нно, по плечу. — Ничего, — сказал он ворчливо, — ничего. Она пожила хорошо и долго…
— Хагрид! — предостерёг его Тэд Тонкс: щётка засветилась ярко-голубым светом, так что Хагрид еле успел коснуться её своим пальцем.
Дёрнуло за пупок, и словно на невидимом крючке с лёской, утягивающем его вперёд, Гарри полетел в ничто, неудержимо вращаясь, палец приклеился к Портключу — Гарри и Хагрида унесло от мистера Тонкса. Через секунду ноги Гарри ударились о твёрдую землю, и он упал на четвереньки посреди двора в Норе. Послышались пронзительные крики. Отбросив уже не светящуюся щётку, слегка пошатываясь, Гарри встал и увидел миссис Висли и Джинни, сбегающих с заднего крыльца, в то время как Хагрид, тоже упавший при приземлении, с трудом поднимался на ноги.
— Гарри? Ты какой, настоящий? Что случилось? Где остальные? — закричала миссис Висли.
— О чём вы говорите? Что — больше никто не вернулся? — спросил Гарри, тяжело переводя дух. Ответ ясно читался на бледном лице миссис Висли.
— Пожиратели Смерти нас ждали, — стал рассказывать Гарри. — Нас окружили, едва мы взлетели… они знали про сегодня ночью… я не знаю, что было с остальными, за нами погнались четверо, нам не оставалось ничего, кроме как бежать, а потом на нас налетел Волдеморт…
Он слышал нотки самооправдания в собственном голосе, мольбу, чтобы миссис Висли поняла, почему он не знает, что случилось с её сыновьями, но…
— Слава богу, ты цел, — сказала она, заключая его в объятия, которые он не был уверен, что заслужил.
— Молли, а бренди не найдётся? — слегка дрожащим голосом спросил Хагрид. — Здоровье поправить?
Она могла бы принести его волшебством, но когда она заторопилась назад к кривобокому дому, Гарри понял, что миссис Висли не хочет, чтобы видели её лицо. Он повернулся к Джинни, и она тут же ответила на его невысказанный вопрос.
— Рон и Тонкс должны были вернуться первые, но они упустили свой Портключ, он прилетел без них, — она показала на ржавую канистру, валявшуюся неподалеку. — Вот этот, — показала она на старый тапок, — должен был быть папин и Фредов, их ждали вторыми. Ты с Хагридом должны были быть третьими, и, — она посмотрела на часы, — Джордж и Люпин, если у них получилось, должны быть через минуту.
Миссис Висли вернулась с бутылкой бренди, которую отдала Хагриду. Он откупорил её и выпил одним глотком.
— Мам! — закричала Джинни, указывая на что-то в нескольких футах от себя.
В темноте появился голубой огонёк, он становился больше и ярче, и Люпин и Джордж появились, крутясь, и упали. Гарри сразу понял, что случилась беда: Люпин поддерживал Джорджа, а тот был без сознания, и лицо его было всё в крови.
Гарри подбежал и подхватил ноги Джорджа. Вдвоём с Люпином они внесли Джорджа в дом, пронесли через кухню в гостиную, и уложили там на диван. Когда свет лампы упал на голову Джорджа, Джинни ахнула, а у Гарри свело живот: у Джорджа не было одного уха. Половина головы и шеи вымокли в свежей, пугающе алой крови.
Как только миссис Висли склонилась над сыном, Люпин ухватил Гарри за руку выше локтя и потащил его, не очень вежливо, назад в кухню, где Хагрид всё ещё пытался пропихнуть свою тушу сквозь заднюю дверь. — Эй! — сказал он с возмущением, — Отзынь от него! Отзынь от Гарри! — Люпин не обратил на него внимания.
— Когда Гарри Поттер в первый раз был в моём кабинете в Хогвартсе, какое существо было в углу? — спросил он, слегка встряхнув Гарри. — Отвечай!
— Э… тихомол в аквариуме, разве не так?
Люпин отпустил Гарри и отступил к шкафу с посудой.
— Чё это всё значит? — заревел Хагрид.
— Извини, Гарри, но я должен был проверить, — торопливо объяснил Люпин. — Нас предали. Волдеморт знал, что тебя перевозят сегодня ночью, а сказать ему это мог лишь кто-то из тех, кто в этом участвовал. Ты мог оказаться подмёнышем.
— А меня чёж не проверяете? — пропыхтел Хагрид, всё ещё сражающийся с дверью.
— Ты наполовину великан, — Люпин посмотрел на Хагрида, — а Многосущное Зелье рассчитано только на употребление его людьми.
— Никто из Ордена не мог сказать Волдеморту, что мы вылетаем сегодня ночью, — сказал Гарри. Эта мысль ужасала его, он не мог поверить, не мог заподозрить никого. — Волдеморт догнал меня в самом конце, а вначале он не знал, который — я. Если б ему сообщили план, он бы сразу знал, что я — тот, который с Хагридом.
— Тебя догнал Волдеморт? — резко спросил Люпин. — Как это было? Как ты спасся?
Гарри объяснил, как преследовавшие их Пожиратели Смерти, похоже, распознали в нём настоящего Гарри, как они прервали погоню и, должно быть, вызвали Волдеморта, который появился как раз перед тем, как Гарри с Хагридом достигли недосягаемого для него дома родителей Тонкс.
— Они распознали тебя? Но как? Что ты такое сделал?
— Я…, -Гарри попытался вспомнить; весь путь казался мешаниной паники и смятения. — Я увидел Стэна Шанпайка… Знаете, парня, который был кондуктором в Ночном Рыцаре? И я попытался его Разоружить, вместо… ну, он же не понимал, что делает, верно? Наверняка он был под Подвластием!
У Люпина был ошеломлённый вид.
— Гарри, прошло время Разоружения! Они же пытались поймать и убить тебя! Наконец, если ты не готов убить, есть же Ошеломляющее заклятие!
— Под нами были сотни футов! А Стэн не был самим собой, и если б я его Ошеломил, и он бы упал, так был бы он мёртвый, всё равно как если бы я его Авадой Кедаврой! Заклятие Разоружения спасло меня от Волдеморта два года назад, — вызывающе добавил Гарри. Люпин напомнил ему ухмылку Захарии Смита из Хаффлпаффа, который счёл смешным намерение Гарри учить Дамблдорову Армию заклятию Разоружения.
— Да, Гарри, — сказал Люпин с полным боли спокойствием, — и свидетелями тому событию было немалое число Пожирателей Смерти! Ты меня извини, но это было очень необычное действие — там, под угрозой неминуемой смерти. И повторять его нынешней ночью, перед лицом Пожирателей Смерти, которые или были свидетелями первого случая, или слышали о нём — это почти самоубийство!
— Так вы считаете, мне надо было убить Стэна Шанпайка? — спросил Гарри со злостью.
— Конечно, нет, — ответил Люпин, — но Пожиратели Смерти — да что там, почти всякий! — ожидали бы, что ты ответишь ударом на удар! Гарри, Экспеллиармус — полезное заклинание, но Пожиратели Смерти, похоже, считают его чем-то вроде твоей подписи, и я настаиваю, чтобы ты не дал заклинанию стать ей!
Слушая Люпина, Гарри чувствовал себя идиотом, но в нём всё-таки оставалось зерно несогласия. — Я не собираюсь сметать людей с моего пути только потому, что они там оказались, — заявил он. — Этим пусть Волдеморт занимается.
Возражения Люпина пропали: Хагрид, наконец-таки продравшийся сквозь двери, дохромал до стула и уселся, и стул тут же рассыпался. Не обращая внимания на его брань вперемешку с извинениями, Гарри опять обратился к Люпину:
— Джордж поправится?
Этот вопрос, похоже, иссушил весь настрой Люпина против Гарри:
— Я думаю, что да, вот только шансов восстановить его ухо нет, это только если его снесли не заклятием… — Снаружи послышался шум. Люпин нырнул в заднюю дверь, Гарри перепрыгнул через ноги Хагрида и помчался во двор.
Во дворе появились двое, и, подбегая к ним, Гарри увидел, что это Эрмиона, вернувшаяся к своей нормальной внешности, и Кингсли, оба вцепившиеся в гнутую вешалку для пальто. Эрмиона кинулась Гарри в руки, но Кингсли при виде их обоих не проявил никакой радости. Из-за плеча Эрмионы Гарри увидел, как он поднял палочку и наставил её Люпину в грудь:
— Последние слова Альбуса Дамблдора, сказанные нам с тобой!
— Гарри — наша лучшая надежда. Положитесь на него, — спокойно сказал Люпин. Кингсли повернул палочку на Гарри, но Люпин сказал: — Это он, я проверил!
— Хорошо, хорошо, — сказал Кингсли, убирая палочку под плащ, — но кто-то нас предал! Они знали, знали, что это будет сегодня ночью!
— Похоже на то, — откликнулся Люпин, — но они явно не представляли себе, что там будет семеро Гарри.
— Слабое утешение! — прорычал Кингсли, — Кто ещё вернулся?
— Только Гарри, Хагрид, Джордж и я.
Эрмиона зажала рот рукой, сдерживая тихий стон.
— А с вами что было? — спросил Люпин у Кингсли.
— Гнались пятеро, попали в двоих, возможно одного убили, — скороговоркой ответил Кингсли, — и ещё мы видели Сам-Знаешь-Кого, он присоединился к погоне на полпути, правда, почти сразу пропал. Ремус, он может…
— Летать, — вставил Гарри. — Я его тоже видел, он явился за Хагридом и мной.
— Так вот почему он отвалил, тебя преследовать! — сказал Кингсли, — Я понять не мог, почему он пропал. Только что его заставило цель сменить?
— Гарри проявил к Стэну Шанпайку чуть больше доброты, чем следовало, — сказал Люпин.
— К Стэну? — повторила Эрмиона. — Но я думала, он в Азкабане?
Кингсли безрадостно рассмеялся.
— Эрмиона, ну явно оттуда был массовый побег, который Министерство замяло. Вон Трэверс — с него капюшон слетел, когда я его заклинал, а ведь он — считается — тоже сидит. Но у вас-то как прошло, Ремус? Джордж где?
— Он уха лишился, — сказал Люпин.
— Лишился…? — повторила Эрмиона необычно высоким голосом.
— Снэйп поработал, — добавил Люпин.
— Снэйп? — закричал Гарри. — Вы не говорили…
— Он, когда гнался, капюшон потерял. А по Сектумсемпре он всегда был специалистом. Хотел бы я сказать, что отплатил ему той же монетой, но всё, что я мог делать — это поддерживать на метле раненого Джорджа, он очень много крови терял.
Все четверо погрузились в молчание, глядя на небо. Там — ни признака движения; звёзды смотрели вниз, неподвижные, безразличные, их не затмевали подлетающие друзья. Где Рон? Где Фред и мистер Висли? Где Билл, Флёр, Тонкс, Дикий Глаз, Мундунгус?
— Гарри, дай руку! — хрипло позвал Хагрид, который опять застрял в двери. Радуясь возможности чем-то заняться, Гарри вытянул его на свободу, а потом направился через опустевшую кухню назад в гостиную, где миссис Висли и Джинни продолжали хлопотать над Джорджем. Миссис Висли уже остановила кровотечение, и при свете лампы Гарри увидел чистую зияющую дыру там, где у Джорджа было ухо.