Гарри до сих пор видел это лицо; оно было радостное, ликующее; в нем было что-то фредо-джорджевское. Он слетел с подоконника словно птица, и Гарри видел его прежде, но не мог вспомнить где…
После смерти Грегоровича, этот жизнерадостный вор был в смертельной опасности, но на этом мысли Гарри остановились, со стороны Рона донесся храп, и Гарри медленно погрузился в сон.
Глава 15. Месть гоблинов
На следующий день ранним утром до того как остальные проснулись, Гарри вышел из палатки и отправился искать, пока не дошел до самого старого, скрюченного, но крепкого на вид дерева. Там в его тени он похоронил волшебный глаз Хмури и отметил место вбив своей палочкой в кору дерева маленький крестик. Этого было мало, но Гарри чувствовал, что Грюм предпочел бы такой вариант больше, чем висеть на двери Долорес Амбридж. Затем он вернулся в палатку и стал ждать, когда проснутся остальные чтобы обсудить, что им делать дальше.
Гарри и Гермиона считали, что было бы лучше не оставаться надолго на одном месте, и Рон согласился с единственным условием, что их дальнейшие планы продйдут через место, где есть сэндвичи с беконом. Пока Гермиона убрала защитные чары, наложенные ею вокруг, Гарри с Роном убирали все следы пикника. В то время как они прятали палатку в небольшом кустарнике и окружали её свежими защитными заклятиями, Гарри решился под плащом-невидимкой пойти поискать еду. Это, однако, прошло не так как планировалось. Едва он вошел в город, как неестественный озноб, опускающийся туман и внезапное потемнение неба заставили его застыть на месте.
— Но ты ведь мог произвести великолепного Патронуса! — парировал Рон, когда Гарри вернулся спустыми руками, задыхаясь и повторяя единственное слово дементоры.
- Я не мог… его сделать, — выдохнул он, сдерживая боль в боку. — Не вышло бы…
Гарри стало стыдно при виде их разочарованных и сосредоточенных лиц. Было ужасно видеть дементоров скользящих в тумане вдалеке и ощущать сковывающий холод сжимающий легкие и наполняющий уши далекий крик, что он не может защититься. Огромной силы воли стоило Гарри увести себя из этого места и убежать оставляя безглазых дементоров скользить среди магглов, которые не могли их видеть, но естественно чувствовали отчаяние, исходящее отовсюду куда бы они не шли.
— Так, у нас все ещё нет еды.
— Заткнись, Рон, — оборвала его Гермиона. — Гарри, что случилось? Почему тебе показалось, что ты не сможешь наколдовать Патронуса? Вчера ты превосходно справился!
— Я не знаю.
Он опустился в одно из старых кресел Перкинса, чувствуя все большее унижение. Он боялся что что-то было не так внутри него. Казалось со вчерашнего дня, прошла целая вечность. Сегодня он снова мог стать тринадцатилетним, единственным кто не попал на Хогвартс — Экспресс.
Рон пнул ножку стула:
— Что? — сердито проворчал он на Гермиону. — Я ужасно голоден! Все что я съел с тех пор как чуть не умер это пара поганок!
— Тогда иди и сам пробейся через дементоров, — вызывающе произнес Гарри.
— Я бы пошел, если б не раненая рука, если ты не заметил!
— Да, очень удобно.
— Чо это значит?
— Конечно, — воскликнула Гермиона, хлопая себя по лбу и заставляя их обоих замолкнуть. — Гарри, дай мне медальон. Давай, — нетерпеливо сказала она, щелкая по нему пальцами, когда он не отреагировал. — Хоркрукс, Гарри, ты все ещё его носишь!
Она протянула руки и Гарри снял золотую цепь. Как только он расстался с медальоном, кожа необычно посветлела и по ней пробежало ощущение свободы. Он даже не ощутил каким он был липким или его приличную массу давящую на желудок, из-за этих ощущений.
— Лучше? — спросила Гермиона.
— Да, полегчало!
— Гарри» — , наклоняясь ближе к нему, сказала она таким голосом, каким обычно говорят с тяжело больными людьми. — Тебе не кажется что тобой овладевали?
— Что? Нет! — воскликнул он. — Я помню все, что мы делали, пока я его носил. Я бы не помнил, что делал, если б он овладел мной, не так ли? Джинни говорила мне, что у неё были моменты, когда она ничего не помнила.
— Хмм, — сказала Гермиона, поглядывая на тяжелый медальон. — Хорошо, возможно нам не стоит носить его. Мы можем просто держать его в палатке.
— Мы не оставим этот Хоркрукс просто так где-то лежать, — решительно сказал Гарри. — Если мы его потеряем, если его украдут!
— Ох, ладно, ладно, — ответила Гермиона, надевая его себе на шею и пряча под рубашку. — Но будем носить его по очереди, чтобы он не у кого не был слишком долго.
— Отлично, — раздраженно сказал Рон. — Теперь, когда мы с этим разобрались, мы могли бы достать немного еды?
— Хорошо, но мы пойдем за ней куда-нибудь в другое место, — сказала Гермиона, поглядывая на Гарри. — Нет никакого смысла оставаться там, где, как нам известно, летают дементоры.
В итоге они расположились на ночь на отдаленном поле у какой-то одинокой фермы, где им удалось раздобыть яйца и хлеб.
— Это ведь не воровство, не так ли? — взволнованно спросила Гермиона, когда они поглощали тосты с яйцами. — Если я оставила немного денег под курятником?
Рон округлил глаза и проговорил с набитыми щеками, «Э’миона, ’акой ужос! ‘асс-лаб-ся!»
И действительно стало намного проще расслабиться, когда они хорошо поели. Спор насчет дементоров был забыт в смехе этим вечером и Гарри почувствовал себя радостно, как будто он приступал на дежурство впервые за эти три ночи.
Это была их первая встреча с тем фактом, что полный желудок — залог хорошего душевного настроя, а пустой — ссор, споров и уныния. Гарри был, по меньшей мере, удивлен этим, поскольку ему приходилось переживать почти что голодные дни у Дурслеев. Гермиона не просто так действовала на нервы теми ночами, когда им ничего не удавалось наскрести кроме ягод или черствых бисквитов, у неё было меньше самообладания чем обычно и больше сурового молчания. Однако Рона, привыкшего вкусно поесть три раза в день, благодаря любезности своей мамы или домовых эльфов в Хогвартсе, голод делал как безрассудным и раздражительным. Каждый раз, когда нехватка еды совпадала с очередью Рона нести Хоркрукс, он становился совершенно невыносимым.
— Ну, куда теперь — было его вечной фразой. Казалось что он сам, не имея никаких идей, ждал, что Гарри и Гермиона будут подходить к нему со своими планами, пока он будет размышлять о маленьких пищевых ресурсах. Таким образом, Гарри с Гермионой бессмыслено тратили время на разговоры о том, где они могли бы найти другие Хоркруксы и как уничтожить тот который они добыли. Их разговоры становились все более циклопиническими, поскольку никакой новой информации у них не было.
Как сказал Дамблдор, он считал, что Волдеморт спрятал Хоркруксы в местах, имеющих для него большое значение, и они продолжали в духе нудного молебна обсасывать те места, в которых по их сведениям Волдеморт жил или бывал. Приют, где он родился и вырос, Хогвартс, где он обучался, Борджин и Берк где он работал после школы, затем шла Албания, где он провел годы в изгнании. Все это давало им базу для размышлений.
— Да, давайте отправимся в Албанию. Не думаю, что поиски целой страны займут больше полудня, — с сарказмом сказал Рон.
— Там ничего быть не может. Он уже успел сотворить пять Хоркруксов до своего падения, и Дамблдор был уверен, что шестой — это змея, — сказала Гермиона. — Мы знаем что змеи нет в Албании, она обычно с Вол….
— Разве я не просил перестать произносить это?
— Хорошо! Змея обычно с Тем-Кого-Нельзя-Называть — доволен?
— Не совсем.
— Я не могу представить чтобы он что-то прятал в Борджин и Берк, — Гарри снова повторил уже много раз высказанную идею, только чтобы прервать отвратительное молчание. — Борджин и Берк были экспертами области объектов темной магии, они тут же определили бы Хоркрукс.
Рон наиграно зевнул. Поборов желание чем-нибудь в него бросить, Гарри с силой ударил в землю:
— Я все же думаю, он мог спрятать что-то в Хогвартсе.
Гермиона вздохнула.
Гарри повторил довод и продолжал продвигать эту теорию.
— Дамблдор сам говорил, что не знает все секреты Хогвартса. Говорю вам, если было бы единственное место для Волд…
— Ой!
— Ты-Знаешь-Кого! — воскрикнул Гарри теряя терпение. — Так вот если и существовало единственно важное место для Того-Кого-Нельзя-Называть, то это был Хогвартс!»
— Да ладно тебе, — съязвил Рон. — Это же школа.
— Да, его школа! Она была его первым настоящим домом, где он стал особенным. Для него это значит всё, даже после того как он оттуда ушел.
— Мы ведь говорим о Сами-Знаете-Ком? не о тебе? — уточнил Рон. Сейчас цепь Хоркрукса была у него на шее. Гарри посетило желание схватить ее и придушить Рона.
— Ты говорил, что Ты-Знаешь-Кто просил у Дамблдора работу, после того как ушел, — сказала Гермиона.
— Правильно, — сказал Гарри.
— И Дамблдор подумал, что единственное для чего он хотел вернуться — это попытаться найти что-то, возможно, вещь ещё одного основателя, чтобы сделать из неё новый Хоркрукс?
— Да, — подтвердил Гарри.
— Но он не получил работу, не так ли? — сказала Гермиона. — Значит, у него никогда не было возможности найти там реликвию и снова спрятать её в школе!
— Хорошо, тогда, — разочарованно сказал Гари. — Забудем о Хогвартсе.
Даже без единого намека, они шатались по Лондону под плащом-невидимкой, стали искать приют, в котором вырос Волдеморт. Гермиона пробралась в библиотеку и обнаружила в записях, что приют снесли много лет назад. Они пришли на его место и обнаружили там высотное здание с офисами.
— Мы могли бы попытаться покопать под фундамент, — неуверенно предложила Гермиона.
— Он не стал бы прятать Хоркрукс здесь, — сказал Гарри. Он всегда знал это. Приют был тем местом, откуда Волдеморт намеревался сбежать. Он никогда бы не спрятал там часть своей души. Дамблдор показал Гарри что Волдеморт искал, прежде всего, для своих убежищ величие или мистичность. Этот мрачный серый угол Лондона был далек на сколько хватало фантазии от Хогвартса, или Министерства, или здания вроде Гринготтса, волшебного банка с золотыми дверями и мраморными полами.