Юный Сириус оклеил стены своей спальни таким множеством плакатов и фотографий, что лишь кое-где из-под них проглядывали серебристо-серый шёлк обоев. То, что фотографии до сих пор висели на стенах, могло объясняться лишь тем, что родители Сириуса не смогли разрушить Постоянное Заклинание Прилипания, поскольку вряд ли они могли по достоинству оценить вкусы их старшего сына. Похоже, Сириус зашел довольно далеко, пытаясь досадить родителям. В комнате было несколько больших знамён Гриффиндора, тускло блестевшие атласом и золотом, просто чтобы подчеркнуть его отличие от остальной семьи Слизеринцев, множество фотографий маггловских мотоциклов, а также (Гарри пришлось признать смелость Сириуса) несколько плакатов с маггловскими красотками в бикини. Гарри догадался, что это маггловские девушки, потому что они не двигались, их улыбки выцвели, а глаза были неподвижны на бумаге. Единственной волшебной фотографией, легко заметной в контрасте с остальными, было изображение четверых учеников Хогвартса, стоящих рука об руку и смеющихся перед камерой.
С невообразимой радостью Гарри сразу узнал отца, его растрёпанные волосы торчали во все стороны, совсем как у Гарри, и он тоже носил очки. Около него стоял Сириус, беззаботный, красивый, его чуть высокомерное лицо было гораздо моложе и счастливее, каким Гарри никогда не видел крёстного при жизни. Справа от Сириуса стоял Петтигрю, почти на голову ниже остальных, пухлый, с маленькими блестящими глазками, залитый румянцем оттого, что его приняли в самую лучшую компанию в школе, вместе с Сириусом и Джеймсом, знаменитыми сорванцами. Слева от Джеймса стоял Люпин уже тогда с чуть потёртым видом, но и он так же радовался такой неожиданности, что его кто-то любил и принял… а может, Гарри просто знал, что случилось на самом деле и поэтому увидел это на снимке? Он попытался снять фотографию со стены, ведьтеперь она принадлежала ему, как и всё, что оставил ему Сириус, но она не поддалась. Сириус сделал всё, чтобы его родители не смогли переделать комнату.
Гарри осмотрелся. Небо за окном становилось светлее: благодаря лучу света стало видно книги, обрывки бумаги и множество других мелких предметов, разбросанных по ковру. Очевидно, комнату Сириуса тоже обыскивали, хотя то, что в ней было, посчиталось в основном, если не в целом, не имеющим ценности. Несколько книг грубо распотрошили, оторвав обложки, а листы были разбросаны по полу.
Гарри наклонился и поднял несколько клочков бумаги и рассмотрел их. Один оказался страницей из старого издания «Истории магии», авторства Батильды Бэгшот, второй был обрывком инструкции по техобслуживанию мотоциклов. Третий был написан от руки и сильно скомкан, он расправил его.
Дорогой Мягколап,
Спасибо, спасибо тебе за подарок Гарри на день рожденья! Из всех твой понравился ему больше всего. Ему исполнился всего один год, а он уже вовсю летает на игрушечной метле, ему это так нравиться. К письму я приложила фотографию, так что сможешь посмотреть. Метла поднимается всего на пару футов, но он уже чуть не убил кота и разбил ужасную вазу, которую Петуния послала мне в подарок на Рождество (не то чтобы я жаловалась). Разумеется, Джеймсу это показалось смешным, он уже решил, что он станет великим игроком в Квиддич, но нам пришлось убрать все хрупкие предметы и не спускать с него глаз, пока он летает вокруг.
День рожденья вышел очень скромным, мы выпили чая со старушкой Батильдой, она всегда добра к нам и безумно любит Гарри. Так жаль, что ты не смог прийти, но дела Ордена, конечно, важнее, а Гарри всё равно ещё так мал, что не понимает, что это его день рожденья! Джеймс расстроен, что вынужден сидеть здесь взаперти, и хотя пытается этого не показывать, я всё равно всё вижу… К тому же Дамблдор всё ещё не вернул ему Мантию-Невидимку, так что даже не получается выйти немного прогуляться. Если бы ты мог заглянуть хоть ненадолго, это, несомненно, очень бы его взбодрило. На выходных заходил Червячок. Мне показалось, он чем-то расстроен, но это, наверное, из-за того, что случилось с семьёй МакКиннон, я плакала весь вечер, когда узнала.
Батильда проводит с нами почти каждый день, она потрясающая старушка, часто рассказывает удивительные истории о Дамблдоре, не думаю, что он был бы счастлив их услышать! Не знаю, верить или нет, потому что кажется невероятным, что Дамблдор…
Руки Гарри словно онемели. Он стоял неподвижно, по-прежнему сжимая в бесчувственных пальцах чудесный обрывок, но внутри него словно что-то взорвалось, и по жилам растеклись радость и печаль. Шаткой походкой он приблизился к кровати и сел.
Он снова прочитал письмо, но не смог уловить больше смысла, чем в первый раз. Теперь он просто смотрел на рукописный текст. Она писала букву «г» точно так же, как и он. Он искал все эти буквы в тексте, и ему казалось, что с каждой буквой кто-то махал из-за занавески. Это письмо было невероятным сокровищем, доказательством того, что Лили Поттер жила на этом свете, действительно жила, и её тёплые нежные руки когда то двигались по этому листку, выводя буквы чернилами, слова, слова о нём, о Гарри, её сыне.
Нетерпеливо смахнув с глаз слёзы, Гарри ещё раз перечитал письмо, на этот раз, сосредоточившись на смысле. Это было всё равно, что слушать полузабытый голос.
У них был кот… наверное он погиб, как и его родители в Годриковой Лощине… или может быть просто сбежал, когда некому стало его кормить… Сириус купил ему его первую метлу… Его родители знали Батильду Бэгшот, может быть их познакомил Дамблдор? Дамблдор всё ещё не вернул ему Мантию-Невидимку… в этой строке было что-то странное…
Гарри остановился, обдумывая слова матери. Зачем Дамблдору понадобилась Мантия-Невидимка Джеймса? Гарри чётко помнил его слова: «Мне не нужна мантия, чтобы стать невидимым». Может быть, кому-то не столь одаренному из членов Ордена потребовалась помощь, и Дамблдор принёс Мантию? Гарри продолжил…
Заходил Червячок… Петтигрю, предатель, был чем-то "расстроен", да неужели? Может быть, он уже знал, что видит Джеймса и Лили живыми в последний раз?
И, наконец, снова Батильда, которая рассказывала удивительные истории о Дамблдоре: кажется невероятным, что Дамблдор…
Что Дамблдор что? Но было множество всего, что касалось Дамблдора и могло иметь эпитет «невероятный». Например, то, что он получил худшие в классе оценки на экзамене по Трансфигурации, или тоже принялся очаровывать коз, как Аберфорт…
Гарри вскочил и внимательно обыскал пол. Может быть, второй кусок письма лежит где-то здесь. Он схватил бумаги с рвением ничуть не меньшим чем у того, кто раньше здесь всё перевернул. Он выдвинул ящики стола, перетряхнул книги, встал на стул что бы проверить, не лежит ли что-нибудь в пыли на шкафу, заглянул под кресло, и даже, измазавшись в пыли, залез под кровать.
Наконец, лёжа на полу Гарри, заметил обрывок бумаги под тумбочкой. Когда он вытащил его, это оказалась большая часть фотографии, которую Лили описала в письме. Черноволосый ребенок, весело хохоча, пролетал на крошечной метле, а пара ног, очевидно принадлежащих Джеймсу, следовала за ним. Гарри сунул фотографию в карман, к письму Лили и продолжил поиски второго листка.
После четверти часа поисков Гарри пришлось признать, что обрывка с окончанием письма его матери в комнате нет. Может быть, оно просто затерялось за те шестнадцать лет, прошедших с момента его написания, или его забрал тот, кто обыскивал комнату? Гарри снова прочёл первую часть, на этот раз выискивая намёки на то, что во второй части письма могло быть таким ценным. Вряд ли Пожирателей Смерти заинтересовала бы его игрушечная метла. Единственное, что он мог найти - это информация о Дамблдоре. Кажется невероятным, что Дамблдор… что?
- Гарри? Гарри! Гарри!
- Я здесь! - крикнул он. - Что случилось?
Снаружи раздался звук шагов, и Гермиона буквально влетела в комнату.
- Мы проснулись, и не знали где ты! - сказала она, пытаясь отдышаться. Она повернулась и громко крикнула через плечо. - Рон! Я нашла его!
Раздражённый голос Рона раздался несколькими этажами ниже.
- Прекрасно! Передай ему от меня, что он урод!
- Гарри, пожалуйста, больше никогда так не исчезай, мы сильно испугались! Зачем ты сюда поднялся? - она оглядела перевёрнутую вверх дном комнату. - Что ты делал?
- Смотри, что я нашёл.
Гарри протянул ей мамино письмо. Гермиона взяла его и принялась читать, пока Гарри наблюдал за ней. Дочитав до конца, она взглянула на него.
- О, Гарри…
- Есть ещё вот это.
Гарри протянул обрывок фотографии, и Гермиона улыбнулась, глядя, как малыш на игрушечной метле летал, то появляясь на фотографии, то исчезая с неё.
- Я искал недостающую часть письма, - сказал Гарри, - но её здесь нет.
Гермиона осмотрелась.
- Это ты устроил этот беспорядок или так было до того, как ты пришёл?
- Кто-то уже обыскивал это место до меня, - сказал Гарри.
- Я так и думала. Во всех комнатах, где я была, - беспорядок. Как ты думаешь, что они искали?
- Наверное, информацию об Ордене, если это был Снейп.
- Но ведь он и так знал всё, что ему нужно, то есть, он ведь и так был членом Ордена.
- Ну тогда, - Гарри захотелось обсудить свои догадки, - как насчёт информации о Дамблдоре? Например, вторую часть этого письма. Моя мама упоминает Батильду, ты знаешь, кто она?
- Кто?
- Батильда Бэгшот, автор…
- «Истории магии», - сказала Гермиона, ей стало любопытно. - Так значит, твои родители знали её? Она была потрясающим магическим историком.
- Она жива и сейчас, - сказал Гарри, - и живет в Годриковой Лощине. Тётушка Рона Мюриэль говорила о ней на свадьбе. Она знала и семью Дамблдора. С ней было бы очень интересно пообщаться, правда?
В улыбке Гермионы, которой она наградила Гарри, пожалуй, было слишком много понимания. Он взял у неё письмо и фотографию и положил их в мешочек, висевший на шее, чтобы не смотреть на Гермиону и не выдать своих чувств.