В её глазах вновь заплескалась матовая поволока, а на устах заиграла ироничная усмешка:
— Ну что, как ты здесь себя чувствуешь?
— Абсолютно не на своём месте, — откровенно признался гном. — Знаешь, вроде и место достойное. И, спору нет, посуда, приборы даже — серебро не ниже 900 пробы, — он на мгновение поднял двумя пальцами лежавшую справа от него вилку, указал на неё взглядам и положил на место. — Мебель вроде бы тоже то ли из красного дерева, то ли из кедра. Но всё равно что-то не по себе.
— Если дело исключительно в твоём пиве — только скажи! — серьёзно заявила орчанка, высвобождая одну ногу из сапога под столом и аккуратно вклиниваясь ею между колен гнома.
Бронкс от неожиданности ойкнул и посмотрел на подругу ошалевшими глазами:
— Слушай, может быть, давай лучше не здесь?..
Макпал звонко, хотя и негромко, рассмеялась и ответила:
— Не обращай внимания. Я просто балуюсь. Если тебе неприятно — только скажи; тут же прекращу.
— Приятно. Не надо прекращать, — цветом лица Бронкс напоминал сейчас хорошо отваренную свёклу.
Салаты и супы были поданы буквально в течение пяти минут, предшествовали им и два чайника чая.
Тоскливо запив окрашенным кипятком первую ложку травы, выложенной на тарелку, Бронкс стоически вздохнул и уверенно заявил:
— Ты хотела меня начинать просвещать. Я весь внимание.
— Так уже начала, — деликатно улыбнулась Макпал. — Здесь самая что ни на есть наша обычная обстановка. Хотелось тебе показать, насколько некомфортным оно всё может быть для чужака, принадлежащего к иному народу. От многих наших вещей удовольствия не получающего. Кстати, учти: на семейных посиделках, хмельного тоже как правило вообще не бывает.
— Ну и жизнь… — с нечитаемыми интонациями произнёс гном, ожесточенно вгрызаясь в какой-то овощной гарнир, приготовленный из клубней, которым он даже названия не знал. — Слушай, я тогда не спросил, а всё же интересно. Почему уязвлённый муж-орк не может в суде попросить проверку добродетельности своей жены на твоём артефакте?
— Ты о чём? — не сразу сообразила Макпал.
— Тот, с кем я дрался, когда ты приехала, спрашивал у тебя: зачтутся ли его показания твоему артефакту, — гном взглядом указал на нагрудный карман орчанки, оттопыривавшийся не только и не столько из-за лежавшей в нём дорогой вещи. — А что, просто так он не может в суде требовать того же самого?
— А-а-а ты об этом… «Око богов» нельзя использовать в сварах между мужем и женой. Это совсем для другого инструмент. Но мне кажется, на самом деле тебя совсем другой вопрос интересует, — спутница Бронкса уже разложила поданные горячие закуски по тарелкам, как и надлежало женщине её народа, и теперь иронично смотрела поверх стола на собеседника.
Видимо, замена чаем кое-чего, более привычного и родного сердцу, сыграла с гномом злую шутку. Потому что в следующий момент он рубанул в лоб:
— А чем я тебе как муж не люб?
При всей своей основательности, в отношениях с женщинами натурой он был порывистой. Иногда ему искренне казалось: найди он ту самую — и за решительностью дело не станет.
— Не только я, — грустно покачала головой дочь кочевого народа. — Любая орчанка, почитай, замуж за тебя не пойдёт. Но давай с меня начнём, так оно действительно понятнее будет… сколько тебе лет?
— Тридцать пять, — удивился странному вопросу гном. — А что?
— А мне двадцать три. Живём мы в среднем дольше. Женщины орков — дольше мужчин гномов, — пояснила она, отвечая на донельзя удивлённой взгляд спутника. — При такой разнице в возрасте, ну какой у нас с тобой может быть замуж?! Тебе уже шестьдесят будет, а мне только сорок восемь. А в пересчёте на нашу пропорцию, считай, тебе шестьдесят — а мне тридцать пять-сорок. Вот теперь ты мне скажи… тебе понравится то, что я определённо буду делать при старике-муже? Ещё и — регулярно?..
Гном не на шутку задумался.
Подобной глубины в своей собеседнице он поначалу и не подозревал.
Да только бы в ней… Во всём её народе, если говорить честно.
— Теперь давай поиграем в игру, — Макпал, казалось, стряхнула с себя липкую паутину тоски и теперь вновь сверкала и взглядом, и улыбкой. — Я задаю вопрос — ты тотчас даёшь ответ. Не задумываясь.
— Как можно не задумываться, что ответить, когда тебя спрашивают? — в который раз неподдельно изумился Бронкс.
— А давай попробуем… Самое первое, что тебе приходит на ум здесь? Сейчас? НЕ ДУМАТЬ!
— Чужой я тут. — К своей чести, сложная задача, загаданная весьма непростой (как оказалось) спутницей оказалась гному явно по плечу. — Клянусь, не думал ни секунды! — он гордо приложил ладонь к левой половине груди.
— Знаю, — тихо похихикала орчанка, указывая взглядом на собственный открытый нагрудный карман.
Из которого зелёным светлячком помаргивал судейский артефакт.
— К тому и веду, — продолжила она уже более серьёзно. — А учти, у меня одних братьев, только родных, восемь. Ещё есть двоюродные — этих уже двадцать три. Вот представь, что каждый из них всю жизнь, до смерти, будет к тебе относиться так, как тот малшы на улице.
— Кто? — вскинулся на незнакомое слово представитель подгорного народа.
— Пастух, скотник… неважно… Каково тебе будет? А ведь мы до половины года с роднёй проводим.
— Пожалуй, от такой родни бы подальше держаться, — рассудительно заявил гном, от безнадёги примериваясь к чайнику с зелёным чаем.
Макпал, увидев устремление спутника, мгновенно метнула руки к посудине и, перехватив её перед носом у Бронкса, извиняющимся тоном зашипела:
— Не тяни руки к еде и питью! Если тебе что надо — укажи взглядом, я тебе сама дам!
— С чего это? — изумляться гном за сегодня уже устал, оттого лишь вздохнул с оттяжкой.
— Мужчина за собой за столом не ухаживает. — Твёрдо пояснила подруга, наливая ему в чашку отвара, который он решил рискнуть выпить. — Если, при живой женщине за столом, он сам себе на тарелку кладёт, или в пиалу льёт, значит, эта женщина его ни в грош не ставит. Поскольку не ухаживает за ним.
— Эк у вас строго, — покачал головой гном.
— … потому, если ты не хочешь, чтоб о тебе как о чужаке рядом со мной наши думали, просто говори, чего хочешь, — белозубо улыбнулась орчанка, завершая хитрые манипуляции с чайником.
Вначале она сполоснула пустую пиалу, стоящую сбоку, отваром. Затем понюхала содержимое, покатала каплю на языке. После чего встряхнула уже заварник пару раз и только после этого набулькала содержимого гному:
— Пробуй.
— Какая мерз… прелесть, — непосредственно выдал он через секунду, щедро отхлёбывая во всю глотку и пытаясь изо всех сил представить во рту хотя бы пиво.
Получалось плохо.
Макпал прыснула в кулак, наблюдая искреннюю и неподдельную игру чувств на лице нового знакомого.
— Давай дальше играть, — весело кивнула она. — К чему вообще стремишься? Какие твои три самые первые ценности? НЕ ДУМАТЬ!
— Капитал отца преумножить. Детишек куча чтоб была, и все они друг друга любили. Воспитать их достойно. — С лёгкой душой пожал плечами Бронкс, вслед за Макпал заглядывая в её карман. — О, зелёненький, — довольно потёр руки он, имея ввиду артефакт. — Ну, это у каждого гнома так, — покровительственно кивнул он спутнице, со скрытым удовлетворением ощущая её ступню меж своих коленей.
— Рано радуешься, — встречно улыбнулась подруга. — А теперь скажи, каким трём занятиям ты предаёшься большую часть времени?
— Женщины. Молт с пивом. Золото. — Без промедления выпалил Бронкс, стараясь максимально соблюдать озвученные собеседницей условия игры..
И тут же призадумался. Поскольку было от чего.
— Впервые встречаю, чтоб фемина задавала такие грамотные вопросы, — уже совсем по-другому поглядел он на дочь кочевого народа.
— Я не просто фемина, я — дочь своего народа, — наиграно обиделась Макпал. — Не думаю, что какая-то гнома либо девка из хуманов тебе скажет что-то аналогичное!
— Почему? — Мгновенно заинтересовался гном.
Он уже успел заметить, что отстранённым созерцательным размышлением его новая пассия была посильнее иных мужчин.
— Ай, неважно сейчас это, — взгляд подруги чуть изменился по мере того, как массажируемая её ступнёй часть его тела наполнялась вдохновением. — Тут умывальня для рук есть, она изнутри закрывается. Пошли наведаемся?
Бронкс с готовностью вскочил из-за стола, мало не опрокинув его от чрезмерного порыва и усердия.
— Так что, говоря о браке, проблема не столько во мне. Или в любой другой на моём месте, — мурлыкнула ему на ухо Макпал сзади и сверху, положив ладони на плечи и подталкивая в направлении нужной двери. — Но это сейчас неважно…
_________
Через четверть часа подавальщик, потерявший гостей (сидевших вот за этим столом!), с облегчением вздохнул: нашлись, слава богу; и недомерок этот из пришлых — и своя…
Странная пара, видимо, пролила что-то из острых и липких соусов на руки. Причём вдвоём.
Ничем иным столь долгое и одновременное пребывание их в умывальне, ещё и за закрытыми дверями, не объяснялось.
Глава 21
— Честно говоря, я чего угодно ожидал от сегодняшнего дня — но только не такого, — озадаченно признался гном после того, как они с орчанкой вернулись за стол, как раз успев ко второй перемене блюд.
— Ты сейчас о чём? — глядя будто бы сквозь собеседника, уточнила новая знакомая.
На её лице тем временем блуждала отстранённая и безмятежная улыбка, а чуть поднятые вверх брови и полуприкрытые веки намекали открыто на её полнейшие в данный момент умиротворение и расслабленность.
— Как в сказке всё складывается. Суди сама. Вначале, сколько-то дней тому, набить морду фискалу, перед этим огуляв его жену. — Бронкс принялся деловито отгибать пальцы наружу от плотно сжатого кулака. — После познакомиться с твоей сестрой.
Сейчас за один раз он откинул сразу три пальца, считая, видимо, перечисленное за три раздельных знаменательных события.