— Нет, по-моему, он просто очень много времени провёл в одиночестве, — бесхитростно ответила Гермиона.
В этот момент у них за спиной в комнату вошла миссис Уизли.
— Ещё не кончили? — спросила она, засунув голову в буфет.
— А я-то думал, ты пришла для того, чтобы объявить перерыв, — упрекнул её Рон. — Знаешь, сколько плесени мы уже счистили с тех пор, как стали здесь жить?
— Вы говорили, что хотите потрудиться для Ордена, — сказала миссис Уизли. — Ваша задача — помочь сделать штаб-квартиру пригодной для обитания.
— Я чувствую себя эльфом-домовиком, — проворчал Рон.
— Что ж, если ты понял теперь, какая ужасная у них жизнь, может быть, ты начнёшь активнее бороться за права эльфов! — с надеждой сказала ему Гермиона, когда миссис Уизли вышла. — Между прочим, у меня идея: чтобы показать людям, какой это ужас — всё время заниматься уборкой, мы могли бы за плату мыть гостиную Гриффиндора, вся прибыль — в кассу общества. Это и повысило бы сознательность, и пополнило бы казну.
— Сколько тебе заплатить, чтобы ты перестала трепаться про своё дурацкое общество? — раздражённо пробормотал Рон, но так, что слышал его только Гарри.
Чем ближе был конец каникул, тем больше Гарри мечтал о Хогвартсе. Ему не терпелось снова свидеться с Хагридом, сыграть в квиддич, даже пройтись мимо огородов к травологическим теплицам. Подарком будет сама возможность покинуть этот пыльный затхлый дом, где половину шкафов и буфетов ещё даже не отпирали, где из тёмных углов в тебя частенько летят хриплые оскорбления Кикимера. В присутствии Сириуса, впрочем, Гарри старался об этом не говорить.
Жизнь в штаб-квартире организации, созданной для борьбы с Волан-де-Мортом, оказалась вовсе не такой интересной и волнующей, как можно было предположить. Хотя члены Ордена Феникса регулярно приходили и уходили — в одних случаях они оставались ужинать, в других задерживались лишь для минутной беседы шёпотом, — миссис Уизли позаботилась о том, чтобы до ушей (в том числе и снабжённых Удлинителями) Гарри и его друзей ничего существенного не долетало. И никто, даже Сириус, видимо, не считал, что Гарри имеет право знать больше, чем ему было рассказано в первый вечер.
В последний день каникул, когда Гарри сметал со шкафа помёт Букли, в спальню вошёл Рон с двумя конвертами.
— Списки учебной литературы, — сказал он, бросая Гарри, стоявшему на стуле, один из конвертов. — Давно пора, я уж думал, они забыли, обычно присылали гораздо раньше…
Гарри смёл последние кусочки в пакет для мусора и через голову Рона швырнул его в стоявшую в углу корзину, которая проглотила пакет и громко рыгнула. Потом разорвал конверт. В нём лежало два листа пергамента — на одном обычное напоминание, что учебный год начинается первого сентября, на другом список необходимых книг.
— Новых только две, — сказал он, прочитав список. — «Общая теория заклинаний» для пятого курса Миранды Гуссокл и «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда.
Хлоп!
Рядом с Гарри в спальню трансгрессировали Фред и Джордж. Он настолько уже к этому привык, что даже не упал со стула.
— Мы тут задались вопросом: кто вставил в список книгу Слинкхарда? — сказал Фред как ни в чём не бывало.
— Потому что это означает, что Дамблдор нашёл-таки нового учителя защиты от Тёмных искусств, — подхватил Джордж.
— Вовремя он, однако, — заметил Фред.
— О чём это вы? — спросил Гарри, спрыгнув на пол.
— Несколько недель назад мы Удлинителем ушей подслушали один разговор родителей, — сказал Фред, — и усвоили из него, что Дамблдор никак не может найти человека на эту должность.
— Неудивительно, если вспомнить, что сталось с предыдущими четырьмя, — вставил Джордж.
— Один уволился, другой умер, у третьего отшибло память, четвёртый девять месяцев провёл в сундуке, — сказал Гарри, загибая пальцы. — М-да, понятно.
— Что с тобой, Рон? — вдруг поинтересовался Фред. Рон не ответил. Гарри обернулся. Рон неподвижно стоял, приоткрыв рот, и смотрел на письмо, присланное ему из Хогвартса.
— Что там такое? — нетерпеливо спросил Фред и, обойдя Рона, посмотрел на пергамент через его плечо.
Нижняя челюсть Фреда тоже отвисла.
— Староста? — проговорил он, не веря своим глазам. — Староста?
Джордж метнулся вперёд, вырвал у Рона из другой руки конверт и перевернул. На его ладонь выпало что-то алое с золотом.
— Не может быть, — произнёс Джордж глухим голосом.
— Ошибка, — сказал Фред. Выхватив у Рона письмо, он поднял его к свету, словно проверял на водяные знаки. — Никто в здравом уме не способен сделать Рона старостой.
Близнецы разом повернули головы к Гарри.
— Мы на все сто были уверены, что это будешь ты! — воскликнул Фред таким тоном, словно Гарри в чём-то его обманул.
— Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, кроме тебя! — негодующе подхватил Джордж.
— И Турнир Трёх Волшебников выиграл, и чего только не совершил! — сказал Фред.
— Я думаю, против него сработали всякие идиотские соображения, — сказал Джордж Фреду.
— Да, — задумчиво произнёс Фред. — Да, Гарри, слишком уж ты много хлопот им доставил. Что ж, по крайней мере мы увидели их предпочтения.
Он подошёл к Гарри и хлопнул его по спине, одновременно бросая на Рона уничтожающий взгляд.
— Староста… Малышок Ронни — староста!
— Представляю себе мамину реакцию. Заранее тошнит. О-о-о! — простонал Джордж и с отвращением швырнул Рону обратно значок старосты, как будто мог о него испачкаться.
Рон, который не сказал пока что ни слова, посмотрел на значок секунду-другую и протянул его Гарри, точно просил подтвердить его подлинность. Гарри взял значок. Там стояло большое «С» поверх гриффиндорского льва. Точно такой же значок он увидел на груди у Перси в самый первый свой день в школе «Хогвартс».
Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвалась Гермиона — щёки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт.
— Вы… вы получили уже?..
Она увидела в руке у Гарри значок и вскрикнула.
— Я знала, знала! — восторженно объявила она и взмахнула своим письмом. — Я тоже, Гарри, я тоже!
— Нет, нет, — быстро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я.
— Что — это?
— Рон староста, а не я, — объяснил Гарри.
— Рон? — спросила Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я хотела сказать…
Она покраснела. Рон посмотрел на неё с вызовом.
— Письмо пришло на моё имя, — сказал он.
— Я… — Гермиона была совершенно сбита с толку. — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это просто…
— Неожиданность, — подсказал Джордж.
— Нет… — Гермиона зарделась ещё ярче. — Почему, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он действительно…
Дверь позади неё открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий.
— Джинни говорит, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти короче нужного дюймов на шесть, ты невероятно быстро растёшь… Какого цвета ты хочешь?
— Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж.
— Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару бордовых носков и кладя их поверх стопки Рона.
— Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты.
Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли, занятое пижамами.
— Его… но… Рон, ты же не…
Рон показал ей значок.
Миссис Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона.
— Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция!
— А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына.
— Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни…
Фред и Джордж дружно издавали у неё за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты.
— Мама… не надо… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая её.
Она выпустила его и, с трудом переводя дыхание, сказала:
— Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже есть.
— Т-ты о чём? — спросил Рон, не смея поверить своим ушам.
— Тебе полагается за это подарок! — с любовью воскликнула миссис Уизли. — Может быть, красивую новую парадную мантию?
— Не надо, мы уже ему купили, — мрачно сказал Фред с таким видом, будто всей душой сожалеет о такой щедрости.
— Или новый котёл? Старый, который достался тебе от Чарли, уже ржавый-прержавый. Или, может быть, новую крысу? Ты ведь любил Коросту…
— Мама, — отважился Рон, — а можно мне новую метлу?
У миссис Уизли слегка вытянулось лицо. Метла — вещь недешёвая.
— Не обязательно самую лучшую! — поспешил добавить Рон. — Просто… новую, старая очень уж надоела.
Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась.
— Ну конечно можно… Так, хорошо, если ещё и метлу покупать, мне надо поторапливаться. До свидания, до свидания… Надо же, мой маленький Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы… Староста… Я дрожу, я вся дрожу…
Она ещё раз чмокнула Рона в щёку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты. Фред и Джордж обменялись взглядами.
— Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнёс Фред издевательски-участливо.
— Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж.
— Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них