- «Свистящая шипучка», - промурлыкала Амбридж, каменная горгулья отскочила в сторону, в стене образовался проем, и они шагнули на винтовую лестницу, которая доставила их наверх к блестящей дубовой двери с латунным кольцом в виде грифона. Амбридж даже не озаботилась тем, чтобы постучать, а сразу прошла внутрь, не выпуская Гарри из железной хватки.
В кабинете собралось много народу. Дамблдор сидел за письменным столом, соединив кончики длинных пальцев и всем своим видом источая спокойствие и умиротворение. Рядом, словно статуя, стояла профессор МакГонагалл, и в ее лице читалось с трудом сдерживаемое негодование. Корнелиус Фадж, Министр Магии, занял позицию у камина и покачивался на носках, не скрывая ликования от того, как развиваются события. По обеим сторонам от двери заняли позицию Кингсли Вертлюг и незнакомый Гарри здоровяк с короткими и жесткими, как проволока, волосами, а у стены застыл в выжидательной позе веснушчатый Перси Уизли в неизменных окулярах; с пером в одной руке и тяжелым свитком пергамента в другой, он выражал готовность немедленно приступить к своим секретарским обязанностям.
Этим вечером портреты прежних Ректоров не симулировали сон. С серьезной настороженностью они наблюдали за тем, что происходило внизу. Когда Гарри вошел в кабинет, некоторые из них поспешно переместились к соседям и принялись что-то лихорадочно нашептывать им на ухо.
Дверь в кабинет захлопнулась, и Гарри тотчас выдрался из хватки Амбридж. Корнелиус Фадж смерил его взглядом, в котором сквозило злобное торжество.
- Так-так, - приговаривал он, - нуте-с, нуте-с…
Гарри мобилизовал все презрение, которое смог в себе отыскать, и вложил его в свой ответный взгляд Фаджу. Сердце его выстукивало в груди барабанную дробь, но разум был на удивление холоден и ясен.
- Он пытался улизнуть в Гриффиндорскую башню, - сообщила Амбридж, захлебываясь от непристойного восторга, подобного той звериной радости, с которой – Гарри отчетливо это помнил – она наблюдала за душевными муками профессора Трелони тогда в Вестибюле. – А попался он благодаря юному Малфою.
- Да неужели? – оживился Фадж. – Надо будет рассказать об этом Люциусу. Ну-с, Поттер… Полагаю, ты понимаешь, почему оказался здесь?
Гарри вознамерился бросить вызов, и слово «да» уже готово было слететь с его языка, но тут его взгляд выхватил из группы собравшихся лицо Дамблдора. Дамблдор не смотрел Гарри прямо в лицо, его глаза были нацелены на какую-то точку в области плеча Гарри, но, почувствовав на себе его взгляд, Ректор украдкой качнул головой из стороны в сторону.
Гарри сменил тактику на полуслове.
- Да… нет.
- Прошу прощения? – не понял Фадж.
- Нет, - на этот раз не колеблясь повторил Гарри.
- То есть, ты не понимаешь, почему ты здесь?
- Совершенно не понимаю, - подтвердил Гарри.
Фадж перевел изумленный взгляд с Гарри на профессора Амбридж; воспользовавшись возникшей заминкой, Гарри метнул еще один быстрый взгляд на Дамблдора, и тот с едва уловимой улыбкой подмигнул ковру у себя под ногами.
- Значит, ты не понимаешь, - констатировал Фадж голосом, насквозь пропитанным сарказмом, - почему профессор Амбридж привела тебя в этот кабинет? И не осознаешь, что нарушил школьные правила?
- Школьные правила? – удивленно повторил Гарри. – Нет.
- А как насчет министерских декретов? – продолжал сердито настаивать Фадж.
- Мне, по крайней мере, ничего об этом не известно, - галантно ответил Гарри.
Его сердце по-прежнему выбивало барабанную дробь в грудной клетке. Наговорить Фаджу столько лжи стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть, как его, того и гляди, хватит удар; беда была в том, что Гарри не представлял, каким образом это может сойти ему с рук. Если кто-то и в самом деле нашептал Амбридж про ДД, то тогда он, будучи заводилой, может уже сейчас отправляться паковать сундук.
- Стало бы, ты не в курсе, - продолжал Фадж клокочущим от злости голосом, - что в стенах школы выявлена незаконная организация учеников?
- Совершенно не в курсе, - покачал головой Гарри, изобразив на лице невинное изумление, не слишком, впрочем, убедительное.
- Мне думается, господин Министр, - проворковала стоявшая рядом Амбридж, - дело пойдет на лад, если я приведу сюда нашего информатора.
- Да-да, сделайте это, - кивнул Фадж, и когда Амбридж вышла из кабинета, он метнул злорадный взгляд на Дамблдора. – Может ли что-нибудь быть лучше надежного свидетеля, а, Дамблдор?
- Разумеется, не может, Корнелиус, - серьезно проговорил Дамблдор, склонив голову.
Потекли минуты ожидания, во время которого все старательно отводили друг от друга глаза; наконец Гарри услышал за спиной звук открывающейся двери. Мимо него прошагала Амбридж, ведя за плечо кудрявую подружку Чо Мариетту – та шла, пряча лицо в ладонях.
- Не бойся, дорогая, тебе ничто не угрожает, - мягко проговорила профессор Амбридж, тихонько похлопав ее по плечу, - все хорошо. Ты выполнила свой долг. Министр тобой очень доволен. И он обязательно сообщит твоей маме, какая ты молодец. Мать Мариетты, господин Министр, - добавила она, глядя на Фаджа, - это мадам Эджком из Департамента магических перемещений – та, что работает в отделе по использованию Труболетной сети и помогает нам осуществлять надзор за Хогвартскими каминами.
- Отменно, отменно! – возликовал Фадж. – Эти ягодки с одного поля, не так ли? Ну же, дорогая, подними личико, не тушуйся, давай выслушаем, что ты нам… чтоб мне сгинуть на горгульих бегах!
Мариетта подняла голову, и Фадж, в ужасе отпрянув, едва не рухнул в камин. С громкими проклятьями он принялся затаптывать подол мантии, уже начавшей дымиться. Мариетта издала скорбный вопль и закрыла лицо мантией до самых глаз, однако все присутствующие все же успели рассмотреть чудовищную сыпь на ее щеках и носу, которая сложилась в слово «ФИСКАЛ».
- Не переживай из-за сыпи, дорогая, - сказала Амбридж, начиная терять терпение, - убери с лица мантию и расскажи господину Министру…
В ответ Мариетта издала очередной скорбный вопль и исступленно замотала головой.
- Ну, хорошо, глупая девочка, я сама расскажу, - с досадой проговорила Амбридж. – Значит так, господин Министр: сегодня вечером, после ужина, ко мне в кабинет пришла мисс Эджком и заявила, что хочет кое о чем меня проинформировать. Она сказала, что если я поднимусь на седьмой этаж в некую тайную комнату, известную также как Комната-к-случаю, то отыщу там нечто весьма для себя полезное. Я расспросила о подробностях, и она призналась, что там планируют провести какое-то собрание. К сожалению, в этот миг возымела действие вот эта порча, - она с недовольным видом махнула рукой в сторону Мариетты, которая по-прежнему прятала лицо, - мисс Эджком увидела свое отражение в моем зеркале и пришла в такое удрученное состояние, что уже не могла больше говорить.
- Так-так, - сказал Фадж, вперив в Мариетту взгляд, который самому ему, видимо, представлялся добрым и отечески теплым. – Это, дорогая, был смелый поступок, и ты правильно сделала, что обратилась к профессору Амбридж. А теперь расскажи-ка мне, что было на этом собрании. Кто туда пришел и с какой целью?
Но Мариетта упорно молчала, отрицательно качая головой и глядя на него округлившимися от страха глазами.
- Неужели не существует никакой контрпорчи? – в крайнем раздражении спросил Фадж у Амбридж, кивнув в сторону Мариетты. – Неужели нельзя заставить ее говорить открыто?
- Пока мне не удалось найти ничего подходящего, - натянуто призналась Амбридж, и Гарри проникся гордостью за Гермиону, сумевшую навести такую головоломную порчу. – Но даже если она и не заговорит, это неважно, я и сама могу продолжить рассказ. Если вы помните, господин Министр, еще в октябре я довела до вашего сведения, что Поттер встречался с группой учеников в Кабаньих Лужках, в трактире «Кабанья голова» …
- И у вас имеются доказательства? – вдруг вклинилась в разговор профессор МакГонагалл.
- Я, Минерва, располагаю свидетельством Салли Смутьянна, который в тот момент случайно оказался в трактире. Он, правда, был забинтован от макушки до пят, но на остроте его слуха это никак не сказалось, - с довольной ухмылкой заметила Амбридж. – От него не ускользнуло ни одно из сказанных Поттером слов, и он тотчас бросился ко мне в школу с докладом…
- О, теперь понятно, почему он избежал наказания за унитазы с обратным потоком, - сказала профессор МакГонагалл, приподняв бровь. – С какого неожиданного ракурса порой открывается наша система правосудия!
- Неприкрытая коррупция! – пророкотал грузный маг с красным носом с портрета, висевшего позади письменного стола Дамблдора. – В мое время работники Министерства не шли на сговор с мелкими преступниками – никогда, сэр!
- Спасибо, Фортескью, я понял, - тихо сказал Дамблдор.
- Цель встречи Поттера с другими учениками состояла в том, - продолжила профессор Амбридж, - чтобы принудить их к вступлению в нелегальное общество для освоения чар и заклятий, которые Министерство сочло ненадлежащими для изучения в школе…
- В этом, полагаю, вы заблуждаетесь, Долорес, - тихо промолвил Дамблдор, глядя на нее поверх полумесяцев очков, располагавшихся ровно на середине его длинного искривленного носа.
Гарри направил на него взгляд, полный недоумения. Он с трудом представлял себе, каким образом Дамблдор намеревается вызволить его из того переплета, в котором он оказался: если Салли Смутьянн действительно слышал каждое сказанное им слово, то нет никаких шансов выйти сухим из воды.
- Эге! – воскликнул Фадж, снова принимаясь раскачиваться на носках. – Да, давайте насладимся новой сказкой про белого бычка, состряпанной ради спасения Поттера! Давайте, Дамблдор, мы слушаем… Салли Смутьянн, выходит, говорил неправду? Или в тот день в «Кабаньей голове» вместо Поттера был его брат-близнец? А, может, все куда проще: скачок во времени, восставший из мертвых покойник и парочка невидимых дементоров?