— Нам пришлось попросить леди Валери и сэра Северуса подождать, — словно бы извиняясь, пояснила Хельга.
— Хорошо, — заметил Годрик. — Я думаю, что вначале нам бы следует обсудить кое-какие вопросы, с ними не связанные напрямую. Я хотел бы рассказать, как прошла встреча в Совете Верховных магов. Думаю, что и Салазару есть о чем нам поведать, верно, дружище? Что слышно в Лондоне? О чем поют норманнские пташки в Белой башне? Может, стряслось что-то серьезное, поэтому ты так задержался?
— Ничего хорошего — пока, — сдержанно заметил Слизерин, опускаясь на дорогое кресло темного дерева. Он изящно подпер щеку тонкой ладонью, и отблеск свечи мигнул в большом изумруде в оправе из бриллиантов на пальце. Выражение лица у него было самое безразличное. — Наш добрый король Руфус стал нервным и раздражительным — боится всякого дурного знака, что человеку с его рождением вовсе не пристало…
— А что такого с его рождением? — высокомерно спросила Ровена. — Он — всего лишь внук ведьмы, а не маг с абсолютно чистой кровью. Его бабка Арлетта Фарлезская, приворожившая его деда, Роберта Норманнского, была дочерью простого дубильщика кож. Странно, что вы, мастер Слизерин, восхваляя чистокровных магов, с таким же пиететом упоминаете об этих норманнских выскочках!
— Леди Ровена, конечно, не хотела сказать ничего обидного для вас, сэр Салазар, — тут же умиротворяюще заметила Хельга, бросая умоляющие взгляды на Ровену Рэйвенкло, которая упрямо выставила подбородок и поджала губы.
— Я не сомневаюсь в этом, — тонко улыбнулся Салазар. Его лицо вдруг показалось Гарри похожим на маску, под которой жил совершенно другой человек. — Однако мы можем спорить часами, леди Ровена, но это вряд ли удалит норманнскую династию с престола.
— Увы, — отозвалась Ровена Рэйвенкло.
Разговор велся, естественно, на латыни. Впрочем, это было объяснимо: Ровена и Хельга были саксонками, Годрик - шотландцем с далекого севера, где еще говорили на сложных горных наречиях. Что до Слизерина, Гарри даже и представить не мог, откуда он родом. Поэтому единственным языком, который хорошо знали все они, был латинский, что Гарри устраивало как нельзя больше.
— Я продолжу, с вашего позволения, — осведомился Слизерин, и когда Ровена хмуро кивнула, сообщил. — Мне не нравится, что в последнее время при дворе ведутся разговоры о целесообразности нашей школы. Раньше такого не было. С тех пор, как существует Хогвартс, никто даже не посмел нас тронуть, а теперь даже маглы имеют наглость вмешиваться в наши дела!
— Маглы? — удивленно поднял бровь Годрик Гриффиндор.
— Именно! В тронном зале собралось такое количество маглов и грязнокровок, что их мерзкий дух меня чуть не заставил задохнуться! И судя по их перешептыванием, многие из них уже были в курсе наших дел. Мне строил ужасные рожи этот чопорный зануда Рандульф Кентерберийский — еще не хватало, чтобы магловские церковники о Хогвартсе пронюхали, и так наша конкуренция им не дает спать спокойно! Когда я пришел к королю, рыжий сидел на троне, жрал собственноручно добытого вальдшнепа и, чавкая не меньше тебя, Годрик, объявил, что, оказывается, есть претенденты на земли Хогсмида и Хогвартса!
— Что?! — вскричала Ровена. Она подскочила, ее глаза метали молнии. — Кто посмел?!
— Этого мне пока не удалось узнать, и, я скажу вам, господа, это — дурной знак. Если все держится в такой тайне, то я подозреваю одно — заговор. У нас хотят отнять Хогвартс, и король в курсе этих планов.
Основатели молча переваривали услышанное. Гарри испуганно взглянул на Годрика. Тот, казалось, пребывал в глубокой задумчивости, но, как показалось Гарри, новостью объявление Слизерина для него не стало.
— Я понял приблизительно то же самое, — задумчиво добавил он, автоматически почесывая жидкую щетину на голове. — Когда эта продажная скотина Этебальд Фиолетовый начал заискивающе хихикать на Совете мне прямо в лицо, а Гудрун Черный прямо заявил, что неизвестно, чему мы обучаем детей в нашей школе, было ясно, что они уже все решили за нашей спиной. Они навалились на меня всем скопом, пытались уговорить разрешить спор малой кровью, мол, это выгодно и нам, и им, и королю. Эта свора продажных дворняжек, готовых удавиться за кость, которую им кидает рыжий Ги, явно подкуплена. Они хотели, чтобы мы произвели обмен владений на что-то жутко далекое и болотистое, подумайте только, где? В Нормандии!
— В Нормандии! — ахнула Хельга.
— К вонючим норманнам отправиться? Никогда! — глаза Ровены вспыхнули от ярости.
— Ну да! А там, всем известно, заправляет сейчас Годо Кривоглаз, постельник малолетки Вилли Крето. Говорят, что пока герцог Роберт, жадный вепрь, не вернется из их чертова магловского крестового похода, он там — царь и бог! Уж Годо нам точно не даст развернуться, Нормандия — это его епархия уже почти сто лет. Его ставленники не дадут нам открыть там школу, так что все у них схвачено. Интересно, какому это мерзавцу понадобилась наша земля? Ведь здесь довольно опасно обороняться от местных кланов. Если бы у тебя, Салазар, не учился сынок Кэмпбелла-Обжоры, не знаю, как бы мы с ними поладили.
— Сразу видно, что на Хогвартс положил глаз какой-то жадный норманнский падальщик, — запальчиво воскликнула Ровена, впиваясь ногтями в деревянное кресло.
— Обороняться нам придется на двух фронтах, — закивал Годрик. — Совет магов нам не поможет — все они куплены на корню ставленниками короля, может, даже самим архиепископом, старые пердуны-предатели!
Дамы сморщили носы.
— И со стороны французских волков нам не будет покоя, раз они продвигают сюда своего человека… Надо решать, что будем делать.
— Владения мы менять не будем точно, — припечатала Ровена Рэйвенкло.
— Нет смысла, — согласился Слизерин.
— Крутить и вертеть королем вечно не выйдет.
— Но как же закон? — тихо возразила Хельга Хуффльпуфф. — Еще со времен Альфреда есть закон, запрещающий грабительски присваивать чужие земли!
— Молчи, если не знаешь, что плетешь, — грубо оборвал ее Слизерин. — Сейчас всем на это наплевать. Кто больше даст короне, тот и получит от нее больше благ. Я предлагаю первый вариант, хотя он мне самому не слишком нравится — откупиться!
— Что??? — заорал Годрик, остервенело размахивая руками. — Да как ты мог подумать, что мы опустимся до такого?! Это мерзко!
— Или сговориться о взаимовыгодном решении, а потом — избавиться от претендента на наши земли. Умело избавиться, чтобы никто не придрался, — сухо уронил Слизерин, разглядывая свои перстни и никому не глядя в глаза.
Все замолчали, переваривая услышанное. У старушки Хельги глаза были от ужаса как плошки.
— Ты рехнулся? — осведомился Годрик, уставившись на Слизерина, точно не веря тому, что маг только что предложил.
— Я серьезен как никогда, — жестко припечатал Слизерин. Он встал, и полы его черной мантии взметнулись, как ночной ветер. — Я что — зря играл в кости на эти поля и леса с самим королем Вильгельмом? Я зря вкладывал все силы в постройку Хогвартса? Зря доезжал аж до Анжу, чтобы найти учеников? Я мотался по свету всю жизнь, и Хогвартс теперь мой единственный дом! Разве я соглашусь его отдать кому-нибудь? Каким-то мерзким маглам или маглокровкам? Да никогда! Я скорее убью каждого, кто покусится на мой замок!
— Наш замок, мастер Салазар, — взгляд Ровены Рэйвенкло был похож на заостренный клинок.
Слизерин так стремительно обернулся, что чуть не задел Гарри. Парень шарахнулся к столу и едва не снес на пол корзинку с большой жирной и сонной жабой, томно урчащей, точно после сытного обеда. К счастью, никто ничего не заметил.
— Не-е-ет, — жестко уточнил Слизерин. — Нет, моя дорогая! Мой! Мой замок! По закону, на который вы все так надеетесь, он принадлежит мне, ведь я же выиграл его в кости! Я и имею полное право решать, что с ним делать. Но отдавать его в грязные руки маглов я не собираюсь. Война — значит война!
— Не слишком ли ты высоко метишь? — поинтересовался Годрик сухо.
— Думаю, мне не нужно напоминать вам еще раз, что учить своих учеников вы можете только по моей доброте душевной, — грубо отрезал Слизерин.
Теперь Гарри видел, кто перед ним. Салазар Слизерин вдруг предстал перед Гарри именно в том свете, в котором парень привык его видеть.
— Салазар, старик, никто не оспаривает твое имущественное право, — заметил Гриффиндор. — Но война… Стоит ли в это втягиваться снова? Разве мы мало воевали — каждый в свое время? К тому же мы теперь должны позаботиться и о наших гостях…Совет магов на наше сообщение никак не отреагировал, немудрено, раз у нас такие проблемы и без этих несчастных детей…
— Хорошо, что напомнил, — хохотнул Слизерин. — Наши гости нам будут отнюдь не в тягость, наоборот! Когда начнется наш спор за владение, их способности и силы могут нам пригодиться. В крайнем случае, если дело обернется против нас, мы сможем свалить на них ответственность за конфликт! Вуаля! — он торжествующе развел руками.
— Вы сошли с ума! — тихо, но с трудом сдерживая ярость, прошипела Ровена.
— Молчи, женщина! Твое место — в библиотеке, а здесь решать будут мужчины!
— Среди них есть еще дети! — воскликнула старушка. — Как можно!
— Отправить их обратно! — уже кричала Ровена Рэйвенкло. — И немедленно! Где? Где Свиток Ллуда?
Годрик энергично закивал.
— Дамы и господа, сомневаюсь, что это возможно, — Слизерин сделал эффектную паузу, как плохой актер, считающий, что он — будущая звезда телешоу, и скорбно закончил. — Я только что обнаружил, что Свиток Ллуда — исчез.
Годрик Гриффиндор подался вперед в своем кресле.
— Исчез? — недоверчиво переспросил он. — Как? Каким образом он мог исчезнуть? Салазар, может, ты напутал что-то и сунул его куда-то не туда? О том, где лежит свиток, знали лишь мы с тобой!