— Я как раз хотел поговорить с вами о ней, — произнёс Тэном, выдержав паузу. — По-моему, вы произвели на неё впечатление.
— Что уж там скрывать, господин Тэнном, я люблю вашу дочь, — ответил Лорерт, порозовев от смущения. — Но вылететь с ней на Паллию мне не позволяет мой долг офицера космических войск. Моё место среди защитников Гронгра. Я дождусь здесь боевого флота и вернусь на Паллию только когда ситуация в секторе стабилизируется.
— Похоже, в этом и заключается главная причина нежелания Эссили улетать отсюда, — усмехнулся Тэнном.
— Она не хочет улетать?
— Ни за что. Упирается, сколько я её ни уговариваю.
Звездолётчик помолчал, не зная, как отнестись к этой новости.
— В таком случае, — проговорил он, — здесь она будет под двойной охраной — вашей и моей.
— Я вижу, дела у вас с ней зашли далеко, — сказал президент. — Впрочем, мне остаётся только радоваться, что Эссиль нашла себе такого видного молодца. Но ещё больше я рад, что и вы полюбили её.
— Всем сердцем, уверяю вас!
— И всё-таки, дорогой Лорерт, поскольку ещё не потеряна надежда на прибытие «Метеора», постарайтесь уговорить Эссиль вылететь на Паллию. Здесь слишком опасно.
— Хорошо, сударь. Я сегодня же поговорю с ней об этом.
— Вот и прекрасно.
Тэнном встал. Поднялся и Лорерт.
— С сегодняшнего дня я буду постоянно находиться в штабе обороны, — сказал Тэнном. — Обращайтесь туда, если я вам понадоблюсь.
Расставшись с президентом, Лорерт вышел из кегельбана и зашагал по обсаженной деревьями улице в тот конец Города, где ему был отведён небольшой особняк.
Сквозь купол силовой защиты на Город яростными потоками изливались солнечные лучи. И тем не менее в аллеях и улицах царила приятная прохлада. Комфортную температуру поддерживали многочисленные городские кондиционеры. Иногда они создавали лёгкий ветерок, шевеливший листву деревьев и пёстрые полотнища флагов. Вдоль запруженной народом улицы тянулись невысокие причудливой архитектуры дома и цветочные клумбы. Откуда-то доносилась музыка. Афиши стереотеатров зазывали на представления. На каждом углу автоматы предлагали прохладительные напитки и всевозможные угощения. «Неужели всё это сгорит, превратится в чёрный шлак?» — с горечью думал звездолётчик.
Наверняка о том же думали многие из тех, что наполняли улицы и аллеи. Все старались выглядеть беззаботно, но на лицах читалась тревога. Значительную часть прохожих составляли женщины и молодёжь, эвакуированные с соседних колоний. Многие собирались в группы и оживлённо толковали о чём-то. Лорерт обратил внимание на обилие землеройных машин и грузовозов, перевозящих землю. Рытьё убежищ шло полным ходом.
Он прошёл улицу до конца, свернул в переулок и остановился у калитки. Белый дом в два окна стоял в глубине заросшего цветами палисадника. Лорерт поднялся на крыльцо. Дверные створки автоматически раздвинулись перед ним.
В сумерках прихожей реял аромат, который Лорерт тотчас узнал. Он рывком растворил двери спальни. Так и есть. На кровати, откинувшись на подушки, лежала Эссиль в полупрозрачной накидке. Когда он вошёл, она звонко засмеялась и протянула к нему руки.
— Эссиль? — только и смог выговорить он.
— Не могу без тебя! — воскликнула она.
Пока он стоял, ошеломлённый её неожиданным визитом, она вскочила с кровати и в каком-то неистовом танце пронеслась по комнате. Внезапно остановилась, стремительным движением рук и плеч скинула с себя накидку и Лорерту показалось, что в помещение сквозь задёрнутые шторы потоком хлынуло солнце. Такое впечатление произвели на него соломенные волосы и белое тело девушки.
Он взял её на руки и отнёс на кровать.
— Ты сумасшедшая. Разве прилично девушке ходить в дом к неженатому мужчине?
— Но должна же я сделать тебе подарок на прощание! Мой приход и есть подарок.
— Почему на прощание?
— Ты же завтра улетаешь на «Метеоре».
— Кто тебе это сказал?
— Я и так знаю. Ты паллиец, и тебя ждут дома.
— Я не могу улететь, пока Гронгру грозит опасность, — сказал Лорерт, посерьёзнев. — Я должен быть здесь.
Она улыбнулась, обвила руками его шею.
— Значит, мы не расстанемся. Я тоже остаюсь.
— Нет, Эссиль! Оставаться опасно! Ты не хуже меня знаешь, что в этом секторе одна за другой уничтожаются колонии. Тебе лучше покинуть Гронгр. Позже мы встретимся на Паллии и больше не расстанемся никогда.
— Здесь остаются мои друзья, отец и ты, — ответила девушка. — Гронгр моя родина, в конце концов! Поэтому я должна быть в Городе, среди его защитников.
— Это окончательное решение?
— Да, и отец знает о нём.
Лорерт покачал головой, не зная, восхищаться её словами или осуждать их.
Она покрыла его лицо поцелуями.
— Лорерт, мы будем вместе! Я так счастлива!
За окном начали разрываться фейерверки: колонисты заранее готовились к встрече «Метеора».
Лорерт опустил звуконепроницаемые жалюзи и наглухо задёрнул шторы. Ничто не должно нарушать их с Эссилью уединения.
В тишине спальни слышалось их горячее дыхание.
— Безумно люблю тебя, — шептал Лорерт. — Люблю твои глаза, твои волосы… От их аромата я делаюсь пьяным…
— Любишь их аромат? — В руках у шаловливой Эссили появился флакон. — Тогда опьяней на весь сегодняшний день!
Густая струя душистой жидкости полилась на голую спину, плечи и голову Лорерта. Он ёжился и ещё крепче обнимал девушку. Она смеялась:
— Сегодня ты у меня пьяница!
— Эссиль, я теряю голову! Как я тебя люблю!…
Через каких-нибудь пару часов все восемь станций дальнего космического слежения внезапно и без всякой видимой причины вышли из строя. Прервалась связь с орбитальными зондами. Умолкла городская телерадиосеть. Заглохли двигатели гравилётов и автомобилей. Отключились приборы. Все механизмы, даже самые простые, остановились.
Встревоженные специалисты, дежурившие у мортир, тщетно пытались связаться со штабом обороны, чтобы сообщить о совершенно невероятном исчезновении энергии в батареях. Но связи со штабом не было. Впрочем, и в штабе, где погас свет, умолкло радио и потемнели экраны видеофонов, чувствовали себя не лучше.
Всё это было тем более странно, что вечернее небо над Городом оставалось ясным и безмятежным. В его синеве одна за другой загорались ранние звезды…
С исчезновением электричества на Город сразу надвинулись сумерки. Из домов выходили обеспокоенные люди, спрашивали друг у друга: «Что случилось?» Никто ничего не мог понять, а радио молчало.
А ещё через четверть часа над Городом снизился и завис чёрный дисковидный звездолёт километров пяти в диаметре. Гронгрианцы могли лишь с бессильным страхом наблюдать, как от центра этого диска вертикально вниз опустился бледно-белый луч, и в этом луче, отделяясь от тёмного днища звездолёта, быстро заскользили к Городу небольшие продолговатые тела. Они свободно просачивались сквозь силовой купол и опускались на центральную площадь, украшенную флагами в честь «Метеора».
Чёрный звездолёт не был «Метеором» и от этих тёмных существ не приходилось ждать ничего хорошего. С их прибытием Город накрыло какое-то загадочное излучение. Оно не только выводило из строя приборы, но и угнетающе действовало на людей. Жители жались к оградам, к стенам домов…
Опустившись на площадь, пришельцы сразу расходились по улицам. Внешне они походили на людей, только их лица были землистого оттенка, а движения — какими-то механическими. Горожане сразу решили, что это роботы или киборги. Пришельцы почти не отличались один от другого. Узкие глаза с зелёными зрачками. Едва выступающий нос. Неподвижный безгубый рот. Все одеты в одинаковую тёмную одежду. И действовали они на удивление слаженно. Видно было, что каждый знает свою задачу. Возможно, они подчинялись чьим-то телепатическим приказам.
Но горожане не могли поделиться друг с другом своими соображениями по этому поводу, не могли ни подойти к странным существам, ни убежать от них. На людей давила непонятная тяжесть, которая не позволяла не то что сделать и шага, но даже разжать рот, чтобы произнести хотя бы слово. Скованные параличом люди могли только стоять и дышать. Пришельцы же свободно передвигались по улицам, заходили в дома. В руках они держали небольшие серебристые трубки. Стоило кому-то из них направить её на человека, как паралич у того сразу исчезал, но зато он подпадал под власть исходившего от трубки гипнотического луча. Сознание его затемнялось и он покорно шёл туда, куда без слов приказывал ему робот.
Излучение трубок действовало не только на людей, но и на аппаратуру. Когда трубка наставлялась на какой-нибудь механизм, он, до того момента обездвиженный, вдруг начинал работать. Благодаря трубкам перед пришельцами автоматически раскрывались все двери. Странные существа заходили в дома и выгоняли оттуда людей. Действовали они быстро и деловито. Прежде всего отделяли женщин от мужчин и детей. Видно было, что их особенно интересуют женщины. А потом выяснилось, что из женщин им нужны только молодые. Такие сгонялись на центральную площадь. На парализованных мужчин пришельцы вскоре вообще перестали обращать внимание.
Лорерт пробудился словно бы от толчка. Он разлепил ресницы и неожиданно почувствовал, что не может поднять голову. Он вообще не мог пошевелиться! От ужаса звездолётчик облился ледяным потом. Попытка позвать Эссиль привела лишь к тому, что из его парализованного горла вырвалось невнятное мычание.
Скосив глаза, он увидел лежащую рядом девушку. Возможно, она спала. А посмотрев прямо перед собой, он разглядел в дверном проёме тёмную фигуру с серебристой трубкой в руке. Конец трубки был направлен на кровать.
В следующую минуту Лорерт почувствовал, что в глазах у него всё плывёт. Страх, удивление, вообще все чувства ушли. Краем сознания, который ещё оставался подвластен ему, он понял, что попал под мощнейшее гипнотическое излучение. Сопротивляться было невозможно. Подчиняясь телепатическому приказу, не сформулированному словесно, он, как был, голый, поднялся с кровати и направился к двери. Вслед за ним покорно двигалась Эссиль.