бомба – и, чудом не попав в Гермиону, прямо под ногами Гарри взорвалась. Холодная волна окатила кеды и просочилась в носки. Все вокруг закричали и, суматошно толкаясь, ринулись прочь с линии огня – Гарри поднял глаза и увидел, что футах в двадцати над полом парит полтергейст Дрюзг, человечек в оранжевом галстуке-бабочке и шляпке с колокольчиками. На его широкой злобной физиономии застыла сосредоточенная гримаса – он снова прицеливался.
– ДРЮЗГ! – раздался сердитый окрик. – Дрюзг, спускайся НЕМЕДЛЕННО!
Из Большого зала выскочила профессор Макгонаголл, заместитель директора и куратор колледжа «Гриффиндор». Она поскользнулась на мокром полу и, чтобы не упасть, обхватила Гермиону за шею:
– Ой! Извините, мисс Грейнджер…
– Ничего страшного, профессор! – задушенно прохрипела та, потирая горло.
– Дрюзг, спускайся сейчас же! – рявкнула профессор Макгонаголл, поправляя остроконечную шляпу и свирепо глядя вверх сквозь очки в квадратной оправе.
– Да я ж ничё! – захехекал Дрюзг и запулил очередную бомбу в пятиклассниц. Те завизжали и бросились в Большой зал. – Они ж и так мокрые! И это дождичек! Уи-и-и-и-и-и! – И в только что вошедших второклассников полетела еще одна бомба.
– Я позову директора! – закричала профессор Макгонаголл. – Предупреждаю, Дрюзг…
Дрюзг высунул язык, подбросил в воздух последнюю бомбу и улетел вверх по мраморной лестнице, хохоча как безумный.
– Что же вы, проходите, проходите! – довольно резко поторопила заляпанных детей профессор Макгонаголл. – В Большой зал, пожалуйста.
Гарри, Рон и Гермиона, то и дело поскальзываясь, кое-как пересекли вестибюль и прошли направо в двойные двери. Рон гневно ворчал себе под нос, смахивая со лба насквозь мокрые пряди.
В парадном убранстве Большой зал выглядел, как всегда, потрясающе. В свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над столами, сверкали золотом блюда и кубки. За четырьмя – по числу колледжей – длинными столами, весело болтая, сидели ученики; вдоль пятого стола лицом к учащимся расположились учителя. В зале было гораздо теплее, чем в вестибюле. Гарри, Рон и Гермиона прошли мимо столов «Слизерина», «Вранзора» и «Хуффльпуффа» и уселись за дальним, гриффиндорским столом, рядом с Почти Безголовым Ником. Жемчужно-белое, полупрозрачное привидение их колледжа облачилось в дублет с особенно пышным воротником, который призван был подчеркнуть торжественность момента, а заодно подпереть полуотрубленную голову.
– Добрый вечер, – просиял Ник.
– Так-таки и добрый, – пробурчал Гарри, снимая кеды и выливая из них воду. – Надеюсь, они поторопятся с Распределением, я с голоду умираю.
Распределение первоклассников по колледжам проводилось в начале каждого учебного года, но из-за весьма неблагоприятного стечения обстоятельств Гарри присутствовал только на своем. И сейчас вообще-то очень хотел посмотреть.
На другом конце стола зазвенел восторженный, прерывающийся от волнения голосок:
– Э-ге-гей, Гарри!
Это был Колин Криви, третьеклассник, который Гарри боготворил.
– Привет, Колин, – не поощряя ажиотажа, ответил тот.
– Гарри, знаешь что? Знаешь что, Гарри? В этом году мой брат пошел в школу! Мой брат Деннис!
– Э-э-э… здорово.
– Он так рад, так рад! – Колин буквально подпрыгивал на стуле. – Я так хочу, чтоб он попал в «Гриффиндор»! Скрести пальцы, ладно, Гарри?
– Э… ладно, хорошо, – отозвался тот. Он отвернулся к Рону, Гермионе и Почти Безголовому Нику. – Братья и сестры обычно ведь попадают в один колледж, да? – поинтересовался он. Все семеро Уизли, например, учились в «Гриффиндоре».
– Вовсе не обязательно, – помотала головой Гермиона. – У Парвати Патил сестра-близнец учится во «Вранзоре», а ведь они абсолютно идентичны – казалось бы, должны быть вместе.
Гарри посмотрел на учительский стол. Там пустовало гораздо больше мест, чем обычно. Ну, понятно, Огрид сражается с волнами на озере, перевозя первоклашек; профессор Макгонаголл руководит протиркой пола в вестибюле… но вот еще одно пустое кресло… Гарри не мог сообразить, кого не хватает.
– А где же новый преподаватель защиты от сил зла? – Гермиона смотрела туда же.
Ни один преподаватель не сумел продержаться на этой должности более трех триместров. Самым любимым у Гарри был профессор Люпин – он уволился в конце прошлого года. Гарри еще раз обвел глазами стол. Ни одного нового лица.
– Может, никого не нашли? – забеспокоилась Гермиона.
Гарри внимательно осмотрел учителей, всех по очереди. Крошечный профессор Флитвик, преподаватель заклинаний, сидел на высокой горке подушек. Рядом с ним профессор Спарж, учительница гербологии – летучие седые волосы, а колдовская шляпа нахлобучена косо. Профессор Спарж что-то говорила профессору Синистре с кафедры астрономии. По другую сторону от Синистры сидел самый нелюбимый учитель Гарри, преподаватель зельеделия Злей – сальные волосы, землистый цвет лица, нос крючком. Нелюбовь Гарри к Злею была сравнима лишь с ненавистью Злея к Гарри – и эта ненависть, если такое вообще возможно, еще обострилась в прошлом году. Гарри тогда прямо под длинным носом Злея организовал побег Сириуса, с которым Злей непримиримо враждовал со школьной скамьи.
Около Злея стояло пустое кресло, предназначавшееся, видимо, для профессора Макгонаголл. Далее, в самом центре стола, в роскошной темно-зеленой мантии, расшитой звездами и полумесяцами, сидел профессор Думбльдор. В свете свечей длинные борода и волосы директора отливали серебром. Думбльдор подбородком опирался на сложенные домиком длинные худые пальцы и, глубоко погрузившись в раздумья, сквозь очки-полумесяцы взирал на зачарованный потолок. Гарри тоже посмотрел – потолок всегда отражал небо над замком и, пожалуй, еще никогда не бывал так мрачен. Там клубились черно-багровые тучи, и сейчас снова ударил гром, ослепительно полыхнула молния.
– Давайте же скорее, – простонал Рон. – Я уже гиппогрифа готов сожрать.
Не успел он произнести эти слова, как двери Большого зала отворились и воцарилась тишина. Профессор Макгонаголл повела к учительскому столу первоклассников. Гарри, Рон и Гермиона, конечно, тоже промокли, но это была ерунда в сравнении с тем, что выпало этим самым первоклассникам, – как будто они перебирались через озеро вплавь, а не на лодках. Все, подходя к учительскому столу и выстраиваясь в шеренгу, дрожали и от страха, и от холода – все, кроме самого маленького мальчика с мышастыми волосами. Он утопал в – Гарри узнал сразу – знаменитом плаще Огрида. Плащ был малышу так велик, что скорее напоминал шатер. Над воротником виднелось крохотное личико, почти болезненно восхищенное. Встав рядом с перепуганными товарищами, он поймал взгляд Колина Криви, показал ему большие пальцы и сказал губами: «Я упал в озеро!» От такого поворота событий он явно пребывал в бешеном восторге.
Профессор Макгонаголл уже поставила перед первоклассниками трехногий табурет и поместила на него чрезвычайно старую, грязную и залатанную колдовскую Шляпу. Первоклассники уставились на нее. Как и все остальные. Какое-то мгновение в зале было тихо. Потом над шляпными полями широко распахнулась дыра, и Шляпа запела:
Лет тыщу, а то и поболе назад,
Меня тогда только пошили,
Четыре– о них и теперь говорят —
Великих волшебника жили.
Отважен сын пустошей был, Гриффиндор,
Добра Хуффльпуфф, дочь равнины,
Умна была Вранзор с высоких озер,
Хитер Слизерин из трясины.
И маги задумали школу открыть,
В которой могли, как мечтали,
Младых колдунов чародейству учить.
Так «Хогварц» они основали.
Но каждый свой колледж в той школе создал,
Поскольку в питомцах своих
Искали задатки тех главных начал,
Что были важнее для них.
Так, Гриффиндор отвагу
В учениках ценил,
У Вранзор же пытливый ум
Всему мерилом был.
Для Хуффльпуфф упорный труд —
Начало всех начал.
Властолюбивый Слизерин
Тщеславных привечал.
Питомцев по нраву мог выбрать всегда
Без промаха каждый мудрец.
Но кто же займется набором, когда
Их веку настанет конец?
Решенье бесстрашный нашел Гриффиндор.
Он сдернул меня с головы и
Молвил: «Поручим мы Шляпе набор,
Вложив в нее знанья свои!»
Надень же меня, натянув до ушей,
Я в мысли твои погляжу,
Скажу без ошибки, уж ты мне поверь, —
Путь верный тебе укажу.
Едва Шляпа допела, Большой зал взорвался аплодисментами.
– На нашем Распределении она пела другую песню, – заметил Гарри, хлопая вместе со всеми.
– Она каждый год поет новую, – сказал Рон. – Представляешь, какая тоска, быть шляпой? Наверно, она целый год очередную песню сочиняет.
Профессор Макгонаголл развернула длинный пергаментный свиток.
– Я буду вызывать вас по фамилиям, а вы должны надеть Шляпу и сесть на табурет, – объяснила она первоклассникам. – Когда Шляпа объявит ваш колледж, встаете и проходите за соответствующий стол. Аккерли, Стюарт!
Вперед шагнул мальчик – он откровенно трясся с головы до ног, – взял Шляпу, надел ее и сел на табурет.
– «Вранзор»! – выкрикнула Шляпа.
Стюарт Аккерли снял Шляпу и поспешил к вранзорскому столу, откуда неслись ликующие рукоплескания. Гарри краем глаза увидел Чо, Ловчую «Вранзора», – она вместе со всеми приветствовала Стюарта. Гарри посетило мимолетное желание тоже сесть за их стол.
– Бэддок, Малькольм!
– «Слизерин»!
Теперь крики понеслись с другого конца зала; Гарри видел, как хлопал Бэддоку Малфой. Интересно, подумал Гарри, знает ли этот Бэддок, что из «Слизерина» вышло больше всего черных магов? Когда Малькольм Бэддок садился за стол, Фред с Джорджем зашипели.