— Говорила… — Мелия снова вздохнула, ещё глубже. — Почему они меня не убили — вот что интересно.
— Наверное, потому что ты была со мной. Хотят всё выяснить. Но меня при этом слушать не стали.
— А куда нас вообще эти двое ведут?
— На какой-то Белый Суд. Вроде разбираться должны.
— Белый Суд? — переспросила она, будто услышала нечто ужасное.
Я только открыл рот, чтобы ответить, как один из ангелов, чуть обернувшись, с усмешкой сказал:
— Самый гуманный суд в мире!
Вот остряк! Намекнул, что ничего хорошего нам не ждать, да ещё и словечко подобрал — «гуманный», от латинского, означающего «человечный». Чистая насмешка, учитывая, что мы среди ангелов, а не среди людей.
— Да будет тебе, — ответил второй, тот, что шёл передо мной. — Может, оправдают их. Ну или его хотя бы. С этой-то неясно, что теперь делать. Вылезла откуда-то и непонятно зачем. Вот уж не думал, что эта грязь ещё окажется в нашем мире.
Сначала он показался мне нормальным — вежливый, вон, даже «следуйте за мной» сказал, да ещё и на «вы». Но чем больше говорил, тем яснее становилось — ничего хорошего в нём нет. Хотя, может, «вы» относилось не ко мне одному, но и к Мелии тоже.
Скорее всего, они намеренно говорили на общем, чтобы мы всё понимали. Видимо, им доставляло удовольствие плеваться оскорблениями. И пускай напрямую меня не тронули, всё это касалось демонов, а значит, и Мелии. Но задело так, словно речь шла обо мне. Я понимал, что это может плохо закончиться, что рискую, что будет больно. Но и сдержаться не смог.
— Ты бы разобрался сначала, кто тут грязь и откуда вылез, а потом языком своим молол что попало, — ответил я чётко, уверенно, будто полностью контролировал ситуацию. — Впрочем, твой язык куда грязнее самого грязного демона.
— Какой общительный человек! — рассмеялся ангел, даже не поворачиваясь ко мне и продолжая идти. — Похоже, тебе вообще невдомёк, куда ты идёшь и что тебя ждёт. Что ж тебе сделала эта грязь своим языком такого, что ты её защищаешь?
Оба ангела расхохотались. А мне было не до смеха. Внутри уже всё закипело, и я понимал: словами не обойдусь. Боль будет, но по-другому я просто не мог.
Ещё до того как сделал движение, стоило лишь подумать о нём, кольцо сдержанности тут же опасно сузилось — словно предупреждало: даже не думай. Любопытный механизм. Ловит он мысли или реагирует на эмоциональный всплеск — не знаю. Но работает безупречно.
— Не стоит, — едва слышно произнесла Мелия, заметив моё намерение.
— Стоит, — ответил ей так же тихо.
Я применил увеличенную физическую силу, занёс ногу — и со всей мощи влепил пинок под зад шедшему впереди ангелу.
Получилось по-настоящему знатно — ангел аж подпрыгнул и, перебирая ногами, постарался удержаться на ногах.
Кольцо в ту же секунду сжалось, и боль оказалась куда хуже, чем я себе представлял. Оно сомкнулось на поясе, завертелось, словно резало не тело, а что-то глубже — мою ауру. И через неё уже боль обрушилась на плоть — пронзительная и мучительная. Не было ни крови, ни ран, но казалось, что внутри всё горит.
Сначала я ещё стоял на ногах, потом рухнул на колени, а следом и вовсе скрючился на боку. Хотелось заорать, но я сжал зубы, держался до последнего.
Казалось, что это будет продолжаться вечно…
Но в один момент всё резко прекратилось.
Я весь взмок, но, превозмогая, с трудом поднялся на ноги.
Ангел, получивший пинок, подошёл ко мне вплотную, нагло нарушая личное пространство.
— Послушай меня внимательно, — процедил он сквозь зубы, явно сдерживая злость. — Я тебе не ответил только потому, что мы обязаны доставить тебя и её в том виде, в котором получили. В другой ситуации я бы тебя переломал. Ясно? Ещё раз — и мне будет плевать. Пусть выкинут с должности, но не позволю какому-то человеку так вести себя со мной.
Как же мне хотелось зарядить ему в нос, со всего размаху. Но я и так уже перегнул, и в этот раз решил обойтись без удара.
— Мне-то ясно, — сказал я, не отводя от него взгляда. — Надеюсь, и ты понял, что за слова приходится отвечать. Когда на вашем суде всё прояснится, я бы с тобой ещё раз встретился.
— Я принимаю твой вызов, — усмехнулся он. — Обязательно встретимся. У нас для этого даже есть специальное место. А сейчас иди молча, пока не стало хуже.
— Тот же совет могу дать тебе.
Он не стал отвечать. Развернулся и продолжил путь, не оглядываясь.
Мелия тихо сказала, что мне ещё повезло — мол, этого ангела успел вразумить напарник. Иначе, помимо боли от кольца, я бы получил ещё и магический удар. Или от него самого, или от его оружия.
Но я не жалел о содеянном. Зато оба замолчали и перешли на свой язык, явно больше не желая общаться со мной. И правильно. Так-то лучше.
— Так и чего ты так отреагировала, когда услышала про Белый Суд? — поинтересовался я у Мелии, поскольку времени у нас хватало не только поговорить, но и полюбоваться островами.
— Не знаю, как у них сейчас, но когда читала про ангелов, в книге упоминался этот их суд как процесс крайне болезненный и местами жестокий, — ответила она и сделала паузу. — Может, что-то изменилось с тех пор. Нам только остаётся надеяться на лучшее.
Пока Мелия говорила, я рассматривал окрестности внимательнее.
Острова отличались друг от друга: где-то виднелись холмы, кое-где — острые скалы, изрезанные трещинами и расщелинами. Были и равнины с редкой порослью деревьев, но с множеством крошечных озёр и извилистых ручьёв, пересекающих землю будто по заранее вычерченному узору.
Парили эти острова на разной высоте, и за счёт этого открывался захватывающий вид: один остров визуально нависал над другим, а порой между ними пролетали светящиеся птицы и ангелы. Ветра почти не было, но в воздухе стояла лёгкая вибрация, как будто сам эфир здесь пел на своей частоте.
Заметил я и странность — привычных домов, как у людей, не было. Вместо них — округлые белоснежные купола. На вид — очень компактные, но, скорее всего, внутри они гораздо больше, чем казались снаружи. Поверхность куполов была гладкой, без единой трещины, с лёгким матовым сиянием, будто бы они не построены, а вылеплены из магии света.
— Расскажи подробнее, — тем временем сказал я, когда мы свернули налево по протоптанной тропинке. — Хоть примерно знать, к чему готовиться.
Тот остров, по которому мы шли, был скромнее остальных. Растительность — в основном низкорослые кустарники и плотная трава, доходившая до щиколотки. Дома стояли равномерно, между ними — каменные плиты, какие-то обелиски и памятники, по виду — или богам, или неизвестным магическим существам. Вдали мелькнули силуэты лисиц, напоминавших мне Снежка — те же вытянутые морды и пышные хвосты. Я, правда, не стал вызывать его из хранилища, хотя и чувствовал, что теперь могу это сделать. Пока лучше не рисковать.
— Насколько мне известно, на Белом Суде будут серафимы, один из которых является судьёй. Помимо них — херувимы и престолы. И вот они-то и делают очень неприятно, используя свои магические способности. В конечном итоге решение принимает, как ты понимаешь, судья, но он опирается именно на ту информацию, которую ему предоставляют престолы и херувимы. Это если коротко.
— А кто такие херувимы и престолы? Они отличаются от остальных ангелов? Или это просто должности?
Пока задавал вопросы, я не переставал разглядывать окружающее.
Сначала всё казалось пустынным, но чем дальше шли, тем больше замечал: не только животных, но и необычных насекомых — крылатых, светящихся, вьющихся над цветами с лепестками как из стекла. Казалось, здесь всё собрано из разных миров. И магия. Она чувствовалась повсюду. Магический фон висел над землёй, пронизывая каждый клочок воздуха, но черпать из него силу было невозможно. Причём местами эта энергия вспыхивала искрами, словно световые ключи вырывались из-под земли и растворялись в воздухе, оставляя после себя цветные шлейфы.
— Ответы на твои вопросы потребуют времени, — сказала Мелия, а затем, словно вспомнив что-то, добавила: — Но у нас вроде бы времени достаточно. Поэтому слушай.
— Да, времени хватает, — вдруг произнёс один из ангелов. — Мне тоже интересно, что же она знает о Белом Суде.
Мы не ответили. Я лишь заметил, что «грязью» он её больше не называл. Прогресс! Чудодейственный пинок возымел положительный эффект.
Мелия взглянула на меня, едва заметно улыбнулась и начала рассказывать.
Глава 18Престолы, херувимы, подготовка
Багаж знаний Мелии вкупе с отличной памятью в который раз впечатлил меня. И не только меня — самый разговорчивый ангел слушал её с удивлением, иногда вставляя короткие комментарии.
Минуя прочую информацию, которую Мелия, несомненно, тоже знала, она рассказала о девяти чинах ангелов. Чины делились на триады, коих, как несложно догадаться, было три. Как раз серафимы, престолы и херувимы входили в первую триаду — ту, что считалась наиболее близкой к Богу. Соответственно, именно они признавались самыми сильными и мудрыми.
Чем же так страшны херувимы и престолы? Их обличья могли быть разными: от странных существ до облика обычных ангелов. Один из ангелов пояснил, что внешний вид зависит скорее от цели, чем от прихоти. Именно поэтому херувимы на суде обычно предстоят в облике существа, усеянного множеством крыльев и глаз. Даже представить себе такое сложно. Впрочем, страшны не столько их формы, сколько сам способ извлечения знаний. Херувимы считались хранителями мудрости, а множество глаз, словно видящих абсолютно всё, символизировало их природу. Знания они извлекали, заглядывая прямо в душу, не утруждая себя церемониями. Процесс сопровождался магией — грубой и беспощадной.
Со слов Мелии, которые подтвердил ангел, это крайне болезненный процесс — страдало не только тело, но и сама аура. Якобы бывали случаи, когда обвиняемые умирали после внимательного взгляда херувимов. Правда ли это — точно сказать никто не мог, да и ангел, услышав об этом, лишь промолчал. Что позволяло предположить — такие случаи вполне могли быть. При этом обвиняемые ангелы не испытывали таких последствий — страдали только остальные. Меня с Мелией это касалось напрямую: мы-то ангелами не являлись.