— Слушай, я был на континенте ледышек и вернулся оттуда живым, что, насколько мне известно, большая редкость. Думаешь, напугаешь меня чем-то неизбежным? Это вряд ли, — сказал я, одновременно пробуя сочные овощи. Они оказались на удивление вкусными. Хотя, может, всё дело в голоде.
— Хорошо, расскажу, раз так настаиваешь, — сдался он наконец. — Но с одним условием.
— Твоему отцу об этом ни слова? — уточнил я, уже предугадывая ответ.
— А с тобой можно иметь дела, — оценил он мою сообразительность. — Начну с самого начала.
И он действительно начал с самого начала: с момента, когда я отключился, затем подробно рассказал о лечении и очистке ауры. Я не перебивал, потому что информация была полезной: всё-таки собираюсь развивать свои способности как лекарь. А когда он дошёл до проблемной части лечения, стало ещё интереснее. Напугать он меня не напугал, но заинтриговал точно.
Глава 12Легенда о запретной магии
За то время, пока сын лекаря рассказывал о нюансах моего лечения, я успел набить желудок едой, запив всё это соком. Странное сочетание, когда питаешься одними овощами и фруктами. Не сказать, что насытился, но чувство голода ушло.
Прежде чем он ушёл, я уточнил, когда могу покинуть это место — мало ли какие у них тут правила. Он честно ответил, что в любое время, но в таком случае при внезапном обострении лечить меня бесплатно никто не станет. Если же дождусь выписки, то получу своего рода гарантию — помощь окажут без вопросов. Всё это было прописано и в документе, который подписывала Дарки по той причине, что я был не в состоянии этого сделать.
Я в любом случае не собирался уходить слишком быстро, хотя и задерживаться не планировал. Нужно для начала поговорить напрямую с лекарем. Его сын в этом плане оказался так себе знатоком. Единственное, что он внятно объяснил, — в моей ауре осталась частица запретной магии теневиков. Крохотная, но удалить её нельзя — риск смерти слишком высок. При этом он уверил, что вреда она не нанесёт и разрастаться не будет. Если объяснять проще, это как осколок, застрявший в теле: извлекать опасно, но жить не мешает. Хотя, конечно, аура — не тело, и тут наверняка всё сложнее.
Прошёл примерно час. В комнату постучали, а затем вошёл сам лекарь. Я сидел за столом и сразу посмотрел на него. Честно говоря, он выглядел плохо. Совсем. Будто передо мной был другой эльф. Но когда он подошёл ближе, мнение изменилось — тот же самый, просто словно постарел лет на двадцать-тридцать за одну ночь. Светлая кожа теперь казалась почти мертвенно-бледной. Он напоминал саму смерть — только без косы и чёрной мантии. Впрочем, мантия на нём была. Та же самая, тёмно-зелёная.
— Добрый день, — произнёс он на удивление бодро, без усталости. — Смотрю, вы идёте на поправку очень быстро. Впрочем, чему я удивляюсь.
— Добрый-добрый. Да, почти здоров. Осталась лишь лёгкая слабость. Поначалу, когда только проснулся, было куда тяжелее.
Лекарь сел напротив, сложил руки на столе и слабо улыбнулся.
— Это замечательно. Потому что я… — Он вдруг замолчал и посмотрел вверх, но там, естественно, ничего, кроме потолка, не было. — Я должен вам сказать, что излечить вас полностью мне не удалось.
Он говорил ровно, но в голосе чувствовалось лёгкое напряжение.
— Понимаю, что вы можете быть недовольны. Но я столкнулся с уникальным случаем, когда моих способностей оказалось недостаточно. Без ложной скромности, я один из лучших лекарей не только в Де-Лее, но и на всём континенте. Никто другой не сделает того, что сделал я. Поэтому прошу вас, не тратьте деньги, не ищите другого лекаря. Вас могут обмануть, пообещав полное исцеление. Я же с вами честен. Как давно вы у нас?
Подозрительная искренность для этого города. Может, он просто врёт и даже не пытался выполнить работу как следует?
На такой случай у меня всегда есть эмпатия. Даже если заметит — ничего страшного.
— Я вернулся с континента ледышек совсем недавно, — ответил я уклончиво, одновременно задействовав эмпатию на полную. — До этого тоже был в Де-Лее, но недолго. Пусть я не пробыл здесь и недели, уже многое узнал.
— Понятно. Хорошая у вас способность, полезная. — Лекарь вдруг широко улыбнулся, внимательно глядя мне в глаза. — Убедились, что я действительно честен?
Я на мгновение смутился. Неловко вышло. Но да, убедился — не врёт.
— Значит, заметили. Извините, но я научен горьким опытом. Верить тут всем подряд бывает опасно. Поэтому использовал то, что имею.
— Я не осуждаю. Если бы я захотел, у вас бы ничего не вышло. — Он говорил спокойно, без раздражения. — Эта способность работает по тому же принципу, что и обычная магия. Более того, вы получаете данные с поверхности ауры, а я, как магический лекарь, замечаю это мгновенно.
— Надо же, — озадачился я. — Даже не знал, что это так работает. По сути, чувства и эмоции в голове должны возникать.
— Отчасти да. Но многие процессы отражаются на ауре. Поэтому вашу способность могут заметить не все маги, а уж обычные эльфы — тем более. Это, кстати, одна из причин, почему я выбрал лечение и решил посвятить жизнь этому направлению. Боевая магия тоже хороша, но лекарь может не только лечить. — Он сделал явный намёк, который я понял и молча кивнул. — Вижу, у вас есть начальные способности к исцелению. Меньше, чем у моего сына, но уже неплохо.
— Спасибо. Но давайте к делу. Я хочу знать, что со мной и как дальше быть.
— Слушайте внимательно.
Лекарь не стал затягивать и перешёл к объяснению.
Он говорил чётко, без ненужных сложностей. Когда без терминов было не обойтись, сразу давал пояснения.
Уже в середине рассказа я начал понимать, в чём суть. Да, в моей ауре действительно застряла частица запретной магии. Её просто невозможно извлечь. Лекарь уверенно заявил, что если кто-то и может это сделать, то только боги — и то не все, а лишь с нужной специализацией.
На мой справедливый вопрос, почему так, он сослался на историю, которая больше напоминала легенду.
Когда-то давным-давно в этом мире жили боги. Разумеется, между ними были конфликты, войны. Каждый отличался своими умениями. Запретная магия, о которой шла речь, являлась древнейшей — она пошла от некоего бога смерти. Якобы существует достоверная информация, что прежде чем его изгнали, он оставил после себя скверную землю, превратив её в мёртвую, насыщенную его магией.
Эту землю и магию первыми обнаружили люди. Они сумели овладеть ею, но прежде чем это произошло, от скверной магии погибло огромное количество магов и архимагов, которые жаждали заполучить её и научиться использовать. Когда же людям всё-таки удалось подчинить себе эту силу, они стали применять её в войнах. Именно благодаря этому люди в этом мире приобрели влияние на многих континентах, а их родная земля, где, собственно, живёт Марк, стала самой большой из всех.
Спустя много-много лет, осознав, что эта магия в больших количествах угрожает всему миру, было принято решение запретить её повсеместно. К этому пришли после того, как люди устроили самый настоящий геноцид, уничтожив целый вид зверолюдей, которых больше никогда и нигде не будет.
Лекарь уделил время этому отступлению, прежде чем снова вернулся к теме моей ауры.
— Таким образом, — продолжил он, — в вашем случае может произойти одно из двух: либо ничего не случится, либо вы научитесь пользоваться этой магией. Да, я её надёжно «зашил», сейчас всё будет в полном порядке, но энергетика этой магии порой непредсказуема, и никто не скажет вам чего-то определённого.
— Риск для здоровья и жизни есть? Только говорите честно. Мне важно знать это.
— Риски есть всегда и во всём. Можно умереть просто идя по улице от неожиданного происшествия. — Лекарь начал рассуждать, и я уже подумал, что он уходит от прямого ответа. — Я же говорил, что эта магия непредсказуема. Если вам интересно моё мнение как лекаря, который работал с этой магией, то скажу следующее: риск умереть крайне низкий, почти невозможный. А вот то, что магия начнёт пробиваться, желая, чтобы её использовали, — куда более вероятно.
— Вы так о ней говорите, будто она живая.
— В том-то и суть, что она живая. Это её главное отличие от законных школ магии, которые при умелом использовании полностью контролируемы.
Я замолчал, переваривая сказанное. Получается, что во мне как будто кто-то живёт. Ну, не во мне, но в моей ауре. Честно говоря, от этой мысли стало не по себе.
— Интересные вещи вы мне рассказываете, — задумчиво протянул я.
— Не беспокойтесь, всё не так страшно, — заверил он с лёгкой улыбкой. — Напомню: у вас крепкий организм и хорошая, разнообразная аура. Не всякий может этим похвастаться. Полагаю, у вас было достаточно контактов с различными видами.
— Я понимаю, к чему вы клоните, но это уже личное, — усмехнулся я.
— Я и не собирался ничего спрашивать, — спокойно ответил он, взяв паузу. Затем вдруг вздохнул, словно перед тяжёлым решением. — Я не всё рассказал о запретной магии, которая застряла в вашей ауре.
— Есть что-то ещё более интересное?
— Не совсем. — Он покачал головой. — Вчера я общался с Даркиэллой. Мы многое обсудили, кое о чём договорились. Конкретно ваш случай единичный, по-своему уникальный. Мне следовало бы доложить о нём в Круг Светоносных. Это местный Совет лекарей, который исследует такие особенные случаи. Вы же понимаете, что тогда нас всех будут долго изучать, проверять, искать причины? Это может занять даже не дни, а месяцы. Даркиэлла дала мне ясно понять, что у вас мало времени.
Мне стало понятно, что он, как и в случае с дознавателем, хочет договориться. Как же хорошо, что Дарки всё заранее обговорила. Иначе бы я мог здесь надолго застрять. А уж какое решение в итоге принял бы этот Круг Светоносных… Что-то их название слишком сильно напоминает инквизицию.
— Я вас понял. И готов обсудить наш договор.
— Замечательно, что вы всё поняли правильно. — Лекарь явно остался доволен. — Нет, никакого договора не будет. Мы вообще не должны нигде это отмечать. Во всех деталях знаете только вы и я. Мой сын имеет лишь смутное представление. Ему пока и не нужно больше знать.