— Значит, мало было.
— Давай так: это последний раз, когда я закрываю глаза на подобное. Ты прекрасно знаешь, что достанется не только тебе, но и мне. Либо ты работаешь как прежде, либо переходишь в другую группу.
— Хорошо, я буду внимательнее. Но нужно было всё это обсуждать лично со мной, — намекнула Ноктира на моё присутствие.
— Гарри болтать налево и направо не станет, — спокойно ответила рыжая. — Это не в его интересах. Так ведь, Гарри?
— Конечно, — бодро отозвался я, с едва заметной улыбкой взглянув на Ноктиру. — Всё это ваши дела. Я отработаю своё — и больше мы, скорее всего, не увидимся.
— Вот видишь. — Техник тоже перевела взгляд на неё. — Теперь можешь идти, рабочий день окончен.
— У меня есть одна просьба. — Ноктира наигранно замялась. — Можно удалить этот неприятный фрагмент? Никто же не заметит. На всякий случай. Я не хочу терять работу.
— Нет, нельзя, — твёрдо сказала техник. — Потому что я тоже не хочу терять работу. Достаточно того, что об этом никто из нас не будет распространяться. Этот фрагмент и так никто не заметит, а через какое-то время запись всё равно обновится — и он исчезнет. Ты же сама всё это знаешь.
— Ну, хорошо, — нехотя согласилась Ноктира. — Спасибо, что отнеслась с пониманием. Дальше я буду работать очень ответственно.
— Рассчитываю на это. И иди уже домой, — с раздражением бросила рыжая, после чего перевела взгляд на меня. — Ты тоже свободен, Гарри.
— Да, я знаю, но хочу задать ещё вопросы по этому кристаллу. Можно?
Ноктира насторожилась и уходить не спешила.
— Можно, — ответила техник. — Но не здесь. По пути домой. Нам поначалу всё равно в одну сторону. Прогуляюсь немного — не всё же летать, — усмехнулась она.
— Отлично, — улыбнулся я, подумав о том, что всё получилось как нельзя лучше.
Здание мы покинули втроём.
Ноктира наигранно улыбнулась, поблагодарила меня за то, что выручил её, обняла напоследок и очень тихо, почти шёпотом, сказала на ухо:
— Только попробуй…
— А то что? — сразу нашёлся я.
— Узнаешь.
Я лишь усмехнулся в ответ, и мы мило — так казалось лишь со стороны — попрощались.
По пути домой рыжая с удовольствием рассказала мне много интересного про кристаллы. Поскольку она ничего не знала о моих особых отношениях с Ноктирой, у неё не возникло ни малейших подозрений, почему я так настойчиво расспрашиваю. Да и зашёл я издалека, сначала задавая вопросы обо всякой второстепенной ерунде. Только потом аккуратно подвёл разговор к главному — можно ли с большого кристалла скопировать запись на какой-нибудь маленький.
И вот тут техник начала что-то подозревать.
— А зачем это тебе? — покосилась она на меня и прищурилась.
— Как «зачем»? На память о том, как я трудился на парящих островах в компании хороших девчонок, — не растерялся я.
— К сожалению, я не могу распоряжаться записями с кристалла. У меня просто нет на это прав, — спокойно ответила рыжая и ненадолго задумалась. — Разрешить это может только магический инженер, который работал с конкретным кристаллом. У каждого — своя технология, и без их участия ничего не выйдет. У меня полномочия только на работу с записями внутри самого кристалла, и то с ограничениями, как ты, наверное, уже догадался.
— Понятно. А ты сможешь подсказать, к какому инженеру мне нужно обратиться?
— Конечно. Но, как ты понимаешь, всё это — уже завтра, на рабочем месте.
— Без проблем.
Получив всю нужную информацию, я продолжил разговор с техником на отвлечённые темы — про рабочие моменты, мелкие детали. Разговор быстро стал пустым, и она, поняв это, сказала, что ей пора. Перед тем как улететь, попрощалась со мной. Я же поблагодарил её за информацию и направился в сторону своего острова. Снежка отпустил ещё раньше, чтобы не занимать его время. К тому же идти оставалось недалеко.
Ужинал я, разумеется, в столовой — и весьма удачно: повстречал своего знакомца.
После ужина он не отказал мне в демонстрации создания щита, чтобы я мог всё разглядеть через магическое зрение. Потом показал комбинированную технику — световой щит, пылающий огнём. Интересная задумка, выглядело эффектно, но вряд ли имело практическую пользу. Вот если бы из щита вылетали огненные снаряды — тогда совсем другое дело. Надо будет обдумать такую модификацию. Хотя для начала стоило бы прокачать быструю активацию щита.
У моего знакомца оставалось немного свободного времени, и он решил понаблюдать за моей практикой, попутно указывая на ошибки. В принципе, я ещё во время обеда многое понял с его слов, но, как обычно, мелкие нюансы проявлялись только на практике.
После дюжины попыток и промахов я наконец нащупал тот самый способ, о котором говорил ангел. Раньше я слишком концентрировался на потоках энергии, пытался жёстко их контролировать, удерживать направление, не сбиться — и терял время. Знакомец объяснил, что щит не требует такой точности, как боевые техники. Всё должно происходить почти автоматически, как шаги при ходьбе. Когда я это понял и принял, всё стало получаться — щит активировался мгновенно. А ведь именно так и действовал, когда удерживал тот отваливающийся кусок земли. Но тогда я не обратил внимания, списав всё на адреналин и рефлексы.
Убедившись, что у меня всё получается, ангел поспешил по своим делам. Я же направился домой — сегодня ведь свидание, нужно привести себя в порядок. Подумал даже нарвать цветов: на островах их хватало в изобилии. Но передумал. Во-первых, если они и так повсюду, то особой ценности не будет. Во-вторых, неизвестно, можно ли их вообще рвать, а спросить уже не у кого.
Пока мылся, освежаясь после дня на стройке, продолжал размышлять о Ноктире и том, как мне заполучить запись с кристалла. Даже если у меня будет это неопровержимое доказательство, что из-за неё едва не случился обвал, я никому это не покажу. Но сам факт мог пригодиться — в качестве рычага. Работа ей дорога, и наверняка она не хочет, чтобы отец узнал о её промахах. Показывать запись ещё и по другой причине нельзя: не хочется подставлять нашего техника. Та хоть и держит Ноктиру в строгости, всё же идёт ей навстречу — похоже, старается соблюдать баланс между дисциплиной и уступками.
Интересно другое: за два дня я так ни разу и не видел инженеров на стройке, хотя ожидал, что именно там и пересекусь с отцом Мины. А он, как мне известно, — один из них. Придётся аккуратно выяснить у неё, за какой кристалл он отвечает. Возможно, получится обойти всё с другой стороны. Времени только впритык.
Покинув свой остров и направляясь к дому Мины, я усмехнулся про себя: похоже, свидание это будет не совсем обычным, больше похожим на операцию по добыче нужной информации. А что поделать, если надо?
Не менее всего меня волновал один вопрос — почему мы вообще побывали в висячих садах безо всякой скрытности? Ведь нас могла увидеть не только Ноктира, но и кто-то ещё. И при этом Мина сама просила, чтобы я никому не рассказывал. Странно.
Уже зная местные порядки, я подошёл к дому и просто коснулся двери, послав лёгкий импульс.
Спустя несколько секунд дверь открылась, — точнее, не открылась, а магически растворилась — и из неё кто-то вышел. Не Мина.
— Добрый вечер, — вежливо поприветствовал я высокого светловолосого ангела. Телосложение у него было неожиданно крепкое для магического инженера. — Меня зовут Гарри. Я пришёл к Мине. А вы, если не ошибаюсь, её отец?
— Добрый, — ответил он глухим басом. — Да, вы правы. Я уже о вас наслышан, Гарри — и от дочери, и о вашем сегодняшнем поступке на стройке. Это похвально.
К моему удивлению, он даже протянул мне руку. Я пожал её — и сразу почувствовал, насколько у него сильная хватка. Если б не успел усилить свою физическую силу, он бы мог легко отдавить мне кисть, а то и сломать пару костей. Представляться по имени он, конечно, не стал. Зато обращался ко мне уважительно — на «вы».
— Благодарю, — ответил я. — Я всего лишь поступил так, как считал нужным.
— Что бы вы ни говорили, подобные действия я оцениваю высоко. Не ваше это было дело, но вы постарались, рискуя, между прочим, жизнью, — отметил он и вдруг сменил тему: — Куда вы собираетесь с Миной?
— Живые пруды. Я там не был, но один новый знакомый подсказал это место.
— Прекрасный выбор, — сказал он задумчиво. — Вы знаете, что у нас не приветствуются связи с чужаками?
Я ожидал, что рано или поздно мне кто-нибудь это скажет. Но услышать подобное от отца Мины было крайне неудобно. Ну и что ему ответить? Что я знаю — и всё равно продолжаю?
— Да, слышал такое, — всё-таки признался я.
— И?
— Но мне очень нравится ваша дочь. И если правильно понимаю, «не приветствуются» — не означает, что такие связи запрещены.
Было непросто говорить это отцу Мины, глядя ему в глаза. Взгляд у него был тяжёлый, спокойный, но читаемый с трудом — ни враждебности, ни одобрения. Но и мне врать не хотелось — только прямой ответ. Тем более у них генерал, насколько я понял, наполовину человек. А раз он занял столь высокий пост, значит, к подобным союзам здесь относятся не так уж плохо.
— Вы всё правильно понимаете, — кивнул отец Мины. — Меня смущает только одно — что всё это временно. А я не хочу, чтобы моя дочь потом страдала из-за вас. Если вы её серьёзно обидите, я не останусь в стороне.
— Я не хочу её обижать. Более того, мне самому не хочется, чтобы всё было временно. Но есть нюансы. Целых три.
— Большая семья, в которой сплошь одни женщины? — неожиданно спросил он, и, заметив моё удивление, продолжил: — Не стоит удивляться. Дочь мне доверяет и может рассказать если не всё, то многое. Это один нюанс. Какие ещё два?
— Ну, например, тот факт, что Мина — хранительница висячих садов. Это же очень ответственная должность, и, насколько я понимаю, туда попадают не просто так.
— Представим, что этот нюанс не проблема. И третий?
— Собственно, согласие родителей.