— Я требую, чтобы вы оба немедленно ушли отсюда и вернулись только с судебным постановлением, — заявил он.
Эли поравнялся с детективами, и Гарри заметил, что он побагровел от гнева. Кого-то другого это, возможно, и устрашило бы, но только не Босха. Он посмотрел на чашку в руках Эли и улыбнулся — еще один фрагмент головоломки только что встал на место. В желудке шестьдесят седьмого «Хуана» тоже был кофе. Именно с ним он проглотил фруктовую мушку, которая и привела Босха сюда.
Эли проследил за его взглядом и увидел мертвое насекомое, плавающее на поверхности кофе.
— Чертовы мухи! — проворчал он.
— Знаете что? — сказал ему Босх. — Кажется, мне удастся получить судебное предписание.
Ничего другого он не мог придумать, а ему очень не хотелось, чтобы Эли чувствовал себя победителем, вышвырнув его вон. С этими словами Босх повернулся и пошел к выходу.
— Можете на это не рассчитывать, — крикнул ему вслед Эли. — Это вам не Штаты! Здесь вы — никто!
Глава 23
Босх стоял у окна своего номера в отеле «Колорадо» на Кальсадо-Хусто-Сьерра и рассматривал панораму города с третьего этажа. С левой стороны обзор ограничивало противоположное крыло гостиницы, зато справа он видел улицу, запруженную машинами и автобусами, размалеванными во все цвета радуги. Где-то играл оркестр марьячо, а из ближайшего ресторана доносился запах горячего жира. Солнце медленно садилось, и небо над городом стало пурпурно-красным. Вдалеке Босх увидел корпуса муниципалитета и — чуть правее — округлую чашу стадиона. Это и была Пласа-де-лос-Торос.
Два часа назад Гарри позвонил в Лос-Анджелес агенту Корво, оставил ему свой адрес и номер телефона и теперь ожидал звонка Рамоса, доверенного человека Корво в Мехикали, но тот почему-то медлил.
Босх отошел от окна и мрачно уставился на телефонный аппарат. Он знал, что пора и ему сделать кое-какие звонки, но почему-то колебался. Наконец он вытащил из ведерка со льдом бутылку охлажденного пива, откупорил ее и, опустошив на четверть, присел на кровать рядом с телефоном.
На ленте автоответчика у него дома оказалось три сообщения. Все они были от Паундса и по содержанию ничем не отличались друг от друга. Лейтенант просил Гарри срочно перезвонить ему.
Но Босх не сделал этого. В первую очередь он позвонил в детективное бюро голливудского участка, в подотдел убийств. Несмотря на субботний вечер, он рассчитывал, что в связи с убийством Портера кто-нибудь да ответит на вызов. Трубку взял Джерри Эдгар.
— Какие дела, Джед?
— Черт возьми, дружище, тебе необходимо срочно вернуться! — Эдгар говорил очень тихо, и Гарри с трудом слышал его. — Тебя все разыскивают, прямо с ног сбились. ОРГУ набрело на какие-то нити, поэтому я ничего не могу сказать точно. Мы все сейчас на побегушках у них: поставляем материалы и выполняем мелкие поручения. Но мне кажется… нет, не знаю.
— В чем дело? Выкладывай до конца.
— Либо они уверены, будто ты прикончил Портера, либо считают, что ты будешь следующим. Ты же сам прекрасно знаешь, как трудно понять, что делают или думают «костюмы».
— Кто сейчас в участке?
— Да все… У нас тут что-то вроде командного пункта. Даже Ирвинг приехал, но сразу заперся в «стакане» вместе с лейтенантом.
Босх понял, что ему придется звонить. Затягивать дольше опасно. Должно быть, скрываясь от начальства, он и так уже нанес себе непоправимый вред.
— О'кей, — сказал он Эдгару. — Спасибо. Я сейчас перезвоню лейтенанту, только прежде мне нужно звякнуть еще в одно место.
Босх дал отбой и набрал другой номер, надеясь, что запомнил его правильно. Было около семи, и Босх рассчитывал, что Тереза дома, если не пошла с кем-нибудь в ресторан. Ему повезло. На шестом гудке она взяла трубку.
— Это Босх. Я не вовремя?
— Что тебе надо? — Тереза, как всегда, сразу брала быка за рога. — Кстати, где ты? Тебя тут все обыскались.
— Знаю, но я сейчас не в Лос-Анджелесе. Я звоню, поскольку мне сообщили, что там нашли моего товарища — Люциуса Портера.
— Верно. Прими мои соболезнования. Собственно, я только что вернулась со вскрытия.
— Я так и подумал…
После долгой, очень долгой паузы Тереза сказала:
— Гарри, у меня почему-то такое ощущение, что ты хочешь… что ты звонишь совсем не потому, что он был твоим товарищем.
— Видишь ли…
— Черт возьми, Босх, ты опять?! Хочешь, чтобы все повторилось?
— Нет, Тери, нет. Мне нужно узнать только одно — как его убили. Он действительно был моим близким приятелем, мы вместе работали. Впрочем, не хочешь — не говори.
— Не знаю, почему я все время позволяю тебе уговорить себя, Босх. В общем, это был «мексиканский галстук». Теперь ты доволен? Получил все, что хотел?
— Его задушили?
— Да. Стальной проволокой с двумя деревяшками на концах. Уверена, ты видел такую штуку раньше. А теперь скажи, будет ли и об этом написано в завтрашней «Таймс»?
Босх молчал, пока Тереза не выговорилась. Взгляд его, блуждавший по покрывалу на кровати, упал за окно, и он увидел, что снаружи наступили темные вечерние сумерки. Небо приобрело оттенок густого красного вина. Потом Босх вспомнил человека из «По» с вытатуированными слезинками на щеке.
— Ты не проводила сравнения с…
— Со случаем Джимми Каппса? Конечно, проводила. Тут мы тебя маленько опередили, но дело все равно будет закончено лишь через несколько дней.
— Почему?
— Потому что древесно-волоконный анализ деревянных частей и исследование сплава, из которого изготовлена проволока, потребуют чертову уйму времени. Впрочем, мы провели трассологическое исследование концов проволоки и получили превосходный результат.
— Что это значит?
— Это значит, что кусок проволоки, которым задушили Портера, скорее всего был отрезан от того же куска, которым убили Каппса. Один конец совпал с другим почти на сто процентов. Полного совпадения здесь, разумеется, быть не может, поскольку кусачки одного и того же типа оставляют практически одинаковые следы, так что решающее слово за анализом металла. Через несколько дней это будет известно точно.
Тереза рассказывала все это подчеркнуто ровным голосом, и Гарри удивился: неужели она до сих пор сердита на него? На взгляд Гарри, телевизионные репортажи, вышедшие в эфир вчера вечером, говорили скорее в ее пользу и только укрепляли репутацию Терезы. Растерявшись, Босх не знал, что сказать. Вместе с тем его поражало, как за столь короткое время их отношения прошли путь от непринужденного общения в постели до напряженной беседы по телефону.
— Спасибо, Тереза, — сказал он наконец. — Увидимся.
— Гарри! — окликнула она Босха, прежде чем он повесил трубку.
— Да?
— Когда вернешься… не звони мне больше. Пусть наши отношения останутся чисто профессиональными. Если мы встретимся у меня на работе — о'кей. Но ничего больше, договорились? — Босх молчал. — Договорились? — Тереза слегка повысила голос.
— Конечно.
Они повесили трубки почти одновременно. Босх несколько минут неподвижно сидел на кровати. Наконец он снова снял трубку и набрал номер кабинета Паундса.
— Алло, это Босх.
— Где вы находитесь? — Лейтенант говорил сухо и официально.
— Я сейчас в Мехикали. Вы оставляли сообщения на моем автоответчике?
— Я звонил даже в отель, указанный вами на пленке, но мне сказали, что вы там не появлялись.
— Я остановился по другую сторону границы.
— Ну, это не важно. Портер мертв.
— Что?! — вскричал Босх, изобразив искреннее удивление. — Что с ним? Мы же виделись буквально вчера, он…
— Не отвлекайтесь, Босх. Что вы делаете в Мехикали?
— Вы же сами сказали, что я могу поехать куда угодно, если это нужно для дела. Дело позвало меня сюда.
— Но я не имел в виду Мексику!.. — Паундс уже почти кричал. — Вы мне срочно нужны! Это кончится для вас плохо, детектив. Мы нашли бармена, который — да поможет нам Бог! — готов дать такие показания, что вы не успеете и глазом моргнуть, как сами окажетесь по уши в грязи. Он… Подождите, не вешайте трубку.
— Босх, — зазвучал в трубке другой голос. — Говорит заместитель начальника полиции Ирвинг. Где вы?
— В Мехикали.
— Я хочу, чтобы вы прибыли ко мне в кабинет завтра в восемь ноль-ноль.
Босх не колебался ни секунды, зная, что не может проявить никаких признаков слабости.
— Это невозможно, шеф. Я еще не закончил здесь несколько важных дел, поэтому вряд ли освобожусь раньше завтрашнего утра.
— Речь идет об убийстве вашего коллеги-детектива, Босх. Не знаю, понимаете ли вы это, но очень может быть, что вам самому грозит опасность.
— Я знаю, что делаю, шеф. Кроме того, именно убийство коллеги заставило меня отправиться в Мексику. Вы не забыли об этом? Или Мур не в счет?
Ирвинг пропустил его выпад мимо ушей.
— Вы отказываетесь подчиниться моему приказу?
— Послушайте, шеф, мне глубоко плевать на то, что вам рассказывает какой-то бармен. Вам же ясно, что я не делал этого.
— Я не говорил, что вас обвиняют, детектив. Тем не менее этот разговор заставляет меня предположить, что вам известно об этом деле гораздо больше, чем человеку, абсолютно к нему непричастному.
— Да поймите же, что ответы на множество вопросов — о Муре, о Портере и других — спрятаны где-то здесь, совсем близко! Их можно найти, поэтому я должен остаться в Мехикали.
— Я ошибся в вас, детектив Босх! — В голосе Ирвинга зазвенел металл. — Я дал вам определенную свободу, потому что мне показалось, будто вы обдумали свое поведение и сделали определенные выводы. Теперь я понял, что промахнулся. Вы снова обвели меня вокруг пальца, Босх. Вы…
— Я выполняю свои…
— Не перебивайте меня! Может, вам и не хочется выполнить мой приказ и вернуться, но не перебивайте меня. Не хотите возвращаться — прекрасно. И не надо. Только поразмыслите о том, Босх, что вы многое потеряете. Возможно, по возвращении у вас не останется даже того, что было раньше.