Лекса приподняла бровь, а я продолжил:
— Психическое поле нашей планеты слишком слабое, оно почти не питает шушундриков. Дома им хватало энергии, чтобы управлять предметами силой мысли, потому в процессе эволюции они потеряли конечности — они могли просто парить над землей и ни в чем не нуждались. Здесь они оказались в ловушке, не смогли управлять собственной техникой, а хуже всего, что люди приняли их за животных. Шушундрики просто не смогли связаться с нами телепатически, хотя сохранили возможность общаться мысленно между собой. Наши предки быстро обнаружили, что их кровь отлично горит и стали охотиться на шушундриков, чтобы запастись маслом для светильников. Колобки решили, что раз люди считают их животными, то и они будут относиться к нам, как к животным — как к пище.
Лекса помолчала, потом спросила:
— И ты все это узнал за пару секунд?
— Для меня прошло больше.
— И что теперь? — полицейская перевела взгляд на Хур-Хура. — Они нас отпустят?
«Ты расскажешь другим?» — спросил голос в моей голове.
Молча кивнул.
Шушундрики оживились, начали радостно плескаться.
«Хорошо, тогда вы можете идти».
И он откатился в сторону от лестницы, освобождая нам путь.
Лекса уже начала подниматься, но я обернулся и окинул взглядом это чудовищное болото, где засели разумные инопланетные чудища.
Бросать их, зная, что мы можем проиграть, нельзя.
— Завод взорвется, — выдохнул я, одновременно напрягая мозги, чтоб сотрясать не только воздух, но и некий эфир. — Все, кто здесь — и ваши, и наши — погибнут.
Существо замерло. Вода закипела — сотни шушундриков забеспокоились, ощутив тревогу вожака.
«Почему?» — спросил Хур-Хур.
— Потому что есть те, кто хочет власти. Им одинаково плевать и на людей, и на ксеносов.
Верховный колобок подкатился ближе. Его мех коснулся брони на моей ноге.
«Что ты предлагаешь, Тот-Кто-Слышит?»
— Взаимную помощь. Мы вместе остановим злоумышленников. После я донесу до своего народа, что вы не животные. А вы… — я посмотрел на Лексу, — перестанете есть людей.
Тишина. Даже капли снова перестали падать.
«Совсем? Даже руки-ноги нельзя?»
— Именно. Никаких частей не отгрызать.
По гнезду шушундриков прокатился психический ропот.
Однако Хур-Хур поразмыслил и сообщил:
«Мы согласны».
Я вздохнул и положил руку на его макушку.
Кармилла со скучающим видом забросила ноги на панель управления и стала смотреть на монитор, куда транслировалось видео из отсека с пленниками.
Зеленоволосый идиот бросался на бугая с криками «Я не хочу, чтоб меня сожрали! У меня мамка пожилая! Газон, давай по-дружески! В тебе больше крови, в эту пиявку столько не влезет!»
Губы вампирши приподнялись в улыбке, оголяя кончики клыков.
Хоть какое-то развлечение нашла, а то совсем скука.
Одна из ее прядок достала пилочку и начала подпиливать ноготки вампирши.
В процессе хищница напевала:
Укусила вчера Сэшу,
Ох, она и хороша!
Но потом мне было плохо,
Больно шерстка там жестка!
Подвернулась после Шони,
Так прекрасна и чиста!
Но ее не выпить много,
Больно громкая она!
К Вайлет я не подхожу,
Свои зубки берегу!
Роза — тут совсем пролет,
Я вампир, а не жучок!
Обломали, гады, рифму!
Нужно мне чуть-чуть еды!
Значит, снова к капитану,
Получать за все труды!
Будет он меня учить,
Но придется накормить!
— Может, хватит? — повернулась к ней Шондра.
Все это время она внимательно следила за приборами, но враги действительно не собирались нападать. Пока не собирались. Но это затишье очень быстро кончится.
— Тебе не нравится мой голос? — беловласка состроила печальное лицо.
— Да просто уже бесишь. И ты не кусала ни Сэшу, ни меня!
— Дорогая, откуда ты знаешь? А вдруг я просто стерла вам память?
— Снова врешь, не умеешь ты так.
— И опять же, откуда ты знаешь? Может, я постоянно так делаю. Советую на досуге внимательно осмотреть все укромные уголочки твоего красивого гладенького тела.
Сперва Шондра покосилась на вампиршу, но та так безмятежно и лучезарно улыбалась во все клыки, что захотелось немедленно отнять у нее пилочку и сточить их к чертовой бабушке… Кстати, бабушка сразу же вмешалась в разговор:
— Внученьки, не ссорьтесь!
— Ядвига, — Шондра вздохнула, — мы тебе не внученьки. И не ссоримся. Просто Кармилла…
— Просто Кармилла что? — альпа приподняла бровь, а ее прядь, державшая пилочку, замерла в воздухе. — Просто Кармилла — единственная, кто скрашивает этот унылый командный отсек?
Она грациозно опустила ноги с панели и развернулась к Шондре.
— Ты же знаешь, что без меня тут было бы скучнее, чем в доме престарелых.
— Скучнее? — Шондра фыркнула. — Ты только бесконечно выпендриваешься и наряжаешься как…
— Ну? Давай, скажи.
— Как шалава! — выпалила турельщица, от чего альпа снова расхохоталась.
— Не всем же быть такими скромницами, мамочка. В отличие от тебя, я хотя бы умею скрасить обстановку. А еще я единственная, кто пытается объяснить вам, дурочкам, что мы теперь семья.
— Семья? Да ты чуть не отрезала Вайлет голову, когда после схватки с Сайботом она назвала твои волосы «недостаточно эффективным оружием».
— Так они эффективны! Просто не против любого противника! — Кармилла возмущенно откинула прядь белых волос за плечо. — Я могу ими и пули отбивать, и горло перерезать, и…
— И ногти подпиливать, да, — перебила Шондра. — Универсальный инструмент на все случаи жизни.
В этот момент Робин, до сих пор молча наблюдавший за перепалкой, вежливо кашлянул:
— Простите, что вмешиваюсь, но, согласно моим расчетам, вероятность того, что Кармилла действительно стирала вам память, составляет 0,003 процента. Зато вероятность того, что она просто провоцирует вас ради развлечения — 98,7 процента.
Кармилла медленно повернула голову к роботу, сверкнув клыками в широкой улыбке:
— Робин, дорогой, знаешь, что бывает с теми, кто слишком умничает?
— Предполагаю, что их кусают? — робот невозмутимо наклонил голову.
— Ой, ну ты просто прелесть! — вампирша рассмеялась. — Шондра, можешь не волноваться, я его не трону. Он мне все больше нравится! Даже у этой железки чувства юмора побольше, чем у тебя!
— Благодарю за проявленную гуманность, — кивнул Робин.
Тут Ядвига снова влезла в разговор:
— Ну вот, помирились! Молодцы, внученьки! А то я уж думала, сейчас начнется: ты мне — волосами по лицу, я тебе — прикладом в лоб…
— Что ты, бабуля, у нас всегда мир, дружба, жвачка.
Вампирша забросила ногу на ногу и завела новую песенку:
Для такого вот бедлама
Шони — правильная мама!
Кто ещё будет терпеть
И на Волка не глядеть?
Правда, есть одна беда,
Слишком правильна она.
С кошки, что такого взять?
Любит Сэша погулять!
Я вампир, и мне всё можно,
Жить без страсти невозможно!
Роза только расцвела,
Сразу в бой пошла сама!
Только мамочка тупит,
Исподлобья всё глядит!
Шони, хватит унывать!
Ну-ка быстро пососать!
Шондра стиснула челюсти и склонилась над панелью управления с таким выражением лица, будто мониторы и датчики лично ей чем-то насолили.
Кармилла, развалившись в кресле, наблюдала за ней из-под полуприкрытых век.
Потом вампирша вздохнула и подпустила в голос душевности:
— Послушай, дорогуша, оставь эту кислую мину. Мне и от Лексы скулы сводит, а ведь Волк наверняка затащит ее в экипаж! Нам, как старым боевым подругам, нужно держаться вместе. Хватит себя терзать!
Шондра даже не подняла головы.
— Я всем довольна.
— Ага, прям вижу — довольство прет. Бери пример с меня! Волк меня в пинки, но я все еще здесь и не собираюсь сдаваться. Тебе бы тоже не помешало немного боевого духа и уверенности в себе. Ну не будь букой!
— Отстань.
Мулатка снова вздохнула, но умолкать не собиралась.
— Взгляни на Сэшу — мозгов боги не дали, зато она всегда на позитиве! А ты… — альпа повернулась, заглядывая в глаза турельщице. — Может, поделишься, что тебя гложет?
От такого резкого перехода Шондра впала в ступор.
— Ты… Ты же всегда…
— Сучка? — Кармилла ухмыльнулась. — Ну да. Но хорошая! Где-то. Очень глубоко. Волку это хорошо известно, иначе бы уже давно выгнал, а не угрожал и наказывал, — последнее слово она протянула томно и сладко, как карамельку.
Шондра сжала губы.
— Так что излей душу. Раз крови жалко.
— Я… я просто не могу…
— Ну, знаешь, я тоже не могла! Но Волк не оставил выбора. Развернул… и как потянулся к добру — до сих пор задница ноет!
Турельщица фыркнула.
А Кармилла, вдруг став серьезной, как никогда, выдала:
— Я прожила долго, очень долго. И вся жизнь была… не сахар, уж поверь, — она задумчиво накрутила прядку на палец. — Тяжело быть альпой. Еще хуже быть полукровкой. Но здесь мне нравится, понимаешь? Не только из-за капитана. И что-то мне подсказывает, что не я одна обрела нечто ценное в этом дурдоме. Знаешь выражение «делай, что должно — и будь, что будет»? Очень тебе советую. Так что, подойди к Волку и поцелуй сама, а то этот балбес так и будет страдать, глядя на тебя.
Шондра наконец подняла на нее глаза.
— ЧТО⁈
— И вообще, кто у нас мамочка? Взяла себя в руки — и вперед!
— Ты совсем…
— И блокнотик прихвати.
— Какой блокнотик⁈
— Ну как какой⁈ Безопасные дни отмечать! Как Ди-Ди! Хотя… — вампирша задумчиво постучала ногтем по панели. — Там, видимо, уже не надо.
Шондра замерла. Потом ее лицо исказила гримаса, и…
Она залилась истерическим смехом.
Все напряжение, скопившееся за долгое время, выплеснулось наружу. Она смеялась так, что чуть не упала с кресла, а Кармилла, довольная, продолжила подпиливать ногти.