«М-маленький з-золотой к-к-кубок, м-мой Лорд».
Крик ненависти, крик, отрицающий правду, вырвался из него, и он услышал его как бы со стороны. На мгновение он сошел с ума, он был в бешенстве, это не могло быть правдой, это невозможно, никто не знает его секрет. Каким образом мальчишка узнал его?
Тонкая палочка Дамблдора молниеносно мелькнула в воздухе, и зеленый свет ворвался в комнату, преклоненный гоблин замертво свернулся на полу, волшебники бросились от ужаса врассыпную перед ним. Беллатрикс и Люциус Малфой первыми добрались до двери, оставив остальных за собой, снова и снова его палочка ударяла, и те, на кого она указывала, падали замертво, все они, за то, что принесли ему эти известия, за то, что слышали о золотом кубке… Наедине с мертвыми он поднимался и опускался, и они проходили перед его внутренним взором: его сокровища, его телохранители, его главная надежда на бессмертие — дневник был уничтожен, а кубок похищен. Что если, что если мальчишка знает об остальных? Может ли он знать, мог ли он уже найти остальные? Была ли это догадка Дамблдора? Дамблдора, который всегда подозревал его, Дамблдора, убитого по его приказу; Дамблдора, чья палочка теперь принадлежит ему, тому, кто теперь опозорен до самой смерти из-за мальчишки…
Но если мальчишка уничтожил бы какой-нибудь из его хоркруксов, узнал бы он, лорд Волдеморт, об этом, смог ли бы почувствовать? Он, величайший из волшебников; он, самый могущественный; он, убийца Дамблдора и множества других, бесполезных, безымянных людей. Как мог лорд Волдеморт не знать, если он, он сам, самое важное и прелестное, атакован, искалечен? Правда, он не почувствовал ничего, когда дневник был уничтожен, но он думал, что это было, потому что у него не было тела, чтобы чувствовать, он был меньше, чем призрак… Нет, конечно, остальные в безопасности… Другие хоркруксы должны быть целыми… Но он должен знать, он должен быть уверен… Он мерил шагами комнату, ударил тело гоблина, пройдя мимо, и картины кровоточили и жгли в его кипящих мозгах: озеро, хижина, Хогвартс — некоторое спокойствие охладило его ярость. Как мальчишка мог узнать, что он спрятал кольцо в лачуге Гаунта? Никто даже не догадывался о его родстве с ним, он скрыл эту связь, убийства никогда не привели бы к нему. Кольцо, скорей всего, было в безопасности. И как мог мальчишка, да и кто-либо ещё, знать о пещере или преодолеть его защиту? Мысль, что медальон был похищен, абсурдна… Так же и в школе: он один знал, где в Хогвартсе спрятан хоркрукс, потому что он один проник так глубоко в секреты этого места… И всё ещё оставалась Нагини, которую нужно всё время держать при себе, под своей защитой, не посылать больше выполнять его приказы… Но чтобы быть уверенным, действительно уверенным, он должен вернуться в каждое тайное место, должен удвоить защиту каждого из его хоркруксов… Работа-приключение для палочки Дамблдора, работа, которую он должен выполнить сам… Куда он должен отправиться прежде всего, что находится в большей опасности? Старое беспокойство захлестнуло его. Дамблдор знал его среднее имя… Дамблдор мог установить связь с Гаунтом… Его покинутый дом, был, возможно, самым незащищённым из его тайных мест, он должен посетить его первым… Озеро… нет, невозможно… Существовала небольшая вероятность, что Дамблдор мог узнать в приюте о некоторых его прошлых ошибках. И Хогвартс… но он знал, что этот хоркрукс был в безопасности; это невозможно для Поттера — незаметно пробраться в Хогсмед, так что оставим школу. Тем не менее, будет благоразумно предупредить Снейпа, что мальчишка может попытаться проникнуть в замок… Конечно, будет глупо говорить Снейпу, зачем он собирается сделать это; было серьёзной ошибкой доверять Беллатрикс и Малфою. Не доказала ли их тупость и беззаботность, как глупо было доверять кому-либо вообще? Сначала он навестит хижину Гаунта, взяв с собой Нагини. Он будет неразлучен с ней с этих пор … и он широкими шагом вышел из комнаты, через холл, в тёмный сад с фонтаном; подозвал змею на серпентарго, она выползла и присоединилась к нему, как длинная тень.
Глаза Гарри открылись, и он снова обнаружил себя в настоящем. Он лежал на берегу озера в свете заходящего солнца, и Рон и Гермиона смотрели на него сверху. По их взволнованным взглядам, и продолжающим покалывать шрамом, он понял, что его путешествие в разум Волдеморта не прошло не замеченным. Он собрался с силами, дрожа всем телом, удивляясь, что его кожа снова влажная, и увидел, что кубок невинно лежит перед ним, и озеро переливается глубоким голубым и золотым в лучах заходящего солнца.
«Он знает». Его собственный голос звучал странно низко после высокого шипения Волдеморта. «Он знает и собирается проверить остальные, и последний», — он уже был на ногах, — «в Хогвартсе. Я знал это. Я знал это!»
«Что?» — Рон в изумлении смотрел на него; Гермиона села, выглядя встревоженной.
«Но что ты видел? Как ты узнал?»
«Я видел, как он узнал о кубке, я, я был в его голове, он», — Гарри вспомнил убийства, — «он ужасно разозлён и испуган, он не понимает, как мы узнали, и теперь собирается проверить, в безопасности ли остальные, начиная с кольца. Его хоркрукс в Хогвартсе самый защищённый, потому что там Снейп, потому что для меня будет сложно проникнуть туда. Я думаю, он проверит его последним, но он всё ещё может появиться там в считанные часы»
«Видел, где он?» — спросил Рон, тоже поднимаясь на ноги.
«Нет, но думал о том, что нужно предупредить Снейпа, а не о том, где именно он находится»
«Подождите, подождите!» — закричала Гермиона, в то время как Рон схватил хоркрукс, а Гарри достал плащ-невидимку. «Мы не может идти, у нас нет плана, нам нужен…»
«Мы должны идти», — твёрдо сказал Гарри. Он надеялся выспаться, разбив где-нибудь палатку, но сейчас это было невозможно.
«Можешь себе представить его действия, когда он обнаружит, что кольцо и медальон исчезли? Что если он сразу направится в Хогвартс, считая защиту хоркрукса там недостаточной?
«Но как мы проникнем туда?»
«Отправимся в Хогсмед», — сказал Гарри, — «и постараемся придумать что-нибудь, раз мы знаем, какая защита вокруг школы. Гермиона, вставай с нами под Плащ, я хочу, чтобы мы держались вместе на этот раз».
«Но он немного маловат для нас троих».
«Будет темно, и никто не заметит наших ног».
Взмах огромных крыльев эхом отозвался над черной водой. Дракон напился воды и поднялся в воздух. Они прервали свои приготовления, чтобы посмотреть, как он поднимается все выше и выше, черный на фоне быстро темнеющего неба, пока он не исчез около гор. Затем Гермиона заняла свое место между ними, Гарри, как мог, прикрыл краем их ноги, и все вместе они мгновенно исчезли в обрушившуюся темноту.
Глава 28. Потерянное зеркало
Гарри ступил на дорогу. Он с болью увидел главную улицу Хогсмида: темные витрины магазинов, на фоне линия черных гор за деревней, поворот, ведущий в сторону Хогвартса и свет разливавшийся из окон Трех метел и задней мыслью, вспомнил с безошибочной точностью, как он приземлился тут примерно год назад, поддерживая ослабленного Дамблдора, все это пронеслось за секунду после приземления. Затем он ослабил хватку с которой держал руки Рона и Гермионы.
Воздух разрывался от оров, напоминавших голос Волдеморта, когда тот узнал о краже кубка. Воспоминание задевало каждый нерв Гарри, была на то причина: внешний вид Волдеморта.
Как только он рассмотрел двух сторожей под плащами, дверь в Три Метлы с треском открылась и дюжина скрытая плащами и капюшонами упивающихся смертью вывалилась на улицу с палочками на изготовке. Гарри схватил Рона за рукав, когда тот взмахнул палочкой, их было слишком много чтобы убегать. А если и убегать, то значит сдавать свои позиции. Один из упивающихся взмахнул палочкой и крики прекратились, эхом отражаясь в горах.
— Ассио плащ! — прорычал пожиратель.
Гарри ухватился за складки, но это не помогло, призывающее заклятие не прекратилось.
— Не надо оберток, кто у нас здесь, Поттер? — выкрикнул тот, который стянул с них плащ. — Окружаем, он здесь!
Шестеро упивающихся смертью погнались за троицей. Гарри, Рон и Гермиона неслись как можно быстрее вниз по ближайшей улице, упивающиеся упустили их у холма. Они притаились в темноте, прислушиваясь к звуками ищущих шагов, приглядывались к искрам мечущегося света от палочек упивающихся.
— Убираемся прямо сейчас! Быстро аппатируем! — нашептывала Гермиона.
— Подходящий выход! — поддержал Рон.
Перед тем как Гарри успел что-то сказать, радзались голоса упивающихся:
— Мы знаем, что ты здесь Поттер и тебе некуда бежать! Мы найдем тебя!
— Они настроены исполнить обещание, — прошептал Гарри. — Они выжидают, что мы выдадим себя. Я подозреваю, что они предпримут меры, чтобы заманить нас в ловушку и удержать здесь.
— Что на счет дементоров? — отозвался другой Упивающийся Смертью. — Отпустим их, они спрявятся с задачей гораздо быстрее!
— Лорд хочет собственноручно убить Поттера.
— Но дементоры не убьют его, хозяину нужна его жизнь, а не душа. Его будет легче убить после смертельного поцелуя!
Появились возгласы одобрения, Гарри похолодел, чтобы спастись им пришлось бы использовать Патронусов и выдать себя.
— Мы обязаны попытаться аппарировать, Гарри! — прошептала Гермиона.
С ее словами улица неестественно похолодела, а свет исчез из окружающей среды прямо до звезд. В черноте Гарри почувствовал, что Гермиона ухватила его за руку и вместе они обернулись.
Воздух свозь который они пробирались, как будто стал твердым, они не могли аппарировать — Упивающиеся Смертью об этом позаботились. Холод пробирал Гарри все больше и больше. Втроем они стали спусаться вдоль стены вниз по улице, стараясь не издавать звуков. Но из-за угла бесшумно вывернули около десяти видимых дементоров, они же более непроницаемые, чем чернота улицы. Они были в черных плащах, с покрытыми трупнями, гниющими руками. Они уже почувствовали их? Гарри был уверен в этом, сейчас они стали приближаться быстрее, проплывая с глубокими отвратительными вздохами, вынюхивая воздух. Гарри взмахнул палочкой, он не мог бы перенести Поцелуй Дементора, несмотря на последствия. Рон и Гермиона тоже прошептали: Эксперто Патронум!