Через какое-то время представители закона, впрочем, ушли — видимо, решив там все свои дела. Почти незамеченным остался и визит Специального Приказа, но те вообще к работе своей лишнего внимания старались не привлекать.
Ещё через некоторое время субтильная и худая гнома (миловидная достаточно девчушка, трудившаяся в Банке рядом) устроила в той самой лавке такую бучу, которая не всегда иной правоверной жене удаётся, заставшей мужа на горячем с более молодой соседкой (или с собственной младшей сестрой, что случалось даже чаще).
Спустя несколько минут, покрасневшая и трясущаяся от гнева гномья девица по имени Арман молнией вылетела из обиталища соплеменника-ювелира, оглушительно хлопнув при этом тяжеленной железной дверью.
Дверь, правда, была не железной, а стальной; но знать об этом соседи не могли.
Сама лавка, кстати, хоть открыта была и недавно, но в витрине своей сверкала серебряной скульптурной полностью голой фемины. Ради лицезрения коей немало орков побогаче, гуляя с жёнами и спутницами, специально делали через ту улицу крюк: оговорившись интересом к иноземной концепции скульптуры, проходя мимо, можно было вполне законно потаращиться на приятную голую бабу усреднённого орко-эльфийского народа, изготовленную в половину своего предполагаемого настоящего роста.
Кстати такой вот «случайный» моцион сразу определял: сладится у тебя с твоей спутницей сегодня что-либо в интересном смысле или нет?
Если орчанка, бросив взгляд на витрину, начинала истово осенять себя знамениями и бормотать на все лады «УЯТ! МАЛ!», стало быть, была она из семейства богобоязненного и ничего особенного до женитьбы её спутнику не светило. В строгом соответствии с одной древней поговоркой, гласившей: «Вначале женитьба, остальное — потом».
Если же фемина глядела на ту статую оценивающе, да ещё пускалась во встречные дискуссии с сопровождающим мужчиной о художественном стиле иноземцев и художественной изощрённости мастера («Глянь, какая проработка деталей!»), нужно было не теряться и изобретать лихорадочно правильные подходы к запретным плодам сегодня после заката.
Немало таких орков с орчанками, кстати, заходили и внутрь лавки: чтобы что-то такое прикупить подруге, дабы произвести ещё большее впечатление поверх сверкнувшей ненароком собственной художественной изысканности.
Сам же мастер гном последующие два часа удивлял их тем, что, будучи абсолютно трезв, уселся средь бела дня на лавочку возле стены, снаружи. Далее, раскачиваясь вперед-назад, он все пару часов бормотал одну-единственную фразу, расфокусировано глядя сквозь основавших мимо прохожих.
Бормотал он, впрочем, крайне негромко; оттого содержание той фразы ни до кого не долетело.
___
Ущерб материальный пополнился ущербом душевным. Слегка поостыв, Бронкс признался сам себе: обижать на ровном месте Арман было не самой умной его идеей.
К сожалению, момент её появления совпал с не самым лучшим его расположением духа. А когда добрый гном-мужчина не в духе — под руку ему лучше не попадаться.
Ну что поделать, если сама Арман была девицей до непристойности субтильной и напрочь лишённой любых выдающихся качеств (не душевных), которым так благоволило всё естество Бронкса. А если сравнить гному хоть и с той же Алиёй или Нургуль, то неприспособленность излишне изящной дочери собственного народа ни к чему, кроме дружеской беседы, была и вовсе очевидной.
Ему, не ей… Она же, как назло, метила не в друзья, а значительно далее.
Видимо, всё накопленное просто невовремя вылезло наружу. Посокрушавшись ещё пару часов по поводу утраты амулета и глупой ссоры с соплеменницей, Бронкс принял волевое решение не раскисать дальше и применить максимум способностей для того, чтоб хотя бы возместить вред от собственной нерадивости.
Для этого прежде всего надлежало сыскать мага, да уровнем не ниже седьмого.
Успокоившись и подумав хорошенько, он и сам превосходно сообразил, куда должен дуть ветер, чтоб возместить случившееся. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтоб связать возможности исчезновение крайне дешёвого амулета — и наличия на нём специальной магической маркировки, которую сам Бронкс даже воспроизвести не сразу смог.
_________
Нужный специалист отыскался хоть не сразу, но и без особых трудностей.
Что не говори, но если ты — самый лучший ювелир в миллионном городе, да ещё и определённую постоянную клиентуру имеешь, то нужную дорогу тебе всякий укажет. Даже если сам городской маг жилища своего особо не афиширует.
На самом деле, Бронкс давно решился на одну хитрость. Поскольку статуя в его окне была в городе достопримечательностью уже широко известной, а ювелирная деятельность в ханстве не лицензировалась, то подобие гильдейского лицензионного знака он себе сделал сам.
Шлёпнув наскоро уменьшенную копию собственной же статуи из золота (точь-в-точь как в окне, но с ладонь высотой), Бронкс нацепил её на короткую и толстую цепочку и, перемещаясь по городу, крутил вокруг ладоней навроде чёток.
Кстати, с чётками, имевшими бусин по числу молитв в местной Книге, ходили очень многие знатные орки. Их бусины, как правило, были изготовлены из натуральных камней, хотя и не драгоценных. Гном же в качестве молебенного подспорья использовал собственноручно изготовленную золотую голую бабу (а что, религия у каждого своя).
Его везде узнавали и дорогу обычно всегда подсказывали.
___
Городской маг оказался почти чистокровным хуманом. Какая-то примесь других кровей в нём тоже проскальзывала, но Бронкс её точно классифицировать не смог.
— Приветствую уважаемого мастера, — входя на порог сквозь распахнутую дверь, гном вежливо поклонился и мгновенно разулся, увидев, что внутри ходят босиком. — Пришёл просить помощи.
— Да, конечно! — хуман, похоже, не был избалован вежливостью в этих местах, поскольку поклонился в ответ столь же низко и радушием своим заставил Бронкса ощущать себя мало не хозяином этого места.
«Как бы начинающим неумехой не оказался», — мелькнуло на заднем плане гномье опасение.
Умудренный мастер седьмого ранга и выше, да подобным образом, в понимании бывшего полусотника перед случайными посетителями лебезить не стал бы.
— Мастер, извините за хамство, — терять в который раз было особо нечего, оттого Бронкс решил позволить себе полную откровенность. — Дело у меня не то чтобы сложное, но и не самое простое. Оттого, квалификация магика будет иметь большое, если не решающее для успеха, значение. Могу спросить, какого вы ранга? В какой классификации? И на сертификат, ваш ранг подтверждающий, глянуть?
— Девятка по всеобщей универсальной шкале, — спокойно ответил хуман.
Вместо запрошенного сертификата активируя над ладонью специальное плетение, подпитывавшееся от татуировки на его руке.
— Извините, — моментально сдал назад опешивший гном. — Сходу не признал мастера! Все маги, с коими раньше дело иметь приходилось, были заносчивы до невозможности и не столь приветливы, как вы, да в своём доме!
— Я обычно тоже не столь приветлив, — мудро улыбнулся хуман. — Просто на вашей бляхе резидента ханства знак неоплаченного штрафа горит, от местного муниципалитета. Мне и сквозь карман ваш видно. И сумма там столь солидная, что я, мысленно поставив себя на ваше место, неподдельно вам сочувствую.
Бронкс запоздало вспомнил, что местный паспорт и вообще все бумаги в ханстве, несмотря на кажущуюся местную отсталость, давно заменяет специальный артефакт. В нём, помимо прочего, содержится и доступная местным правоохранителям информация, хоть и в магическом спектре лишь.
Видимо, местный мастер эту информацию мог считывать напрямую.
— Я являюсь одним из подрядчиков Информационной системы ханства, — мягко улыбнулся хуман, словно прочитав мысли гнома.
Последнюю фразу он произнёс, что интересно, и вовсе на родном языке Бронкса, поскольку в языке орков слова «информация» не было вообще (за неразвитостью чего-то там в понятийном аппарате). На Всеобщем же это слово звучало точно также, как и по-гномьи.
— Это я удачно попал, — констатировал Бронкс сам себе в который уж раз, мгновенно извлекая список рун. — Ваше магичество, мне был оставлен на сохранение некий переговорный амулет, на коем работа магического каллиграфа дороже стоила, чем он сам…
Далее бывший вояка в полминуты объяснил происшедший с ним конфуз и задал прямой вопрос:
— Там, где я учился, ходили слухи, что мастер вашего ранга по этому рунному списку мало не сам предмет восстановить может. Это же руны частичного усиления?
— Не совсем… В правильном направлении думаете, хотя и в наших делах не разбираетесь… — пробормотал задумчиво маг, пододвинув к себе выполненный на специальном материале список Бронкса и углубляясь его изучение. — Знаете, что я вам скажу, — заявил он через минуту. — Тут главнее не сам артефакт был. А то, что вы мне принесли. Могу спросить, где вы обучались? Помимо графического начертания, такое впечатление, что вы дотошно скопировали в мельчайших деталях и энергетическую сущность послания!.. Она даже не рассеялось при переносе! Я сейчас пока еще вполне её ощущаю! Другое дело, что работы здесь дня на полтора, — заключил хуман, поднимая глаза на заказчика.
— Ой, да я на родине учился, — ненатурально принялся отмахиваться Бронкс, изображая полнейшую неважность либо самого вопроса, либо своего ответа.
Не говорить же, в самом деле, что в некоторых местах (типа армии) кое-какой командный состав учат энергетическую составляющую в любой сущности допрежь всего правильно выделять. А уж скопировать — так чай руки ювелира делали, а не говночиста.
— А сколько за работу возьмёте? — Попытался гном технично перевести тему с ненужного в разговоре акцента на животрепещущий.
Озвученная в ответ сумма хоть воображения и не потрясала, но кусалась местами не хуже записного фокстерьера.
— Понятно, значит, ваша Академия, — молвил сам себе хуман после озвучивания цены, безошибочно называя альма-матер Бронкса.