Я подавленно молчал. С противоположного конца стола безмятежно чавкал Аберфорс.
"Приблизительно восемнадцать членов Ордена Феникса, имеющих не британское гражданство, сейчас находятся под следствием. Суд над ними и казнь состоятся весьма скоро – как только Палата Магов подготовит документы об их причастности к террористической организации, против чего никакая Европа-Азия возразить не посмеет. Не надоело слушать, Поттер? Еще? Прекрасно… Каждый день возле бывшего Министерства происходят публичные экзекуции магглов и маглорожденных, пойманных на ближайшей улице. Собирается толпа и с удовольствием наблюдает весь процесс в подробностях, причем моим добрым друзьям, тем, которые Упиваются Смертью, всякий раз приходится подкупать все меньше крикунов из толпы: желающие обличить магглов и мерзких полукровок во всех грехах находятся сами!.. Листовки с обращениями к населению, которые Орден разбрасывает на улицах, колдуны сами приносят в Палату Магов, частенько считая, что это трудятся их соседи, которых тут же забирает Бригада Драко Малфоя… Кстати, я еще не упоминал об этом? Ваш приятель Драко живехонек, находится на превосходном счете у Нашего Лорда и возглавляет так называемую Элитную Бригаду, стирающую с лица земли нарушителей Уголовного Уложения. Он в ней отнюдь не самый старший, но, может, самый жестокий… Не хотелось бы рассказывать об этом при профессоре Эвергрин, Поттер, но раз уж вы потребовали", - Снейп наклонился ко мне и прошипел прямо в лицо. – "Вчера они остановили на улице семью магов. Дульцы. Совершенно чистокровное семейство – до двенадцатого колена. Но девочка – единственная дочь Абрахамуса Дульца – несла книжку магловских сказок. Ей было десять лет, на следующий год она должна была поступать в Хогвартс. Ее буквально разорвали на куски прямо на Диагон-Аллее четверо мерзавцев Малфоя, пока Драко методично снимал кожу с ее отца. Мать, к счастью умерла еще до того, как они до нее дотронулись. Сердечный приступ. Дульцы владели крупной компанией по торговле Зельями, я лично знал Абрахамуса. Истинный слизеринец – он не сказал ни слова, пока его пытали, старались выяснить, насколько тесно он связан с магглами. Теперь в личную казну Лорда попадет все состояние Дульцев, а их родственники, кстати, поддерживающие Палату Магов в некоторых начинаниях, окажутся в Азкабане. Хотите еще подробностей, Поттер?"
"Не надо!" – крикнул я. Голос сорвался.
С другого края стола глухо застонала Валери Эвергрин.
"Не надо?" – Снейп нависал надо мной, огромный, черный, он выглядел, как ангел смерти. – "Поттер, вы так рвались на войну, а вас, оказывается, мутит от запаха крови! Хотите воевать – взрослейте! Кстати, я еще не закончил. Про трупики гоблинов на столбах на протяжении всей Диагон-Аллеи рассказать? А про аресты десятков ни в чем не повинных людей? А про награды, обещанные за донос на потенциального террориста и нарушителя Магического порядка?.. А про…"
"Нет!"
Я закрыл лицо руками.
"Так быстро сдались, Поттер? Жаль, самого главного я вам так и не сказал. В рядах нашего доблестного Ордена Феникса царит паника. Все чаще повторяется ваше имя. Все жаждут вашего пришествия, Поттер, ждут, как манны небесной. Даже старый идиот Моуди спрашивает о том, где вы находитесь. Пока вы здесь пребываете в страданиях и нерешительности, пока ваш опекун", – он метнул злой взгляд на Валери, - "пользуясь магловскими средствами, строит козни за спиной всего Ордена, гибнут люди! И с каждым днем жертв становится все больше!"
Часы пробили полночь.
"Весе-о-олого Рождества!.." – бокал в дрожащей старческой лапке Аберфорса неловко поднялся на противоположном конце стола, и в хрустале отразилась бессмысленно растерянная улыбка.
"С Рождеством", - желчно усмехнулся Снейп, отсалютовал мне бокалом и залпом опрокинул в себя его содержимое. – "Не пора ли открыть и другие подарки, Поттер?.."
***
Тоскливо дотлевали свечи. В неясном полумраке гостиной стол с брошенным рождественским ужином походил на сумрачную груду развалин.
Я сидел под елкой, уставясь на ее обгорелый бок. Мысли никак не желали устаканиться во что-то единое и логичное. Единственное более или менее понятное соображение из тех, что обжигающе сверлили мне мозг, было – "Я знал это. Почему же я не принял решение раньше?"
Снейп совсем не такая сволочь, как я думал раньше. Я куда хуже.
Больше всего мне хотелось спрятаться куда-нибудь, заползти в маленькое темное место, закрыть лицо руками и больше никогда, никогда, никогда…
Мне на плечо легла маленькая рука.
"Гарри?"
Я встряхнулся.
"У меня есть для тебя подарок, Гарри", - Сью медленно и серьезно опустилась на протертый ковер рядом со мной.
Она пошарила под колючими зелеными лапами и под возбужденное треньканье игрушек вытащила небольшой сверток. Я тут же узнал его: это был тот самый пакет с надписью "Пингвин", с которым она вышла из книжного магазина в Честере, казалось, уже много столетий назад.
"Открой. Думаю, это то, что тебе сейчас нужно больше всего".
Я послушно развернул бумагу, и мои пальцы нащупали сперва ребристый бок и что-то острое (в сумеречном мареве догорающих свечей я скорее по форме опознал большую магловскую авторучку), а затем я увидел золотистое тиснение, благородно-бордовую кожу и белоснежно чистое пространство страниц.
"Теперь, если тебе будет плохо, но ты не захочешь никому об этом рассказывать, можешь записать свои мысли в дневник", - она прислонилась к моему плечу, и мне пришлось изо всех сил сдержать дрожь. В эту секунду я видел не сверкающий новеньким переплетом дневник Гарри Поттера, а тусклую сиротскую черноту дневника Тома Риддля.
Я не он. Не он.
"Спасибо, Сьюки…"
"Не за что, Гарри", - в свете последнего огарка ее светлые волосы густо отливали серебром, как у вейлы.
"Думаю, что воспользуюсь им уже сегодня…"
"Что это?" – вдруг перебила она меня и наклонилась куда в глубину зеленого переплетения веток. Когда Сью выпрямилась, в ее руках чернел какой-то конверт. – "Похоже на Вопиллер, только странного цвета", - непонимающе нахмурилась она.
"Неужели Снейпу было мало, и он никак не может успокоиться!"
Я в сердцах выдернул конверт из ее пальцев, зло рванул его посредине, с садистским наслаждением представляя, как превращу очередное поздравление Снейпа в клочья, но тут произошло невероятное.
Черный конверт потеплел, шевельнулся в руках, а затем, одним рывком освободившись из моих пальцев, начал расти прямо в воздухе. На моих глазах он увеличился впятеро и медленно, точно неохотно, начал разворачивать темные уголки, одновременно осыпаясь мелкими клочьями пепла, которые испарялись в воздухе, не долетая до ковра. Передо мной в пространстве комнаты повис большой черный прямоугольник. Он несколько раз повернулся, встряхнул краями, и по его поверхности побежали огненно-красные строки. Когда я наклонился, чтобы прочесть написанное, в лицо мне пахнуло серой.
Ничего не желать и ничего не делать так же ужасно, как и творить зло!
Сью громко закричала. Огненное послание, точно испугавшись, еще на секунду зависло прямо передо мной, а затем ослепительно вспыхнуло взрывом темно-оранжевых искр, оставляя на руках и лице мелкие зудящие ожоги.
Глава 2. В черном.
Палочка еще на секунду застыла перед моим лицом, а потом теплый вздох заклятия коснулся щеки.
"Левее".
Я повернул голову влево. Сью внимательно изучала мелкие ожоги у меня на подбородке и старательно не оглядывалась на наших профессоров, громко споривших возле кучки пепла на полу. Пока теплое Затягивающее Заклятие осторожно касалось моих царапин, я автоматически рассматривал брошенный на столе рождественский ужин: раскисший пудинг, грустно обвисшую бахрому на ножках индейки и пятна пролитого на скатерть вина.
"Не больно?"
"Нет, все уже. Спасибо, Сьюки".
Она кивнула, в последний раз просканировала тонкую сеть царапин на моем лице и убрала палочку в рукав.
Мисс Вэл тем временем упорно совала Снейпу под нос самый мощный из своих горескопов.
"Ну, посмотри, посмотри же сюда! Видишь, на индикаторе ничего нет! Вообще нет показателей того, что здесь какая-то магия замешана. Тем более, черная!"
"Твоя игрушка не издает ни малейшего звука, зачем тыкать в меня сломанным горескопом, совершенно не понимаю. К тому же пепел – остаточное явление магии! Чему тебя учили, профессор? Если на конверт было наложено простейшее заклятие Самоликвидации, то от его остатков не будет исходить никакая энергия! Ни темная, ни светлая!" – кипятился Снейп, брюзгливо отпихивая горескоп.
"Но не может же быть, чтобы при этом не осталось ни малейших следов магии, как таковой! Пусть лишь отблеск, пусть незнаковый, но присутствовать он все равно должен. Как это можно, по-твоему, объяснить?"
Оба замолчали, явно недовольные тем фактом, что перед ними совершенно необъяснимое с высоты их познаний явление.
"Поттер, вы уверены, что это не ваши маггловские штучки?" – наконец, грозно осведомился Снейп.
"Уверен, сэр".
Снейп бросил подозрительный взгляд на Сью, но даже он был не способен всерьез заподозрить ее в такой выходке. Она тут же неловко поежилась под таким прицелом, точно чувствуя, что он хочет проникнуть в ее мысли.
"Я думаю, сэр, что отправителем письма должен быть исключительно сильный волшебник", – смущенно заговорила она, не поднимая глаз. – "Ведь что странно: вроде бы заклятие простенькое, а сколько в него мощи вложено. Поддерживать сохранение магической энергии при создании огненной надписи очень трудное дело, а она еще была запечатана и сохранена до момента открытия конверта. И взрыв получился очень сильный, видите, у Гарри все лицо в шрамах. Глубоких", – обеспокоено закончила она. Потом помолчала и нерешительно добавила. – " Мне кажется, этот человек не хотел причинить Гарри вред, иначе взрыв был бы запланированным, направленным проклятием. Ему было нужно, чтобы его слова приняли всерьез".