Руки Дадли инстинктивно дёрнулись вверх, чтобы закрыть рот. Под взглядами родителей и Гарри он опустил их и спросил, «Есть… и другие?»
«Другие?» рассмеялся Гарри. «Ты имеешь в виду кроме тех двоих, что нападали на нас? Конечно, есть, их сотни, теперь уже может и тысячи, ведь они питаются страхом и отчаяньем…»
«Хорошо, хорошо» — громко прервал Вернон Дурсли. «Ты сказал, что хотел».
«Надеюсь, что вы усвоите это,» сказал Гарри. «Потому что как только мне исполнится семнадцать, все они: Пожиратели Смерти, дементоры, может быть даже Инфери — мёртвые тела, оживлённые чёрной магией — смогут вас найти и, несомненно, нападут на вас. И если вы помните, как последний раз пытались справиться с волшебником, я думаю, вы согласитесь, что вам нужна помощь».
Наступила краткая тишина, во время которой эхо от вышибаемой Хагридом деревянной двери, казалось, отдавалось через все прошедшие шесть лет. Тётя Петуния смотрела на дядю Вернона; Дадли уставился на Гарри. Наконец, дядя Вернон проговорил, «А как же моя работа? Как же школа Дадли? Я не думаю, что эти слова что-нибудь значат для кучки волшебников».
«Вы что, не понимаете?» прокричал Гарри. «Они будут пытать вас и убьют, как моих родителей!»
«Пап,» громко сказал Дадли, «Пап — я пойду с этими людьми из Ордена.»
«Дадли,» сказал Гарри, «впервые в своей жизни ты говоришь дело.»
Он знал, что эта битва выиграна. Если Дадли испуган настолько, чтобы принять помощь Ордена, то родители будут его сопровождать. Они ни за что не оставят своего Диддикина. Гарри взглянул на часы на каминной полке.
«Они будут здесь примерно через пять минут,» сказал он, и когда никто из Дурсли не ответил, вышел из комнаты. Перспектива расставания — возможно навсегда — с тётей, дядей и двоюродным братом это то, о чём он всегда думал с радостью, но, тем не менее, в воздухе витала какая-то неловкость. Что они скажут друг другу после шестнадцати лет крепкой неприязни? Вернувшись в спальню, Гарри бесцельно поскрипел молнией на рюкзаке, просунул несколько совиных орешков сквозь прутья клетки Хедвиги. Они с глухим звуком попадали на дно, сова даже не обратила на них внимание.
«Мы скоро уйдём, очень скоро,» сказал ей Гарри. «И ты снова сможешь летать».
В дверь позвонили. Гарри, поколебавшись, вышел из комнаты и спустился вниз. Было бы слишком ожидать, что Хестия и Дедалус справятся с дядей Верноном самостоятельно.
«Гарри Поттер!» проскрипел восторженный голос в тот момент, когда Гарри открыл входную дверь, маленький человек в лиловом цилиндре отвесил ему глубокий поклон. «Большая честь, как всегда!»
«Спасибо, Дедалус,» сказал Гарри, обмениваясь легкими смущёнными улыбками с темноволосой Хестией. «Очень хорошо, что вы пришли… Они там, внутри, мои дядя, тётя и двоюродный брат…»
«Доброго дня родственникам Гарри Поттера!» радостно сказал Дедалус, шагнув в гостиную. Дурсли не выглядели счастливыми от такого приветствия, Гарри даже опасался, что они изменят своё решение. Дадли прижался к матери при виде волшебников.
«Вижу, вы собрали вещи и готовы. Превосходно! План, как Гарри вам сказал, очень прост,» сказал Дедалус, вытащив огромные карманные часы из жилета и сверившись с ними. «Мы уйдём раньше Гарри. В связи с опасностью использования магии у вас дома — Гарри всё ещё несовершеннолетний и это может дать Министерству повод арестовать его — мы отъедем, скажем, на десять миль или около того перед дезаппарацией в безопасное место, которое мы для вас подобрали. Вы умеете водить машину или лучше мне?» вежливо спросил он у дяди Вернона.
«Умею ли я…? Конечно, я прекрасно умею водить машину!» прошипел дядя Вернон.
«Вы очень умны, сэр, очень умны. Лично я непременно запутался бы во всех этих рычажках и кнопках,» сказал Дедалус. Он, несомненно, считал, что льстит Вернону Дурсли, который явно терял уверенность в плане с каждым произнесённым Дедалусом словом.
«Даже не умеет водить,» пробормотал он на выдохе, его усы колебались в такт словам, но к счастью, ни Дедалус ни Хестия, похоже, его не услышали.
«Ты, Гарри,» продолжил Дедалус, «будешь ждать здесь свою охрану. Возникли некоторые изменения в организации».
«Что ты имеешь в виду?» тотчас же спросил Гарри. «Я думал, Грюм придёт и заберёт меня Совместной Аппарацией?»
«Он не может,» сжала губы Хестия. «Грюм всё объяснит».
Дурсли, которые слушали всё это с выражением полнейшего непонимания на лицах, подпрыгнули, когда громкий голос проскрипел «Поторопитесь!» Гарри оглядел всю комнату, прежде чем сообразил, что звук исходил от карманных часов Дедалуса.
«Верно, у нас очень плотный график,» сказал Дедалус, кивнув часам и затолкав их обратно в жилет. «Мы постараемся совместить время твоего отбытия с дезаппарацией твоей семьи, Гарри, таким образом, чары спадут в тот момент, когда вы все будете в безопасности». Он повернулся к Дурсли, «Итак, мы все собрались и готовы идти?»
Никто ему не ответил. Дядя Вернон всё ещё с ужасом смотрел на оттопыренный карман Дедалуса.
«Наверно, мы должны подождать снаружи в прихожей,» неуверенно проговорила Хестия. Она определённо думала, что будет бестактно им оставаться в комнате во время тёплого и, возможно, слёзного прощания Гарри и Дурсли.
«В этом нет нужды,» пробормотал Гарри, но дядя Вернон сделал дальнейшие объяснения ненужными, громко сказав,
«Что ж, до свидания, парень».
Он качнул правую руку вперёд, чтобы пожать руку Гарри, но в последний момент понял, что не в силах этого сделать и просто сжал кулак и стал размахивать им взад-вперёд, как маятник.
«Готов, Дидди?» спросила тётя Петуния, нервно проверяя застёжку своей сумочки и пытаясь не смотреть на Гарри.
Дадли не ответил, а стоял с немного приоткрытым ртом, напоминая Гарри маленького гиганта Граупа.
«Тогда пойдём,» сказал дядя Вернон.
Он почти достиг двери гостиной, когда Дадли пробормотал, «Я не понимаю».
«Чего ты не понимаешь, попкин?» спросила тётя Петуния, взглянув на сына.
Дадли поднял большую мясистую руку, указывая на Гарри.
«Почему он не идёт с нами?»
Дядя Вернон и тётя Петуния замерли на месте, уставившись на Дадли так, как будто он сообщил им о своём намерении стать балериной.
«Что?» громко переспросил дядя Вернон.
«Почему он тоже не идёт?» спросил Дадли.
«Потому что… он не хочет,» сказал дядя Вернон, сверкнув глазами в сторону Гарри, и добавил, «ты ведь не хочешь, верно?»
«Ни капельки,» ответил Гарри.
«Вот видишь,» сказал дядя Вернон Дадли. «А теперь идём, нам пора».
Он вышел из комнаты. Они услышали, как открылась входная дверь, но Дадли не двинулся с места, после пары неуверенных шагов остановилась и тётя Петуния.
«Что ещё?» пролаял дядя Вернон, вновь возникая в дверном проёме.
Было похоже, что Дадли боролся с мыслями слишком сложными для облачения в слова. После нескольких секунд очевидно болезненного внутреннего напряжения он сказал, «А куда же тогда он идёт?»
Дядя Вернон и тётя Петуния посмотрели друг на друга. Дадли их определённо пугал. Хестия Джонс нарушила тишину,
«Но… разумеется вы знаете, куда направляется ваш племянник?» спросила она, выглядя озадаченно.
«Конечно, мы знаем,» сказал Вернон Дурсли. «Он отправляется с кем-то из ваших, не так ли? Хорошо, Дадли, полезай в машину, ты слышал того человека, мы торопимся».
Снова дядя Вернон дошёл до входной двери, но Дадли за ним не последовал.
«Уходит с кем-то из наших?»
Хестия выглядела возмущённой. Гарри уже сталкивался с тем, что волшебники выглядели ошеломлёнными, узнав, что ближайшие родственники проявляют так мало интереса к знаменитому Гарри Поттеру.
«Всё в порядке,» заверил её Гарри. «Мне всё равно, честно».
«Всё равно?» повторила Хестия, её голос набирал громкость. «Эти люди вообще представляют себе, через что тебе пришлось пройти? В какой ты опасности? То место, которое ты занимаешь в сердцах всего анти-Волдемортовского движения?»
«Эмм… нет, они не представляют,» сказал Гарри. «Честно говоря, они думают, что я пустое место, но я привык…»
«Я не думаю, что ты пустое место».
Если бы Гарри не видел, как шевелились губы Дадли, он бы ни за что не поверил. Но он видел и он таращился на Дадли несколько секунд, прежде чем принять тот факт, что это его двоюродный брат говорил, Дадли покраснел. Гарри был поражён.
«Что ж… эм… спасибо, Дадли».
Снова Дадли пытался зацепиться за мысль, слишком сложную для высказывания, прежде чем пробормотать, «Ты спас мне жизнь».
«Не совсем,» сказал Гарри. «Дементоры хотели забрать твою душу…»
Он странно посмотрел на своего двоюродного брата. Они практически не контактировали этим летом или прошлым, так как Гарри возвращался на Прайвет Драйв очень ненадолго, а Дадли всё время держался рядом с матерью. Теперь Гарри осенило, что та чашка холодного чая, на которую он наступил этим утром, могла вовсе и не быть дурацкой ловушкой. Хотя Гарри и был тронут, он с облегчением понял, что Дадли, похоже, исчерпал свои способности выражать чувства. Открыв ещё пару раз рот, Дадли с красным лицом погрузился в тишину.
Тётя Петуния прослезилась. Хестия Джонс одарила её одобряющим взглядом, который, впрочем, сменился на возмущённый, когда тётя Петуния подбежала и обняла Дадли, а не Гарри.
«Эт-то было так мило, Дадлик…» она рыдала на его массивной груди. «Т-такой милый мальчик… с-сказал спасибо…»
«Но он вообще не сказал спасибо!» негодующе заметила Хестия. «Он только сказал, что не думает, что Гарри пустое место!»
«Да, но из уст Дадли это звучит почти, как «Я люблю тебя», сказал Гарри, разрываясь между досадой и смехом, наблюдая, как тётя Петуния продолжает кудахтать над Дадли, словно тот вытащил Гарри из горящего дома.
«Так мы идём или нет?» прорычал дядя Вернон, в который раз появляясь в дверях гостиной. «Я думал, у нас плотный график!»
«Да-да, мы идём,» сказал Дедалус Дигл, который наблюдал за обменом любезностями с растерянным видом и теперь, кажется, пришёл в себя. «Нам действительно пора идти, Гарри…».