Всё это она выпалила единым духом.
Гарри посмотрел на Рона и по его ошарашенному виду понял, что и тот не выучил наизусть всех учебников. Уже легче.
– Я – Рон Уизли, – пробормотал Рон.
– Гарри Поттер, – сказал Гарри.
– Да что ты? – чуть удивилась Гермиона. – Я, конечно, всё про тебя знаю, у меня были книжки для дополнительного чтения, и про тебя есть в «Истории современной магии», и во «Взлёте и падении тёмных сил», и в «Великих волшебствах двадцатого века».
– Правда? – удивился Гарри. У него слегка закружилась голова.
– Ой, а ты не знаешь? Если б это касалось меня, я бы выяснила всё досконально! – воскликнула Гермиона. – А вы уже в курсе, в какой колледж пойдёте? Я тут поспрашивала, надеюсь, меня зачислят в «Гриффиндор», он вроде бы лучший; говорят, сам Дамблдор там учился, но, я так полагаю, и в «Равенкло» не хуже… В любом случае мы пойдём поищем жабу Невилла, а вам, знаете, лучше переодеться – по моим расчётам, мы скоро уже приедем.
Она ушла, прихватив с собой мальчика без жабы.
– Не знаю, в каком я буду колледже, лишь бы не с нею вместе, – проворчал Рон. Он швырнул палочку обратно в сундук. – Дурацкое заклинание! Мне его Джордж сказал. Опять обдурил, собака!
– А в каком колледже твои братья? – спросил Гарри.
– В «Гриффиндоре», – ответил Рон. И снова впал в мрачность. – Мама с папой тоже там учились. Даже не знаю, что будет, если меня зачислят куда-нибудь не туда. Вряд ли «Равенкло» хуже, но представь, что будет, если я попаду в «Слизерин»!
– Это где учился Воль… то есть, Сам-Знаешь-Кто?
– Ну. – И Рон с несчастным видом плюхнулся на сиденье.
– Знаешь, а кончики усов у Струпика, кажется, посветлели, – попытался ободрить его Гарри. – А кем стали после школы твои старшие братья?
Ему было интересно, чем вообще занимаются в жизни колдуны.
– Чарли в Румынии изучает драконов, а Билл в Африке по делам «Гринготтса», – сказал Рон. – Слыхал про «Гринготтс»? Это было в «Оракуле». Правда, маглы её, наверно, не выписывают… Кто-то хотел ограбить спецхран.
Гарри вытаращил глаза:
– Правда? И что с грабителями?
– Да ничего, оттого и весь шум. Их не поймали. Папа говорит, только очень сильный чёрный маг способен обойти охрану «Гринготтса», хотя, по слухам, оттуда ничего не украли. В том и странность. И когда такое случается, все сразу пугаются: вдруг за этим стоит Сам-Знаешь-Кто.
Гарри старался переварить новость. Теперь при одном упоминании Сами-Знаете-Кого по спине ползли мурашки. Видно, так и должно быть при вступлении в колдовской мир, однако раньше было куда проще: он спокойно говорил «Вольдеморт» и при этом прекрасно себя чувствовал.
– А в квидише ты за какую команду? – спросил Рон.
– Э-э… Да я ни одной не знаю, – признался Гарри.
– Что! – Рон изумился до глубины души. – Ой, ну подожди – узнаешь, это же лучшая игра на свете… - И он с увлечением пустился объяснять про четыре мяча и позиции семерых игроков, описывать поминутно ход известных матчей, на которых побывал с братьями, и перечислять марки мётел, которые приобрел бы, появись у него деньги. Он объяснял Гарри тонкости игры, когда дверь купе опять открылась, но вошёл не Невилл без жабы и даже не Гермиона Грейнджер.
Вошли трое других ребят, и того, что посередине, Гарри узнал сразу. То был бледный мальчишка из магазина мадам Малкин и он смотрел на Гарри куда пристальней, чем раньше, на Диагон-аллее.
– Это правда? – осведомился он. – Весь поезд так и гудит про Гарри Поттера. Это ты?
– Да, – Гарри окинул взглядом двух других мальчиков. Оба крупные, плотные, опасные. Стоя по обе стороны от бледного, они напоминали телохранителей.
– Кстати, это Краббе, а это Гойл, – небрежно представил приятелей бледный, перехватив взгляд Гарри. – А меня зовут Малфой, Драко Малфой.
Рон тихонько кашлянул – похоже, пытаясь скрыть смешок. Драко Малфой посмотрел на него.
– По-твоему, у меня смешное имя? Между прочим, я тебя знаю. Мой отец сказал, что у всех Уизли рыжие волосы, веснушки и непозволительно много детей. – Малфой вновь повернулся к Гарри. – Ты скоро поймёшь, что некоторые колдовские семьи гораздо лучше остальных, Поттер. И в неподходящую компанию лучше не попадать. Я мог бы тебе помочь разобраться, что к чему.
Он протянул руку, но Гарри её не принял.
– Спасибо. Думаю, я и сам способен отличить подходящую компанию от неподходящей, – холодно произнёс он.
Драко Малфой не покраснел, его щёки лишь слегка порозовели.
– На твоём месте, Поттер, я был бы осторожней, – процедил он. – И поучтивей – не то последуешь за родителями. Тоже не понимали, что к чему. Будешь возиться со швалью вроде Уизли или этого вашего Хагрида – сам запачкаешься.
Гарри и Рон поднялись плечо к плечу.
– А ну повтори, – проговорил Рон. Лицо у него стало того же цвета, что волосы.
– А то побьёте? – презрительно ухмыльнулся Малфой.
– Если вы сейчас же не уберетесь… – сказал Гарри очень храбро, хотя на самом деле побаивался: и Краббе, и Гойл были намного крупнее их с Роном.
– А мы никуда не торопимся, правда, ребятки? У себя мы уже всё съели, а у вас тут ещё осталось…
Гойл протянул руку к шоколадушке. Рон рванулся к нему, но не успел и дотронуться, как Гойл издал душераздирающий вопль.
Вцепившись острыми зубками в сустав, у него на пальце повис Струпик. Краббе и Малфой отступили, а Гойл с воем махал крысой, пытаясь стряхнуть её с руки; когда Струпик наконец отлетел и ударился об оконное стекло, все трое убежали. Может, решили, что в конфетах таятся другие крысы, а может, услышали шаги – секунду спустя в дверях возникла Гермиона Грейнджер.
– Что тут происходит? – спросила она, глядя на сладости, рассыпанные по полу, и на Струпика, которого Рон держал за хвост.
– По-моему, он в отключке, – сказал Рон Гарри. Потом присмотрелся внимательней: – Нет! Не поверишь – заснул! – Струпик действительно спал. – А ты что, знаком с Малфоем?
Гарри рассказал о встрече на Диагон-аллее.
– Слыхал об этой семейке, – мрачно произнёс Рон. – Они первыми вернулись на нашу сторону, когда Сам-Знаешь-Кто исчез. Клялись, будто были зачарованы. Но папа не верит. Говорит, отец Малфоя спал и видел, чтобы перейти к Силам Зла. – Он повернулся к Гермионе: – Тебе что-то нужно?
– Лучше переодевайтесь скорей. Я ходила вперёд к машинисту, и он сказал, что мы уже почти приехали. Вы тут не дрались, нет? А то попадёте в историю раньше, чем до школы доедем.
– Дрались не мы, а Струпик. – Рон бросил на Гермиону сердитый взгляд. – Может, ты выйдешь, пока мы переодеваемся?
– Сейчас. Я зашла только потому, что люди в коридоре ведут себя совершенно по-детски и бегают взад-вперёд, – высокомерно объяснила Гермиона. – А у тебя на носу грязь, ты в курсе?
Рон в возмущении проводил её взглядом. Гарри выглянул в окно. Сгущался вечер. Под фиолетовыми небесами чернели силуэты гор и лесов. Поезд замедлял ход.
Гарри с Роном сняли куртки и надели длинные чёрные мантии. Старая мантия брата была Рону коротковата, из-под неё виднелись кроссовки.
По вагонам гулко разнеслось объявление:
– Через пять минут поезд прибудет на станцию «Хогвартс». Пожалуйста, оставьте багаж в купе, его доставят в школу отдельно.
Гарри так занервничал, что у него свело живот, да и Рон побелел, несмотря на веснушки. Они распихали остатки сладостей по карманам и вышли в коридор, в толпу.
Поезд пополз тихо-тихо и в конце концов остановился. Все бросились к дверям и высыпали на маленькую тёмную платформу. От холодного вечернего воздуха Гарри пробрала дрожь. Затем над головами поплыл фонарь, и Гарри услышал знакомый голос:
– Пер’клашки! Пер’клашки, сюда! Порядок, Гарри? – Над морем голов улыбался огромный всклокоченный Хагрид. – Давайте, давайте за мной – ещё пер’клашки есть? Смотрите под ноги! Пер’клашки, за мной!
Оскальзываясь и спотыкаясь, все двинулись за Хагридом вниз по узкой, почти отвесной тропе. По обе стороны было очень темно – там, видимо, росли очень толстые деревья. Толком никто не разговаривал. Невилл – мальчик, всё время терявший жабу, – пару раз всхлипнул.
– Сейчас увидите «Хогвартс», – через плечо объявил Хагрид. – Вот тут, за поворотом.
И раздалось громкое «О-о-о-о-о!».
Узкая тропинка привела на берег большого чёрного озера. На другом берегу, на вершине скалы, сияя окнами против звёздного неба, высился огромный замок с бесчисленными башнями и башенками.
– Не больше четырёх в лодку! – распорядился Хагрид, показав на флотилию лодочек, толкавшихся у берега. Невилл и Гермиона сели в одну лодку с Гарри и Роном. – Погрузились? – крикнул Хагрид, поместившийся в отдельную лодку. – Отлично! ВПЕРЁД!
Флотилия отчалила и заскользила по гладкому зеркалу озера. Все молчали и, распахнув глаза, смотрели на высившийся впереди замок. Чем ближе к утёсу, тем сильней приходилось задирать головы.
– Пригнуть головы! – скомандовал Хагрид, когда первые лодки подплыли к утёсу.
Все пригнулись, и их внесло под занавес из плюща, скрывавший вход в широкую пещеру. Они проплыли по тёмному тоннелю, очевидно уводившему в подземелья замка, и в конце концов достигли подземного причала, где высадились на каменистый берег.
– Эй, парнишка! Твоя жаба? – крикнул Хагрид, проверявший лодки, покуда дети выбирались на берег.
– Тревор! – радостно вскричал Невилл, протягивая руки.
Затем все поднялись, спотыкаясь, по узкому проходу в скале, следуя за фонарём Хагрида, и вышли на ровный росистый газон прямо перед замком.
Взойдя на каменное крыльцо, они сгрудились у высоченных дубовых дверей.
– Все на месте? Жабу не потеряли?
Хагрид поднял гигантский кулак и трижды постучал.