– Я еще вот что скажу. – Мюриэль осушила очередной кубок и тихо икнула. – Я так думаю, Батильда все выложила Рите Вритер. По намекам в интервью ясно. Свидетель, близкий семье Думбльдора. Батильда жила рядом – все сходится!
– Она бы не стала откровенничать с Ритой Вритер, – прошептал Дож.
– Батильда Бэгшот, автор «Истории магии»? – удивился Гарри.
Это имя стояло на обложке школьного учебника – правда, нельзя сказать, чтобы Гарри уж очень усердно его штудировал.
– Да. – Дож ухватился за его вопрос, как утопающий за соломинку. – Она один из самых одаренных историков нашего времени и давний друг Альбуса.
– И, говорят, в последнее время совсем того, – радостно вставила тетушка Мюриэль.
– Если так, со стороны Риты тем более низко пользоваться ее состоянием, – заявил Дож. – А Батильдиным свидетельствам нельзя доверять.
– Есть способы восстановить утраченные воспоминания, и, думаю, все они Рите известны, – сказала Мюриэль. – Но даже если Батильда окончательно спятила, у нее наверняка остались старые фотографии, а может, и письма. Она дружила с Думбльдорами многие годы… Ради одного этого стоило наведаться в Годрикову Лощину.
Гарри, который как раз глотнул усладэля, поперхнулся и закашлял, глядя на Мюриэль слезящимися глазами. Дож захлопал его по спине. Вновь обретя дар речи, Гарри спросил:
– Батильда Бэгшот живет в Годриковой Лощине?
– Да, уже целую вечность! Семья Думбльдора переехала туда, когда посадили Персиваля. Батильда была их соседкой.
– Думбльдоры жили в Годриковой Лощине?
– Да, Барри, я ведь сказала, – раздраженно бросила тетушка.
У Гарри внутри все словно опустело: ни разу за шесть лет Думбльдор не упомянул, что они оба жили и потеряли близких в Годриковой Лощине. Почему? Может, Лили и Джеймс похоронены рядом с матерью и сестрой Думбльдора? Навещал ли он их и, если бывал на кладбище, проходил ли мимо могил родителей Гарри? Думбльдор никогда об этом не говорил. Не удосужился…
Почему это так важно? Гарри не мог объяснить даже самому себе, но чувствовал: умалчивать о том, что их связывает, было равносильно лжи. Он остекленело смотрел перед собой и не видел ничего, даже Гермионы, вдруг вынырнувшей из толпы. Он заметил ее, лишь когда она поставила рядом стул.
– Все, не могу больше танцевать, – тяжело дыша, объявила она, сняла туфельку и принялась разминать ступню. – Рон пошел за усладэлем. Кстати, странно: я сейчас видела, как Виктор бросился прочь от отца Луны. Весь такой возмущенный. Кажется, они спорили. – Она внимательно посмотрела на Гарри и, понизив голос, спросила: – Слушай, с тобой все в порядке?
Тот не знал, с чего и начать, но тут стало не до разговоров – нечто огромное, серебристое прорвалось сквозь навес над танцполом, и крупная рысь, поблескивая, изящно приземлилась среди танцующих. Все повернулись к ней; несколько ближних пар нелепо застыли на полушаге. Заступник широко открыл рот и басом Кингсли Кандальера громко, размеренно сказал:
– Министерство пало. Скримджер убит. Они идут.
Глава девятаяУкрытие
Все происходило как в тумане, как в замедленной съемке. Гарри и Гермиона вскочили, выхватили палочки. Многие гости не успели осознать, что происходит; кое-кто еще оборачивался к серебряной рыси, когда она уже исчезла. Оттуда, где она стояла, кругами расходилось ледяное молчание. Затем кто-то закричал.
Гарри и Гермиона бросились в гущу перепуганных людей. Гости в ужасе разбегались, дезаппарировали. Защитные чары над «Гнездом» рухнули.
– Рон! – закричала Гермиона. – Рон, ты где?
Они пробирались через танцпол, когда Гарри увидел в толпе фигуры в плащах и масках, а затем – Люпина и Бомс, поднимающих палочки; их крик: «Протего!» повсюду отозвался эхом…
– Рон! Рон! – чуть не плача, звала Гермиона, пока они с Гарри проталкивались сквозь мешанину обезумевших от страха людей. Гарри схватил Гермиону за руку, чтобы не разлучиться, и тут над их головами пролетела вспышка – хорошо, если защитное заклинание, а не что похуже…
Внезапно появился Рон и схватил Гермиону за другую руку. Гарри почувствовал, как Гермиона крутанулась на месте; картинки, звуки померкли, удаляясь, их поглотила тьма. Реальной оставалась лишь рука Гермионы. Их втискивало в тугой водоворот пространства и времени, прочь от «Гнезда», от Упивающихся Смертью, а может, и самого Вольдеморта…
– Где мы? – спросил голос Рона.
Гарри открыл глаза. И решил, что они по-прежнему на свадьбе: вокруг было полно народу.
– Тотнэм-Корт-роуд, – пропыхтела Гермиона. – Идите, идите вперед, надо найти, где вам переодеться.
Гарри подчинился. Они не то пошли, не то побежали по широкой темной улице среди ночных гуляк, вдоль закрытых магазинов. В небе сияли звезды. Мимо пронесся двухэтажный автобус, и какие-то веселые пьянчуги вытаращили глаза на их парадные мантии.
– Нам ведь не во что переодеться! – воскликнул Рон, когда какая-то девица при виде его прыснула со смеху.
– И чего я не взял плащ-невидимку? – сказал Гарри, поражаясь собственной глупости. – Весь прошлый год таскал с собой и…
– Все нормально, плащ у меня, и одежда для вас обоих тоже, – успокоила Гермиона. – Ведите себя естественно, пока… А, вот, можно сюда…
Она завела их в переулок и дальше – в темный проход.
– Плащ у тебя и одежда тоже?.. – Гарри недоуменно посмотрел на малюсенькую сумочку Гермионы, где та сейчас рылась.
– Да, все здесь, – подтвердила она и, к полному изумлению Гарри с Роном, достала джинсы, футболку, несколько свекольных носков и наконец серебристый плащ-невидимку.
– Но как же?..
– Необнаружимое расширяющее заклятие, – объяснила Гермиона. – Заковыристое, но вроде бы получилось. Словом, у меня здесь все, что нам понадобится. – Она потрясла невесомой на вид сумочкой, и та загрохотала, как грузовая фура: внутри явно раскатилось что-то тяжелое. – О ужас, это книги, – она заглянула в сумочку, – а я-то рассортировала их по темам… ну ничего… Гарри, лучше надень плащ. Рон, давай быстренько переоденься…
И Рон стал снимать мантию.
– Когда ты все успела? – спросил Гарри.
– Я вам еще в «Гнезде» говорила, что собрала все необходимое на случай, если придется срочно убегать. А твой рюкзак, Гарри, сложила утром, когда ты переоделся… У меня было предчувствие…
– Ты просто чудо, настоящее. – Рон протянул ей свернутую мантию.
– Спасибо. – Гермиона скупо улыбнулась и убрала мантию в сумочку. – Гарри, пожалуйста – плащ!
Гарри накинул плащ-невидимку на плечи и накрылся с головой – исчез. До него только начинало доходить, что же произошло.
– А остальные?.. Там, на свадьбе…
– Сейчас нам не до того, – шепотом ответила Гермиона. – Они охотятся за тобой, Гарри. Если вернемся, всем будет еще хуже.
– Она права. – Рон, даже не видя Гарри, догадался, что тот собирается возражать. – Там почти весь Орден, они разберутся.
Гарри кивнул, а затем, вспомнив, что невидим, произнес:
– Да. – Но думал о Джинни, и страх выжигал его изнутри, как кислота.
– Ладно, пора идти, – сказала Гермиона.
Они зашагали назад по переулку и снова оказались на улице. На другой стороне по тротуару, шатаясь и распевая песни, брела компания мужчин.
– Кстати, из интереса: почему Тотнэм-Корт-роуд? – спросил Рон Гермиону.
– Понятия не имею. Первое, что пришло в голову. Но среди муглов сейчас безопаснее, тут нас не сразу станут искать.
– И то правда, – Рон огляделся, – но тебе не кажется, что ты сама слишком уж… на виду?
– Хорошо, а куда деваться? – Гермиона испуганно съежилась: мужчины засвистели ей через дорогу. – Не селиться же в «Дырявый котел»? И площадь Мракэнтлен отпадает, раз в дом может заявиться Злей… Попробовать разве к моим родителям?.. Но туда могут наведаться… Да когда же они отстанут?
– Эй, красотка! – крикнул самый пьяный из гуляк. – Выпить не хочешь? Давай бросай рыжего – и с нами по пивку!
– Пойдемте где-нибудь сядем, – поспешно сказала Гермиона, увидев, что Рон уже открыл рот. – Вот – это в самый раз!
В маленьком и убогом ночном кафе пластиковые столешницы покрывала тонкая пленка жира, зато было пусто. Гарри прошел в одну из кабинок первым, рядом с ним сел Рон, напротив – Гермиона. Она оказалась спиной к выходу, очень нервничала и то и дело оборачивалась, словно ее мучила судорога в плече. Гарри тоже не сиделось: когда идешь, все-таки легче, кажется, будто у тебя есть цель. Всеэссенция выветривалась, его руки под плащом принимали обычный вид. Гарри достал из кармана и надел очки.
Через пару минут Рон проговорил:
– Знаете, мы ведь недалеко от «Дырявого котла», он же на Чаринг-Кросс…
– Рон, туда нельзя! – перебила Гермиона.
– Не ночевать, а только узнать новости!
– Мы и так знаем! Вольдеморт захватил министерство, чего нам еще?
– Хорошо, хорошо! Я не настаиваю.
Повисло нервное молчание. Подошла официантка, жуя жвачку, и Гермиона попросила два капучино: заказывать кофе для невидимого Гарри было бы странно. В кафе вошли двое здоровенных рабочих и заняли соседнюю кабинку. Гермиона перешла на шепот:
– Предлагаю найти тихое место и оттуда аппарировать за город. Там как-нибудь свяжемся с Орденом.
– А ты умеешь вызывать говорящего Заступника? – спросил Рон.
– Я училась, думаю, что смогу, – ответила Гермиона.
– Ладно, если только они из-за нас не влипнут… хотя их и так могли уже арестовать. Мамочки, ну и гадость, – бросил Рон, отпив пенного сероватого кофе. Официантка услышала и, направляясь к новым посетителям, посмотрела на Рона злобно. Один из рабочих, светловолосый – ну и верзила, мельком подумал Гарри, – жестом показал ей: иди отсюда. Официантка оскорбленно уставилась на него.
– Пошли, хватит тут пить помои, – сказал Рон. – Гермиона, у тебя есть мугловые деньги? Расплатиться?
– Да, я перед отъездом в «Гнездо» сняла все свои сбережения в строительном обществе. Мелочь, как водится, на дне, – вздохнула она, потянувшись за сумочкой.