ные вопли Олафа. Метнувшись по небольшому пригорку, олень рухнул в траву и заколотил тонкими ногами по воздуху. Сходство усилилось.
Я даже повернула голову, чтобы проверить горе-спасателей. Да нет же, целехонькие. Вон, вскарабкались на крышку склепа и теперь что-то экстренно меняют в своем гениальном плане. Импровизаторы хреновы!
Отправив ветерок, злобно клацающий зубами, навстречу стае, я поднялась выше, зафиксировала точку атаки и развела руками. Выделяемый кошмарами газ имел не только магическую суть, законы природы на него так же действовали. Газ был тяжелее воздуха, поэтому оседал вниз, давая стае возможность для охоты за обезумевшими от страха животными.
Первое полетное правило гласило: хищники летают выше добычи. Поэтому то, что «добыча» сама спикирует сверху и ударит по стае, оказалось для бабочек-мутантов настоящим шоком. В кучных рядах папилио карниворус возникла паника, которую только усилил ветерок. Словно разыгравшийся ребенок, он ловил и рвал противнику крылья, а кошмары даже сделать ничего не могли. Ломали зубы о кости и недоумевали – где мясо?
– Сейчас! – крикнула я амулету, и Юлая послушно раскинула сонную сеть.
Помните план «выжить»? Так вот, чтобы меня скоропостижно не обвинили в безрассудстве, вынуждена пояснить очевидное: я все просчитала заранее.
Из века в век ар-теро были хранителями истории. Я же была Памятью народа, точнее одной из них, и наша коллективная память насчитывала аж четыре случая спасения от нашествия кошмаров. Первым стал мальчишка, совершенно случайно забравшийся в момент атаки на крышу водонапорной башни. Пареньку удалось отсидеться наверху и остаться незамеченным для прожорливых монстров. Вторым оказался похожий случай – городской звонарь зацепился за шпиль башни. Из его путаных объяснений удалось узнать, что вовремя показанный тварям кукиш заставил тех затрепетать и закопаться в землю. Третий был в коме, четвертый – капитан судна «Потроха». Этот просто с самой серьезной мордой заявил, что на своем веку повидал столько ужасов, что кошмары его не испугали. Занятный, кстати, мужик. Надо потом биографию охламонам рассказать.
Но сейчас не об этом.
Как и у всех существ, у кошмаров были свои собственные биоритмы, которые вели их по жизни. И вот эти самые биоритмы я и планировала подкорректировать. Да, собственный газ на кошмариков действовать не должен, но Юлая Уотерби способна навести на стаю общую грезу. Например, что двадцать четыре часа охоты уже прошли и пора закапываться.
Я верила в силу собственного разума, но когда стая папилио карниворус действительно пошла на снижение и начала рыть землю, испытала невероятное чувство облегчения. Ветерок кружил над стаей, амулет, через который держала заклинание Юлая, негромко вибрировал, а я мысленно поздравляла себя с победой.
Интересно, журналюги смогут замолчать факт спасения мной целой Академии? Или просто, как всегда, приуменьшат масштабы трагедии? По-хорошему, за такой подвиг любого другого представят к награде. Ключевое: любого другого. Я же буду просто очень счастлива, если никто после этой жуткой ночи не преставится.
И только я об этом подумала, как со стороны склепа, где засела кучка магов-недоучек, раздался гром, в небо ударил столб огня, до ушей докатился испуганный крик, свидетельствующий о том, что что-то пошло не так.
– Да вы издеваетесь?! – психанула я.
Ветерок потерял челюсть.
Столб огня дернулся и потух, зато от склепа, точно круги по воде, начал расползаться иней. Вконец перепуганные папилио карниворус долбились о смерзшуюся почву, пищали от страха, мечась над полянкой.
Вот ведь помощнички, такой план загубили! Увижу – прибью.
Да они у меня на всю практику в деревню поедут – поля копать, колорадского жука собирать, так сказать, денно и нощно пахать во благо сельского хозяйства. Да я этих вредителей заставлю восстанавливать редкую популяцию скунсов, готовить компост и банки на зиму закатывать! Вот только доберусь, и мало им не покажется…
А потом мой ночной кошмар ожил: над головой появилось белоснежное брюхо дракона, небеса сотряс грозный рык и на землю хлынул огонь.
Глава пятаяЗлобный брат-близнец
– Боги, как же плохо! – простонал Олаф, легонько постукивая головой о парту.
На него болезненно зашикали не менее помятые одногруппники, а я так даже этого не смогла сделать.
«Чтоб я еще хоть раз согласилась быть ответственной за студенческий экватор… Да ни в жизнь», – давала я себе пустые обещания.
Аудитория для потоковой лекции занимала весь этаж одной из башен и в теории вмещала в себя сразу два курса. А вот чего вместить она не могла, так это мрачный уровень нашего коллективного похмелья.
Кира, Ронни, Олаф и Камаль – главные герои вчерашнего веселья – отливали приятной зеленью на лицах и вот уже семь минут от начала лекции не поднимали голов от парт. Остальные выглядели не лучше – кто-то полулежал, облокотившись на стеночку, кто-то пытался уместиться на сдвинутых вместе стульях, кто-то жадно глотал минералку.
Мне повезло чуток побольше. Нет, похмелья, увы, избежать не удалось, хотя накануне я и усердствовала меньше остальных, зато в моем полном распоряжении был заботливый ветерок. Так и не расставшись с трофейными костями, он приспособил их в качестве некро-вентилятора и теперь усердно вращал конечностями. В другой жизненный период я бы даже оценила творческий подход союзника – череп обклеен на манер диско-шара, фаланги пальцев покрашены во все цвета радуги, – но сейчас даже звук внутреннего голоса заставлял голову гудеть.
Гудела не только голова, но и отбитая нога, которую я заботливо разместила на придвинутом стуле, собираясь предъявить подлому декану травму при первой же возможности.
Это надо же додуматься сжечь такой уникальный материал, как папилио карниворус! Да этот чешуйчатый хоть в курсе, сколько за них можно было выручить, успей мы выкопать и погрузить кошмариков в специальные боксы?!
Я была в такой ярости, что рванулась к зависшему над бранным полем дракону и от души пинала его удивленную морду. Кто ж знал, что этот гад такой непробиваемый! Только зря ногу ушибла.
А вот Кьяри-старшенький после этого психанул, а потом заметил четверку на склепе и психанул еще сильнее. Короче, в моем личном рейтинге страшилищ один взбешенный Эрг Гай Кьяри потеснил стаю голодных кошмаров.
«Спасибо» из уст ящера звучало тоже как-то очень странно:
– Это все ваша вина, госпожа гарпия!
После чего меня заперли, как нашкодившую девчонку, в комнате.
Я послонялась по спальне где-то с полчаса, а потом вспомнила ванну пива и решила, чего добру пропадать. Пара нужных сообщений, и вот уже немногие оставшиеся в Академии студенты проходят посвящение. Гульнули мы на славу. Примчавшиеся через пару часов преподаватели с ректором во главе даже рты от удивления открыли.
– Я старалась! – гордо выпятив грудь и ушибленную об дракона ногу, заявила им.
Естественно, нас тотчас разогнали по комнатам, а потом решили отомстить и подняли к первой паре. Всех! Включая и меня.
Дверь в аудиторию медленно, с противным скрипом открылась, мы коллективно застонали.
– Доброе утро! – с преувеличенной радостью гаркнул господин Белозерский, даже не скрывая ехидной улыбочки. – А мы пришли послушать лекцию.
Внутрь аудитории, нарочито громко топая башмаками, вошел весь педагогический состав.
– Сволочи… – донеслось откуда-то с галерки.
Что вам сказать? Так же легко и непринужденно, как на этой первой паре, я могла бы чувствовать себя только в трусах из крапивы и с толченым стеклом в туфлях.
А бессердечный преподавательский состав вместе с обслуживающим персоналом Академии ходили туда-сюда, гремели ведрами, по триста раз переспрашивали одно и то же, шуршали, топали… Короче, глумились, гады.
Кое-как проведя двухчасовую потоковую лекцию и отпустив студентов с миром, я в сопровождении Григоровича полетела на кафедру.
– Эх ты, гарпия! – добродушно журил меня безопасник. – Кто ж так похмеляется? Надо же все по уму делать – пивасик загодя у кровати поставить, банку холодненького рассола приготовить, а ты? Гарпия, гарпия…
Поучительная лекция затянулась до самого кабинета деканата и только там естественным образом оборвалась.
– Во дела! Дуглас, ты-то что здесь забыл?
Тон Григоровича был шутливый, но по тому, как напряглось его тело, я догадалась: у нас новые проблемы и имя им – Дуглас. Кстати, что еще за Дуглас?
Облетев начальника агентства безопасности, я застыла, глядя на двух светловолосых великанов, похожих друг на друга как капли в стакане. Те же черты лица, то же телосложение и такие же проницательные ярко-зеленые глаза.
Мне каюк.
– Два Кьяри, – убито констатировала я. – Григорович, пошли, пока меня не стошнило от счастья.
– Тебе известно, что он такое?
Медленно тянулся обеденный перерыв. Подхватив кости с черепом, ветерок умчался на кухню пугать поваров. Похмелье трусливо отступило, но кусок в рот пока не лез. Игнорируя полные тарелки, я сидела и откровенно пялилась в сторону соседнего столика, где в окружении змеюк со светлой кафедры сидели братцы Кьяри.
– М-м?
Григорович поднял голову от своей тарелки со вторым, проследил за моим взглядом и хмыкнул.
– Брат Эрга.
Несите приз «Очевидность года», у нас появился неоспоримый победитель!
– Ты бы познакомилась с ним, если бы не сбежала из деканата. – Безопасник поднял вилку с насаженной на ней подозрительной котлетой и принюхался. – Здесь всегда так вкусно кормят?
– Всегда. И я не спрашивала, кто он. Я уточняла, ЧТО он такое?
Григорович поковырялся вилкой в остатках пюре, с сожалением отодвинул недоеденное второе и взялся за чай.
– Хорошее уточнение, – наконец выдавил он, катая в руках остывшую чашку. – Дуглас – большой кусок того, что обычно не тонет. По правде, они оба – два больших, омерзительных куска… этого самого.