Добби вдруг умолк как громом пораженный, затем схватил кувшин с водой с прикроватного столика, саданул донышком себе по голове, свалился с постели и на секунду исчез из виду. Потом он снова вскарабкался на край постели (оба глаза съехались к переносице) и забубнил: «Гадкий Добби, ужасно гадкий Добби…»
— Так значит, Комната Секретов существует? — прошептал Гарри. — И… ты говоришь, что она уже открывалась раньше? Скажи мне, Добби!
Он вцепился в костлявое запястье, успев перехватить руку эльфа на полпути к кувшину.
— Я же не муглорожденный, каким образом мне может угрожать опасность из-за этой самой комнаты?
— Ах, сэр, не спрашивайте, ничего больше не спрашивайте у бедного Добби, — залепетал эльф, светя в темноте огромными глазами. — В этом месте затеваются темные дела, но Гарри Поттер должен быть далеко отсюда, когда разразится гроза — поезжайте домой, домой, Гарри Поттер. Гарри Поттер не должен быть впутан в это, сэр, это слишком опасно…
— Но кто это, Добби? — настойчиво спрашивал Гарри, не выпуская запястья Добби, чтобы тот не начал снова колотить себя кувшином по голове. — Кто открыл комнату? Кто открыл ее в прошлый раз?
— Добби не может, сэр, Добби не может, Добби не должен говорить! — завизжал эльф. — Отправляйтесь домой, Гарри Поттер, отправляйтесь домой!
— Никуда я не отправлюсь! — свирепо рыкнул Гарри. — Моя лучшая подруга — из семьи муглов; если Комната действительно открыта, то она будет первой на очереди…
— Гарри Поттер готов рисковать собственной жизнью ради друзей! — простонал Добби в неком упоении отчаяния. — Как благородно! Какое геройство! Но он обязан позаботиться о себе, обязан спасти себя, Гарри Поттер не должен…
Добби неожиданно замер, его большие, как у летучей мыши, уши затрепетали. Гарри тоже что-то услышал: в коридоре за дверью раздавались шаги.
— Добби должен идти! — испуганно выдохнул эльф. Раздался громкий щелчок, и уже через мгновение рука Гарри сжимала воздух вместо запястья Добби. Мальчик обессилено лег, напряженно глядя на дверь. Шаги приближались.
Вскоре в палату, пятясь задом, стал медленно заходить Думбльдор в длинном байковом халате и ночном колпаке. Он, держа за голову, заносил нечто длинное, напоминавшее статую. Вскоре появились и ноги, поддерживаемые профессором МакГонаголл. Дружным усилием они водрузили статую на кровать.
— Позовите мадам Помфри, — шепнул Думбльдор, и профессор МакГонаголл торопливо скрылась из виду, пройдя мимо изножья гарриной кровати. Гарри лежал очень тихо и притворялся спящим. До него донеслись взволнованные голоса. Снова появился спешащий силуэт профессора МакГонаголл. За ней по пятам стремительно шла мадам Помфри. Она натягивала кофту поверх ночной рубашки. Гарри услышал судорожный вдох.
— Что случилось? — ужасным шепотом спросила мадам Помфри у Думбльдора, склоняясь над статуей, неподвижно лежащей на кровати.
— Еще одно нападение, — ответил Думбльдор. — Минерва нашла его на лестнице.
— Рядом с ним лежала гроздь винограда, — сказала профессор МакГонаголл. — Мы думаем, он хотел тайком навестить Поттера.
В груди у Гарри что-то судорожно сжалось. Медленно, осторожно, он приподнялся так, чтобы заглянуть в лицо статуи. Луч лунного света падал на лоб и отражался в открытых, неподвижных глазах.
Это был Колин Криви. Глаза невидяще смотрели вверх, руки были вытянуты вперед и сжимали фотоаппарат.
— Обратился в камень? — прошептала мадам Помфри.
— Да, — подтвердила профессор МакГонаголл. — Но мне страшно подумать… если бы Альбус не спустился вниз за горячим шоколадом… кто знает, что бы могло случиться…
Втроем они склонились над Колином. Затем Думбльдор протянул руку и высвободил фотоаппарат из крепко сжатого кулачка.
— Может быть, он успел сфотографировать нападавшего? — с надеждой предположила профессор МакГонаголл.
Думбльдор не ответил. Он открыл заднюю крышку.
— Всемилостивое небо! — воскликнула мадам Помфри.
Из фотоаппарата с шипением пополз дым. Гарри, с расстояния в три кровати, почувствовал едкий запах горящей пластмассы.
— Расплавилось, — неверяще проговорила мадам Помфри. — Все расплавилось…
— Что все это значит, Альбус? — настоятельно спросила профессор МакГонаголл.
— Это значит, — ответил Думбльдор, — что Комната Секретов в самом деле снова открыта.
Мадам Помфри прижала ладонь к губам. Профессор МакГонаголл молча воззрилась на Думбльдора.
— Но Альбус… помилуйте… кто же это?
— Вопрос не в том, кто, — задумчиво пробормотал Думбльдор, — вопрос в том, как…
Насколько Гарри мог видеть по выражению лица профессора МакГонаголл, во всей этой истории она понимала ничуть не больше его самого.
Глава одиннадцатая. Клуб дуэлянтов
На следующее, воскресное, утро Гарри проснулся и обнаружил, что палата освещена ярким зимним солнцем и что, хотя рука сильно онемела, все кости снова на месте. Он резким движением сел и посмотрел на кровать, где лежал Колин, но она оказалась огорожена высокой ширмой, той самой, за которой Гарри вчера переодевался. Увидев, что пациент проснулся, мадам Помфри решительно внесла поднос с завтраком и тут же начала сгибать, разгибать, разминать руку и пальцы.
— Все в порядке, — сказала она, наблюдая, как Гарри неловко, левой рукой, управляется с овсянкой. — Когда поешь, можешь идти.
Гарри оделся насколько мог быстро и побежал в гриффиндорскую башню, сгорая от нетерпения рассказать Рону с Гермионой про Добби и про Колина. Однако, его друзей в общей гостиной не было. Он отправился на поиски, недоумевая, куда они могли уйти, и немножко обижаясь, что им не пришло в голову поинтересоваться, выросли у него кости или нет.
Возле библиотеки Гарри столкнулся с Перси Уэсли. Тот горделивой походкой выходил из дверей, явно пребывая в лучшем настроении, чем в прошлую их встречу.
— О, здравствуй, Гарри! — приветливо сказал он. — Ты отлично летал вчера, просто великолепно. «Гриффиндор» теперь может претендовать на кубок школы — ты заработал пятьдесят баллов!
— Ты случайно не видел Рона или Гермиону? — спросил Гарри.
— Случайно не видел, — ответил Перси, и его улыбка слегка угасла. — Надеюсь, Рон не в женском туалете…
Гарри выдавил смешок, проследил, чтобы Перси скрылся из виду, и направился прямиком к туалету Меланхольной Миртл. Хотя он и не представлял себе, что могло бы там понадобиться его друзьям, но все же, убедившись, что поблизости нет ни Филча, ни кого-нибудь из старост, Гарри сунулся внутрь и услышал знакомые голоса, доносящиеся из запертой кабинки.
— Это я, — сказал он, закрывая за собой дверь. Из кабинки донеслось звяканье, всплеск и сдавленное восклицание. В замочной скважине показался настороженный глаз Гермионы.
— Гарри! — воскликнула она. — Ты нас так напугал! Входи… как твоя рука?
— Нормально, — ответил Гарри, протискиваясь в кабинку. На унитаз был водружен старый котел.
Потрескивание под ободком унитаза красноречиво свидетельствовало о том, что Гермиона развела под котлом огонь. Это был ее конек — создание компактных, портативных, водонепроницаемых костров.
— Мы бы пришли за тобой, но решили, что, чем раньше начнем готовить Всеэссенцию, тем лучше, — объяснил Рон. Гарри в это время, не без трудностей, запер за собой дверь. — Мы подумали, что самое безопасное место для этого — здесь.
Гарри начал рассказывать им о Колине Криви, но Гермиона прервала:
— Мы уже знаем — утром слышали, как профессор МакГонаголл рассказывала об этом профессору Флитвику. Потому-то мы и решили начать поскорее.
— Надо вырвать у Малфоя признание как можно быстрее, — воинственно заявил Рон. — Знаешь, что я думаю? После матча он сорвал свое дрянное настроение на Колине.
— Я еще кое о чем хотел рассказать, — сказал Гарри, наблюдая, как Гермиона разрывает пучки спорыша и бросает их в варево. — Среди ночи меня навестил Добби.
Гермиона и Рон в удивлении подняли глаза. Гарри передал им все, что сказал Добби — а также то, о чем Добби не сказал. Гермиона и Рон слушали, раскрыв рты.
— Комната Секретов открывалась и раньше? — переспросила Гермиона.
— Теперь все понятно, — сказал Рон с триумфом в голосе. — Видимо, Люциус Малфой, когда еще учился в школе, открыл эту комнату, а сейчас он рассказал своему дорогому Драко, как это можно сделать. Все очевидно. Жалко, что Добби не сказал тебе, какой там спрятан монстр. Мне просто интересно, почему никто его до сих пор не видел.
— Может быть, он способен становиться невидимым, — предположила Гермиона, проталкивая пиявок на дно котла. — А может быть, умеет маскироваться — например, принимать вид рыцарских доспехов или чего-нибудь в этом роде — я читала про упырей-хамелеонов…
— Слишком много ты читаешь, Гермиона, — заявил Рон, отправляя вслед за пиявками дохлых шелкокрылок. Пакетик из-под них он смял и выбросил, после чего посмотрел на Гарри.
— Значит, это Добби не дал нам сесть в поезд и сломал тебе руку… — Он покачал головой. — Знаешь что, Гарри? Если он не прекратит спасать тебе жизнь, то, пожалуй, скоро тебя укокошит.
Весть о том, что на Колина Криви было совершено нападение, и теперь он лежит в больничном отделении все равно что мертвый, к утру понедельника распространилась по всей школе. В воздухе стали носиться различные слухи и домыслы. Первоклассники ходили по замку тесными стайками, опасаясь, что тоже будут атакованы, если только осмелятся появиться где-либо в одиночку.
Джинни Уэсли, раньше сидевшая рядом с Колином Криви на заклинаниях, была очень подавлена. Гарри считал, что Фред с Джорджем ведут себя совершенно неправильно, постоянно предпринимая попытки ее развеселить. Они без устали покрывали сами себя мехом или какими-нибудь жуткими ожогами и выпрыгивали на бедную Джинни из-за статуй. Они прекратили это занятие лишь тогда, когда Перси, апоплексически красный от возмущения, пригрозил написать миссис Уэсли и сообщить ей, что у Джинни начались ночные кошмары.