— Фару разбила, — не моргнув, выдала моя умничка.
— И он тебе это простил? — искренне удивился Никифор, взглянув на меня.
— Нет, — честно ответила девушка и усмехнулась, — впрочем, наверное, как и кофе, которое я на него вылила.
За «которое» я опять скрипнул зубами, надо будет все же объяснить, что «оно» — это у Стивена Кинга, а кофе все же «он».
Правда, ни дед, ни Ярослав этому значения не придали, они хохотали как ненормальные.
— Лишка, ты слышал? — утирая слезы от смеха, поинтересовался старший Николаевич.
— Я же сказал, что невестка — чудо, а ты еще и сомневался! — откликнулся Ярослав. — Черт, хороши хозяева, даже не предложили молодым сесть!
— А почему Лишка? — осмелев, спросила Юлька, явно понимая, что самое страшное уже позади.
— Да потому, что это лис, посмотри только на его наглую лисью ухмылку! — тут же ответил дед, отчего дядя Слава расплылся в улыбке.
— Дед просто много лет прожил в Чехословакии, — пояснил я чешского или, может быть, словацкого «Лиса» в нашем доме.
Юлька нахмурилась, но спрашивать ничего не стала. Я же мысленно взмолился, чтобы деду не пришла идея назвать так первого нашего ребенка, а то Лишка Николаевич в семье — это через чур.
Господи, а ведь это еще родители не приехали…
Юлия
Я опять невольно спряталась за спину Коли от взгляда Никиты, ну и хряк все же! Да, про мою «драку» с кукушкой ему явно известно. Кто-то явно не в восторге от сего факта, надо же, вон, как глазками стреляет. Не выдержала и показала ему язык, что не ускользнуло от Никифора Николаевича.
Когда любовник ощипанной пташки соизволил почтить нас своим присутствием, мы уже сидели за столом. Раиса бросилась к сыну, Николай рядом фыркнул и пробормотал что-то нечленораздельное, но явно нелестное в адрес брата. Когда все, наконец, успокоились, над столом повисла тишина, слышно было только как все усиленно работают вилками и ложками.
— Ну и что как на похоронах? — не выдержал дед Николая, обводя взглядом присутствующих, — если на моих, то попрошу улыбаться. А явитесь ко мне, и правда, с такими минами на поминки, я потом вас преследовать буду во снах до конца вашей жизни…
— Отец! — не выдержал Николай Никифорович.
— Что, отец? — передразнил дедушка, — мы тут собрались знакомиться с невестой Николая, а не хоронить. Ну, что морду кривишь, Николай? А ты, Раиса? Чем вот вам девушка не угодила?
— Да больше скажу, судя по кислым минам, они хотели более, как выражается мой брат, — вмешалась Василиска, кивнув в сторону фотографа, — «попородистей».
— Помолчала бы Вас…силиса, — с нажимом откликнулся мой будущий свекор, — вы сами своего брата хотели женить, на, как вы выразились, «попородистей». А когда он подпортил вам все планы, притащив без племени…
— Я бы попросил, — рыкнул до той минуты молчавший Андрей таким тоном, что я сразу перестала сомневаться, что он брат Васьки. Машка лишь успела поймать мужа, не давая вскочить с места.
— Ну а что, в чужом глазу соринку заметите, а в своем бревно никак? — ввязалась в спор Раиса Егоровна. — Я хочу для своего сына лучшего, а тут…
— Мама! — не выдержал уже Коля. Я насилу успела схватить его за руку и замерла от ужаса, опасаясь того, что сейчас может начаться. Вернее, уже началось.
— А что — мама? Думаешь, если ее переодел и привел в порядок, что-то изменится? Как ее людям показывать? — не унималась женщина, и я заметила, как Василиса попыталась встать, и только то, что Виталик и Слава ее удержали, спасло Раису от гнева беременной.
— Еще одно слово, — прорычал младший Николаев, сжимая кулаки.
— Ну да, девица, мягко сказать, ненормальная, — наконец подал голос старший из братьев, нехорошо усмехаясь. Ух, разобью я ему его наглую физиономию, ох, разобью! — На людей бросается.
— Что еще скажешь? — Коля встал и оперся ладонями на стол.
— А что, глаза колет? — повторил его позу хряк, — или ты думаешь, что это нормально — людей за волосы таскать?
— Это смотря каких людей, — зло улыбнулся мой юрист, сверля взглядом брата. — Если под «люди» ты подразумеваешь эту… то там можно не просто за волосы оттаскать, еще и ноги вытереть об нее можно, чтоб оправдать то, что она подстилка… Согласись, ты же ее по назначению и используешь…
— Что, завидно? — настала очередь хряка шипеть. — Неудачником был и останешься, думаешь, она хоть когда-то интересовалась тобой? Даже когда у вас шло к свадьбе, она со мной спала, ты ей даром не нужен был, а ты…
— А в глаз не хочешь? — не выдержала я, не давая сорваться будущему мужу. Мое заявление заставило всех замолчать. Ну а что? Я тут не для красоты, к тому же если я стукну хряка, от него не убудет.
Николай
— А в глаз не хочешь? — заявила Юлька, и все замолчали, я тоже перевел взгляд на девушку. Юля посмотрела на меня и задумчиво склонила голову, явно обдумывая, стоит ли ограничиться просто фингалом под глазом или еще что поинтересней придумать.
— Что? — не понял мой «многоуважаемый» братец, ошарашено смотря на девушку рядом со мной.
— Синяк хочешь? — невинно поинтересовался мой мухоморчик, а я прыснул от смеха, понимая, что она настроена серьезно и может это сделать, и никто не спасет Никитку от ее гнева.
— Ты не посмеешь! — тут же выдал господин судья, бледнея. Ну да, перспектива заявиться на работу с синяком его явно не радовала так, как меня.
— Посмеет, еще как посмеет, — подтвердил я, хитро улыбаясь. — Но, знаешь, — я посмотрел на свою женщину с нескрываемой гордостью от того, что мне досталось это чудо. — Юль, а может, ему засос поставить? А синяк уж ему жена обеспечит…
Все семейство Барт засмеялось, дядя издал кряк, а вот дедушка хранил молчание, наблюдая за нашей баталией.
— Да легко, хоть и противно, — хищно улыбнулся мой мухоморчик, — подержишь?
— Да легко, — тут же повеселел и даже отодвинул стул, чтоб исполнить задуманное. — Андрей, Слав, поможете?
— С удовольствием, — хором откликнулись братья, поднимаясь со своих стульев.
— Николай! — крикнул отец, тоже соскакивая с места, готовый, видно, грудью защищать своего любимчика.
— Николай Никифорович, присядьте, — вмешался в наш бедлам Виталик, даже не пытаясь подняться, но по его тону было понятно, что отцу лучше послушаться.
— Но они… — попыталась вмешаться мама.
— Проучат, и поделом, — наконец вмешался дед, вставая. — Даже я могу помочь, ну что, мальчики, хватаем?
— Дедушка? — опешил Никита, затравлено смотря на присутствующих. — Ты же несерьезно?
— Почему несерьезно? Мне нравится их идея, давно пора… (236ad)
Братик пискнул ничуть не хуже, чем поросенок, когда Андрей и Славик исполнили мою просьбу.
— Нет, вы не можете, отпустите… Я… — начал вырываться судья, но куда там, из хватки этой парочки сложно выкрутиться.
— Оу, а что у вас тут происходит? — весело поинтересовалась появившаяся на пороге столовой Станислава. Ну что, я же говорил, что она явится? Дед и дядя заржали в голос, подхватили все, кроме самого Никитки и родителей. — Хм, как видно, у вас тут очень весело, а я чуть все не пропустила, — подвела итог нашей выходке женщина. А ведь если бы она не пришла…
Глава 25
Николай
— Посмеялись, и хватит, — после пяти минут веселья резко стал серьезным дед и строго посмотрел на всех присутствующих. — Стася, милая, разреши, я оставлю на твое попечение гостей, ты же не позволишь Раисе и Василисе устроить драку? А я, пожалуй, потолкую с мужской частью своей семьи.
Я лишь вздохнул и встал. Этого следовало ожидать. Ни один семейный ужин не заканчивался без того, чтоб меня не отчитали за очередное «несоответствие» семейным ценностям, но сегодня я не собирался молча сносить упреки и тем более не собирался идти на поводу их прихотей. Хоть одно слово против Юли…
— Лишка, тебя это тоже касается, — напомнил Никифор дяде, который даже не думал подниматься с места.
— А как же — «я не часть семьи»? — явно с ехидной усмешкой заметил Ярослав.
— Поговори мне тут еще! — рыкнул дед более для вида и одним взглядом пресек попытку отца высказаться по поводу принадлежности дяди к семье.
Дядя Слава же весело улыбнулся, ловко поднялся и быстрее всех исчез в кабинете, на что угодно спорю — пошел занимать самое удобное место. Отец, все еще ошарашенный нашей недавней шуткой, тоже прошел в кабинет. Никита усмехнулся, глядя на меня и явно злорадствуя, что мне опять достанется. Удивил, будто это не я уже много раз переживал нравоучения семьи, переживу и сегодня. А то, что не удалось из-за прихода Станиславы осуществить задуманное, ну, ничего, я потом еще отыграюсь, правда, надо не забывать, что он тоже попытается отомстить…
Я по привычке направился к креслу, которое считалось чем-то вроде «места позора», мое постоянное место…
— Куда?! — схватил меня за плечо дед, — не про твою честь сегодня.
Я опешил. Не про мою? Интересно… Тогда кто…
— Никита, попрошу, — тут же выдал дедушка. Отец и брат опешили.
— Отец, ты… — начал было старший Николай.
— Я сказал: сел и никаких «но»! — немного повысил голос глава семьи, и все подчинились, я сел рядом с дядей, который тут же протянул мне конфеты, и откуда только взял?
Никита неуверенно опустился в кресло, которое под ним жалобно скрипнуло, и я готов был поклясться, что ножки немного расползлись…
— Я не понимаю, — выдал наконец он, с надеждой смотря на отца в поисках поддержки. Только вот отец не спешил вмешиваться, что, если честно, было странно, обычно Никитку защищали более рьяно.
— Конечно, ты же у нас дите малое, сама невинность, как тебе понять, — сухо выдал дедушка, и я невольно передернул плечами — не люблю этот тон, даже когда он обращен не ко мне.
— Отец, может, не сегодня… — предпринял последнюю попытку защиты любимчика отец, но снова замолчал под строгим взглядом, что-что, а ослушаться деда он никогда не смел.