— Отлично сработано, Кричер! — воскликнул Гарри, и Кричер поклонился.
— Так, к тебе у на есть вопросы, — обратился Гарри к Мундунгусу. Тот вскрикнул.
— Ну я запаниковал, довольны? Я никогда не хотел этим заниматься, никогда не хотел умереть за тебя! И… Сами-Знаете-Кто, летящий около меня… любой бы сбежал оттуда. Я всегда говорил, что не хочу заниматься этим!
— К твоему сведению, никто из нас не дизаппарировал, — сказала Гермиона.
— Нам не интересно, почему ты сбежал от Хмури, — Гарри подвинул палочку ближе к глазам Мундунгуса. — Мы знали, что ты ненадёжный мерзавец!
— Почему тогда за мной охотится домовик??? Или опять что-то с этими кубками? У меня не осталось ни одного! Ты мог их…
— Насчёт кубков мы тоже не хотим ничего знать, но ты был близок… — сказал Гарри, — заткнись и слушай.
Было очень приятно чем-то заняться… выпытать у кого-то немного правды. Палочка Гарри была так близко к переносице Мундунгуса, что Флетчер скосил глаза, пытаясь не упускать палочку из вида.
— Когда ты расчищал дом в поисках чего-нибудь ценного, — начал Гарри, но Флетчер снова перебил его.
— Сириус никогда не заботился о…
Послышался топот, вспышка медной монеты, металлический лязг и пронзительный вопль; Кричер наскочил на Мундунгуса и начал бить его по голове соусником.
— Убери его! Убери! Его надо запереть! — завизжал Флетчер. Он съёжился, когда Кричер снова занёс над ним увесистую посуду.
— Кричер, нет! — крикнул Гарри.
Руки Кричера задрожали под тяжестью соусника, всё ещё находившегося в воздухе.
— Только один удар, мастер Гарри, на удачу?
Рон рассмеялся.
— Он нужен нам в сознании, Кричер. Но если потребуется выпытать у него, то ты сможешь это сделать, — сказал Гарри.
— Спасибо большое, хозяин Гарри, — поклонился Кричер, а затем отступил в сторону на небольшое расстояние, с отвращением глядя на Флетчера.
— Когда ты обчистил дом от всех ценностей, которые сумел найти, — начал Гарри, — ты взял ещё и вещи из кухонного серванта, — Гарри почувствовал напряжённость и волнение Рона и Гермионы. — Куда ты его дел?
— Что? Он разве ценный?
— У тебя он до сих пор есть! — воскликнула Гермиона.
— Нет, у него его нет… Он пожалел, что не взял за него больше денег, — проницательно заметил Рон.
— Больше? Это было бы не трудно, но эта мерзавка не забрала его у меня. Не было выбора.
— Что ты имеешь в виду?
— Я торговал в Косом Переулке, а она подошла и спросила у меня лицензию на торговлю магическими артефактами, чёрт её побрал! Она собиралась оштрафовать меня, но увидела медальон и сказала, что заберёт его и отпустит меня.
— Кто эта женщина? — спросил Гарри.
— Я не знаю, кто-то из Министерства…
Мундунгус задумался на минуту, сморщив брови.
— Низенькая женщина, с бантом на голове.
Он нахмурился, — Похожа была на жабу.
Гарри уронил палочку. Она ударила Мундунгуса по носу и пустила искры на брови, которые загорелись.
— Агуаменти! — закричала Гермиона, и поток воды из её палочки устремился на Мундунгуса, прекратив его суету.
Гарри посмотрел на Рона и Гермиону и увидел такой же шок, который, по видимому, отразился и на его лице. Шрамы на его правой руке опять покалывало.
Глава 12. Магия — это сила
К концу августа клочок неухоженного газона на Гриммаулд Плэйс потемнел и сморщился от солнца. Обитателей дома номер двенадцать никогда не видел никто из соседей, как, впрочем, и сам дом. Магглы, живущие на Гриммаулд Плэйс уже давно привыкли к тому, что из-за забавной ошибки в нумерации после дома номер одиннадцать сразу шёл тринадцатый.
И всё ещё площадь привлекала посетителей, которые, похоже, были очень заинтересованы данной аномалией. Едва ли хоть один день прошёл без того, чтобы один-два человека не появились на Гриммаулд Плэйс только для того, чтобы, расположившись напротив ограды фасадов домов одиннадцать и тринадцать, понаблюдать за местом их соединения. Одни и те же наблюдатели никогда не приходили два дня подряд, хотя все они, похоже, испытывали схожую неприязнь к нормальной одежде. Большинство лондонцев, проходящих мимо, привыкли к их чудаковатому виду, хотя иногда кто-нибудь случайно оглядывался, удивляясь, зачем надевать плащ с капюшоном в такую жару.
Наблюдателям, похоже, дежурство доставляло мало удовольствия. Время от времени кто-нибудь из них возбуждённо устремлялся вперёд, будто заметив, наконец, что-то интересное, но затем возвращался с разочарованным видом.
Первого сентября на площади притаилось больше людей, чем когда-либо. Полдесятка человек в длинных плащах молча стояли настороже, как всегда пристально наблюдая за домами номер одиннадцать и тринадцать, но то, чего они ждали, так и не произошло. Когда наступил вечер, принеся с собой неожиданный холодный дождь впервые за несколько недель, повторился один из тех непонятных моментов, когда они, казалось, заметили что-то интересное. Человек с искривлённым заострённым лицом и его ближайший товарищ, приземистый бледный человек, ринулись вперёд, но секунду спустя, вернулись к обычному бездеятельному состоянию, выглядя расстроенными и разочарованными.
Тем временем, в доме номер двенадцать Гарри только что вошёл в прихожую. Он немного потерял равновесие, аппарировав прямо на верхнюю ступеньку перед дверью, и подумал, что Пожиратели Смерти могли заметить его мелькнувший локоть. Аккуратно закрыв за собой дверь, он снял мантию-невидимку, повесил её на руку и поспешил через мрачный коридор к двери, ведущей на нижний этаж, сжимая в руке свежеукраденый номер Ежедневного Пророка.
Его встретил привычный низкий шёпот «Северус Снэйп», подул холодный ветер и он на мгновение потерял дар речи.
«Я не убивал тебя,» сказал он, придя в себя, затем задержал дыхание, когда пыльная зачарованная фигура рассыпалась. Он подождал, пока не пройдёт половину лестничного марша, ведущего на кухню, чтобы оказаться в недосягаемости для ушей миссис Блэк и облака пыли, затем прокричал, «У меня есть новости, и вам они не понравятся».
Кухня была почти неузнаваемой. Каждая поверхность сияла; медные горшки и сковородки были отполированы до блеска, деревянный стол светился чистотой; бокалы и тарелки, уже разложенные к обеду, поблёскивали в свете весело горевшего пламени, на котором кипел котёл. Тем не менее, ничто в комнате так поразительно не отличалось от прежнего, как домовой эльф, который спешил навстречу Гарри, одетый в белоснежное полотенце, шерсть в его ушах была чистой и пушистой, как хлопок, а медальон Регулуса прыгал на его тонкой груди.
«Пожалуйста, разувайтесь, хозяин Гарри, и вымойте руки перед обедом,» проквакал Кричер, забирая мантию-невидимку и выпрямляясь, чтобы повесить её на крючок в стене, рядом с недавно постиранными старомодными мантиями.
«Что случилось?» с нескрываемым страхом спросил Рон. Он и Гермиона склонились над кучей исписанных листков и самодельных карт, закрывающих край стола, но теперь они смотрели на Гарри, который подошёл к ним и швырнул газету поверх разбросанного пергамента.
С большой фотографии на них уставился знакомый крючконосый и чёрноволосый человек, заголовок над которым гласил:
«Нет!» закричали Рон и Гермиона.
Гермиона первой схватила газету и начала громко читать сопутствующую статью.
«Северус Снэйп, долгое время занимавший должность преподавателя Зелий в Школе Чародейства и волшебства Хогвартс, был сегодня назначен директором, что стало самым значимым из изменений в преподавательском составе. В связи с отставкой предыдущего преподавателя Маггловедения, этот пост займёт Алекто Кэрроу, в то время как её брат Амуциус будет преподавать Защиту От Тёмных Искусств».
«Я очень рад возможности отстаивать наши главные волшебные традиции и ценности…»
Такие как убийства и отрезание людям ушей. Представляю себе! Снэйп — директор! Снэйп в кабинете Дамблдора… Мерлиновы штаны!» завопила она, заставив Гарри и Рона подпрыгнуть в испуге. Она выскочила из-за стола и умчалась из комнаты, крича на бегу «Я вернусь через минуту!»
«Мерлиновы штаны?» повторил Рон, выглядя развеселённым. «Она должно быть очень расстроена». Он положил перед собой газету и начал просматривать статью о Снэйпе.
«Остальные учителя не потерпят этого, МакГонаголл, Флитвик, Спраут, они все знают правду, они знают, как погиб Дамблдор. Они не примут Снэйпа в качестве директора. А кто такие эти Кэрроу?»
«Пожиратели Смерти,» сказал Гарри. «Там дальше есть их фотографии. Они были на верхушке башни, когда Снэйп убил Дамблдора, так что они его друзья. И,» горько продолжил он, «Я не думаю, что у остальных учителей есть хоть какой-то выбор. Если за Снэйпом стоят и Министерство, и Волдеморт, то это будет выбор между тем, чтобы остаться и преподавать, и тем, чтобы провести несколько лет в Азкабане, если повезёт, конечно. Я считаю, что они останутся, чтобы попытаться защитить учеников».
Кричер засуетился около стола с большим половником в руках, разливая суп по чистым чашкам, насвистывая что-то себе под нос.
«Спасибо, Кричер,» сказал Гарри, откладывая Пророк так, чтобы не видеть лицо Снэйпа. «Что ж, по крайней мере, мы точно знаем, где находится Снэйп».
Он принялся поглощать суп. Качество стряпни Кричера кардинально улучшилось с тех пор, как ему дали медальон Регулуса: сегодняшний французский луковый суп был вкуснее, чем Гарри когда либо пробовал.
«Группа Пожирателей Смерти всё ещё наблюдает за домом,» говорил он Рону во время еды, «их больше чем обычно. Такое впечатление, что они надеются, что мы выйдем из дома, неся чемоданы со школьными принадлежностями, и отправимся на Хогвартс Экспресс».
Рон взглянул на часы.
«Я думал об этом весь день. Он ушёл около шести часов назад. Как-то странно не быть там, правда?»
Гарри представил себе алый паровоз, который они с Роном однажды преследовали по воздуху, то исчезая, то появляясь между полей и холмов, похожий на огромную алую гусеницу. Он был уверен, что Джинни, Невилл и Луна сидели вместе, возможно, гадая, где сейчас они с Роном и Гермионой или обсуждая, как подорвать новый режим Снэйпа.