Часть 24Предательство самых дорогих…
Смотря на левую руку, на пальце которой сверкало обручальное алое кольцо, Мэй не могла нарадоваться своему счастью, но тоже время, ей было грустно и больно.
Больше недели девушка носит статус «Жены», и об этом, наверняка, уже прознали многие, как бы Юн Джинг не пытался скрыть очевидного. Мэй очень сожалела, что отец и брат не порадуются за неё, но она надеялась, что те хоть не станут протестовать.
Пару дней назад Юн Джинг, с большой с нехотью, покинул своё собственное царства и любимую жену, дабы разыскать виновных в печати Мэй и расквитаться с ними. В большом дворце Императрица находилась под стражей, от чего бояться врагов не приходилось. Девушка и не боялась. А вот родных ещё как…
Одетая в роскошно темные одеяния клана Юн, Ши Мэй никак не могла привыкнуть к тому, что теперь она Юн Мэй, по ошибке продолжая помнить свою роль и героиню.
Несмотря на отсутствие магических сил, девушка решила, что она не должна забивать про себя, и каждое утро начинала с тренировки мечом, под руководством толкового воина, так же сражающегося обыденным методом боя, а не волшебным. Вот только, это утро стало иным и всё из-за одного письма.
— Госпожа Мэй, с вами всё хорошо? — поинтересовался один из придворных во дворце, заметив, что девушка довольно долго сидит в саду, смотря на кольцо и записку в руке, выглядя при этом опечаленной.
Все во дворце Юн с уважением и добротой относились к своей новой госпоже, и та, отвечала им тем же, от чего какого-то дискомфорта Юн Мэй не испытывала. Подняв голову вверх, девушка увидела затянувшиеся тучи.
— Кажется, скоро начнётся буря… — сухо проговорила дама, сжав записку в руке.
Встав и пойдя вместе с мужчиной во дворец, Юн Мэй вдруг остановилась, схватившись за свой амулет, подаренный дорогим мужем.
— Что-то случилось? — заметив, что дама вновь остановилась, спросил придворный.
— Дым…
— Что? — не понял мужчина, но проследив за взглядом девушки вдруг дёрнулся, — Это нападение! — осознал мужчина, взяв госпожу за руку и побежав с ней во дворец.
Юн Мэй все сердцем надеялась, что она ошибается, но война была лишь вопросом времени, и она это знала. Но не думала, что всё произойдёт так внезапно и когда любимого не будет рядом. А впрочем, Юн Мэй так переживала за Юн Джинга, что ей казалось даже удачей то, что его сейчас нет здесь. Сейчас мужчины нигде нет.
В руке Юн Мэй была записка от дорогого человека, написанная его почерком с извинением. Извинением о том, что он не скоро сможет вернуться. Юн Джинг ушёл три дня назад, и сейчас жена получила от мужа странное письмо, не успев даже полностью понять его смысл, покуда одному потрясению пришло следующее, в виде нападения.
«Прости, я не уверен, что вернусь до новой весны. Возможно, не вернусь и до следующей. Но, хоть ни скоро, но я обязательно вернусь к тебе. Прошу, верь и жди, моя дорогая жена» — хоть дама и не понимала, почему Юн Джинг написал это, но раз сам герой осознавал, что не скоро сможет вернуться, значит, случилось что-то по-настоящему страшное, и именно поэтому Юн Мэй ощутила, как душа ушла в пятки, оставив внутри лишь пустоту.
— Не волнуйтесь, мы не дадим вас в обиду, Ваше Высочество, — пытались успокоить даму слуги и стража, но как раз девушка единственная не выражала какого-либо волнения. Она получила и так слишком много страха от этого мира, и сейчас даже умереть ей казалось не столь волнительным событием. Особенно после ужасного письма…
Она получила ту любовь, о которой мечтать и не могла, так чего сейчас бояться неизбежного? Тем более, когда Юн Мэй бессильна перед заклинателями. Нет, девушка вовсе не сдалась захватчикам, но видя флаги, с грустью осознала, что её счастья пришли разрушить именно те, кому она так доверяла…
Ворвавшиеся враги захватили всех в плен. Юн Мэй слышала позади себя вопли и крики, но гордо стояла возле окна, не желая оборачиваться.
— Ши Мэй, ты..
— Юн Мэй. — оборвала мужчину девушка, небрежно махнув рукой, тем самым показывая всем своё кольцо, — Прошу обращаться ко мне правильно.
Позади настала гробовая тишина. Сяй Айго явно пылал гневом, и последней каплей стало поведение дамы, не желающей даже смотреть на него.
— Если ты Юн Мэй, то… — мужчина рычал, подходя к девушки и хватая её за плечо, грубо разворачивая на себя, — Тоже пойдёшь в тюрьму за заговор с монстром и… — Айго дёрнулся, не увидев на лице Императрицы Юн испуга или какого-либо сожаления. Юн Мэй улыбалась, но так мрачно, что от этой улыбки хотелось плакать.
— Да, я пойду в тюрьму. — кивнула дама, протянув руки, дабы их заключили в цепи.
Сопротивление бесполезно. Против Царства Юн восстало шесть королевств. Ши и Ю — по понятным причинам, Ли — борясь за своего муженька Ю, Хань — наверняка поддавшаяся уговором любимого человека, Цзян — возненавидевшая Юн Джинга после его отказа, да и теперь дама грома являлась первой женой Ю Вэй, так что всё было ясно. Они явно подобрали удачный момент, зная, что Император Юн отсутствуют, а значит царство уязвимо.
— Что ты творишь? — схватив за руку девушку, крикнул мужчина, — Сними кольцо и отрекись от него, иначе…
— Ни за что. — строго бросила Юн Мэй, ни на секунду не желая обрывать между ними с Юн Джингом связь. — Я люблю и любима, и лучше умру, чем снова стану несчастна. — гордо заявила дама, отбросив чужую руку, дабы её тонкие запястье заковали тяжёлые цепи.
Позади Айго стоял император Ши, с раскрытым ртом наблюдаю за тем, как его родная и любимая дочь произносит столь странные слова, говоря о настоящем монстре, как о каком-то божестве. Девушка же, ни на секунду не бросила взгляд на отца, считая его предателем и не желая говорить с ним ни о чем. В прочем, сейчас дама и вовсе желала стать немой.
Императрицу Юн вместе с её подданными повели к телеге с решётками. Юн Мэй шла с гордо поднятой головой, а в её душе творился покой. Девушка с самого начала настраивала себя на то, что сказка не будет длиться вечно. Она знала, что враги так просто не оставят их. Она понимала, что близкие испортят всё, ради своей «Помощи» и жажды мести.
— Я уйду на пару дней. Здесь ты будешь в безопасности, — уверял свою жену герой, поцеловав её в лоб.
Юн Мэй улыбнулась, хотя и чувствовала скорую опасность, но скрывала это. У неё не имелось доказательств своей внутренней тревоги, потому она и промолчала, провожая любимого, желая ему хорошего пути.
За пару дней, проведённых вместе, Юн Мэй ощутила себя по настоящему счастливой и любимой женой. Разумеется, в первый же день молодожёны поссорились из-за какой-то ерунды, от чего муж получил пендель, а жена строгий взгляд, после чего пара всего через час уже обменивалась посланиями за дверью, что не могло не помирить их.
Второй же день прошёл спокойно, и даже очень мило. Герой устроил своей героини незабываемую прогулку на конях, а потом и небывалое удовольствие прямо в лесу. Несмотря на то, что все волосы девушки после бурной прогулки пришлось мыть и убирать оттуда листья, она ни о чём не жалела.
В третий день пара воплотила в реальность давнишнюю мечту, а именно соитие в источнике с которым у них связано не одно воспоминание. Было мило, жарко, страстно, но пара снова повздорила, когда Юн Джинг решил подшутить и после бурного секса отпустить девушку, от чего та наглоталась воды. По итогу, самого героя Юн Мэй чуть не утопила в горячих водах.
Да, данную пару нельзя было назвать идеальной. Они оба являлись гордыми орлами с завышенным чсв и чувством собственного достоинства, но в тоже время, девушка с мужчиной не могли держать друг на другу долгую обиду, уже через час желая скорее увидеться и вновь подурачиться. Мэй и Джинга тянуло друг к другу как магнитом, и они не могли противостоять этому чувству.
Возможно, как раз после источников, когда герой снова увидел метку на спине Мэй, он и задумался серьёзней о печати, решив, что пора что-то делать и срочно.
Расставание давалось тяжело обоим, но смотря в спину уходящей армии во главе Императора Юн, девушка почему-то ощутила в груди тоску и чувства того, что это их последняя встреча.
— Да, я ни о чём… — заходя в холодную повозку, Юн Мэй сжала кулаки, с улыбкой произнеся, — Не жалею.
Сидя в темнице, Юн Мэй была рада благородству захватчиков, по большей части взявших людей в плен, а не убив. Даже часу не пробыв в темнице, девушку насильно забрали от туда, отведя в её же комнату, в которой сидел Император Ши вместе с Сяй Айго, смотря на «Предательницу» со злостью, но в тоже время непониманием.
— Чем же он опоил тебя, дитя моё… — качал головой Ши Мун-Чу, не веря в искренность союза дочери.
— Что вам от меня нужно? — не стала отвечать на грубости девушка, говоря достаточно грубо, чего раньше не позволяла себе с дорогими людьми, но теперь так же считая их — «Предателями»
— Твоя помолвка проходила не официально. Мы можем расторгнуть её и…
— Мы поклялись небу и земли. Наша помолвка официальней любой другой. — оборвала братца сестрица, стоя как на распятии, а впереди неё дорогие палачи…
— Да что ты несёшь?! Ши Мэй, очнись и..
— Юн Мэй. — перебила Айго дама, в глазах которой не виднелось ничего, кроме пустоты, — Вроде, уже поправляла.
Мужчина сжал кулаки и челюсть, кипя гневом. А вот в лике Ши Мун-Чу имелось некое сомнение и непонимания. Старик находился в смятении. Дочь сейчас была не похожи сама на себя. Она была опустошена. Даже после проведения в тюрьме и заточении в кристалле, Ши Мэй всегда находила силы на улыбку и бодрость духа, но сейчас… Сейчас девушка как кукла стояла перед мужчинами, говоря без интереса, как к разговору, так и к жизни.
— Ты знаешь, где сейчас Юн Джинг? — вдруг спросил отец, получив от дочери отказ, — У него образовалось слишком много врагов. Они поджидали его у утёса. Все войско Юн Джинга было разбито, и он сам…
— Нет. — твердо верила своему чутью дама, хоть сердце и говорила об обратном, — Он не мертв.