Гермиона кивнула, не выходя из задумчивости. Внезапно она словно очнулась.
- Но ты, Гарри, не должен был этого видеть.
- Что? – опешил Гарри.
- Ты как-никак обучаешься искусству закрывать свое сознание и не допускать проникновения туда подобных видений, - сказала Гермиона, и в ее голосе вдруг появился металл.
- Мне это известно, - сказал Гарри. – Но…
- В таком случае, нам следует постараться просто-напросто забыть о твоем видении, - безапелляционно проговорила Гермиона. – А тебе не мешало бы впредь с большей отдачей заниматься окклюменцией.
Гермиона до такой степени вывела Гарри из себя, что он до конца дня с ней не разговаривал. А день, между тем, выдался столь же скверный, как и многие предыдущие дни. Ученики, которые не шушукался в коридорах о беглых Смертеглодах, развлекались тем, что глумились над провальной игрой Гриффиндорцев в матче против Хаффлпаффа, а Слиттеринцы поминутно горланили «Уизли – наш король» и делали это так истошно, что к вечеру даже у Филча лопнуло терпение, и он категорически запретил всякие песнопения в коридорах школы.
Дни шли, однако положение не становилось лучше, к тому же Гарри получил по зельям еще две оценки «хуже некуда». Он постоянно был как на иголках из-за возможной отставки Хагрида и никак не мог отделаться от мыслей о видении, в котором фигурировал Волдеморт. Ни с Роном, ни с Гермионой он, впрочем, ни о чем больше не заговаривал, опасаясь получить от Гермионы новую отповедь. Чего он больше всего желал бы сейчас, так это поговорить с Сириусом, но об этом не могло быть и речи, поэтому оставалось одно: задвинуть эти мысли в дальний угол своего сознания.
Беда, однако, была в том, что теперь ни один из этих дальних углов больше не являлся надежным местом.
- Поднимайтесь, Поттер.
Спустя пару недель после того памятного видения Гарри вновь очутился в кабинете Снэйпа: он стоял на коленях на полу и силился прояснить мысли. И на этот раз он был брошен в водоворот воспоминаний из раннего детства, удививших его самого и связанных, главным образом, с унижениями, которым его подвергали еще в начальной школе Дадли и его дружки.
- Ваше последнее воспоминание, - сказал Снэйп, - о чем оно?
- Понятия не имею, - пробурчал Гарри, с трудом поднимаясь на ноги. Ему все сложнее становилось выуживать штучные воспоминания из общего вихря образов и звуков, которые Снэйп пробуждал в его памяти. – Вы о том, в котором мой кузен пытается запихнуть меня в унитаз?
- Отнюдь, - едва слышно проговорил Снэйп. – Я о том, в котором какой-то человек стоит на коленях в темной комнате…
- Оно… так, ни о чем, - отмахнулся Гарри.
Темные глаза Снэйпа уперлись в глаза Гарри. Вспомнив, что Снэйп говорил о важности зрительного контакта в легилименции, Гарри заморгал и отвел глаза в сторону.
- Каким образом тот человек и та комната попали в ваше сознание, Поттер?
- Это… - пробормотал Гарри, всячески избегая смотреть на Снэйпа, - это был просто сон.
- Просто сон, - повторил Снэйп.
Повисла пауза, во время которой Гарри сверлил глазами огромную дохлую лягушку, плававшую в стеклянном сосуде в фиолетовом растворе.
- Вы понимаете, ради чего мы здесь, ведь так, Поттер? – тихо проговорил Снэйп, и в его голосе прозвучали опасные нотки. – И почему ради этой унылой работы я жертвую своими свободными вечерами?
- Да, - хмуро ответил Гарри.
- Так напомните мне, Поттер, зачем мы здесь.
- Затем, чтобы я обучался окклюменции, - сказал Гарри, на этот раз выбрав дохлого угря в качестве объекта наблюдения.
- Все так, Поттер. И каким бы недоумком вы ни были, - Гарри перевел на Снэйпа взгляд, полный ненависти, - я все же полагал, что за два месяца занятий вы могли бы добиться хоть каких-то результатов. Сколько еще видений о Темном Лорде у вас было за это время?
- Только одно, - слукавил Гарри.
- Как знать, - сказал Снэйп, слегка прищурив холодные черные глаза, - возможно, Поттер, эти видения и сны доставляют вам истинное удовольствие. Возможно, из-за них вы чувствуете себя особенной, важной персоной?
- Вовсе нет, - процедил Гарри, и его пальцы крепко сжались вокруг рукояти волшебной палочки.
- Тем лучше, Поттер, - холодно проговорил Снэйп, - поскольку в вас нет ничего, что делало бы вас особенным и значительным, и не вашего ума это дело вникать в содержание бесед Темного Лорда со своими Смертеглодами.
- Конечно, это дело сугубо вашего ума, ведь так? – не удержался от ответной реплики Гарри.
Он и не думал этого говорить, слова вылетели сами собой, сгоряча. Оба долго испепеляли друг друга взглядами, и Гарри не мог не понимать, что переступил черту дозволенного. Но когда Снэйп ответил, в его лице читалось странное выражение, почти что триумф.
- Именно, Поттер, - сказал он, блеснув глазами. – Это дело сугубо моего ума. А теперь, если вы готовы, начнем сначала…
Он поднял палочку.
- Раз… два… три… Легилименс!
… С противоположного берега озера на Гарри надвигаются полчища дементоров… Гарри пытается собраться с мыслями… Дементоры все ближе… Уже различимы черные провалы под капюшонами… А рядом стоит Снэйп и, приковавшись взглядом к лицу Гарри, что-то неслышно шепчет… По какой-то причине облик Снэйпа проясняется, а очертания дементоров бледнеют…
Гарри поднял палочку.
- Протего!
Снэйп качнулся, волшебная палочка вырвалась из его руки и взлетела к потолку… Внезапно Гарри очутился внутри чужих воспоминаний: горбоносый мужчина кричит на сжавшуюся от страха женщину, а маленький темноволосый мальчик плачет в углу… В темноте спальни в одиночестве сидит подросток с сальными волосами и волшебной палочкой сбивает с потолка мух… Тщедушный паренек пытается взобраться на брыкающуюся метлу под заливистый смех какой-то девочки…
- ХВАТИТ!
Гарри ощутил сильный толчок в грудь; отшатнувшись, он сделал несколько неуверенных шагов назад, налетел на полки, которыми были увешены стены кабинета Снэйпа, и услышал звон. Сам Снэйп был белый как полотно и нетвердо стоял на ногах.
По спине Гарри растекалось мокрое пятно. Когда он налетел на полки, один из стеклянных сосудов дал трещину, и теперь из него тонкой струйкой сочилось содержимое, а в вытекающем растворе медленно кружилась какая-то осклизлая заспиртованная живность.
- Репаро! – едва слышно бросил Снэйп – и трещины на сосуде как не бывало. – Что же, Поттер… это явный шаг вперед. – Едва переведя дух, Снэйп слегка встряхнул Архивариум, куда он еще до начала урока переместил некоторые свои мысли: он словно желал удостовериться, что они никуда не делись. – Не припоминаю, чтобы я инструктировал вас на предмет применения чар Невидимой защиты… Но вам это несомненно удалось…
Гарри не ответил, так как понимал, что любое неосторожно сказанное слово может привести к опасным последствиям. Он был твердо уверен, что проник в воспоминания Снэйпа и стал свидетелем событий, происходивших в его детские годы. Ему стало не по себе от осознания того, что тот плачущий малыш, наблюдавший за ссорой между родителями, стоит теперь перед ним, а его взгляд полон ненависти…
- Предлагаю повторить, - сказал Снэйп.
У Гарри душа ушла в пятки: он не сомневался, что ему придется заплатить за то, что произошло. Они оба заняли исходную позицию, и теперь их разделял письменный стол. Гарри не мог отделаться от опасения, что на этот раз ему нелегко будет очистить сознание…
- Что же, на счет три, - сказал Снэйп и опять поднял палочку. – Раз… два…
Гарри не хватило времени, чтобы настроиться и очистить сознание, а Снэйп уже выкрикивал:
- Легилименс!
… Гарри во весь опор мчится по коридору, ведущему в Канцелярию мистерий, вдоль грубой каменной кладки, мимо зажженных факелов… Невзрачная дверь все ближе, столкновение кажется неизбежным… В паре шагов от двери он снова видит полосу синего света…
Неожиданно дверь распахивается! Он наконец-то оказывается в круглой комнате, где черный пол и черные стены освещены синим пламенем свечей, а вокруг множество других дверей… Он не должен останавливаться… Но которую из дверей открыть?
- ПОТТЕР!
Гарри открыл глаза. Он снова лежал на спине на полу и не помнил, как там очутился. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, словно он и вправду бежал по тому коридору, будто и в самом деле проник за черную дверь и обнаружил за ней круглую комнату…
- Извольте объясниться! – гневно гаркнул Снэйп с высоты своего роста.
- Я… и сам не понял, что случилось, - признался Гарри, поднимаясь на ноги. От удара об пол на затылке вскочила шишка, а во всем теле чувствовался озноб. – Ничего подобного я раньше не видел. Эта дверь мне и до этого снилась, и я вам об этом говорил… но она еще ни разу не открывалась…
- Вы плохо стараетесь!
По совершенно непонятной причине Снэйп разозлился больше, чем две минуты назад, когда Гарри вторгся в его собственные воспоминания.
- Праздность и халатность – вот ваша сущность, Поттер, и не приходится удивляться тому, что Темный Лорд…
- Не могли бы вы мне объяснить одну вещь, сэр? – взорвался Гарри. – Отчего вы называете Волдеморта Темным Лордом? Я собственными ушами слышал, что так его величают исключительно Смертеглоды…
На лице Снэйпа появилось зверское выражение – но в этот миг послышался отчаянный женский крик где-то за пределами кабинета.
Снэйп резко поднял голову и стал всматриваться в потолок.
- Что такое… - тихо проговорил он себе под нос.
До слуха Гарри долетел едва уловимый шум, шедший, как ему показалось, со стороны Вестибюля. Снэйп оглянулся на него, хмуря брови.
- Вы ничего странного не заметили по пути сюда, Поттер?
Гарри отрицательно покачал головой. Где-то над их головами послышался новый женский крик. Снэйп стремительно подошел к двери кабинета, держа палочку в боевом положении, и исчез из виду. Поколебавшись пару мгновений, Гарри устремился следом за ним.