- Я думаю, мне лучше тебя сменить, раз ты так устал, что засыпаешь, - холодно сказала Гермиона.
- Я могу досидеть до конца смены!
- Нет, ты очень устал, пойди - приляг.
Она упрямо уселась у входа. Гарри был зол, но не хотел затевать ссору, поэтому вернулся в палатку.
Бледное лицо Рона было видно в темноте с нижнего яруса кровати. Гарри забрался на верхний ярус и стал смотреть в полотняный потолок. Несколько мгновений спустя Рон заговорил тихим голосом, чтобы Гермиона не услышала.
- Что сейчас делает Сам-Знаешь-Кто?
Гарри отчаянно пытался вспомнить детали, а затем прошептал.
- Он нашёл Грегоровича. Он связал его, он его мучил.
- Как бы Грегорович сделал ему палочку, если он был связан?
- Я не знаю… это очень странно, да?
Гарри закрыл глаза, думая о том, что он только что видел и слышал. Но чем больше он вспоминал, тем меньше смысла это имело… Волдеморт ничего не сказал о палочке Гарри, ничего о сердцевинах-близнецах, ничего о том, чтобы Грегорович сделал новую палочку, которая была бы сильнее палочки Гарри…
- Он что-то хотел от Грегоровича, - сказал Гарри, всё ещё плотно сжимая веки. - Он потребовал отдать это ему, но Грегорович сказал, что это украли… а потом… потом…
Он вспомнил как он, как будто сам Волдеморт, проник в память Грегоровича сквозь глаза того…
- Он читал мысли Грегоровича, и я видел, как молодой парень залез на карниз, выпустил в Грегоровича проклятье, а потом спрыгнул вниз. Он украл то, что ищет Сам-Знаешь-Кто. И я… и думаю, я видел его раньше…
Гарри очень хотелось снова взглянуть в лицо смеющемуся мальчику. Кража, как сказал Грегорович, случилась много лет назад. Почему парень казался ему таким знакомым?
Шум леса приглушался внутри палатки, Гарри слышал только дыхание Рона. Через некоторое время Рон прошептал:
- Ты не видел, что было в руках у вора?
- Нет… должно быть что-то маленькое.
- Гарри…
Рон перевернулся, и его кровать заскрипела.
- Гарри, как ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто ищет что-то ещё, чтобы превратить в Хоркрукс?
- Не знаю, - медленно сказал Гарри. - Возможно. Но разве это не опасно для него - делать ещё один? Разве Гермиона не сказала, что он уже перешёл за границы дозволенного в расщеплении души?
- Да, но, может быть, он этого не знает.
- Да… может быть, - сказал Гарри.
Он был уверен, что Волдеморт искал решение проблемы сердцевин-близнецов, естественно он искал его у старого изготовителя палочек… и даже не спросил о сердцевинах, безжалостно убив того.
Что же искал Волдеморт? Почему, когда всё Министерство и весь волшебный мир сейчас лежали у его ног, он был так далеко, пытаясь отыскать вещь, которой однажды владел Грегорович и которую украл неизвестный вор? Гарри всё ещё видел весёлое, дикое лицо светловолосого молодого человека, почти такое же весёлое, как у Фреда и Джорджа. Он словно птица спорхнул с карниза, и Гарри знал, что видел его раньше, но не мог вспомнить, где…
Теперь, когда Грегорович был мёртв, этот весёлый вор был в большой опасности, и Гарри думал о нём, а Рон тем временем громко захрапел. Гарри снова стал медленно погружаться в сон.
Глава пятнадцатая. Месть Гоблина
Ранним утром, пока Рон и Гермиона еще спали, Гарри выбрался из палатки, чтобы найти самое раскидистое и красивое дерево. Найдя такое, он закопал в его тени глаз Грюма, и с помощью палочки пометил ствол маленьким крестиком. Это было, конечно, не бог весть что, но Гарри чувствовал, что Грозный Глаз заслужил гораздо большего, чем торчать в двери Долорес Амбридж. Затем он вернулся в платку и стал ждать, пока проснуться друзья, чтобы потом обсудить с ними план последующих действий.
Гарри и Гермиона решили, что не стоит задерживаться где бы то ни было слишком долго, Рон с ними согласился, сострив, что было бы неплохо, если бы следующее место их пребывания находилось в непосредственной близости к сэндвичам с беконом. Гермиона удалила защитные заклинания, которые она накладывала вокруг их лагеря, в то время как Гарри и Рон уничтожали все следы их пребывания в этом месте. После этого они двинулись к окраине маленького торгового городка.
Как только они разбили новый лагерь в небольшой рощице и окружили их защитой, Гарри накинул свою Мантию-невидимку, и отправился на поиски хлеба насущного. Однако его планам не было суждено сбыться. Он едва вошел в город, как вдруг пронизывающий холод, опустившийся на землю густой туман и потемневшее небо заставили его застыть на месте.
- Но ты же можешь вызывать потрясающего Патронуса! - воскликнул Рон, когда Гарри вернулся обратно с пустыми руками, тяжело дыша и повторяя одними губами единственное слово «дементоры».
- Я не… смог, - ответил Гарри, судорожно хватая ртом воздух. Бок от быстрого бега нещадно болел, Гарри зажал его рукой. - Патронус… не… появился бы.
Ему вдруг стало стыдно, когда он увидел ошеломленные и разочарованные лица друзей. Это было похоже настоящий ночной кошмар - видеть скользящих в тумане дементоров, и осознавать, что он не способен защитить себя в то время, когда ужасный холод душит его, заполнив и парализовав легкие, а в голове звучат отдаленные крики. От Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не рвануть с места и не убежать, оставив позади безликих дементоров среди людей, которые, конечно их не видели, но вполне точно ощущали отчаяние и безысходность из-за невидимого присутствия этих ужасных существ.
- Итак, мы все еще без еды.
- Заткнись, Рон, - оборвала его Гермиона. - Гарри, так что случилось? Почему ты думаешь, что не смог бы вызвать Патронуса? Вчера у тебя это отлично получалось!
- Я не знаю.
Он уселся в одно из кресел Перкинса, чувствуя себя с каждой минутой всё более униженным. Он боялся, что внутри него происходит что-то не то. Казалось, что вчерашний день был чем-то очень и очень отдаленным, а сегодня он чувствовал себя снова тринадцатилетним, когда при встрече с дементором в Хогвартс-Экспресс упал в обморок.
Рон пнул ножку стула.
- Что? - сердито огрызнулся он на Гермиону. - Я голоден! С тех пор, как я был при смерти, истекая кровью, у меня ничегошеньки не было во рту, кроме пары поганок!
- Ну тогда иди и сам пробирайся через дементоров, - сказал уязвленный Гарри.
- Да я бы пошёл, но моя рука забинтована и висит на веревке, перекинутой через шею, если ты вдруг не заметил!
- Да, очень убедительная причина не пойти.
- Это что еще за?…
- Ну конечно же! - воскликнула Гермиона, хлопнув себя ладонью по лбу. Ребята замолчали и в недоумении уставились на девушку. - Гарри, дай мне медальон! Быстрее! - сказала она нетерпеливо, щелкнув большим и средним пальцем перед его носом, увидев, что Гарри не сдвинулся с места. - Хоркрукс, Гарри! Он все еще на тебе!
Она протянула руку, и Гарри снял с шеи золотую цепь. В этот момент он ощутил невероятную легкость и свободу. До этого он даже не осознавал тяжесть, давившую на него изнутри.
- Так лучше? - спросила Гермиона.
- Да, намного!
- Гарри, - сказала она, склонившись над ним, голосом, каким обычно, в его представлении, разговаривают с тяжелобольным, - как ты думаешь, никто в это время не владел твоим сознанием?
- Что? Нет! - воскликнул Гарри. - Я помню все, что мы делали, пока медальон был на мне. Я бы не помнил ничего, если бы мною управляли, правда ведь? Джинни рассказывала мне, что не могла вспомнить ничего из того, что с ней происходило.
- Хмм, - пробормотала Гермиона, глядя на тяжелый медальон в своей руке. - Ну, все равно, нам не следует его надевать. Будем хранить его в палатке.
- Мы не оставим его без присмотра, - твердо ответил Гарри. - Если мы его потеряем, или его украдут…
- Ну хорошо, хорошо, - согласилась Гермиона, повесила медальон себе на шею и спрятала под рубашкой. - Тогда мы будем носить его по очереди, чтобы медальон подолгу ни на ком не оставался.
- Прекрасно, - раздраженно сказал Рон, - ну теперь-то, когда мы решили этот сложный вопрос, мы можем заняться нашим пропитанием?
- Можем, но только мы отправимся за ним в какое-нибудь другое место, - ответила Гермиона, бросив быстрый взгляд на Гарри. - Нам ни в коем случае не следует оставаться здесь, где вокруг шныряют дементоры.
В конечном итоге они устроились на ночевку на дальнем краю луга, принадлежавшего одиноко стоявшей ферме, на которой они раздобыли немного яиц и хлеба.
- Это же не считается, что мы совершили кражу, правда? - озабоченно спросила Гермиона, когда они за обе щеки уплетали гренки с яйцами. - Мы ведь оставили деньги под куриным насестом.
Рон закатил глаза и ответил с набитым ртом:
- Гевмиона, не бешфокойша ты так. Вашфлабша…
И действительно, гораздо проще было просто наслаждаться жизнью после такого сытного ужина и не о чем ни думать. Недавний инцидент с дементорами этим вечером вспоминали со смехом, и Гарри с веселым, даже можно сказать, оптимистичным, настроением приступил к своему первому из трех дежурств предстоящей ночи.
Впервые они столкнулись с пониманием того, что полный желудок означает хорошее расположение духа, а пустой - ссоры и уныние. Правда, Гарри мало удивился этому открытию, поскольку, благодаря Дёрслям, знал о голоде не понаслышке. Гермиона достаточно спокойно переносила те вечера, когда, роясь в отходах, они находили из еды только ягоды или несвежие бисквиты, правда, тогда она становилась несколько вспыльчивей, чем обычно, и более молчаливой. Рон же, привыкшей к вкусной домашней пище и трехразовому питанию благодаря своей матери и домашним эльфам Хогвартса, от голода становился безрассудным и раздражительным. Когда очередь Рона надевать Хоркрукс выпадала на периоды, в которые возникали проблемы с пропитанием, он становился совершенно невыносимым.
- А что дальше? - постоянно задавал он один и тот же вопрос. Сам он, похоже, не имел не малейшей идеи на этот счет, но при этом ожидал, что Гарри и Гермиона придумают какой-нибудь план, пока он будет сидеть и обреченно взирать на ничтожные запасы провизии. Так, Гарри и Гермиона потратили многие часы безуспешно пытаясь решить, где нужно искать другие Хоркруксы и как уничтожить уже имеющийся, с каждым разом их разговоры становились все менее продуктивными из-за отсутствия какой-либо новой информации.