— Это наш, точнее, мой единственный шанс выиграть Кубок школы, — начал Оливер, вышагивая перед командой из угла в угол. — Я играю с вами последний сезон. Это мой последний шанс. Команда Гриффиндора проигрывала семь лет подряд. Нам не везло: были травмы, в прошлом году турнир отменили. — Вуд сглотнул, будто в горле у него все еще стоял комок после прошлогоднего разочарования. — Но наша команда самая классная во всей школе! — Взгляд его сверкнул, и он ударил кулаком в ладонь. — У нас три превосходных охотника. — Вуд поглядел на Алисию Спиннет, Анджелину Джонсон и Кэти Белл. — Два непревзойденных загонщика.
— Ну что ты, Оливер! Будет тебе! — притворно смутились Фред и Джордж
— И у нас ловец, который ни разу еще не упустил снитча! — Гордость у него в голосе прозвучала как раскат грома. Вуд помолчал и скромно добавил: — И, наконец, я.
— Ты у нас лучше всех, Оливер! — сказал Джордж.
— Обалденный вратарь! — похвалил Фред.
— Наши имена уже два года должны стоять на Кубке. — Вуд снова замаячил туда — сюда. — Когда Гарри пришел в команду, я сказал себе: Кубок у нас в кармане. Не вышло. Но в этом году, моем последнем…
В голосе у него звучала такая горечь, что даже Фреду с Джорджем стало его жаль.
— В этом году, Оливер, Кубок наш как пить дать! — сказал Фред.
— Мы выиграем, Оливер! — заверила Анджелина.
— Можешь не сомневаться, — прибавил Гарри. Тренировались три раза в неделю с огромным воодушевлением. Дни становились короче и холоднее, зарядили дожди, но ни грязь, ни ветер, ни дождь не затмевали блестящей картины, постоянно всплывающей перед глазами Гарри, — он держит в руках литой серебряный Кубок.
После одной из тренировок продрогший, но довольный Гарри зашел в гостиную, полную возбужденных гриффиндорцев. Рон и Гермиона сидели в креслах у камина и готовили карты звездного неба для урока астрономии.
— Что стряслось? — спросил Гарри друзей.
— Видишь объявление? — Рон махнул в сторону свежего куска пергамента на древней доске объявлений. — Конец октября. Посещение Хогсмида.
Через портретный проем вслед за Гарри вошел Фред.
— Вот здорово! — обрадовался он. — Загляну в лавку «Зонко». У меня как раз кончаются драже — вонючки.
Гарри, погрустнев, откинулся на спинку кресла.
— Не расстраивайся, пойдешь в следующий раз, — прочитала его мысли Гермиона. — Блэка скоро поймают, его ведь уже видели.
— Блэк не такой дурак, в Хогсмиде ему делать нечего. Попроси МакГонагалл, может, она разрешит тебе пойти с нами. Когда — то еще будет «следующий раз»?
— Ты что, Рон! — опешила Гермиона. — Гарри нельзя ни на шаг выходить из школы.
— Да что ему одному здесь сидеть, что ли! Давай, Гарри, обязательно попроси МакГонагалл…
— Наверное, попрошу.
Гермиона хотела было возразить, но к ней на колени прыгнул Живоглот, у него в зубах корчился большой паук.
— Он что, обязательно должен жрать его на наших глазах? — поморщился Рон.
— Умница, Глотик. — Гермиона погладила кота, не обращая на Рона внимания. — Ты его сам поймал?
Живоглот принялся медленно жевать паука, не сводя желтых глаз с Рона.
— Не пускай его ко мне, — пробурчал Рон и склонился над картой. — У меня в сумке Короста.
Гарри зевнул. Сейчас бы лечь спать, а надо еще закончить карту. Он подтянул свою сумку, вынул пергамент, чернила с пером и принялся за работу.
— Можешь срисовать мою, если хочешь, — предложил Рон, пометив последнюю звезду завитушкой, и придвинул работу к Гарри.
Гермиона поджала губы: она терпеть не могла, когда списывают. Живоглот, не мигая, глядел на Рона и помахивал кончиком хвоста. Рон на миг отвернулся, кот вдруг бросился на его сумку и стал рвать когтями.
— Брысь, брысь, дурацкий кот! — завопил Рон, схватил сумку и стал бешено трясти кота, но кот намертво вцепился в нее и грозно шипел.
— Рон, ему больно, — взвизгнула Гермиона. Вся гостиная с интересом наблюдала за сражением. Рон тряс сумкой, кот держался крепко. И тут из сумки вылетела крыса Короста…
— Хватай кота! — взревел Рон.
Живоглот выпустил порванную сумку и, перепрыгнув через стол, помчался за перепуганной насмерть Коростой.
Джордж бросился ему наперерез, но опоздал. Короста стремглав прошмыгнула между множеством ног и исчезла под старым шкафом. Живоглот с ходу затормозил и запустил под шкаф переднюю лапу.
Подоспели Рон с Гермионой. Гермиона схватила кота поперек туловища и оттащила. Рон, распластавшись на полу, за хвост вытянул Коросту.
— Ты посмотри на нее! — Рон затряс крысой перед лицом Гермионы. — Кожа да кости! А твой Живоглот на нее кидается. Держи его подальше от моей крысы!
— Рон, Глотик не понимает, что это плохо, — оправдывалась Гермиона дрожащим голосом. — Все кошки охотятся за крысами.
— Это не простая кошка, — не унимался Рон, запихивая крысу в нагрудный карман. — Он понял мои слова, что Короста у меня в сумке.
— Глупости! Глотик почуял ее, как же еще он…
— Твой кот взъелся на Коросту, — не отступал Рон. Вокруг захихикали, но он ничего не слышал. — Короста появилась здесь раньше. И она больна!
Рон повернулся на каблуках и ушел в спальню.
Назавтра Рон весь день дулся на Гермиону. На уроке травологии все трое срезали с одного цветка пузатые розовые стручки. Рон, надувшись, молчал.
— Как Короста? — робко спросила Гермиона, раскрыла стручок и вытряхнула блестящие бобы в деревянную кадку.
— Забилась под одеяло и дрожит от страха, — сердито ответил Рон, кинул бобы в кадку, промахнулся, и бобы рассыпались по полу.
— Аккуратнее, Уизли! — сказала профессор Стебль: бобы тут же лопались и превращались в цветки.
Со звонком друзья вышли из оранжереи. Следующий урок — трансфигурация профессора МакГонагалл. Гарри попросит у нее разрешения пойти в Хогсмид, но вот как лучше к ней обратиться? В конце коридора столпились возбужденные одноклассники, и Гарри на время отвлекся от своих мыслей.
Окруженная учениками, Лаванда Браун горько рыдала, а Парвати Патил, обняв подругу за плечи, что-то объясняла Симусу Финнигану и Дину Томасу, вид у них был самый серьезный.
— Что случилось, Лаванда? — встревожилась Гермиона.
— Ей утром пришло из дома письмо, — тихо ответила за подругу Парвати. — Ее кролика, Пушистика, задрала лиса.
— Бедная Лаванда, — пожалела Гермиона.
— Как же я могла забыть? — всхлипывая, корила себя Лаванда. — Ты помнишь, какое сегодня число?
— Какое?
— Шестнадцатое октября! «То, чего ты боишься, случится шестнадцатого октября». Помнишь? Она была права, так и вышло!
Вокруг Лаванды столпился весь класс. Симус сокрушенно качал головой. Гермиона, помолчав, спросила:
— Так ты… так ты все это время боялась, что Пушистика съест лиса?
— Ну… ну, не обязательно ли-лиса, — ответила Лаванда, сквозь слезы глядя на Гермиону. — Я бо-боялась, что он умрет.
— А что, Пушистик был старый?
— Не-нет, о-он был совсем еще детеныш. Парвати крепче обняла подругу.
— Тогда почему ты боялась, что он скоро умрет? Парвати метнула на Гермиону сердитый взгляд.
— Давай рассуждать логически. — Гермиона обвела весь класс взглядом. — Ведь Пушистик умер даже и не сегодня? Сегодня пришло письмо. — Лаванда разрыдалась еще громче. — Какже Лаванда могла бояться, ведь это произошло внезапно…
— Не слушай ее, Лаванда, — перебил Гермиону Рон. — Ей плевать на чужих животных.
Рон с Гермионой обменялись грозными взглядами, но тут очень кстати появилась профессор МакГонагалл. Друзья сели по разные стороны от Гарри и весь урок не проронили ни слова.
Прозвенел звонок, Гарри встал и пошел к столу МакГонагалл, но профессор сама заговорила о Хогсмиде, обратившись к классу:
— Задержитесь ненадолго. Вы все на моем факультете, поэтому сдайте мне до Хэллоуина разрешения от родителей. Не будет разрешения, не будет Хогсмида.
Невилл поднял руку:
— Профессор, я, кажется, потерял…
— Ваша бабушка, Долгопупс, послала разрешение прямо мне. Решила, что так надежнее. Все, урок окончен.
— Пойди попроси ее, — шепнул Рон.
— Гарри… — заикнулась было Гермиона.
— Ну, иди же, — подтолкнул его Рон.
Гарри подождал, пока все выйдут, и, нервно покусывая губу, подошел к МакГонагалл. Что вам, Поттер? Гарри набрал в грудь воздуха и сказал:
— Профессор, мои дядя с тетей забыли подписать разрешение.
Профессор МакГонагалл посмотрела на него поверх прямоугольных очков.
— Можно мне… как вы думаете… пойти в Хогсмид?
Профессор занялась бумагами на столе и, не глядя на Гарри, ответила:
— Боюсь, Поттер, что нет. Вы ведь слышали, что я сказала: нет разрешения, нет Хогсмида. Таково правило.
— Но… дядя и тетя, они маглы… они не понимают, зачем разрешение… и вообще… — не сдавался Гарри. Рон из-за двери отчаянно кивал в знак одобрения. — Если бы вы позволили…
— Но я не могу позволить. — МакГонагалл встала и аккуратно уложила бумаги в ящик стола. — Согласно правилам дают разрешение либо родители, либо опекун. — Она подняла глаза, в лице у нее появилось странное выражение. — Простите, Поттер, но я ничем не могу помочь. Поторопитесь, а то опоздаете на урок
На этом разговор закончился. Рон ругал МакГонагалл не переставая. Гермиона с укором смотрела на него. Выражение ее лица говорило: «Все к лучшему», и это еще больше сердило Рона. А Гарри тоскливо слушал, как однокурсники взахлеб обсуждают, что будут делать в Хогсмиде.
— Не унывай! — Рон хлопнул Гарри по плечу. — В этот день Хэллоуин, вечером в Большом зале праздничный ужин.
— Угу — мрачно кивнул Гарри: праздник праздником, но поход в Хогсмид не заменит ничто.
Все пытались утешить Гарри, но тщетно. Дин Томас, умевший подделать любой почерк, предложил расписаться за дядю Вернона, но профессор МакГонагалл уже знала, что дядя Вернон отказался дать разрешение. А Рон вспомнил про мантию — невидимку, но Гермиона возразила на это, что дементоров маскарадом не проведешь — они чувствуют человека через мантию. Менее всего утешили Гарри слова Перси.