Я держу ее за руку, пока веду по коридору.
Я продолжаю держаться, пока мы не оказываемся в комнате, а дверь за нами не закрывается и не запирается.
Потом я отпускаю её.
ГЛАВА 75
Кэсси
Когда Ганс отпускает меня, я спотыкаюсь, но потом успеваю восстановить равновесие и повернуться к нему лицом.
Где-то в комнате позади меня горит лампа, отбрасывая тени на лицо Ганса.
Он делает шаг ко мне. И я делаю шаг назад.
На втором шаге он стягивает с себя куртку.
Я отступаю.
Еще один шаг, и он завязывает волосы сзади.
У меня покалывает кожу, и я отступаю.
Еще шаг, и он расстегивает рубашку.
Я его не боюсь.
Это именно то, чего я хочу.
Но когда мужчина выглядит так, будто он готов вытащить твою душу из твоего тела через влагалище, ты отступаешь.
Ганс расстегивает последнюю пуговицу, и я натыкаюсь на матрас.
Его рубашка падает на пол, и он останавливается.
Глядя мне прямо в глаза, Ганс сбрасывает обувь и расстегивает ремень.
Он снимает обувь и спускает штаны на бедра.
Они скапливаются у его ног, и он выходит из них. Шагает ближе. В одних только обтягивающих трусах-боксерах.
У меня пересохло во рту, вся влага скопилась между бедрами.
Ганс хватает меня за низ толстовки. «Руки вверх».
Я делаю, как он говорит.
Когда прохладный воздух касается моего живота, я понимаю, что с меня стягивают и майку.
Толстовка с капюшоном проходит через мою голову. И я остаюсь только в своих маленьких шортах для сна. Без нижнего белья.
Я чувствую себя такой беззащитной. Более беззащитной, чем когда-либо была перед ним.
Даже несмотря на то, что он наблюдает за мной…
«Ты видел меня голой?» — спрашиваю я его хриплым голосом.
«Я не мог». Его руки смыкаются на моей грудной клетке. «Я не мог пересечь эту черту».
Я хватаю его за предплечья, чтобы удержать трясущиеся ноги. «Ты не мог?»
Он поднимает руки вверх и проводит большими пальцами по нижней стороне моих сисек.
Мои соски настолько твердые, что болят.
«Я никогда не собирался прикасаться к тебе». Он обхватывает руками мою грудь, его большие пальцы касаются моих сосков.
«Никогда?» Я впиваюсь кончиками пальцев в его руки.
Я не могу себе представить, чтобы этого никогда не произошло.
Не могу поверить, что мир может быть таким жестоким.
«Ты заслуживаешь лучшей жизни, Бабочка». Он опускает рот, чтобы всосать один кончик.
Мои руки автоматически тянутся к его волосам, и я наконец чувствую их шелковистую текстуру, зарываясь пальцами в пряди.
Он перебирается на другую сторону, посасывая сосок губами.
«Ганс!» — кричу я.
Он отпускает мою грудь. «Сегодня ты называла меня по-другому».
По-другому?
И тут я вспоминаю.
У меня перехватывает дыхание.
Ему это понравилось?
Ганс отпускает меня, затем рывком стягивает с меня шорты и издает стон, когда видит, что под ними на мне ничего нет.
Я тянусь к его поясу.
Он хватает меня за запястье в воздухе.
Я наклоняюсь к его приеоснониям, мои пальцы вытягиваются. «Я хочу потрогать его, папочка».
Его веки опускаются, и волна силы обрушивается на меня.
«Ты сможешь потрогать». Он проводит языком по нижней губе. «Ложись на кровать».
Я отползаю назад.
Обычно в такие моменты я чувствую себя наиболее смущенно. Полностью голая на свету.
Я знаю, что я большая девочка. Это не секрет. И у Ганса, возможно, тело создано для драки, в нем нет ни дюйма мягкости. Но я вижу, как его одержимость мной светится в его глазах.
Может быть, этот уровень одержимости опасен, но это именно то, что мне нужно. Потому что я знаю, что он жаждет меня. Я знаю, потому что вижу это по его вздымающейся груди, что ему нравится, как выглядит мой живот, когда я откидываюсь на локти.
Я — его зависимость.
И я никогда не чувствовала себя более желанной.
Стоя у изножья кровати, Ганс начинает спускать с себя последнюю часть одежды.
Первое, что открывается, — основание его члена.
Большой, окруженный золотистыми волосами, мне хочется обхватить его пальцами.
Делая именно то, что хочу я, Ганс лезет в трусы-боксеры и хватается за свой член.
Я наблюдаю, как он гладит себя один раз, а затем стягивает с себя боксеры до конца.
Мое дыхание учащается, когда я впитываю его целиком.
Он так чертовски хорош, что я чувствую себя, как в порнофильме.
Его рука сжимает основание члена.
Я знаю, что это было во мне. Но я, честно говоря, не уверена, как.
Ганс гладит свой член. Длинные, медленные движения, и я не могу отвести взгляд от кончика, который начинает блестеть.
Он поднимает одно колено на кровать, затем другое, пока не оказывается на коленях у моих ног. Но его рука не перестает двигаться.
«Раздвинь ноги, Малышка».
Мои глаза чуть не закатились.
Господи, помоги мне.
Я вся мокрая с тех пор, как он меня так назвал в вестибюле.
Когда я двигаюсь недостаточно быстро, Ганс наклоняется вперед. «Сейчас».
Я раздвигаю колени.
Ганс издает урчание, падая вперед. Его руки приземляются на матрас по обе стороны моих бедер, затем он опускает лицо и проводит языком по всей моей щели.
Я падаю на спину и стону.
Мои бедра приподнимаются, следуя за ощущениями, но он уже ползет вверх по моему телу.
«Негодяек не едят». Ганс использует свои колени, чтобы раздвинуть мои ноги шире.
Я тянусь и хватаюсь за его плечи. «Что они получают?»
Он опускается между нами, и я чувствую, как головка его члена упирается в мой вход. «Их трахают. Жестко».
Ганс резко толкает бедра вперед, вталкивая свой член внутрь меня.
ГЛАВА 76
Ганс
Кассандра кричит, извиваясь вокруг меня.
Ее киска такая мокрая, что капает мне на яйца.
Ее пальцы впиваются мне в спину.
И ее жалостливые всхлипы пробегают по моей коже.
Я опускаюсь на левый локоть, просовываю предплечье под ее шею и хватаю ее за противоположное плечо, удерживая ее на месте.
Я отвожу бедра назад, а затем толкаю их вперед, входя в неё на всю длину.
Правой рукой я тянусь вниз и беру ее колено за свой локоть, широко разводя ее в стороны.
Еще один толчок, и она выгибает спину, задыхаясь, когда я вхожу еще глубже.
Наши губы встречаются, и я все еще чувствую вкус сладости на ее языке.
Я вращаю бедрами, облизывая ее губы.
И каждый раз, когда я вставляю в нее свой член, она издает звук. Стонет и хнычет от вторжения.
«Теперь ты поняла?» — рычу я, когда ее идеальное тело подпрыгивает подо мной. «Ты — все, что я вижу, Кассандра».
Она двигает бедрами, чтобы встретиться с моими.
«Единственная чертова женщина, которую я хочу».
С каждым толчком она становится все более влажной.
Я крепче обнимаю ее за плечо и дергаю бедрами глубже. «Вот и все, Малышка. Впусти меня».
Ее тело напрягается.
«Тебе это нравится?» Я практически задыхаюсь. Мое сердце колотится, черт возьми.
Она здесь, на свету, моя Кассандра.
Она обнимает меня за шею. «Мне нравится быть твоей маленькой девочкой».
«Блядь». Я прижимаюсь губами к ее губам. Наши дыхания сливаются в одно. «Ты так хороша». Я облизываю ее рот. «Такая идеальная. Моя Кассандра».
Когда я отстраняюсь, она смотрит на меня снизу вверх. Глаза сияют. «Мой Ганс».
Мой член начинает течь.
«Мое все».
Я отпускаю ее ногу и просовываю руку между нашими телами.
«Ты намокнешь только для меня». Мои пальцы скользят по ее клитору. «Я единственный, кто может к тебе прикоснуться».
Жар вокруг моего члена начинает сжиматься.
«Вот и все, Малышка». Я делаю более быстрые круговые движения, сильнее толкаясь бедрами. «Скажи мне то, что я хочу услышать, и ты сможешь кончить».
«Только ты». Она запускает руки мне в волосы, дергая их и прижимая мою голову к своей.
Я стону.
«Только ты можешь ко мне прикоснуться», — обещает она.
Я напрягаюсь. Почти на грани. Но мне нужно, чтобы она сказала остальное. «И?»
Кассандра опускает руку между нами, и я чувствую, как ее пальцы скользят по ее смазке, касаются основания моего члена.
«И», — она подносит пальцы к моим губам. «Я мокну только для папочки».
Я всасываю кончики ее пальцев в рот, вкус ее киски покрывает мой язык. И я начинаю кончать.
Мой член набухает, яйца зажимаются, и я заполняю свою маленькую Бабочку, постанывая вокруг ее пальцев.
ГЛАВА 77
Кэсси
Ганс пульсирует внутри меня.
Его размер, его растяжение. Давление его пальцев на мой клитор. И жар его рта, когда он облизывает мои пальцы, — это больше, чем я могу выдержать.
Оргазм накрывает меня, и мне приходится прижаться губами к плечу Ганса, чтобы заглушить свой крик.
ГЛАВА 78
Кэсси
Было уже поздно, или, скорее, очень раннее утро, когда я наконец выхожу из ванной, только что приняв душ и надев пижаму, которую Ганс так удобно украл из моего дома и положил в рюкзак, который он для меня приготовил.
После того, как Ганс поиграл с моим телом, как профессиональный музыкант, мы съели гамбургеры из ресторана, сидя полураздетыми на кровати.
Я настояла, чтобы Ганс принял душ первым, так как я все еще работала над своей едой и потому что я знала, что мне понадобится больше времени. И теперь я снова чувствую себя собой.
Я нахожу Ганса сидящим в постели, просматривающим что-то в телефоне, одетым только в трусы-боксеры и закутанным в одеяло вокруг талии.
Забравшись с другой стороны, я перебираюсь на бок и ложусь к нему лицом.
Ганс вздыхает, выключая телефон. «Мне придется вернуться в дом завтра, если я захочу взломать этот телефон».
Полагаю, это тот, который он забрал у мертвого парня.
Ганс кладет его в черный мешочек и кладет на тумбочку.