его очертания на фоне чуть более светлой ночи снаружи.
Его руки нежно смыкаются вокруг моих запястий, там, где они были связаны, и я задаюсь вопросом, могут ли медведи видеть в темноте.
Его пальцы касаются моей нежной кожи.
«Я завязал слишком туго?» Его тон полон беспокойства, и это так контрастирует с тоном мужчины, который только что так жестко наполнял меня.
Мне приходится облизывать губы, чтобы ответить. «Нет, мне… Это понравилось».
Он издает низкий звук из груди, и до меня наконец доходит все, что только что произошло.
Мой рот растягивается в улыбке.
Не могу поверить, что я только что занялась сексом с моим горячим соседом… В его гараже.
«Хорошо, что на этой улице больше никто не живет», — шучу я, размышляя о том, насколько громко я говорю и как далеко распространяется звук.
Силуэт Ганса поворачивается, чтобы выглянуть из гаража. «В следующий раз мы закроем дверь».
В следующий раз.
ГЛАВА 40
Ганс
В следующий раз.
Неважно, насколько это глупо или опасно, я знаю, что будет следующий раз. Я не смогу себя остановить.
Я медленно отпускаю ее руки. «Поспи немного, Бабочка. У нас раннее утро».
Она делает один неуверенный шаг, затем другой.
Моя грудь наполняется чем-то горячим, когда я наблюдаю за ее неровной походкой, пока она идет к выходу из гаража.
Кассандра останавливается и оглядывается на меня сквозь темноту. «Спокойной ночи, медведь гризли».
Не в силах сдержаться, я издал тихое рычание.
Ее губы расплываются в широчайшей улыбке, и это поражает меня прямо в сердце.
Затем она поспешно уходит, остановившись у моего грузовика, чтобы забрать свою сумочку.
ГЛАВА 41
Кэсси
Входя в свою входную дверь, я смотрю на часы в форме солнца, висящие на стене над моим маленьким рабочим местом, и вздыхаю. Мне следовало собраться, прежде чем идти на ужин, но в душе я прокрастинатор, так что неудивительно, что я этого не сделала. Так что теперь мне нужно собраться, прежде чем я упаду на кровать и снова переживу все, что только что произошло.
Когда я поднимаюсь по лестнице, мои мышцы болят.
Прошло немало времени с тех пор, как я спала с кем-то, но я спала. Я не девственница. Но это — я стараюсь изо всех сил не напрягать мышцы тазового дна, когда тороплюсь на последних нескольких шагах — было самым горячим, что я когда-либо испытывала.
Повернувшись, я направляюсь прямиком в ванную.
Душ включается с шипением воды, и я даю ей нагреться, пока снимаю с себя остатки одежды.
Я смотрю через дверь ванной в сторону своей спальни, в сторону окон, выходящих на дом Ганса.
Он прямо сейчас стоит у своего окна и смотрит? Или он уже в своей удобной постели, засыпает?
ГЛАВА 42
Ганс
Датчик считывает мою ладонь, и дверь в мою безопасную комнату открывается.
Я игнорирую мониторы, прохожу мимо стены с огнестрельным оружием и открываю шкаф в задней части комнаты.
Мне потребовалась секунда, чтобы найти его, но поддельный ноутбук там, где я его оставил. Тонкие керамические ножи точно там, где я их оставил, спрятанные внутри.
Если дерьмо станет громким, я смогу отобрать у кого-нибудь пистолет. Но мне нравится иметь свое собственное оружие наготове.
ГЛАВА 43
Кэсси
Один взгляд из окна — и я вижу, что дом моего соседа уже пылает жизнью.
Когда в четыре утра зазвонил будильник, единственное, что удержало меня от дремоты, был тот факт, что я начну свой день с Гансом.
Накинув на плечи свой фирменный рюкзак, я оглядываю гостиную. «Ладно, пока! Вернусь в пятницу», — говорю я своему дому, затем выключаю свет и открываю входную дверь.
И тут я кричу, потому что на моем крыльце стоит мужчина.
«С кем ты разговаривала?» — глубокий голос Ганса звучит громко в тишине раннего утра. Но, справедливости ради, мой крик, вероятно, был громче.
Я прижимаю обе руки к сердцу. «Какого черта, Ганс?»
Он делает шаг вперед.
Я все еще блокирую дверной проем, но он смотрит поверх моей головы в мой дом. «С кем ты разговаривала, Кассандра?»
«Что…» Я понимаю, что он, должно быть, услышал, как я прощаюсь.
Мне не очень хочется ему отвечать, но, кажется, я начинаю достаточно хорошо узнавать Ганса, чтобы понимать, что он не оставит это просто так.
Все еще прижимая руки к сердцу, я признаюсь: «Я разговаривал со своим домом».
Он наклоняет голову вниз, чтобы посмотреть мне в глаза. «Прости?»
Я сжимаю губы.
«Твой дом». Он доказывает, что услышал меня, медленно повторяя то, что я сказала.
«Да», — я опускаю руки. «Это не так уж и странно».
«Конечно, нет», — Ганс наклоняется еще ближе.
На долю секунды мне кажется, что он собирается меня поцеловать, и я начинаю закрывать глаза, но тут он наклоняется мимо меня и поднимает мой чемодан.
Я пытаюсь скрыть свое смущенное разочарование.
Я не была до конца уверенна, что для нас значила прошлая ночь, но, видимо, это не значит, что мы из тех людей, которые целуются, когда видят друг друга.
Ганс поднимает бровь, поднимая чемодан, замечая, какой он тяжелый. И это справедливо. Я определенно превысила лимит веса.
«Хорошо». Я выхожу на крыльцо и закрываю входную дверь, запирая ее за собой. «Я готова».
У моего чемодана есть колеса снизу и ручка, которая выдвигается сверху, чтобы его было легче тащить. Но Ганс не использует ни одну из этих функций. Он просто несет его за верхнюю ручку, всю дорогу по моей подъездной дорожке, через дорогу и к своему грузовику.
Он делает это так, что это выглядит легко. А я уже начинаю потеть, просто неся свой рюкзак. Который к тому же заполнен до отказа.
Я — перепаковщик. Просто я такая.
Грузовик Ганса все еще припаркован на подъездной дорожке, и он останавливается у задней пассажирской двери, чтобы открыть ее.
Заднее сиденье маленькое, в виде скамейки, как и спереди, с небольшим пространством для ног.
Поставив мой чемодан на сиденье, он поворачивается и протягивает руку за моим рюкзаком.
Я снимаю его с одного плеча, и прежде чем я успеваю снять его со второго, Ганс хватает лямку и снимает его с меня.
Это кажется таким… интимным. Что странно, учитывая — я бросаю взгляд на его закрытую дверь гаража — то, что мы делали вчера вечером.
Но сейчас, когда солнце поднимается над горизонтом, окружая нас светом, а не полной тьмой, это кажется очень близким к отношениям.
«Залезай», — голос Ганса выводит меня из оцепенения, и я обнаруживаю, что он уже открыл для меня дверь.
Когда Ганс увозит нас из района, меня начинает охватывать тревога по поводу путешествия.
Я не ужасный летчик. Я не ненавижу самолеты, но я также никогда не с нетерпением жду посадки в них. А выезд из страны в одиночку добавляет еще один уровень стресса. Я знаю, что встречусь с коллегами, когда приземлюсь, но мне все равно придется проходить таможню в одиночку, и мне никогда не приходилось делать этого раньше.
Я заставляю свои легкие равномерно наполняться воздухом и наблюдаю, как мир проносится за окном, пока мы едем в тишине.
Если быть совсем честной, то я должна признать, что очень нервничаю из-за этой поездки.
Мне нравится быть готовой, поэтому, когда моя компания объявила об этой встрече по продажам и о том, где она будет проходить, я провела исследование в Интернете. В основном, чтобы узнать погоду и знать, как одеться, но мне также нравится смотреть, чем славится то или иное место. Может быть, какой-то определенный тип еды. Или достопримечательность. Всегда что-то есть.
И не потребовалось и пяти секунд, чтобы узнать, чем знаменито это место.
Насилие.
Город славится чудовищным насилием.
Я сглатываю.
Мне так хотелось рассказать родителям, чтобы было с кем поделиться своими переживаниями, но если бы я это сделала, они бы потеряли контроль. И мне не нужно, чтобы они паниковали все время, пока меня нет.
Плюс, я не могу просто отказаться поехать. Это обязательная поездка. И я там представляю отдел кадров. Насколько плохо это будет выглядеть, если глава отдела кадров не пойдет, потому что он боится, но позволит пойти всем остальным?
Я сейчас представляю себе свою маму… «Если все остальные прыгнут с моста, ты тоже это сделаешь?»
Ну да. Если это между этим и чертой безработицы, то возможно, и так.
Я выдыхаю.