Стараясь не воображать, как Миртл вместе с содержимым унитаза улетает по канализационным трубам в озеро, Гарри продолжил:
– Хорошо, кто-нибудь с человеческими голосами там живет? Подожди-ка…
Взгляд Гарри упал на изображение спящей русалки.
– Миртл, русалки там есть?
– О-о-о, какой ты молодец! – похвалила она, сверкнув очками. – Диггори думал гораздо дольше! Хотя она не спала. – Миртл с мрачным неодобрением кивнула на русалку. – Хохотала, выпендривалась, плавниками трясла…
– Значит, все правильно? – обрадовался Гарри. – Второе задание состоит в том, чтобы найти в озере русалок и… и…
Внезапно до него дошел смысл собственных слов, и радость стремительно вылилась из него, будто кто-то вытащил из живота затычку. Плавает-то он не очень хорошо, толком не учился. Когда они были маленькие, Дудли водили на уроки плавания, а Гарри – ни разу; видимо, Дурслеи надеялись, что в один прекрасный день он утонет. Поплавать в этой ванне – еще туда-сюда, но в озере… оно же огромное, глубокое… а русалки наверняка живут на самом дне…
– Миртл, – тихо позвал Гарри, – а как же мне там дышать?
При этих словах глаза Миртл вдруг снова наполнились слезами.
– Какая бестактность! – пробормотала она и полезла в карман за носовым платком.
– Почему бестактность? – не понял Гарри.
– Говорить со мной о дыхании! – взвилась Миртл, и ее пронзительный крик громким эхом отозвался в ванной. – Когда я сама не могу… когда я уже… много лет… – Она зарылась лицом в платок и громко захлюпала носом.
Гарри вспомнил, как чувствительна Миртл к тому, что мертва, – остальные привидения не поднимали по этому поводу столько шума и не обижались на каждое слово.
– Прости, – сказал он нетерпеливо, – я не имел в виду… я забыл…
– Конечно, очень просто забыть, что Миртл умерла, – икая, Миртл посмотрела на него опухшими глазами. – Никто про меня не помнил и при жизни! Сколько времени им понадобилось, чтобы обнаружить мое тело, – вечность! – уж я-то знаю, сколько я просидела, их дожидаясь! В туалет зашла Олив Хорнби. «Ты опять здесь, Миртл? Все дуешься? – спросила она. – А то профессор Диппет велел мне тебя найти…» И тут увидела мое тело… О-о-о, этого она не забыла до смертного часа… уж я постаралась… все ходила за ней и напоминала, даже на свадьбе ее брата…
Но Гарри не слушал; он снова задумался о русалочьей песне. «Мы взяли то, чего тебе хватать не будет на земле». Видимо, они что-то украдут, и ему придется это у них отобрать. Но что именно?
– …потом, конечно, она обратилась в министерство магии, чтоб я ее больше не донимала, и мне пришлось вернуться сюда и жить в туалете.
– Здорово, – невпопад сказал Гарри. – Так, ну я сильно продвинулся… будь добра, закрой опять глаза, я выйду.
Он достал яйцо со дна бассейна, вышел из воды, вытерся, потом надел пижаму и халат.
– Ты еще придешь в туалет навестить меня? – трагически вопросила Миртл, когда Гарри наклонился за плащом-невидимкой.
– Ммм… постараюсь, – ответил Гарри, прекрасно зная, что придет, только если засорятся все остальные туалеты в замке. – Увидимся, Миртл… Спасибо за помощь.
– Пока-пока, – мрачно буркнула она. Гарри надел плащ и успел заметить, как Миртл стремительно всосалась в кран.
В темном коридоре Гарри внимательно посмотрел в Карту Каверзника – удостовериться, что путь свободен. Так. Точки, обозначающие Филча и миссис Норрис, благополучно сидят в кабинете смотрителя… Больше вроде бы никого, кроме Дрюзга, – тот скачет по трофейной этажом выше… Гарри уже сделал первый шаг по направлению к гриффиндорской башне, но тут кое-что привлекло его внимание… очень подозрительно.
Двигалась не только точка, обозначавшая Дрюзга. По комнате в левом нижнем углу – кабинету Злея – металась еще одна. Но она не была помечена «Злотеус Злей»… под ней было написано: «Бартемиус Сгорбс».
Гарри в изумлении уставился на Карту. Считается, будто мистер Сгорбс тяжело болен – так болен, что не смог приехать на Рождественский бал, – и что же он делает в «Хогварце» в час ночи? Гарри следил за точкой – та без устали кружила по кабинету, время от времени задерживаясь тут и там.
Гарри постоял в нерешительности… а потом любопытство победило. Он развернулся и направился в другую сторону, к ближайшей лестнице. Надо выяснить, что затевает Сгорбс.
Гарри спускался как можно тише, и все же лица на некоторых портретах удивленно оборачивались на скрип ступенек, на шорох пижамы. Затем прокрался по коридору где-то до середины, толкнул гобелен и зашагал по узкой лесенке – это был короткий путь еще на два этажа вниз. Гарри не забывал посматривать на Карту и напряженно думал… как-то это не вяжется с характером мистера Сгорбса, такого правильного и законопослушного, – среди ночи шарить в чужом кабинете…
И вот тут-то – поскольку Гарри думал лишь о непонятном поведении мистера Сгорбса – его нога провалилась на той самой злополучной ступеньке, о которой вечно забывал Невилл. Гарри глупо замахал руками, и еще влажное золотое яйцо выскользнуло из-под мышки – он рванулся за ним, но не успел; яйцо покатилось, грохоча по многочисленным ступеням, как бас-барабан. Плащ-невидимка стал соскальзывать, Гарри судорожно вцепился в него и выпустил Карту Каверзника. Та съехала на шесть ступенек вниз. У Гарри, провалившегося по колено, не было никакой возможности ее достать.
Золотое яйцо выкатилось за гобелен у подножия лестницы, распахнулось и завопило на весь замок. Гарри вытащил палочку и попытался стереть изображение с Карты, но Карта была слишком далеко.
Гарри закутался в плащ, выпрямился и, в страхе зажмурившись, навострил уши… и почти сразу же услышал:
– ДРЮЗГ!
Вне сомнения, то был охотничий клич смотрителя Филча. До Гарри донеслось его быстрое шарканье. С каждой секундой оно становилось все громче. Пронзительный голос Филча звенел от ярости:
– Это что еще за шум? Хочешь перебудить весь замок, а? Я тебе покажу, Дрюзг, я тебе покажу, ты у меня… а это что такое?
Шаги Филча замерли; раздался металлический лязг, и вой прекратился – Филч подобрал и захлопнул яйцо. Гарри в капкане волшебной ступеньки застыл, напряженно вслушиваясь. Филч вот-вот отодвинет гобелен, ожидая найти за ним Дрюзга… и не найдет… но, если хоть немного поднимется по лестнице, заметит Карту Каверзника… а та, несмотря ни на какой плащ-невидимку, покажет «Гарри Поттера» там, где он сейчас и находится…
– Яйцо? – донесся тихий голос Филча. – Моя дорогая! – С ним, очевидно, была миссис Норрис. – Это же загадка Тремудрого Турнира! Оно принадлежит кому-то из чемпионов!
Гарри затошнило, сердце колотилось быстро-быстро…
– ДРЮЗГ! – возликовал Филч. – Это ты украл!
Он рванул гобелен, и Гарри увидел выпученные белесые глаза с отвратительными мешками: глаза эти вперились в темноту пустой (для Филча) лестницы.
– Спрятался? – вкрадчиво заговорил смотритель. – Сейчас я тебя поймаю, Дрюзг… Надо же, украл Тремудрую загадку… Смотри, мерзкий ворюга, Думбльдор тебе устроит, он тебя выселит…
Филч начал взбираться по лестнице. За ним по пятам бесшумно двигалась костлявая кошка цвета пыли. Огромные глаза-фонари миссис Норрис, один в один глаза ее хозяина, были прикованы к Гарри. Ему и раньше казалось, что плащ-невидимка не действует на кошек… От нехороших предчувствий его мутило, он смотрел на старый фланелевый халат надвигающегося Филча – судорожно дернул ногой, но она только глубже застряла – Филч вот-вот увидит Карту или наткнется прямо на Гарри…
– Филч? Что здесь происходит?
Филч остановился за несколько ступенек от Гарри и обернулся. Под лестницей стоял тот, кто один на всю школу мог по максимуму ухудшить положение Гарри, – Злей. Он был в длинной серой ночной рубашке и от ярости кипел.
– Да это все Дрюзг, профессор, – злорадно прошептал Филч. – Вот, сбросил с лестницы яйцо.
Злей взбежал по лестнице к Филчу. Гарри сжал зубы, убежденный, что его сейчас же обнаружат по громкому стуку сердца…
– Дрюзг? – тихо повторил Злей, задумчиво глядя на яйцо в руках у Филча. – Но в мой кабинет Дрюзгу не пробраться…
– Яйцо было в вашем кабинете, профессор?
– Разумеется, нет, – отрезал Злей, – я услышал грохот и завывания…
– Да, профессор, это яйцо…
– …вышел проверить…
– …его Дрюзг сбросил, профессор…
– …а когда проходил мимо кабинета, увидел, что там зажжены факелы и дверца шкафа приоткрыта! Кто-то там рылся!
– Но Дрюзг не мог…
– Вот именно, не мог! – рявкнул Злей. – Я закрываю свой кабинет таким заклинанием, снять которое под силу только колдуну! – Злей посмотрел вверх по лестнице, прямо сквозь Гарри, потом вниз в коридор. – Филч, прошу вас пойти со мной и помочь отыскать взломщика.
– Я… конечно, профессор… но…
Филч с вожделением поглядел наверх, тоже сквозь Гарри; ясно было, что смотритель отчаянно не хотел упускать случай прижать полтергейста. Уходи, взмолился про себя Гарри, иди за Злеем… уходи… У ног Филча крутилась миссис Норрис… Гарри отчетливо заподозрил, что она его чует… ну зачем он налил в ванну столько ароматической пены?
– Понимаете, профессор, – жалобно начал Филч, – на этот раз директор просто обязан ко мне прислушаться! Дрюзг украл вещь, принадлежа-щую ученику, это, может, мой единственный шанс, чтоб его вышвырнули из замка раз и навсегда…
– Филч, мне плевать, что будет с вашим дебильным полтергейстом, меня волнует мой кабинет…
Клац. Клац. Клац.
Злей очень резко осекся. Они с Филчем одновременно посмотрели вниз. Между их голов Гарри увидел, как в поле зрения, хромая и по обыкновению опираясь на посох, возник Шизоглаз Хмури. Поверх ночной рубашки он накинул старый дорожный плащ.
– У нас тут что, пижамная вечеринка? – пророкотал он.
– Мы с профессором Злеем слышали шум, – немедленно отозвался Филч. – Дрюзг, как всегда, швыряется чем попало… а еще профессор Злей обнаружил, что кто-то вломился к нему в каби…
– Тихо! – шепотом прикрикнул на него Злей.