— Уж не хотите ли вы сказать, — осведомился — впрочем, без особого любопытства, — кто-то из туристов, — что башня способна создавать эту самую «живую силу»?
— Именно так, — подтвердил распорядитель. — Она создаёт живых людей.
— Как — живых людей? — вскричала старуха. — Вы сказали: живых?
— Я имел в виду клонов, то есть двойников, — ответил распорядитель. — Способ их, если можно так выразиться, изготовления довольно прост. Достаточно поместить человека — живого, обычного человека — внутрь башни, как сразу срабатывает механизм клонирования. В башне появляются двойники. Много двойников. Появившись, они выходят из башни через двери, которые расположены по её периметру, и расходятся по лабиринту. Они во всём подобны своему оригиналу. На них та же одежда, с ними те же вещи, даже интеллект клонов, как удалось выяснить, приближается к интеллекту помещённого внутрь башни индивида. Существенное отличие их от оригинала состоит только в том, что они созданы прежде всего для войны, для убийства; в них изначально, уже при самом процессе создания, заложен сильный заряд агрессивности; едва возникнув, они сразу начинают искать, к чему бы приложить переполняющую их боевую энергию. Поэтому пространство вокруг башни замкнуто стеной и разделено на секторы — чтобы клоны не истребили друг друга в первые минуты своего появления…
— Любопытно! — воскликнуло несколько голосов.
— Нам, конечно, покажут всё это в натуре? — спросил рослый мужчина с гривой чёрных волос, пышными усами и золотыми кольцами в ушах.
— Для этого здесь и предусмотрена короткая остановка, — улыбаясь, ответил распорядитель. — На нашем звездолёте в особо охраняемом отсеке находится группа опасных преступников, приговорённых судом Сэйдана к смертной казни. Туристическое агентство выкупило право на свершение смертного приговора…
Толстяк отложил ноутбук в сторону.
— Странным, однако, образом вы намереваетесь их казнить, — заметил он. — Вместо того, чтобы уничтожить преступников, вы хотите их… размножить!
— Но это и будет казнью. В замкнутом пространстве лабиринта преступник окажется один на один со своими двойниками, охваченными жаждой убийства. Они тотчас начнут охотиться друг за другом, и преступнику не останется ничего другого, как тоже вступить в драку. Ему здесь просто негде будет скрыться… И уверяю вас, всё закончится довольно быстро. Клоны прикончат друг друга, а заодно — и того человека, с которого началось клонирование. Возможно, и даже наверняка, кто-то один останется в живых. Самый последний. И необязательно, что этим последним будет человек…
— Но если все они похожи друг на друга, — сказала одна из дам, — то как мы узнаем, кто из них кто?
— Да вам-то какая разница? — возразил неугомонный толстяк, попыхивая сигарой.
— Я к тому говорю, — пояснила дама, — что вдруг последним, кто выживет, окажется не клон, а человек?
— Нет ничего проще, сударыня, — ответил распорядитель. — За уцелевшим мы вышлем зонд, и если это клон, то он исчезнет, растворится в воздухе, когда зонд поднимет его на пятьсот метров над поверхностью. Если же уцелеет человек — что, повторяю, весьма маловероятно, — то он благополучно достигнет звездолёта, где ему будет оказана медицинская помощь. В этом случае фирма помилует его и он будет высажен на первой же обитаемой планете.
— Валяйте, запускайте ваших преступников, — зашумело оживившееся собрание. — Невелико удовольствие любоваться на драку, так мы хоть «поболеем» за своего, за человека!
— Мы обставим сражение так, что для вас, господа, это будет игрой наподобие рулетки, в которой полем станет весь этот обнесённый стеной лабиринт, а шариками — гладиаторы, которые будут бродить по нему и истреблять друг друга, — сказал распорядитель и с той же любезной улыбкой предложил собранию пройти в соседний зал.
Там он показал на большой круглый стол с расставленными вокруг него креслами.
— Располагайтесь, господа, прошу вас.
Все расселись. Поверхность стола представляла собой экран, на который проецировались башня и лабиринт вокруг неё. Глядя на этот экран, казалось, будто смотришь на загадочную постройку с высоты птичьего полёта.
— Надеюсь, сегодняшний вечер будет таким же приятным, как и все предыдущие вечера нашего прекрасного путешествия, — сказал распорядитель. — Итак, мы открываем казино, где рулеткой будет этот экран, показывающий всё, что происходит в лабиринте. А вот и жетоны, которые вы прямо сейчас можете купить у меня… С вашего разрешения, я принимаю на себя обязанности одновременно и кассира, и крупье, — он отвесил церемонный поклон. — Правила простые. Сбросив в башню одного из наших гладиаторов, мы тем самым запускаем древний механизм клонирования. Тотчас начинают появляться двойники. На экране возле каждого из них появятся цифры порядкового номера, чтобы вы могли делать ставки — на одного или на нескольких, как вам больше понравится… А пока взгляните сюда, — он показал на стену, где засветился ещё один экран.
На нём возник высокий крепкий мужчина с бритой головой, переломанным носом и маленькими колючими глазами. Не зная, что его видят, он утирал нос рукой и засовывал за голенище сапога большой зазубренный нож. Ещё один нож был приторочен к его поясу.
— Экземпляр номер один, приговорён к смерти за вооружённые грабежи и убийства, — сказал распорядитель, он же кассир и крупье.
К будущему гладиатору подошёл массивный, медленно переставлявший ноги кибер и бесцеремонно толкнул его. Тот, угрюмо потупившись, побрёл к двери. Экран на стене погас.
— Итак, наш первый экземпляр спускается в зонде к размножающей башне, — крупье длинной указкой показал на центр стола-экрана. — Вот вы видите опускающийся зонд… Он подлетает к башне и… Сейчас кибер сбросит нашего гладиатора прямо в её пустую утробу… Вот, полюбуйтесь!
Сидевшие за столом разразились изумлёнными возгласами, глядя, как в башне словно бы закрутился какой-то мутный вихрь и из всех её дверей начали стремительно выбегать бритоголовые мужчины, внешне неотличимые один от другого. В считанные секунды башня опустела. Клоны, и среди них осуждённый, рассеялись по лабиринту.
— А где всё-таки наш-то? — недоумевала старуха с брошью, вглядываясь в совершенно одинаковых людей на экране. — Я даже не успела углядеть. Они посыпались из башни, как горох…
— Клонирование происходит с чудовищной быстротой, — объяснил крупье. — Поэтому человеку, помещённому внутрь клонирующего устройства, необходимо как можно скорее его покинуть. Каждая секунда промедления чревата появлением новых двойников, а это уменьшает его шансы выжить в предстоящих поединках. Осуждённый получил инструкцию на этот счёт, и, как видите, поторопился. Но и за те секунды, что он провёл в башне, он успел наплодить свыше трёх десятков клонов… Сейчас они разбрелись по лабиринту… Определить, кто из этих тридцати четырёх тот, с кого началось размножение, теперь не представляется возможным. Мы выясним это только после того, как они истребят друг друга.
Крупье дал знак официантам принести напитки и начал объяснять правила игры, оказавшейся очень похожей на обыкновенную рулетку.
Порядковый номер, светившийся на экране возле каждой фигурки, неотступно сопровождал её в блужданиях по лабиринту и в кровавых стычках с другими фигурками. На эти номера и делались ставки, причём самый крупный выигрыш должен был достаться тому, кто угадает номер последнего уцелевшего в бойне.
Крупье ещё не кончил объяснений, а экран уже показывал вспыхнувшие в лабиринте бои. Гладиаторы, выхватив ножи, ринулись друг на друга. Видимость была настолько хорошая, что можно было различить горящие яростью глаза, разинутые в неистовом рёве рты, страшные кровавые раны. Каждый дрался сам за себя. Раненых мгновенно добивали.
Уже через четверть часа в живых осталось не больше десятка сражающихся. Один за другим гасли номера. Повышались ставки. К концу тура азарт светился в глазах даже самых апатичных игроков. Крупье лопаткой двигал жетоны прямо по экрану.
— Делайте игру, господа, — повторял он.
Наконец в живых остались двое — номер шестой и номер двадцать второй. Оба были ранены и едва передвигали ноги, и всё же с неутолимой злобой спешили навстречу друг другу. Тот из игроков, кто с самого начала поставил на двадцать второго, сдавленно охнул: шестой всадил кинжал в грудь своему противнику!
— Проиграл! — воскликнул он.
Крупье сгрёб жетоны в кучу.
— Выжил номер шестой, — объявил он. — К нему уже подлетает зонд. Вы видите, как кибер поднимает нашего героя на борт летательного аппарата… Через пару минут мы будем знать, кто такой этот номер шестой — клон или человек. Если человек — то ему повезло. Если же это клон, то, как я уже говорил, он просто не долетит до нашего корабля — он растворится в воздухе на высоте в пятьсот метров. Впрочем, и трупы клонов, лежащие там, внизу, тоже существуют недолго. Они быстро теряют плотность и растворяются… А теперь оцените следующего гладиатора!
На стене снова засветился экран. Перед публикой предстал силач с мощными бицепсами, пробовавший пальцем острие громадного, под стать себе, тесака.
— Номер шестой исчез, — доложил по рации кибер.
— Значит, это был клон, — сказал крупье.
Силач вошёл в освободившуюся кабину зонда и через несколько минут был доставлен в размножающую башню. Он замешкался в ней, и в результате возникло более пятидесяти двойников. С неистовым ожесточением, заложенным в них древними создателями башни, они бросились убивать друг друга.
Ещё не успели растаять в прозрачном воздухе мёртвые тела предыдущего побоища, как у всех поворотов лабиринта валялись новые трупы. Ручьями текла кровь.
— Делайте игру, господа, — лопатка крупье сновала по столу-экрану, передвигая столбики жетонов. — Делайте игру…
И вновь самыми волнующими были последние минуты сражения, когда решалась судьба главного приза. Трое истекающих кровью гладиаторов сошлись в предсмертной отчаянной схватке и погибли, нанеся друг другу глубокие раны. Один из них прожил на пять минут дольше двух других, но победа досталась не ему. Зонд направился к сорок девятому номеру, который блуждал в противоположном конце лабиринта в поисках противников.